Рассвет

      Порывы ледяного ветра неприятно обдували растрёпанные волосы, крылья носа напряжённо вздымались, брови хмуро сведены на переносице, а взгляд твёрдо направлен вперёд. Но шаги с каждым разом становились менее уверенными.       Привычно солнечную Йокогаму окутали чёрные тучи из едких клубов дыма. В небе с громким звуком пролетали военные вертолёты и беспилотники — уже вот-вот армия вампиров пойдёт в наступление.       Рампо молча шёл рядом с наставником вдоль пустого аэропорта, прекрасно понимая, что это их последний шанс на спасение не только вооружённого детективного агентства, но и всего человечества. — Я сомневаюсь.       Юкичи поднимает на него внимательный взгляд. Сейчас они ещё находились в пустом до непривычки офисе агентства, где не было слышно знакомого гула коллег.       Эдогава сжимает в пальцах переплёт романа и не поднимает глаз. Это был первый раз, когда он не был уверен в надёжности своего плана.       Он не знает, сработает ли уловка с книгой, но понимает, что уже деваться некуда — у них нет просто времени, чтобы что-то поменять. — Сколько бы мы не оказывались на волоске от смерти, твои планы никогда не подводили прежде.       Фукудзава выглядит спокойно, и это спокойствие наставника немного, но всё же придавало уверенности его словам — Куникида и Танидзаки пропали, Ацуши с Кенджи находятся один на один с самыми опасными ищейками, связь с тюрьмой тоже оборвалась, в смертельное оружие находится в руках ребёнка. — глухо бормочет Рампо. — Я не знаю.       Казалось бы, это их долг — рисковать своими жизнями ради спасения других. И Рампо жалеет. Жалеет о том, что подверг всех опасности, но другого выбора у него просто нет. Что бы сделал отец, будь он его на месте?       Из мыслей вырывает мягкая рука на его плече и спокойный голос Фукудзавы: — Пока у меня есть возможность, я буду рядом, Рампо.       В порядке вещей.       Дазай посмотрел на него с невыносимой тоской и медленно расцепил их пальцы. В карих глазах читалось искреннее сожаление, но но жалеть уже было поздно. Рампо уже тысячу раз пожалел о том, что отпустил его в логово врага с полным осознанием того, что Осаму может не вернуться.       Опасения Рампо подтвердились, когда на связь вышел Сакагучи Анго с сообщением о саботаже в тюрьме. Положение Дазая неизвестно.       Возможно, был бы рядом Осаму, он бы ободряюще похлопал по плечу с фразой, что всё будет хорошо. Мысленно Эдогава старался верить этому, но с каждым шагом тяжёлая ноша на плечах становилась невыносимой. У него нет права на ошибку. Даже малейшую.       Рампо старается откинуть ненужные мысли и сосредоточиться на их миссии. Всё потом. Главная задача — спасти человечество от неминуемой гибели.       Высокая фигура Фукучи неподвижно стояла вдалеке, словно он ждал такого исхода событий. Эдогава чувствует, насколько напряжённо наставник стиснул в руке ножны катаны. Сейчас старые друзья сойдутся в поединке не на жизнь, а на смерть.       Детектив не успевает что-либо предпринять, как вздрагивает от острой боли в проткнутой насквозь руке. В следующее мгновение весь воздух выбивает тяжёлый удар в живот, и его глаза вяло закатываются, а изо рта выходит болезненный хрип.       Весь мир погрузился во тьму. Кругом была мёртвая тишина, и Рампо мог слышать разве что бешено бьющееся собственное сердце. Неужели это конец?       Как же хочется вернуться назад. Вернуться туда, где всё было хорошо, где все были в порядке.       Он помнит прощальные объятия Дазая, отдававшие грустью расставания. Возможно, если бы тогда Рампо плюнул на всё и вернул его, что-то могло бы поменяться. Но детектив прекрасно понимает, что это глупо и эгоистично, ведь не может допустить поражения в войне, даже если придётся рисковать чем-то дорогим.       Эдогава снова хотел хотя бы на мгновение услышать его голос или почувствовать призрачный вкус холодных губ. И пусть этот дуралей творит, что хочет, главное, чтобы просто был рядом. Живой.       У них не было каких-то особенных отношений. Просто коллеги, которые частенько выходили на совместные миссии и время от времени играли в шахматы в попытках отлынивать от работы. До определённого момента.       