New Game

Ночь в лесу — особенная, она полна звуков. Шелестит ветер, гоняя опавшие листья, шуршат мыши где-то в углу, воют голодные волки, надеясь, что владелец леса вынесет им лакомый кусочек, и очередная соискательница дрожащими губами мямлит что-то себе под нос, не решаясь сделать ход. Оппонент терпелив. Он будет ждать столько, сколько потребуется, однако горящие в темноте глаза уже устали смотреть на стол, в ожидании когда ее карты лягут на дорожки. Взгляд скучающе гуляет по хижине, осматривая ее в сотый раз, в надежде найти что-то новое. Паутины прибавилось по углам, обветшали балки под потолком, а все остальное осталось неизменным, старым, как раньше, когда все Переписчики жили в гармонии. Соискательница сглатывает и наконец кладет карту Уробороса, нажимая второй рукой на звонок. Оппонент вздрагивает, оторванный от своих раздумий: — Ах, ты уже сходила, прости, я немного отвлекся — зазвучал бархатистый бас и во тьме на несколько мгновений зажглись яркие рыжие спирали. С другой стороны стола, погруженной во тьму, выползает карта Гончей, а за ней поспевает Вилорог. Несколько умелых ходов и золотые зубы звонко дребезжат по чаше весов. Стрелка склоняется в сторону, и соискательница с облегчением выдыхает. — Хм. Хороший раунд. — благосклонно мурлычет голос. — Твое мастерство все совершенствуется, чему я безгранично рад. За такое в моей игре полагается награда — небольшой деревянный сундук глухо плюхается на стол, и звонок вместе с весами забавно подпрыгивают. — Могу ли я выбрать в качестве награды кое-что другое? — вдруг звучит ее ровный голос, и существо в темноте с удивлением выпучивает и без того гигантские глаза. — Гм… ты уверенна? Эти карты могли бы скрасить твою колоду — уклончиво говорит голос, но получив в ответ ее кивок, зеленоватая древообразная ладонь с длинными узловатыми пальцами утаскивает сундук во тьму. — И что ты хочешь? — Ответов. У меня накопилась масса вопросов — быстро выпаливает соискательница, с загоревшимся огоньком во взгляде. — Что ж, задавай свои вопросы и постараюсь дать на них ответы — судя по жалобному скрипу стула, существо откинулось на его спинку. — Как вас зовут? Сколько вы здесь? — быстро, быстрее чем раньше тараторит она, будто боясь, что оппонент передумает и задует свечу, просто так, из вредности, чтобы прервать поток нескончаемых вопросов, но тот лишь предупредительно стучит костяшками по столешнице, вынуждая замолчать. — Первое, у меня есть имя. Но тебе лучше звать меня Мастером Игры. — отвечает голос несколько хвастливо, — Время — сложная штука, непонятная, поэтому я не особо слежу за ним, да и незачем, чем больше мы играем — тем лучше — спирали гаснут, и глаза слегка прикрываются, словно существо задремало. — А есть ли… кто-то еще такой как вы? — этот вопрос выбивает второго участника диалога из колеи. Задела за живое, за самое нежное и сокровенное, запрятанное глубоко-глубоко внутри. — Кхм… нет. Таких как я больше нет — максимально уклончиво отвечает оппонент, чувствуя как его образ хладнокровного, безжалостного игрока медленно, но верно ускользает из рук. — Неужели, вы совсем одни? — голос соискательницы звучит жалостливо, грустно. Она и не представляла себе, какого это быть тем, кто сидит по ту сторону стола. Она прекрасно видит, как горящие во тьме глаза растерянно бегают от одного угла стола к другому, от подсвечника к весам и обратно. Второй игрок чувствует что-то инородное, что он не чувствовал всю эту вечность в ожидании новых соискателей. Противное, скребущее чувство где-то там, в глубине одеревеневшей души и застывшем от холода сердца. Вина, обида, одиночество, страх, печаль, боль, все смешалось в большой грубо слепленный ком, что встрял где-то в горле. Переписчики с находкой Старых Данных совсем перестали любить или хотя бы уважать друг друга. Один железный знакомый обзавелся привычкой называть Переписчика зверей «глупым животным», его истории «никудышной писаниной», его игру «скучной и неказистой», и сколько бы он не пытался доказать обратное, ничего не выходило, и соискателей, желающий поучиться у него, становилось все меньше и меньше. — Да, я один, играть это особо не мешает.— отрезал Переписчик зверей, желая чтобы этот разговор поскорее закончился. — Вы изначально были одни? Или у вас был кто-то? — бестактно продолжает задавать вопросы соискательница, не взирая на угрожающие нотки в чужом голосе. С другой стороны стола доносится противный скрежет, пальцы существа с досадой царапают столешницу. Руки так и чешутся заткнуть чересчур назойливого игрока, потушить её свечу и повесить её карту на дверь чулана, ко всем остальным, но он не имеет права, таковы правила, что она сам и написал — Пересекаешь черту. Больше я не дам тебе ответов. — жестко отсекает существо и вновь откидывается на спинку стула, тяжело вздыхая. Слепой гнев отступает, но вряд ли надолго. — Был, кое-кто. Однако, мои старые друзья больше… не друзья, скажем так — уже устало говорит от голос из темноты, а горящие спирали будто стали тусклее. Соискательница молчит, с интересом наклоняется поближе, дабы уловить каждое слово с другого конца стола. Переписчик протяжно вздыхает перед тем как продолжить: — Мои старые друзья были прекрасными созданиями, по своему уникальными, как карты — взгляд из тьмы выразительно глянул на чужую колоду — Но случилось кое-что нехорошее… да, скажем так, нехорошее. Теперь мои друзья — лесные жители, за которыми я приглядываю. — уже больше с самим собой разговаривал голос. Взгляд существа стекленеет, уставившись в точку, куда-то за спиной игрока. Раздумывает, вспоминает. П03, Гримора, Магнификус, старые добрые друзья, а сейчас не более чем говорящие карты. Насколько далеко зашел Переписчик Зверей в своей ярости? Он и сам не знает ответа, однако он виноват перед ними, виноват гораздо сильнее, чем они перед ним. — Соискательница, могу ли я попросить тебя об услуге? — спрашивает голос и горящие глаза окончательно гаснут. Она не ожидала такого, но все же утвердительно, пусть и неуверенно, промычала в ответ. — Прошу, начни новую игру. Он слышит ее удивленный вздох, и тяжело вздыхает. На стол со звоном падает ключ, небольшой и ужасно потертый. Не трудно догадаться, что он открывает. Заветная дверь в чулан, где слегли все те, кто не смог обыграть Переписчика и где хранилась драгоценная кнопка начала новой игры. Соискательница понимает все без слов, вставая с места и забирая ключ. Несколько шагов и вот уже ключ с небольшим усилием проникает в скважину и она оборачивается к столу. Теперь она видит очертания оппонента, освещаемого лишь бледным светом свечей — черты почти человеческие: высокий лоб, кустистая, напоминающая листву борода, тонкий нос с горбинкой и наполненные чем-то сожалеющим и горестным глаза, наблюдающие с искренним раскаянием. Дверь чулана со скрипом открывается, а кнопка новой игры слепит ее глаза. Она оборачивается еще раз, взглянув на Переписчика, что молча кивает, одобряя ее действия. — Спасибо, что поиграла со мной — напоследок звучат чужие слова и рыжие спирали мигают в последний раз. Щелкает кнопка перезапуска.