Три по цене двух

Блуждать в одиночку по Священному мавзолею — сомнительная идея. Но соваться в комнату, где кипела битва трёх сильнейших персонажей, — тоже. А Шэнь Цинцю в общих чертах помнил эту арку и представлял, как добраться до полезных артефактов. Он думал, что сможет прийти на помощь Ло Бинхэ с козырем в рукаве. Он ошибался. Если Шэнь Цинцю и пришло бы в голову, что пролившаяся на него с потолка пурпурная жидкость означала что-то хорошее, это заблуждение тут же развеялось бы после оповещения от Системы. [Поздравляем! Найден ультраредкий ОГРОМНЫЙ СЮЖЕТНЫЙ ДВИГАТЕЛЬ! Пользователь выполнил условия для перехода к особому сценарию «Три по цене двух». Желаете запустить сценарий?] Ну когда это фокусы Системы приводили к чему-то хорошему? «А что будет, если я откажусь?» — поинтересовался Шэнь Цинцю, ожидая штрафа в десяток тысяч очков. [Наказания за отказ не предусмотрено. Сценарий является уникальной наградой за обнаружение ультраредкого ОГРОМНОГО СЮЖЕТНОГО ДВИГАТЕЛЯ и предназначен для снятия его эффектов.] «И какие эффекты у этой жижи?» — уточнил Шэнь Цинцю. Он уже пережил Неисцелимый, так что, возможно, удастся выйти из ситуации с минимальными потерями. [Внутри мира «Пути гордого бессмертного демона» ультраредкий ОГРОМНЫЙ СЮЖЕТНЫЙ ДВИГАТЕЛЬ известен под названием «экстракт ивового трилистника». Его свойства…] Да уж, Шэнь Цинцю прекрасно известны его свойства, спасибо большое! Внутри этого занюханного опуса большая часть растительного, животного, грибного и минерального миров предназначалась для одной-единственной цели: создать повод для очередного нелепого па-па-па! Иногда с добавлением фетишей, на которые Самолёту задонатил очередной малолетний или нетрудоустроенный извращенец, неспособный позволить себе коммишку у менее бесталанного автора. Экстракт ивового трилистника выделялся среди других «сюжетных» двигателей с убогими названиями тем, что из-за него было на корню уничтожено потенциальное развитие персонажа. В той части истории Ло Бинхэ путешествовал в компании двух жён, чьи имена Шэнь Цинцю не вспомнил бы даже под страхом смертной казни: высокомерной демоницы, предводительницы клана Мэйчжоуши, и мягкой девушки из змеиного рода, едва научившейся принимать человеческий облик. Они попали в псевдо-джунгли, где хорохорящаяся пума, всю жизнь прожившая на высокогорье, оказалась бесполезной. А вот советы выросшей на Южных рубежах змейки — незаменимыми. Демоны всегда считали змеиный род ниже себя, но неожиданно змея проявила себя как более ценный член команды. Сумеет ли пума отбросить прежние предубеждения? Или ревность и гордыня одержат верх? Не самая оригинальная идея, да, но счёт жён Ло Бинхэ уже перевалил за седьмой десяток, и хоть какое-то подобие характера казалось удивительной драгоценностью наподобие перла Суйхоу. Шэнь Цинцю, затаив дыхание, молился, чтобы всё не закончилось очередной идиотской гаремной интригой и парой банальных увещеваний сестричкам любить друг друга от протагониста. Его молитва исполнилась. Всё закончилось гораздо хуже: пуму облили экстрактом ивового трилистника. Эта гадость вызывала неодолимое желание, утоляемое лишь совместным самосовершенствованием с двумя партнёрами сразу, у одного из которых должна быть кровь змеиного рода. Вот так совпадение! А если кто подумал, что дело ограничилось посредственным па-па-па и недолесбийской сценой самого низкого пошиба, то он недооценил гений брата Самолёта. Потому что экстракт не только превращал жертву в секс-маньяка. Он ещё и «вытаскивал на поверхность истинные чувства и сокровенные тайны». И пума принялась болтать, как сильно ей теперь нравилась змейка и как её это смущало. Какая вам работа над тысячелетними предрассудками? У нас тут цундере с кошачьими ушками! Девы примирились и поцеловались — с языками, для услады читателей и Ло Бинхэ, а Шэнь Юань ещё три дня срался в комментариях с идиотами, обвинявшими его в гомофобии, гомофилии, консерватизме, феминизме и прочих взаимоисключающих вещах. [Желаете запустить особый сценарий «Три по цене двух»?] — снова спросила Система. Шэнь Цинцю очень не нравилось это название. «Три чего?» — попытался уточнить он. Система хранила молчание. Вот в чём дело. Ровно как в оригинальном произведении, у Шэнь Цинцю под боком оказался представитель змеиной расы, который мог помочь его исцелить. Но этот представитель был мужского пола! Самец змеи в порно — очевидно, к чему всё идёт. Даже если бы Шэнь Цинцю не обладал широкими познаниями об анатомии рептилий, Самолёт любезно просветил о ней всех читателей, когда другой демон-змей похитил одну из жён Ло Бинхэ и попытался над ней надругаться. Но этого мало — нужен ещё и второй участник! Двое мужчин, один из которых оснащён дополнительным комплектом. Не слишком ли хардкорный уровень для девственника-гетеросексуала? Конечно, Шэнь Цинцю мог просто отказаться. В конце концов, в этом мире большинство проблем можно решить не только па-па-па. Да, это будет дольше и сложнее, но у него есть доступ к божественному лекарю Му Цинфану и ресурсам Цанцюн! Если бы дело было только в физическом возбуждении, Шэнь Цинцю смог бы это перетерпеть. Но пурпурная дрянь ещё и побуждала его выдавать секреты! В сочетании с пакостным характером Системы… Нет, возможно, он зря волнуется. Возможно, у Системы есть какой-то протокол на такие случаи. Экстракт ивового трилистника ведь не единственная сыворотка правды в этой вселенной. Шэнь Цинцю уточнил. [В эту Систему установлена защита от любых попыток пользователя рассказать о Системе и связанных с ней аспектах. Пользователь не сможет это сделать ни добровольно, ни принудительно. Эффект любых особых предметов, включая ультраредкие, не распространяется на Систему и связанные с ней аспекты.] Тогда можно отка…. [Однако, — продолжила Система, — защита не распространяется на все факты, связанные с предыдущим аккаунтом пользователя, включая сам факт наличия предыдущего аккаунта.] Что?! То есть если он явится на Цанцюн за помощью, есть шанс выдать: «Предыдущий Шэнь Цинцю мёртв, а я занял его место»?! После такой новости ему не то что помощи не видать, тут маячит очередное заточение и возможные пытки! Насколько он вообще сможет объяснить ситуацию, если ему нельзя упоминать всё, связанное с Системой? У него хоть получится сказать, что в это тело его закинуло насильно? [До автоматического запуска особого сценария осталась одна минута], — сообщила Система и вывела таймер. Как она вообще измеряла время? Разве оно не застывало, когда Шэнь Цинцю её вызывал? Стремительно убегающие цифры заставляли нервничать. «Можно ли остановить сценарий после его запуска?» — в отчаянии спросил Шэнь Цинцю. [Успешное завершение сценария зависит от действий пользователя], — сообщила Система. Хорошо, отлично, прекрасно! Шэнь Цинцю нажал «Подтвердить». [Запуск особого сценария…] — написала Система и закрыла окно. По крайней