Однажды изрядно выпивший Дазай случайно заваливается в его комнату в общежитии, так как свои ключи благополучно потерял ещё по дороге в бар. — Прошу прощения за поздний визит, Рампо-сан.       По этой смазанной улыбке и дикому перегару Рампо сразу определил, что его коллега явно не в состоянии стоять на ногах. Он привык к периодическим появлениям Осаму на пороге своей комнаты, потому лишь молча кивнул, закрывая за ним дверь.       Уже умостившись на футон, Эдогава приоткрывает веки, когда к нему крепко прижались со спины. — Может, переспим?       Почему-то тогда это предложение не показалось ему странным или неприятным. Детективу безразлично, но интересно. Рампо согласился просто потому, что всё равно Осаму на утро уйдёт и забудет — секс по пьяне явно привычное для него дело. В конце концов, люди взрослые и понимают все последствия. Ну, почти все.       Но Дазай не ушёл.       Он лениво потягивался на футоне до самого обеда и никак не собирался покидать чужую комнату. Только теперь он стал смотреть на Рампо более внимательно, разглядывая последствия прошлой ночи. На губах Осаму растянулась хитрая, но беззлобная ухмылка. — А вы милый, Рампо-сан.       Наверное, тогда Эдогава впервые покраснел и с раздражением отвернулся. Кто бы знал, что чёртов Дазай помнил всё до малейшей детали. Однако мысленно Рампо не отказался бы повторить.       С тех пор Рампо привык и к косвенным поцелуям, к и поглаживаниям своих коленей под столом во время очередного собрания, и к чужим пальцам на своих боках, и к игривому шёпоту на ухо — это стало своеобразной рутиной в его жизни. Оба никогда не признавались друг другу в любви и не ходили на свидания в романтические места. Они просто целовались в пустом офисе и сбегали с работы, чтобы наконец можно было раствориться в непрерывных объятиях посреди безлюдного переулка.       Эдогава и подумать не мог, насколько тяжело будет отпускать чужую руку. Он надеется, что Дазай жив, ведь это человек, который пережил буквально всё то, чего обычный человек бы не смог. Но чем дольше он об этом думает, тем больше сомневается в своих же мыслях. Каким бы Осаму не был сильным бойцом, он не бессмертен, его жизнь так же легко оборвать, как и любую другую.       Он не помнит, сколько времени прошло с того момента, когда он потерял связь с происходящим. Рампо с трудом поднимается на ватных ногах, и его взгляд падает на раскрытый роман посреди пустого аэропорта.       План сработал, а значит, врага можно пока оставить на надёжного наставника. Рампо не знает, какая слабость у Фукучи, но уверен в том, что это точно знает Фукудзава, который знает его много лет.       Раненая рука отдавала ноющей болью, в висках неприятно пульсировало, а веки предательски слипались, однако Эдогава знает, что расслабляться ещё рано. Нужно довести миссию до конца. Осталось немного.       Хромым шагом ступая по потресканному местами асфальту, Рампо идёт в сторону высокой фигуры Короля вампиров, рядом с которым прыгает рыжеволосая девчонка. Судя по всему Брем взял под контроль всех вампиров, что не может не радовать. Значит, всё почти закончилось.       Айа смотрит на Эдогаву гордо сверкавшими глазами, как бы ожидая чужого одобрения. Он коротко кивнул и выдавил из себя уставшую улыбку: — Ты нас всех спасла.       Девочка широко заулыбалась от похвалы детектива и смущённо заправила прядь волос за ухо. — Это всё благодаря Бремчику! Без него я бы точно не справилась с этими мерзкими вампирами! — она тут же ойкнула, когда перевела взгляд на стоящего сзади всё ещё обращённого Рюноске. — Он же станет прежним? — Непременно, — Рампо взглянул на Стокера. — Я рад, что ты согласился сотрудничать с вооружённым детективным агентством, — тот внимательно смотрел на Эдогаву своими спокойными глазами. — Вы подарили мне свободу. Это самое главное, — отозвался Брем. — Меня использовали против моей воли, и я ничего не мог сделать, находясь в заточении собственной силы.       