Дизайн

«Нет, — неожиданно выдохнул человек рядом со мной, — Если носитель все еще активен, и вы убьете его на этом этапе…» Я ослеп от слез, когда взглянул на него, «Субъект 47, — вдруг воскликнул он, — Вон оттуда! — я оглянулся на лестницу и увидела отвратительную, бурлящую бурю малиновой крови, вспыхивающей от жара. Доски пола внезапно деформировались и разлетелись вдребезги, осколки повисли в воздухе, когда ударная волна вырвалась наружу. В тот момент, когда новая волна искажений достигла другого существа, его форма стала жесткой и застыла на месте, а танцующие металлические катушки застыли в воздухе. Металлические щупальца существа выпрямились в прямые линии и с жутким визгом оторвались от его спины, а кровь хлынула в воздух, причем искажения были настолько сильными, что изображение казалось перевернутым, а клубящаяся масса плоти и крови, покрывавшая труп Кали, казалось, надвигалась сама на себя. Из-под клубящейся массы раздался ужасный шипящий звук, когда раздробленная Кали, шатаясь, поднялась на ноги, и последние капли крови, висевшие в воздухе, потекли в ее рану на плече. Ее тело выглядело еще более безжизненным, чем прежде, и напоминало лишь полую марионетку. Ее кожа была безупречно сшита, мертвенно-белая, как у новорожденного, почти прозрачная, а ужасные шрамы уже не были видны. Я не чувствовал ни облегчения, ни надежды, только ужас. Ее глаза снова были полностью расширены, не было видно даже слабого зеленого оттенка. Я видел, как последние раны на ее теле деформируются от жара и закрываются, а кожа сплетается, как змея. Омертвевшие конечности грубо торчали из своих мест под ужасными углами, но даже когда я наблюдал за ними, казалось, что они медленно встают на место. Ее взгляд неуклонно поднимался от пола, и она медленно моргнула несколько раз - действие, которое я никогда не мог бы себе представить, выглядело неестественно. То, что паразит так безупречно исправил все недостатки, окончательно показало, насколько слабым было сознание Кали перед лицом настоящего кукловода, подобного богу ее тела. Насколько она вообще могла контролировать ситуацию? Ее мертвое лицо озарилось тревожной радостью, и в мгновение ока руки 47-ой были вырваны из своих впадин. Она попятилась назад, прижигая свои раны и скрежеща зубами. Оно громко шипело и пыталось нанести еще один удар, прежде чем на лице Кали появилась жуткая улыбка, а ее рот распахнулся в зубастой ухмылке. Коричневоволосое существо взорвалось во все стороны, его внутренности практически испарились, а кишки посыпались на ополченцев внизу в виде кровавого дождя. У меня кровь стыла в жилах: из каскада органов и костей я отчетливо видел ЭТО, самого темного, но черного, ползущего по воздуху с кусками костей, за которые он все еще цеплялся. От одного его вида я действительно почувствовал сильнейший ужас, Левая Рука. Я оглянулся на Кали, и мои опасения только усугубились: на ее лице все еще блуждала безумная улыбка, когда она смотрела на всех вооруженных людей, стоявших вокруг меня. Глядя на нее, я мог представить себе только это ужасное, корчащееся, черное существо. Человек в костюме рядом со мной в панике выронил свою рацию и, шатаясь, попятился назад. Осознание того, что внутри Кали находится этот "гризли", заставило меня испытать сильнейший страх, но осознание того, что где-то там есть и человек, заставило меня подняться на ноги и начать подниматься по лестнице. — Джон! — взвизгнул мужчина в костюме, — Что ты делаешь? Этот паразит перешел на вторую стадию, нам нужно выбираться отсюда! — я не обратил на него внимания и просто продолжал подниматься по ступенькам. Мои ноги начали дрожать, когда я увидел, как ее взгляд метнулся ко мне, прекрасно зная, что она не в себе. Мужчина в костюме медленно покачал головой: «Было приятно познакомиться с тобой, Джон. Я понимаю, что после всего, что произошло, у тебя может возникнуть желание умереть, и я не буду тебя останавливать, но то, что ты делаешь, — это не выход. Он сделал знак военным и закричал в телефон: «Нам нужно доставить его город в безопасное место. Левая рука в Субъекте 12 снова проснулась, отдать приказ об эвакуации пожарных для всего округа Джефферсон. Вступитает