мере, Шэнь Цинцю удалось выиграть время. И вообще, не накинется же на него Чжучжи-лан с порога? У него странные понятия о благодарности, но это не значит, что он немедля решит прыгнуть в постель с другим мужчиной, едва услышав, что тот отравлен. Ло Бинхэ отрезал свой рукав, но не все же вокруг последовали его примеру! Может статься, и за альтернативным лечением не надо идти на Цанцюн. Вдруг у Тяньлан-цзюня сыщется антидот. Это ведь его Мавзолей, он разбирается в здешних ловушках и наверняка пришёл подготовленным. Можно убедить его через племянника… Ло Бинхэ, Чжучжи-лан и Тяньлан-цзюнь появились в зале одновременно. Возможно, сработала магия сценария. О-о-ох, от их красоты у Шэнь Цинцю дыхание перехватило! Этот афродизиак слишком быстро действовал! Все трое немедленно уставились на Шэнь Цинцю. Ну да, он оттёр пурпурную жижу с лица, но её остатки всё ещё виднелись на волосах и одежде. Это заставило их отказаться от немедленного продолжения битвы или попыток утащить Шэнь Цинцю за собой. — Мастер Шэнь угодил в одну из ловушек? — уточнил Тяньлан-цзюнь. Шэнь Цинцю кивнул. — Судя по всему, я подвергся воздействию экстракта ивового трилистника. Не найдётся ли у цзюньшана подходящего средства для снятия его эффектов? Если не ради меня, то… — он покосился на Чжучжи-лана. Тяньлан-цзюнь, проследив за его взглядом, прервал его: — Конечно, есть надёжный способ! — его глаза подозрительно заблестели. Он сказал «способ», но не станет же он вот так подкладывать Шэнь Цинцю под собственного племянника? Может, есть иной вариант. — Совместное совер… — Благодарю, об этом я знаю! Чжучжи-лан подозрительно зарумянился. Кажется, он тоже знал. А вот Ло Бинхэ нахмурился: — Это и в самом деле подлинный способ, или ты просто пытаешься?.. Какой всё-таки у него прекрасный, глубокий голос! Так и видишь перед собой демонического императора, который может любого прижать к стенке и… Так, надо побыстрее прекращать споры и обсуждения, а то кто знает, до чего ещё его доведёт проклятый экстракт, если протянуть время! — Это неважно! — перебил Шэнь Цинцю. — Всё равно им затруднительно воспользоваться. Я надеялся, что найдётся что-то более подходящее. — Существует настой, облегчающий симптомы, но он варится не меньше недели, даже если не учитывать время на сбор ингредиентов. Тело мастера Шэня столько не вынесет. Точнее, вы просто не сможете сдерживаться и… Да-да, если долго сопротивляться ивовому трилистнику — плотина однажды прорвётся, и он накинется на первого встречного. Он читал эту пародию на литературу! Все десять миллионов слов! Тяньлан-цзюнь, видимо, что-то понял по его выражению лица, потому что не закончил свою фразу, а вместо этого сообщил: — В любом случае это будет временная мера, а постоянное решение лишь одно. И, честно признаться, я не вижу ни малейших затруднений в его использовании. Ну кто сам священный демон, тот, может, и не увидит затруднений в том, чтобы отдать своё тело на растерзание двум… Ладно, Шэнь Цинцю и в обычной жизни находил их привлекательными. Ло Бинхэ — это главный герой, ему положено быть настолько ослепительным, что даже мужчины не остаются равнодушными. А Чжучжи-лану повезло быть на него похожим. Должно же ему было хоть в чём-то повезти. Поэтому сложно было протестовать. Особенно в нынешнем состоянии Шэнь Цинцю. — Но, цзюньшан, у нас ведь совсем нет масла, да и обстановка не вполне располагает к весенним забавам, — вступился Чжучжи-лан. — Ну уж пару часов мастер Шэнь продержится. А там мы доберёмся до… — Никуда он с вами не пойдёт! — Ло Бинхэ почти рыкнул к концу. Если он с таким пылом возьмётся за лечение Шэнь Цинцю, его бедному телу точно несдобровать! И тут лицо Бинхэ запунцовело, будто бы он вновь обратился в невинный лотос. — Особенно чтобы… — Вообще-то, ты тоже приглашён, — заметил Тяньлан-цзюнь. — Не то чтобы мне этого хотелось, но я полагаю, что мастеру Шэню будет легче так, чем с совершенно незнакомым демоном. Конечно, если у него есть возражения… У Шэнь Цинцю были возражения против небесного столпа, но с каждой секундой они казались всё более незначительными. В конце концов, если сильные руки Бинхэ обхватят его тело, если идеально очерченные губы Бинхэ прижмутся к его губам, если мужественный голос Бинхэ будет постанывать ему на ухо, — разве не стоит это боли? К тому же кровяные паразиты ведь могут её снимать. Опять же, последние события показали, что он в некотором роде… провинился перед Ло Бинхэ. Так что неплохо бы дать своему несправедливо обиженному ученику то, что тот хочет. Как жест примирения. Вот только… что с ними случится после сеанса исцеления? Не воспользуется ли Тяньлан-цзюнь моментом слабости Бинхэ, чтобы захватить его тело? Куда он вообще планировал их отвести? В свой лагерь, дворец, временную ставку? Там могут оказаться и союзники, и артефакты, и барьеры… Нет уж, тигров положено спускать с горы, а не подниматься на гору с ними! — Если… — заговорил Шэнь Цинцю, чувствуя, как краска ползёт по шее, щекам и ушам, — если Чжучжи-лан и Бинхэ не возражают, я предпочёл бы получить лечение, не откладывая. — Зачем тебе нужен он?! — возмутился Бинхэ. Пришлось торопливо объяснять подробности «лечения». Чжучжи-лан всё это время прожигал его взглядом. Может, он всё-таки был не в восторге от этой идеи. Просто желание проявить свою «благодарность» не давало ему протестовать. — Чжучжи-лан, если ты против, мы могли бы… — Шэнь Цинцю и сам был не уверен, как закончить это предложение. Но ему не хотелось принуждать кого-то! К счастью, Чжучжи-лан помотал головой. — Как я могу быть против? Разве этому недостойному представится иной шанс подарить удовольствие мастеру Шэню? Я лишь задумался, что делать с отсутствием масла. Я… мог бы подготовить мастера Шэня по-другому. По-другому? Слюна и пальцы? Или как это происходит? Шэнь Цинцю никогда не увлекался даньмэем и не интересовался играми с собственной простатой, но мысль о тонких пальцах Чжучжи-лана, медленно проникающих в него, послала по телу волну сладкой дрожи. — В конце концов, в отличие от Ло Бинхэ, у меня есть опыт, — напоследок пнул незадачливого протагониста Чжучжи-лан. — Как будто опыт с кем-то, кроме шицзуня, может чего-то стоить, — поджал губы Бинхэ. Даже искривлённое гримасой, его лицо заставляло сердце колотиться быстрее. Нельзя быть таким красивым! — Тебе бы стоило поблагодарить своего губяосюна за то, что он готов делиться этим опытом, — хмыкнул Тяньлан-цзюнь. — Твоё присутствие вовсе… — Да, мы доверимся надёжным рукам Чжучжи-лана, — Шэнь Цинцю поспешно поклонился тому. [Поздравляем! Поздра…] «Ой, тебя только не хватало!» — воскликнул Шэнь Цинцю. Терять девственность под постоянные комментарии Системы? Тут и пытки бледнеют перед такой перспективой. Система, однако, проявила несвойственное ей прежде милосердие. [Система переходит в беззвучный режим. Обычный режим включится после завершения особого