Детектив морщится от головной боли и слега пошатывается на ватных ногах. Ещё не время. Нужно закончить начатое. Он старается сфокусировать своё зрение и не дать глазам закрыться, однако нахлынувшая усталость и отсутствие сна последние несколько дней дают о себе знать. — Поскольку ты взял под контроль всех вампиров, я хочу попросить тебя предоставить вертолёт с пилотом.       Если Дазай жив, то он наверняка подумал, что Рампо именно так и поступил бы. А если же Осаму мёртв и вертолёт сядет Фёдор, то вампиры быстро расправятся с ним по одному приказу Стокера. Эдогава надеется больше всего на первый вариант. — Куникида, должно быть, находится в главном здании аэропорта. Лучше покажись ему, иначе этот идеалист сойдёт с ума, — бросил напоследок Айе детектив и пошёл дальше. — А куда вы? — девочка с явным недоумением смотрит ему вслед. — Вы на ногах еле стоите! — Эдогава хмыкает и оборачивается на неё: — Есть одно незаконченное дельце.       С каждым шагом тело всё слабее отвечало на сигналы мозга. Ноги переставлялись всё медленнее, кровоточащая рука безжизненно повисла. Рампо выдыхает сквозь стиснутые зубы, но продолжает идти. Осталось совсем немного.       Он подходит к телу Ацуши, оценивая взглядом его состояние. Дышит, но без сознания. Бедняга походу сильно умотался в борьбе с одной из самых сильных и опасных ищеек. Эдогава присаживается на корточки рядом с телом кохая и закрывает пальцами чужой нос. — Подъём.       Проходит где-то секунд тридцать, и ярко-жёлтые глаза испуганно распахиваются, озираясь по сторонам. Накаджима приподнимается и как-то удивлённо смотрит на своего старшего коллегу. — Всё закончилось. Конец, — пробормотал Эдогава.       Наконец-то можно дать глазам плавно закрыться, а ослабевшим ногам позволить подкоситься, чтобы погрузить в долгий сон. Рампо чувствует искреннее облегчение и постепенно теряет связь с реальностью, услышав отголоски чужого крика. Его миссия выполнена, человечество спасено. — Рампо-сан!       Перепуганный Ацуши бросился к потерявшему сознание детективу, и аккуратно приподнял его за плечи. Он быстро прикладывает ухо к тяжело вздымающейся груди и облегчённо выдыхает. Юноша осторожно взваливает Рампо себе на спину и направляется в сторону выхода из злосчастного аэропорта. — Отдыхайте, Рампо-сан. Вы это заслужили как никто другой.

***

— Как Рампо-сан? — Ацуши отнёс его в общежитие.       Дазай удовлетворённо гудит и переводит взгляд в окно. Ему казалось, что его не было в агентстве целую вечность, хотя всегда славился многочисленными прогулами. Рядом за столом сидел Куникида, протиравший треснутые очки от скопившейся крови и копоти. Несмотря на большие риски все остались живыми и почти невредимыми. — Ну и скоро я могу уйти отсюда? — раздаётся недовольное ворчание Накахары. — Мне, вообще-то, надо ещё к боссу на ковёр, чтобы он снял эти штуки, — он с шипением пытается отлепить ненастоящие клыки. — На что он их клеил вообще?! — Тише, Чиби, — хмыкнул Осаму. — А то разбудишь их, — он кивнул на спящих Ацуши и Акутагаву, которые почти сразу забылись долгим сном как только зашли в офис. Они все были невероятно уставшими и заслужили долгожданный отдых после случившегося. — Тогда я займу тот диван, — фыркнул Чуя. — Потом разбудишь. — он надвигает шляпу на лицо и поудобнее закидывает ноги. — До сих пор не верю в то, что мы победили, — вдруг подал голос Куникида, устремив взгляд в окно. — Если бы не план Рампо-сана, мы все были бы обречены на провал. — Не могу не согласиться, — согласно усмехнулся Дазай. — Но я и не сомневался в нашем великом детективе. — Не знаю, как ты это провернул, но я рад снова видеть твою глупую рожу, — неожиданно для себя хмыкнул Доппо. — Просто устроили с Чуей небольшое представление, — засмеялся Осаму. — Я был точно уверен, что Мори-сан что-то задумал, а затем просто понял его ход мыслей. Как остальные? — Живы, — облегчённо выдохнул Куникида. — Правда, Йосано-сан сейчас отсыпается в своём кабинеты после многократного использования способности, а Кенджи и Танидзаки я лично отправил по комнатам отдыхать.       