в силу немедленно!», — человек в костюме раздраженно взглянул на фигуру Кали, которая раскачивалась от бешеной бодрости. Он обратился к своей команде, крича: «Мы не можем позволить себе ждать бездействующей фазы; другого варианта нет. Мы должны доставить Субъект 104!». Снаружи заработали двигатели и люди начали торопиться. Мужчина в костюме последовал за ними. «Вы все ошибаетесь, — завопил я, когда он почти вышел, — Вы слышали, как она разговаривала со мной, кто-то все еще там». Когда я приблизился к Кали, я уже начал чувствовать, как моя кожа покрывается волдырями. Мужчина в костюме оглянулся еще раз, прежде чем закрыть дверь, глядя извиняющимся взглядом, как он сказал: «Да, странно, что совесть хозяина смогла всплыть на поверхность ненадолго. Это то, что мне очень интересно изучать; возможный способ перевернуть взгляд на эти вещи, то, что мы искали все время нашего исследования, но, к сожалению, наша возможность пришла и ушла. Хозяин снова мертв». Дверь медленно закрылась со скрипом, и его голос просочился сквозь щель, произнося последнюю мольбу: «Ради всех в этом городе, пожалуйста, попытайтесь остановить это. Мы не можем быть уверены, сколько времени пройдет, прежде чем он снова заснет, но этот город, скорее всего, будет разорван на части до того, как это произойдет». «Черт возьми, — завопил я, — Никому ничего не угрожает; вы все неправы, — я позволил своему голосу бесполезно затихнуть и медленно повернулся к Кали. Я бы не поверил, после всего, что произошло, после всего, через что мы прошли, услышать, что она только что умерла прямо у меня на глазах, даже не попрощавшись. Я просто не мог принять, я бы не позволил этому гребаному паразиту забрать ее у меня. Я мог сделать только одно, что умел: притвориться, что не испугался до чертиков своей неловкости. С моим следующим шагом мою кожу как будто стали царапать раскаленные угли, доставая до плоти. «Эй, да, — засмеялся я, подмигнув ей, — Как насчет того, чтобы немного смешать вещи и использовать что-то другое, а не ощущение кожи. Типа, — я улыбнулся, — Ох, я не знаю Кали, может быть, не какое-то убийство. Она ядовито прошипела, сцепив руки. Стены вокруг нее искривлялись и ползли с искажениями, выглядя такими нереальными, что у меня заболели глаза. Саму конструкцию дома переделывали, и с потолка сыпались опилки. «Хорошее замечание, — усмехнулся я, — Но я думаю, что ты должна извиниться передо мной за то, что выставила меня идиотом, задыхаясь от твоей смерти, только чтобы узнать, что контроль над материей означает, что вы можете снова связать себя вместе, что на самом деле довольно причудливо. Вам, вероятно, следует просто перестать отвлекаться и в первую очередь. Я не только... я нашел тебя красивее, чем я мог себе представить... я... я думаю, что забочусь о тебе гораздо больше, чем я думал, - я определенно говорил ни с чем, кроме как с полой оболочкой адского существа... способного разорвать меня на части. В тусклых глазах Кали не было ни капли узнавания, ни грамма человеческой совести, только крайняя ненависть и презрение, исходившие от ее трупа. Я потерпел неудачу,после всех этих громких разговоров о том, чтобы увидеть мир, спасти ее. В конце концов, я ни черта не смог спасти. После всей моей жалкой жизни, пронизанной трагедиями и ужасами, последним, что я увижу, будут мои собственные органы, и единственное, что когда-либо увидит Кали, будут замысловатые узоры крови, разлетающиеся в воздухе, когда вокруг нее разлетаются на куски тела... Я никого не спас, я обрек мир. Подумать только, что я на минуту подумал, что сделал что-то правильно, подумал, что имел наглость поверить, что могу помешать замыслу управлять её судьбой, подумал... На что я надеялся черт возьми, это не одно и то же. Пытаясь спасти ее, я лишь ускорил ее кончину; низвержение паразита ее слабо мерцающего разума. В течение минуты я смеялся сквозь слезы, протягивая свою трясущуюся руку: «Твои руки были порезаны и все такое, я думал, что держаться за руки будет очень неудобно». Я смотрел, как ее темные глаза метнулись к моей дрожащей руке, и своим затуманенным зрением я увидел легкий розовый оттенок на ее лице.

Конец I сезона.