сценария. Пользователь сможет просмотреть все пропущенные уведомления.] Шэнь Цинцю вздохнул с облегчением. Они переместились в комнату неподалёку, где имелись ковры, подушки и кушетки. Видимо, чтобы другим случайным жертвам ловушки не пришлось далеко бежать. Со стороны Тяньлан-цзюня было бесспорно любезно вспомнить об этом помещении и показать дорогу туда, но какого демона он сам туда ввалился и разлёгся на подушках?! — Ваше превосходительство, вы считаете своё присутствие необходимым? — уточнил Шэнь Цинцю, мысленно скрипя зубами. От Системы избавился, так ещё один зритель влезть пытается? — Я беспокоюсь за своего племянника. Вдруг он ослабит бдительность, а Ло Бинхэ улучит момент и нападёт. Ещё и мастер Шэнь без лечения останется… — Я не поставлю под угрозу здоровье учителя! — возмутился Бинхэ. — Я бы предпочёл... лечиться без свидетелей, — сухо сказал Шэнь Цинцю. Ну, насколько «сухо» вообще можно говорить, когда рядом стоят два роскошных красавца, получивших дозволение делать с твоим телом всё, что пожелают. Под их жаркими взглядами Шэнь Цинцю ощущал себя скорее «мок…», то есть «расплавлено». Когда он успел так понравиться Чжучжи-лану? Их взгляды ненароком пересеклись. Чжучжи-лан вздрогнул, но глаз не отвёл. И сделал полушаг вперёд. — Ну мы можем подождать ещё полчаса, и мастеру Шэню станет всё равно, — пожал плечом Тяньлан-цзюнь. — Или час, и тогда он будет умолять меня присоединиться, а я, к сожалению, не в форме. Как для заклинателя мастер Шэнь очень уж восприимчив к ивовому трилистнику. Говорят… — Просто эти двое слишком привлекательны! — воскликнул Шэнь Цинцю. По какой-то причине и у Чжучжи-лана, и у Ло Бинхэ округлились глаза. Ладно несчастная брошенная змейка, но у протагониста-то откуда проблемы с самооценкой? — Говорят, этот экстракт действует тем сильнее, чем больше у человека секретов и подавляемых желаний, — спокойно закончил Тяньлан-цзюнь. Нет-нет, Система — это огромный секрет, но он всего один, да и эффекты предметов на неё не распространяются. Дело точно в ауре протагониста гаремника! А Чжучжи-лан получил ауру его соперника. Поэтому оба и выглядят неотразимо. А не из-за каких-то там желаний. Какие ещё желания? Мирная жизнь на своём пике с любимым учеником... учениками — вот и всё, чего он желает. Но не то чтобы Шэнь Цинцю мог это объяснить, поэтому он промолчал. Чжучжи-лан облизнул губы и спросил: — Можем ли мы начать? Шэнь Цинцю мог бы развернуться и поискать другую комнату. Но Тяньлан-цзюнь всё равно последовал бы за ним, а бегать от него по Мавзолею вслепую — это риск нарваться на ещё какую-нибудь мерзопакостную ловушку. Да и отрываться от Чжучжи-лана… В смысле, не то чтобы это должен быть именно он, но вряд ли в округе так уж много демонов-змеев. Особенно столь очаровательных. Кончик языка Чжучжи-лана вновь скользнул по его нижней губе. У него во рту пересохло? Шэнь Цинцю ощущал нечто похожее. Сейчас бы пару кувшинов воды — или пару прикосновений этого языка. — Приступайте, — кивнул Шэнь Цинцю. И заподозрил, что телепортацией среди демонов промышлял не только Мобэй-цзюнь. Иначе как эти двое очутились подле него так быстро? Руки Бинхэ легли ему на талию, а рот Чжучжи-лана завладел его ртом. Губы Чжучжи-лана казались немного прохладными. То, что нужно, чтобы утолить жажду. Длинный, но вполне человеческий язык щекотал нёбо. Обычно это бы раздражало, но Шэнь Цинцю поймал себя на том, что тянется, чтобы получить ещё. И вдруг в его шею впились укусом. Шэнь Цинцю тряхнуло, будто он задел нерв в локте, но вся боль обратилась в удовольствие. Он невольно застонал, и Чжучжи-лан — нарочно или случайно — задел его нижнюю губу клыками. Зубы на шее не торопились разжиматься, а талию стиснули ладони. Конечно, он, наверное, казался занятым Чжучжи-ланом, так что Бинхэ захотелось внимания. Руки Шэнь Цинцю зажало между двумя телами, но он всё равно постарался извернуться и потрогать Ло Бинхэ хоть где-то. Пальцы нашарили ткань, затем ворот и скользнули под него. А-а-ах, какая твёрдая грудь! Бинхэ всегда тренировался усердно — и вот результат. Шэнь Цинцю очень хотелось его похвалить, но рот был занят. Чтобы выразить чувства, он погладил кончиками пальцев стальные мышцы и ощутил, как бешено колотится под ними сердце. Шумело ли у Бинхэ в ушах из-за этого? Должно быть. Такой неистовый стук. Неудивительно, что он столь пылко терзал шею Шэнь Цинцю зубами — нужно ведь дать выход напряжению. А то его грудную клетку разорвёт, как паровой котёл. Шэнь Цинцю продолжал проводить по ней пальцами, чтобы Бинхэ больше не казалось, будто о нём забыли. — Мастер Шэнь, демонам нужно больше стимуляции. Сожмите его или ущипните. А с людьми, наоборот, надо полегче. Так что Ло Бинхэ не стоит так стискивать зубы, — вклинился Тяньлан-цзюнь. Ладно, советы были полезные. Если бы не афродизиак — Шэнь Цинцю давно бы отпихнул разошедшегося Бинхэ. Возможно, с криком боли. Но сейчас любое прикосновение вызывало приливы терпкого жара в паху. Чжучжи-лан оторвался от его губ. Шэнь Цинцю так и остался стоять с полуоткрытым ртом, пытаясь перевести дыхание. На миг взгляд Чжучжи-лана задержался на его губах. Шэнь Цинцю понял, о чём тот думал, и сглотнул слюну. Не то чтобы он был принципиально против того, чтобы делать минет, но уровень сложности и так выставлен максимальный! Может, к нему в рот сначала отправятся пальцы? Однако глаза Чжучжи-лана скользнули ниже. Он цыкнул: — Цзюньшан, как всегда, прав. Цзюбяоди слишком несдержан. Его прохладный язык коснулся одного из наливающихся синяков. Слюна успокоила кожу лучше любой мази. Шэнь Цинцю застонал, и его стон поймал губами Ло Бинхэ, но вместо языка снова атаковал Шэнь Цинцю зубами. Если бы Шэнь Цинцю было не с чем сравнивать, то ивовый трилистник помог бы ему принять и это ощущение. Но увы — чересчур уж заметной вышла разница между умениями двух демонов. Шэнь Цинцю отпрянул. Бинхэ повёл головой вслед за ним, но Шэнь Цинцю щипнул его за сосок, впившись ногтями для верности. Бинхэ вздрогнул всем телом. — Не слушай никого, шицзунь, я не зверь, чтобы мне такое понравилось! Ему хватило наглости прозвучать обиженным. Да, возможно, Ло Бинхэ не почернел окончательно и бесповоротно, но белым этот лотос тоже не назовёшь. — Раз ты не зверь, то веди себя соответственно. Твой губяосюн показывает, как правильно, прояви благодарность и поучись у него, — Шэнь Цинцю старался выдерживать строгий тон, но из-за широких движений языка Чжучжи-лана — тот словно и впрямь распределял по нему лекарство — каждая гласная норовила сорваться в стон. Глаза Бинхэ потемнели. Шэнь Цинцю испугался, что упоминание соперника раззадорило его слишком сильно, но нет — Бинхэ провёл по его шее языком сверху донизу. Клыки лишь слегка царапнули кожу у самого подбородка. Учитывая, что Чжучжи-лан свои усилия не прекращал, удержаться от стона было попросту невозможно. Ладонь Шэнь Цинцю, всё ещё