Они ещё какое-то время молча оглядывали офис и изо всех сил старались подавлять широкие зевки. Дазай медленно перебирал пальцами свою тюремную робу, так и не удосужившись переодеться во что-то менее пахнущее и чистое, однако его это явно сейчас не волновало. — Тебе тоже не помешает поспать, — Доппо посмотрел на напарника. — Я дождусь босса и тоже пойду, — проворчал он, поймав укоризненный взгляд карих глаз. — Наш трудяга готов работать даже после спасения мира, — фыркнул Осаму и шутливо боднул его плечом. — Сейчас ты останешься вместо меня. — Понял. Принял.       Дазай тут же грациозно вскочил со стула, но всё же немного пошатнулся из-за больной ноги, на которой красовалась металлическая шина, которую ему сделал Накахара, хотя он и мог обратиться к Акико, но решил не донимать и без того вымотанную девушку своими просьбами, чтобы помочь зафиксировать ногу. — Ну, я тогда пошёл, — он обернулся через плечо и хмыкнул. — Буду набираться сил после чересчур огромных сверхурочных.       Доппо усмехнулся в ответ. — Но не думай, что я тебя освобождаю от отчётов.       Ступая босыми пятками по полу, Дазай направлялся к одной из комнат и насвистывал под нос незамысловатую мелодию. Он совершенно точно знал, куда ему нужно. Вернее, к кому.       Дверь медленно открывается, и Осаму оказывается на пороге. На разложенном футоне по-прежнему лежал Эдогава, а рядом сидел знакомый силуэт. Эдгар сонно клевал носом, уткнувшись в страницы первого попавшегося под руки романа в попытке держать себя в сознании и просто не заснуть. — Какие люди, По-сан! — тот вяло поднял голову в сторону Дазая и что-то невнятно пробормотал. — Я следил за состоянием Рампо-куна, — пояснил писатель и сонно зевнул. Закопошился на чужих коленях и енот, недовольно фырча на незваного гостя. — У него была сильная горячка от переутомления, но сейчас уже немного лучше. Рампо-кун сильно изнемождён.       Осаму подходит ближе к чужому футону и осторожно наклоняется губами к тёплому лбу, чтобы проверить детектива на наличие жара. Рампо лежал спокойно, разве его потрёпанная и порванная в некоторых местах одежда выдавала его. Весь в синяках и ссадинах, а одна ладонь и вовсе полностью перебинтованная свежей марлей. — Вы, должно быть, устали? — Дазай обернулся и понимающе улыбнулся. — Похоже, неделю точно не спали. — Пустяки, — отмахнулся Аллан. — В конце концов, мне нужно было написать целый роман в короткие сроки для осуществления плана Рампо-куна. — Спасибо, что приглядываете за ним, — поблагодарил Осаму. — Я рад, что Рампо-сан находился в надёжных руках. — Во время горячки он звал тебя по имени, — вместо ответа бросил По. — Умолял вернуться.       Дазай проводит пальцем по горячей щеке детектива и печально усмехается: — И я вернулся.       Писатель ещё несколько секунд внимательно смотрит на него, а затем подзывает к себе питомца и негромко прощается, не забывая прикрыть за собой дверь. Осаму же медленно укладывается на футон, чтобы ненароком не разбудить спящего. Пусть лучше поспит.       Хочется уже наконец сомкнуть веки, однако почему-то сон никак не шёл, хотя спать действительно хотелось. Эдогава обеспокоенно бормочет что-то нечленораздельное и ворочается во сне, исступлённо повторяя: — Осаму.       Осаму снова для надёжности мягко трогает лоб, но жара не было. Не уж то просто бредит? — Я рядом, Рампо-сан.       Он пытается осторожно притянуть к себе и сомкнуть руки на чужих боках, чтобы хоть немного успокоить. Не перестаёт повторять, что он здесь, что всё хорошо, что всё закончилось.       Спустя час Эдогава затихает и вяло приоткрывает тяжёлые веки, чувствуя знакомый до боли запах. Дазай сначала ощущает, как к его губам крепко прижимаются чужие тёплые, а затем — как молчаливые слёзы впитываются в ткань его робы и, он с тихим гудением обнимает крепче. — Пообещай, что больше никогда не уйдёшь.       Он приглушённо хныкает в чужую грудь и прижимается теснее, словно Осаму вот-вот растворится в небытие. Тот же продолжает мягко наглаживать подрагивающую спину. — Обещаю, Рампо-сан.       Оба смогли заснуть только под утро, когда первые солнечные лучи начинали пробиваться сквозь заплатки на тёмных шторах. Рампо по-прежнему крепко держал холодную ладонь, даже не думая отпускать, не то чтобы обладатель этой ладони был против. Сквозь тучи начали просачиваться первые лучи утреннего солнца, и рассвет озарил тёмное небо яркими цветами.