покоившаяся на груди Бинхэ, вновь пришла в движение. В конце концов, послушание должно поощряться. Шэнь Цинцю позволил пальцам помассировать грудь Бинхэ — легонько, раз уж тому по душе нежность. Вторая рука легла на бедро Чжучжи-лана — тот заслуживал награды не меньше. Шэнь Цинцю сложно было делать руками два разных движения одновременно, поэтому по бедру он тоже прошёлся массирующими движениями. Спереди назад. Рука сама собой скользила всё дальше. Шэнь Цинцю… поел тофу Чжучжи-лана?! Но упругая ягодица ощущалась так приятно, и Чжучжи-лан прижался теснее. Да, его небесные столпы определённо заслуживали так именоваться! На мгновение Шэнь Цинцю испугался. То есть… сначала ведь будут пальцы, так что он привыкнет… И кровь! Нельзя забывать о чудодейственных кровяных паразитах. Они избавят его от забот. Надо только напомнить партнёрам, что можно применить их таким образом. И тут Бинхэ от простого вылизывания перешёл к… рисованию на нём языком. Кончик двигался с явным намерением, проводя линию за линией. — Ло Бинхэ быстро учится, — хмыкнул Тяньлан-цзюнь. — Чжучжи-лан, может, перейдёшь к новым территориям? Чжучжи-лан отодвинулся. Его руки с поразительной быстротой развязали пояс Шэнь Цинцю и распахнули все три слоя одежды разом. — Ого! — восхитился Тяньлан-цзюнь. — Соски мастера Шэня крупнее, чем я ожидал. Кажутся такими твёрдыми… Шэнь Цинцю не зарделся маковым цветом лишь потому, что вся кровь уже скопилась внизу. Чжучжи-лан обхватил оба соска большими и указательными пальцами. Не сжал, просто коснулся. Шэнь Цинцю всё равно издал протяжный стон. Проклятые афродизиаки! Ведь его соски никогда не были настолько чувствительными. — Да, они очень напряжены. Нужно их расслабить, — беспокойство Чжучжи-лана звучало столь естественно, что Шэнь Цинцю почти поверил. Язык покрыл сразу весь его сосок слюной. А потом Чжучжи-лан отстранился и подул. Мурашки удовольствия пронеслись по всему телу прямо в мозг. Стон Шэнь Цинцю вышел почти жалобным. Таким, что стало стыдно даже под влиянием волшебного экстракта. Тяньлан-цзюнь рассмеялся: — Ло гунцзы, знаешь, в чём недостаток того, что тебе ласкают сосок ртом? Второму не хватает того же внимания! Ло Бинхэ замер. Затем провёл языком ещё две черты. И тут Шэнь Цинцю наконец-то понял, что именно тот пытался изобразить всё это время. Нет, определённый паттерн в его движениях Шэнь Цинцю заметил сразу же, но сложно было сосредоточиться… Бинхэ, этот глупый ученик, только и знал, что бесконечно звать своего шицзуня. Даже когда рот у него оказался занят. Палец Шэнь Цинцю написал почти невесомо у него под ключицей «Бинхэ». Тогда-то тот и оставил наконец в покое шею Шэнь Цинцю, посмотрел снизу вверх большими, зовущими глазами. — Можешь спуститься, — предложил Шэнь Цинцю. В конце концов, Тяньлан-цзюнь снова угодил в точку: пока Чжучжи-лан играл с его левым соском, правый изнывал в отсутствии ласки. К счастью, Бинхэ обхватил его горячими губами и принялся посасывать. С такой жадностью, будто и впрямь надеялся что-то оттуда получить. Бинхэ, этот мастер — мужчина! Молоку неоткуда взяться. Разве что Бинхэ опустится ещё ниже, встанет на колени и… Нет, нельзя о таком думать! Он же протагонист гаремной новеллы, хоть и перешедший не на ту сторону. Это перед Бин-гэ все опускаются на колени и одаривают любовью его небесный столп. Хотя сейчас Бинхэ не очень-то похож на грозного императора всего мира. Равно как и Чжучжи-лан — на могущественного генерала демонической армии. Оба так стараются сделать Шэнь Цинцю приятно… Его руки опустились на их макушки и погладили обе, а затем притянули их ближе. — Хорошие мальчики, — пробормотал Шэнь Цинцю. Бинхэ застонал, и вибрация разошлась ласковыми волнами по груди Шэнь Цинцю. А Чжучжи-лан и вовсе вытворил языком нечто небывалое: выгнул его так, словно коснулся кончиком в двух разных местах одновременно, снова зажав сосок, но в куда более нежной хватке. У Шэнь Цинцю задрожали колени. Почему он встал далеко от стены? Ухватиться не за что. — Мастер Шэнь сейчас упадёт, — заметил Тяньлан-цзюнь, и сразу четыре руки надёжно обхватили того за талию. А Шэнь Цинцю кое-что сообразил. — Сичжи-лан, — позвал он. — Покажи язык. Чжучжи-лан поднял голову. Его язык оставался высунутым. Теперь он стал раздвоенным! Чжучжи-лан поспешно захлопнул рот и проговорил: — Я прошу прощения. Этот недостойный хотел сделать мастеру Шэню приятное… — Покажи, как ты его меняешь, — попросил Шэнь Цинцю. — Такое уродливое зрелище для глаз мастера Шэня… — забормотал Чжучжи-лан, но его перебил Бинхэ: — Ты сам вздумал играть нечестно. Шэнь Цинцю вовсе не считал это нечестным. У тела Чжучжи-лана есть уникальные возможности, так почему бы ими не воспользоваться? Ну, если это побудит Чжучжи-лана снова продемонстрировать свой удивительно интересный язык… И тут его рот задвигался сам по себе: — Я хочу полюбоваться. Сичжи-лан — уникален. Тупой автор со своими тупыми сюжетными костылями! Ладно, спокойно, это не самые ужасные слова. Их можно принять за исключительно научный интерес. Тем более что Чжучжи-лан послушался: открыл рот с человеческим языком, свернул его трубочкой, а развернул уже раздвоенный змеиный. Цвет оставался такой же красный, длина тоже казалась прежней, а вот в ширину он заметно сузился. А ещё этот язык подёргивался, совсем как у змей. — Ты можешь обонять через него? — спросил Шэнь Цинцю. Чжучжи-лан помотал головой. Так эти движения — что-то вроде рефлекса? — Но ты можешь двигать концами по отдельности? — должен мочь, иначе как он провернул трюк с обхватыванием соска? Чжучжи-лан кивнул. Он боялся убрать язык без разрешения или вовсе не мог с ним говорить? Наверное, с таким строением языка большинство согласных не поддадутся. Возможно, если попробовать заменить обычные «с» межзубными наподобие английских или двигать языком не совсем привычным образом… За счёт своей узости тот выглядел очень гибким. Жалко, что нет никакого рентгена, чтобы посмотреть, как он способен извиваться внутри рта. Шэнь Цинцю вздохнул и сказал: — Поцелуй меня. — С-с-с, — завибрировал язык. На лице Чжучжи-лана отразилось радостное изумление. — У мастера Шэня необычные вкусы, — хмыкнул Тяньлан-цзюнь. — Это просто интерес! Он и в обычном виде был ошеломляюще умелым… Тупая Система со своими тупыми сюжетными двигателями! Из этого Шэнь Цинцю точно не выкарабкаться. Ни о какой науке речь уже не шла. — У меня тоже умелый язык! — воскликнул Бинхэ. — Смотри. Он открыл рот и завертел языком: свернул его в трубочку в одну сторону, в другую, завернул, как свиток, от кончика до корня, а потом приподнял кончик и края, оставив центр неподвижным. Его гибкость в самом деле потрясала. Но толку с этого при поцелуях, если ты всё норовишь пустить в ход зубы? — Ты свои умения используешь не по назначению, — произнёс Шэнь Цинцю прежде, чем смог хотя бы сформулировать нечто более щадящее. Как ни странно, Бинхэ оскорблённым не выглядел. Вместо этого он порозовел щеками и робко улыбнулся. — Раз уж шицзунь сам предложил… Бинхэ практически рухнул на колени. Хорошо хоть на подушку, а не на пол. Прежде чем Шэнь Цинцю забеспокоился, тот уже сдёрнул с него штаны. Местное нижнее белье представляло собой подобие шорт с дыркой по центру, полностью открывающей доступ к самым деликатным частям тела. Бинхэ и Чжучжи-лан устремили взоры именно туда. Бинхэ шлёпнул Чжучжи-лана по протянутой руке: — Шицзунь доверил это мне. Шэнь Цинцю хотел выговорить ему за грубость, но тут его члена коснулась бархатистая щека. Бинхэ с блаженным выражением потирался о него лицом. — Этот ученик скоро приступит к выполнению задания, но сначала я хочу пропитаться запахом шицзуня. Нет, нет, нет, ты что несёшь?! Шэнь Цинцю уже еле сдерживается, чтобы не взять свой член в руку и не провести головкой от щеки к губам. Так, чтобы осталась поблёскивающая полоса смазки. Глядя на то, как Бинхэ жадно втягивает воздух, можно подумать, что ему бы это понравилось. Он бы тут же облизал губы… Нет, надо ему это запретить — лишать Шэнь Цинцю возможности любоваться своим следом на этих восхитительных губах. — Кажется, мастер Шэнь воображает, как украсит своим семенем лицо Ло гунцзы, — озвучил ещё более вызывающую мысль Тяньлан-цзюнь. — Покрыть это божественное лицо семенем было бы великолепно, — признал Шэнь Цинцю. Тупой мир со своими тупыми сюжетными законами! Он правда позволил протагонисту услышать такое?! Гордость Бинхэ, однако, не казалась задетой. Скорее наоборот: он улыбался, как будто услышал высочайшую похвалу. На живот Шэнь Цинцю легла изящная ладонь и принялась поглаживать. Чжучжи-лан тоже был охоч до его внимания, но старался не проявлять чрезмерной настойчивости. Какая тактичность! Шэнь Цинцю повернулся к нему, чтобы получить свой поцелуй, но Чжучжи-лан обратился к Ло Бинхэ: — А бяоди знает, как нужно действовать? Нехорошо будет, если ты опять дашь волю зубам. — Я буду осторожен, — пообещал Бинхэ. Его пальцы уже сомкнулись вокруг ствола Шэнь Цинцю, готовясь направить тот в рот. — Попробуй немного вытянуть губы, чтобы прикрыть ими зубы. У мастера Шэня удобный размер, но во рту он покажется тебе больше. Не пытайся сразу взять в горло — скорее всего, подавишься. Используй руку и свой гибкий язык. Бинхэ кивнул, показывая, что запомнил, и наконец-то обхватил головку губами. Шэнь Цинцю ощутил, как кончик языка Бинхэ касается уретры, слизывая смазку — почти судорожно, словно это был единственный источник влаги в пустыне. Настоящий сеанс игры на флейте от протагониста! Насколько же отклонился сюжет? И насколько глубоки были чувства Бинхэ, что, несмотря на всё произошедшее между ними, он не то что не испытывал отвращения, а даже горел желанием порадовать своего учителя-предателя. Шэнь Цинцю разрывался между желанием не шевелиться, позволяя жадному языку и дальше брать своё, и толкнуться глубже, чтобы всей длиной прочувствовать это чудесное тепло и насладиться видом выпуклости, когда головка упрётся в щёку Бинхэ. — Может ли и этот недостойный поцеловать мастера Шэня внизу? — спросил Чжучжи-лан. Где внизу? Его нефритовый жезл уже полировал Бинхэ, который вряд ли был настроен делиться. В пупок? Чжучжи-лан продолжал поглаживать его живот. Ну не сказать, что Шэнь Цинцю мечтал об этом, но Чжучжи-лан только что поделился крайне полезными советами, так что не стоило ему отказывать. — Если Сичжи-ла-а-ан… так пожела-ах-а-ет… — прерывисто проговорил Шэнь Цинцю, оставив попытки сдерживать стоны. Уступить умениям протагониста гаремника — не стыдно! Как и Бинхэ, Чжучжи-лан опустился на колени, но почему-то передвинулся за спину Шэнь Цинцю. Тот почувствовал ладони на своих ягодицах. Хризантему опалило чужое дыхание. — П-п-по… пого… о-о-ох! — Шэнь Цинцю попытался его остановить, но Бинхэ выбрал этот момент, чтобы взять поглубже и, кажется, повторить свой фокус с поднятием краёв языка. Голос Шэнь Цинцю сорвался. Внутрь него проникло нечто длинное, тонкое и скользкое. Как один из первых тентаклей в хентае, чья задача — раздразнить жертву и зрителей. Оно продвигалось медленно, тщательно исследуя его внутренности, беспрестанно извиваясь и иногда дотрагиваясь до двух стенок одновременно. Чжучжи-лан использовал свой чудо-язык на полную! — Ай-яй-яй, — вздохнул Тяньлан-цзюнь, — ты поторопился, племянник. Потом мастер Шэнь и вовсе откажется тебя целовать. Сначала Шэнь Цинцю почти ляпнул, что готов позволить этим двум дивным ртам что угодно и целовать их сколько угодно, но первая волна удовольствия схлынула, и он согласился: — Не раньше, чем Сичжи-лан почистит зубы. Впрочем, если Чжучжи-лана это и огорчило, он не подал виду. Наоборот, медленное продвижение закончилось, и он подладился под ритм, с которым покачивал головой Ло Бинхэ. — Мастер Шэнь, может, подвигаете бёдрами? — предложил Тяньлан-цзюнь. — Что если я толкнусь слишком глубоко? Бинхэ подавится, — он снова опустил руки на два густоволосых затылка. — Они оба такие хорошие, так стараются… — пробормотал Шэнь Цинцю еле различимо. Нащупав в волосах Чжучжи-лана тонкую косичку, он запустил в неё пальцы и разлохматил. Ничего, можно заплести ему новую потом. И Бинхэ тоже, а то в ближайших городах и сёлах пропадёт уксус. Они и вправду заслуживали океаны ласки… Ноги Шэнь Цинцю опять подкосились. Тяньлан-цзюнь вновь поспешил на выручку, напомнив Бинхэ и Чжучжи-лану держать его, и сильные руки стиснули бёдра Шэнь Цинцю. Невольно он всё-таки толкнулся вперёд и тут же с тревогой посмотрел на Бинхэ. К счастью, тот вовремя отодвинулся, и, ощутив на себе взгляд, поднял глаза. Его зрачки увеличились настолько, что почти не было видно радужки, хотя в комнате вовсе не было темно. Одна прядка, выбившись у него из-за уха, упала на лицо, и Шэнь Цинцю потянулся убрать её. Бинхэ поймал его ладонь свободной рукой, приложил к скуле и прикрыл веки, словно давая себе передышку. Подавшись назад, он почти выпустил член изо рта, оставив только головку, которую нежно обернул языком. Он выглядел почти умиротворённым, словно нашёл своё место. Протагонист, которому суждено было покорять, завоевать и опрокинуть даже Небеса, доволен, просто лаская другого мужчину! Шэнь Цинцю вынужденно признал, что его самолюбию это льстило. Кроме того, он задумался. — Какое выражение лица у Чжучжи-лана? Ну вот! Он не собирался произносить это вслух! Тяньлан-цзюнь чуть сдвинулся. — Обзор, конечно, не лучший, но вижу, что его уши покраснели. Мой бедный племянник порой страдает застенчивостью. А глаза закрыты… кажется, он погрузился в процесс с полной самоотдачей. — П-погрузился он определённо глубоко, — вырвалось у Шэнь Цинцю. Тяньлан-цзюнь рассмеялся: похоже, на подобную реплику он и провоцировал. — Мастер Шэнь раньше не пробовал подобного? «Что за светские беседы? Ещё спроси, часто ли я тут бываю!» — мысленно возмутился Шэнь Цинцю. Впрочем, с Тяньлан-цзюня сталось бы кивнуть и любезно поинтересоваться именно этим, поэтому Шэнь Цинцю изо всех сил удерживал рвущиеся с языка слова. — Вы так старательно молчите. Неужели регулярно предаётесь таким развлечениям? Если не с моим сыном, то с кем-то из вашего ордена? Заботливый шисюн, страстный шиди? — Да я вообще девственник! — выпалил Шэнь Цинцю. Чжучжи-лан и Ло Бинхэ замерли. Затем Бинхэ издал низкий горловой стон, а язык Чжучжи-лана снова изменился: стал шире и задел будто бы все самые чувствительные места разом. В глазах Шэнь Цинцю на миг потемнело. Как будто все нервы в его теле разом запели. Это был самый сокрушительный оргазм в его жизни. Первым, что он увидел после этого, было прекрасное лицо Ло Бинхэ, украшенное белыми подтёками на подбородке, губах, щеках, ресницах — даже на демонической метке поблёскивала капля. — Я выгляжу так, как ты представлял? — с улыбкой спросил тот. — Ещё лучше, — прошептал Шэнь Цинцю, и глаза Ло Бинхэ засияли ярче. — Этот ученик счастлив, что шицзунь решил разделить свой первый раз со мной. — Не только с тобой, — напомнил Шэнь Цинцю. Улыбка Бинхэ поблекла. Что поделать: после успешного лечения эффект сыворотки правды кратковременно усиливался, так что можно было выболтать чего похуже… Чжучжи-лан уткнулся лицом в плечо Шэнь Цинцю, обняв его сзади: — Этот недостойный просит позволения принять на себя ответственность. Какую такую ответственность? Жениться побежишь? Он же не обесчещенная дева! — Да ты просто хочешь допуск к моему телу на законных основаниях! — возмутился Шэнь Цинцю. В конце концов, чтобы взять и буквально вылизать кому-то задницу — нужно пылать к нему недюжинной страстью. Так что естественно при таких чувствах после одного раза хотеть повторения. Точнее, нет, не то чтобы Чжучжи-лану так уж много ласки досталось, скорее… — Это я должен взять ответственность и позаботиться о вас, — объявил Шэнь Цинцю. Прозвучало как-то неправильно. — О ваших нуждах. О ваших... — Просто скажите, чтобы они снимали штаны, — хмыкнул Тяньлан-цзюнь. — И… и надо вытереть лицо Бинхэ. А то будет нехорошо, когда всё это засохнет, — он оглянулся по сторонам в поисках тряпки. Свою одежду пачкать не хотелось. Чжучжи-лан вынул из рукава платок и подал его, но не Бинхэ, а самому Шэнь Цинцю. Неожиданно заботливо с его стороны. Бинхэ действительно предпочёл бы, чтобы вокруг него хлопотал шицзунь. Впрочем, губы и часть подбородка он уже успел облизать. Перехватив взгляд Шэнь Цинцю, Бинхэ демонстративно сглотнул. — Благодарю за угощение. Бесстыдник! Шэнь Цинцю тщательно вытер его лицо. Возвращать после этого платок владельцу казалось неправильным, но, к счастью, ханьфу осталось на нём, пусть и почти сползло с плеч. Избавившись от платка, Шэнь Цинцю повернулся к Чжучжи-лану и обнаружил, что тот успел исполнить пожелание своего дядюшки и снять штаны. — Я могу потрогать? — проклятый трилистник снова вырвал из Шэнь Цинцю первую возникшую мысль. Чжучжи-лан расплылся в улыбке. — Этот недостойный будет счастлив. Ладно, это просто инстинкт самосохранения. Небесные столпы Чжучжи-лана выделялись не только количеством, но и формой: они были ребристые! С явными, отчётливыми гранями даже на почти плоской головке. Шэнь Цинцю пробежал пальцами по обоим сразу — по всей длине. Обычная плоть. Твёрдая, как всякий столп, готовый протаранить яшмовые или медные врата, но ничего пугающего. Даже размер был… немного больше среднего, на неопытный взгляд Шэнь Цинцю. Конечно, если принимать оба сразу — это уже другой разговор. Нет, всегда есть волшебные кровяные паразиты, но без афродизиака мысль о них успокаивала куда как меньше. Чжучжи-лан издал негромкий стон. Задумавшись, Шэнь Цинцю продолжал наглаживать его столпы. — Мастер Шэнь весьма заинтересован в анатомических причудах, — протянул Тяньлан-цзюн. — Я тоже интересный! — воскликнул бочонок с уксусом, который некогда звался «протагонистом». — Ло гунцзы, тут из примечательного только размеры, — покачал головой Тяньлан-цзюнь. Ну, он, конечно, сказал правду, но расстраивать Бинхэ было вовсе не обязательно! К тому же эта часть Бинхэ тоже была красивой, хоть и не отличалась изяществом. — Такой мощный ствол, конечно, это очень… — «интересно», хотел сказать Шэнь Цинцю, но трилистник вынудил его заменить это слово на: — …мужественно. И головка — прямо как яйцо, выточенное из рубина. Этому мастеру очень нравится, — он положил палец на пульсирующую вену, и Бинхэ подался навстречу, но проклятый «сюжетный двигатель»! — Правда, впихивать эту дубину в себя я не хочу. Тяньлан-цзюнь прыснул. Даже Чжучжи-лан, кажется, усмехнулся почти незаметно. Брови Бинхэ шевельнулись, будто он вот-вот нахмурится, но очередная улыбка стёрла все следы недовольства с прекрасного лица: — Сзади моё тело тоже необычное. Потрогай. Он взял Шэнь Цинцю за руку и направил её к своей хризантеме. Что за покушение на честь протагониста? Это вообще законно? Шэнь Цинцю вспомнились километровые простыни срача, разгоревшегося, когда очередная жена вдруг оказалась футанари. Большинство выступало решительно против того, чтобы кто-то сорвал хризантему протагониста — пусть даже это окажется грудастая красотка с покладистым характером, чьей единственной целью в жизни было ублажать своего господина. Ло Бин-гэ был слишком крутым, чтобы подставлять свой зад! Но нашлась парочка любителей массажа простаты, пылко отстаивающих свои права. Шэнь Цинцю, в общем-то, за этим паноптикумом внимательно не следил. Так, проматывал. Заслуживала внимания в этой баталии лишь хитрость брата Самолёта, тонко намекнувшего, что некий поклонник футанари задонатил ему кругленькую сумму на грядущее распечатывание врат протагониста. Разумеется, среди фанатов Самолёта нашлись идиоты, принявшие это за чистую монету и попробовавшие перебить ставку. Ещё больше идиотов попытались заставить его передумать с помощью не особо оригинальных оскорблений в комментариях. Некоторые сочились такой ненавистью, что если Шэнь Цинцю когда-нибудь вернётся в родной мир, то вполне может обнаружить за своим окном толпу разъярённых задротов с вилами. Поиметь протагониста гаремника — это же святотатство какое-то! Но приятные воспоминания о былых деньках прервались, стоило пальцу Шэнь Цинцю коснуться входа. Очень влажного входа. Что за омегавёрс начался?! — Откуда у мужчины смазка? — поразился Шэнь Цинцю. — В любом кишечнике есть смазка, — наставительно произнёс Тяньлан-цзюнь. — Я знаю! Но не столько же, чтобы она прямо вытекала! — Шэнь Цинцю отчётливо ощутил, как вязкая капля скользит по подушечке пальца. — Священные демоны контролируют свои тела лучше, чем все прочие. При некоторой тренировке можно усилить секрецию. — Я упорно тренировался, — кивнул Бинхэ. — Шицзунь, попробуй. Там горячо и узко. Очень-очень приятно. Просто так взять и засунуть в него пальцы? Даже если эта хризантема буквально сочится нектаром… — Тебе не будет больно? — Совсем нет! — и нетерпеливый Бинхэ сам протолкнул его палец в своё тело. В самом деле, вошёл как по маслу. Бинхэ поёрзал немного, и Шэнь Цинцю невольно согнул палец, как будто тот мог выскользнуть. Бинхэ отпустил его руку. Он выглядел довольным, но не более. Может, поискать его чувствительные места? В конце концов, Бинхэ хотел почувствовать себя хорошо. Так, простата с другой стороны, кажется. Шэнь Цинцю повернул кисть, чтобы кончик пальца упёрся в переднюю стенку, и принялся осторожными кругами массировать Бинхэ внутри. Тот прикусил губу. — Всё в порядке? — забеспокоился Шэнь Цинцю. — Нет. А? Чёрт, можно ли резко выдернуть палец, или станет ещё ху?.. — Мне нужно больше. Ещё один или два пальца, — бесстыдно заявил Бинхэ. Шэнь Цинцю демонстративно отвернулся от этого наглеца. Чжучжи-лан, должно быть, заскучал без его внимания. — Мастер Шэнь, знаете, я могу сделать с вашим телом то же самое, — он кивнул на Бинхэ. — Чтобы вам было легче. Этот недостойный вас расслабил. Со смазкой никакой боли вовсе не будет — лишь удовольствие, — его рука вернулась на ягодицу Шэнь Цинцю. — Не будет боли? С двумя сразу? — не поверил Шэнь Цинцю. — Ого, племянник, ты и правда нравишься мастеру Шэню. Он собрался принять тебя целиком! — развеселился Тяньлан-цзюнь. Вообще-то Шэнь Цинцю имел в виду прямо противоположное! Но прежде чем он возмутился, Чжучжи-лан ответил: — Нет, два — это слишком много для первого раза. Сегодня только один. Какой вам больше нравится? Какой? На вид и на ощупь они ничем не отличались. — Верхний, — выбрал Шэнь Цинцю. Тогда нижний окажется у него между бёдер, и легче будет дотянуться до него рукой. Чжучжи-лан улыбнулся. Шэнь Цинцю ощутил лёгкое покалывание внутри: паразиты готовились работать. Было не противно, но и не приятно. Так, подождите, он же хотел отказаться! Вот так сразу совать в себя чужой член — он же даже не гей! Ладно, у нас тут соперник протагониста, его внешние данные преодолевают границы полов и ориентаций. И Чжучжи-лан своим языком изо всех сил постарался ублажить Шэнь Цинцю, а тот его даже целовать отказался! Нет, столь услужливой змейке положена награда. Даже если Шэнь Цинцю всё ещё не был уверен, хочет ли он ощутить внутри что-то больше и твёрже языка. Зато Бинхэ в своих желаниях не сомневался. Воспользовавшись тем, что Шэнь Цинцю отвлёкся, попытался засунуть в себя ещё два его пальца. Назло ему, Шэнь Цинцю вовсе все вытащил. — Шицзунь, не дразни меня, — Бинхэ чуть выпятил нижнюю губу и захлопал ресницами. Что за представление из репертуара наложниц? — Шицзунь, — повторил он мягче. Его лицо приняло умоляющее выражение, в котором он поднаторел ещё на Цинцзин. Оно всегда помогало ему выбить из учителя ещё одну песню на гуцине и ещё полчаса личных тренировок. В этот момент покалывание пропало, зато Шэнь Цинцю отчётливо ощутил, как с его хризантемы срывается капля, которую перехватила ловкая рука Чжучжи-лана и растёрла вокруг входа. — Мастер Шэнь, — прерывисто вздохнул Чжучжи-лан. — Давайте сменим позу. Этот недостойный способен удержать вас на весу, но бяоди тоже нужно место. Я опущусь на пол, вы сядете сверху, спиной ко мне, а затем на ваш корень ян опустится бяоди. Если он тоже повернётся спиной, будет легче… — Нет, я хочу видеть лицо шицзуня! — запротестовал Бинхэ. У Шэнь Цинцю было возражение посерьёзнее: — Так быстро? Бинхэ ещё не готов. — Это ваша вина, что вы не подготовили его, — заметил Тяньлан-цзюнь. — Я ещё могу это сделать! К чему спешить? И вообще… — Шэнь Цинцю попытался прикусить язык, но силу сюжетного двигателя было уже не остановить, — …почему вы всё ещё здесь? Выйдите уже, хватит влезать со своим особо ценным мнением! Охота полюбоваться, как собственного сына ебут в зад? Что за извращение?! Ох. Он только что наорал на главного босса. Это кара за покушение на девственность главного героя? Или новый ореол жены — мужа?.. — сохранит его? — Во-первых, я и не отношусь к нему как к сыну, — Тяньлан-цзюнь не выглядел взбешённым, но кто знает этих священных демонов с их актёрскими способностями... — Я тоже не признаю его как отца! — вклинился Бинхэ. Тяньлан-цзюнь пропустил его высказывание мимо ушей. — Во-вторых, у демонов иные понятия о том, что допустимо между кровными родственниками. Шэнь Цинцю ощутил, как Чжучжи-лан поглаживает его между лопатками. Словно утихомиривает. Эй, а не лучше ли попытаться сдержать своего дядюшку? У кого тут выше потенциал к разрушению мира? — В-третьих, — продолжал Тяньлан-цзюнь, — больше всего меня интересует поведение мастера Шэня. Ваши реакции не просто забавны, но и дают некоторую надежду на будущее моего племянника. — Что за будущее такое? Ты собрался тут всех переженить после первого секса? Ты император демонов или сваха деревенская?! Сексуальная совместимость — это важно, но не строить же всю жизнь только на ней, — казалось бы, после предыдущей тирады омерзительный трилистник должен был выпустить Шэнь Цинцю из своих когтей. Но нет. — Но Чжучжи-лан вам нравится, — улыбнулся Тяньлан-цзюнь. Да, это очень смешно, как Шэнь Цинцю мучается с этими «сокровенными тайнами», или чем оно должно быть?! Тупой автор, тупая Система! — Нравится. Внимательный и послушный. И Бинхэ тоже. Они оба замечательные, и со временем, возможно, в сердце этого мастера пробудятся настоящие чу… Я не хочу это говорить! Да когда этот эффект уже пропадёт! — едва не взвыл Шэнь Цинцю, и это унижение наконец оказалось достаточным для ненавидящей его вселенной. Экстракт ивового трилистника прекратил воздействие. Шэнь Цинцю было плевать. Его лицо растрескалось, осыпалось под ноги и смешалось с пылью. Восстановлению не подлежит. Ему хотелось убежать куда подальше и вырастить новое тело. Ни капли не похожее внешне. Тело глубокого старика. А потом можно побрить голову и податься в монахи. Тогда-то он уж точно не попадёт в подобную ситуацию! Чжучжи-лан прижался к его спине: — Мастер Шэнь такой мил… милосердный по отношению к этому недостойному. Позвольте мне позаботиться о вас. Но позволения он просил лишь для виду, а сам уже опускался вместе с Шэнь Цинцю на кушетку, крепко удерживая того за талию. — Шицзуню не стоит волноваться, — вторил Бинхэ, во второй раз опустившись на колени, чтобы смотреть на Шэнь Цинцю снизу вверх, изображая почтительность, — этот ученик слышит лишь то, что шицзунь желает сказать ему. Других слов для меня не существует. Лжец! Вон как глаза сверкают! И с чего бы это, если не с признания Шэнь Цинцю? Тут Шэнь Цинцю ощутил, что его немного приподняли: кузены достигли взаимопонимания без слов, какое счастливое событие! Бинхэ догадался удерживать Шэнь Цинцю на весу, пока Чжучжи-лан пристраивался к его входу. Этот мастер берёт свои слова обратно, так и знайте. Вы оба непослушные! Творите что хотите! Издеваетесь над почтенным бессмертным! Нет, серьёзно, Бинхэ опускал его так медленно, а Чжучжи-лан и не думал толкнуться навстречу. Шэнь Цинцю прочувствовал каждое ребро странного змеиного члена, совсем не похожего на виденные им гемипенисы. Стариковский облик оставался мечтой, а молодому телу нужно было больше! А эти два демона и не пытались угадать желания Шэнь Цинцю. Издевательство, как есть издевательство! Наконец Шэнь Цинцю полностью сидел верхом на Чжучжи-лане, чей второй член теперь упёрся ему в мошонку. Шэнь Цинцю качнулся чуть вперёд и свёл бёдра. Вот тебе! Тоже приятно, но недостаточно. И если Чжучжи-лан ждал, что Шэнь Цинцю попросит первым, то он слишком много о себе возомнил! Чжучжи-лан, однако, ухватил его за плечи и аккуратно потянул на себя. — Дайте немного места моему бяоди. Если вы, конечно, ещё хотите… — Конечно, шицзунь хочет! — нахмурился Бинхэ. — Я нравлюсь ему не меньше, чем ты, — его глаза вновь потемнели. Чёрт, а ведь Бинхэ до сих пор под влиянием Синьмо. Сейчас, когда жизни Шэнь Цинцю ничего не угрожало, он вполне мог поддаться ревности и устроить побоище. Попытаться устроить. Тяньлан-цзюнь ещё здесь, одет и полон сил. А вот Шэнь Цинцю не в том состоянии, чтобы сдерживать Чжучжи-лана. Так что это для собственного блага Бинхэ, а не потому что Шэнь Цинцю такой уж развратник. Тем более Бинхэ смазал себя специально для него… Его влажная дырочка уже коснулась головки члена Шэнь Цинцю, так что отступать поздно. Шэнь Цинцю улыбнулся Бинхэ, побуждая того продолжить. И вскрикнул. Скорее от испуга, чем от удовольствия, потому что Бинхэ не стал утруждаться тем, чтобы опуститься медленно. Он насадился одним махом. Их с Шэнь Цинцю голоса смешались, потому что Бинхэ издал протяжный стон. — Шицзунь касается прямо нужного места, — удовлетворённо пояснил он. Не то чтобы в этом была какая-то заслуга Шэнь Цинцю… Получается, их тела подходили друг другу естественным образом? Бинхэ сдвинулся немного, взялся руками за спинку кушетки для устойчивости. Его грудь чуть не прижалась к лицу Шэнь Цинцю. Почти первый размер. Могла бы лечь в ладонь, прямо как женская, но твёрже, значительно твёрже. Сейчас Шэнь Цинцю обнимал талию Бинхэ, но его самого удерживал Чжучжи-лан. Рискнуть переместить одну руку? — Если вы ждёте команды от мастера Шэня, то, боюсь, после опыта с экстрактом ивового трилистника он решительно настроен хранить молчание, — сказал Тяньлан-цзюнь. — Вы позволите этому недо… — И перестань называть себя недостойным. Мастер Шэнь считает тебя достойным как минимум своего первого раза, — перебил Тяньлан-цзюнь племянника. Чжучжи-лан издал сдавленный стон. Только из-за этого? Его так заводили девственники? — Вы позволите вашему Сичжи-лану начать двигаться? — спросил Чжучжи-лан хрипло. Да Шэнь Цинцю вообще не понимал, чего они оба застыли? Ладно он сам: его зажало между двумя телами. Ладно Бинхэ: требуется время, чтобы привыкнуть к нефритовому жезлу в заднице. Но как Чжучжи-лан ещё не начал вбиваться в него? Если внутри Шэнь Цинцю сейчас также тесно и влажно, как и в Ло Бинхэ, — у Чжучжи-лана немалый самоконтроль. Неужели в такой ситуации нужно что-то говорить? Шэнь Цинцю напряг бёдра в качестве поощрения. Чжучжи-лан втянул воздух ртом и почти жалобно позвал: — Мастер Шэнь?.. Нет, точно издевается. Не может же ему до сих пор быть непонятно. Хотя, если учесть, с каким пренебрежением относились демоны к змеиному роду, неудивительно, что Чжучжи-лан перестраховывается. — Давай, — бросил ему Шэнь Цинцю. Чжучжи-лан медленно толкнулся вперёд и столь же медленно подался назад. Движение карпа, играющего с крючком, да? Шэнь Цинцю никогда не любил рыбалку, но то, как отчётливо каждая грань члена Чжучжи-лана прошлась по чувствительной точке рядом с входом, заставило его застонать. Через пару толчков Бинхэ тоже начал двигаться, подстроившись под тот же ритм. Сохранив позиции, кузены поменялись ролями: теперь темп задавал Чжучжи-лан. Чтобы не нарушить воцарившуюся гармонию, Шэнь Цинцю оставалось лишь замереть и получать удовольствие. Всё равно под двойным напором его тело двигалось само. Будто им управляли приливные и отливные волны. Приятно было подчиниться их неторопливой силе. — Шицзунь, — позвал вдруг Бинхэ. — А ты можешь… — Шэнь Цинцю готовился кивнуть, ещё не выслушав просьбу. Ради усердного Бинхэ он был готов на что угодно. — …Ты можешь опять выругаться? — почти на что угодно. Что за бесстыдное желание?! Шэнь Цинцю даже ответом его не удостоит, так и знайте! — Шицзу-у-у-унь, — Бинхэ наклонился к нему и состроил умильную мордашку, — разве вам не приятно трахать похотливую дырку этого уч… Не говори непристойностей с лицом белого лотоса! Шэнь Цинцю дёрнул Бинхэ за прядь волос, принуждая опустить голову ещё ниже, и, когда смог дотянуться, заткнул его поцелуем. — О-о-о, мастер Шэнь засмущался? У него даже шея покраснела, — отметил Тяньлан-цзюнь. — Думаю, мастеру Шэню нравится. Он сжал меня, когда услышал эти слова. Но я знаю не так уж много грязных выражений… Поцеловать Чжучжи-лана Шэнь Цинцю не мог. Во-первых, был занят Бинхэ, а во-вторых, мешала брезгливость. Поэтому он придумал другой план: опустил руку вниз и крепко обхватил член Чжучжи-лана. А ещё постарался ритмично сжимать его и внутри себя, и меж бёдер. Попробуй поговори, когда выходит лишь стонать! Действительно, все глупости, похоже, вылетели у Чжучжи-лана из головы, вместо обещанных вульгарностей тот забормотал прерывисто: — Ма-а-астер Шэнь, ах, мас-с-стер Шэнь… Бинхэ прекратил терзать рот Шэнь Цинцю. Всё ещё чересчур напористый, но… — Быстро учишься, Бинхэ, — похвалил его Шэнь Цинцю. Хоть тот и использовал возможности своего языка с излишним энтузиазмом. Мышцы внутри Бинхэ сократились, и Шэнь Цинцю застонал. У Чжучжи-лана точно демоническая выдержка, раз он до сих пор не кончил от такого! А сам Бинхэ… он точно уверен, что хочет слышать именно грубости?.. Но Шэнь Цинцю не был уверен, что следует говорить в подобной ситуации. К тому же оставить Чжучжи-лана без похвалы было бы несправедливо… Нет, сейчас решительно невозможно подобрать слова! Да и стоило Шэнь Цинцю приоткрыть рот, как оттуда вырвался совершенно позорный стон. В смущении он уткнулся лицом прямо в грудь Ло Бинхэ. Шикарную большую грудь с трогательными маленькими сосочками, которые так и напрашивались на ласку. Шэнь Цинцю втянул один из них в рот вместе с ареолой. В самом деле, такой крохотный, что почти не ощущается, даже если попробовать покатать его языком! Бинхэ, впрочем, всё ощутил и сжался вновь. Так, что Шэнь Цинцю чуть не прикусил его от острой вспышки удовольствия. Нет, рот — это слишком опасно. Но у Шэнь Цинцю за плечами был огромный опыт чтения порнографии. Ладно, постельные сцены он чаще всего проматывал, но кое-что оставалось в памяти. Например, техника «поцелуй бабочки». Шэнь Цинцю наклонил голову и, коснувшись соска ресницами, быстро-быстро заморгал. По всему телу Бинхэ пробежала дрожь, и он стиснул Шэнь Цинцю почти болезненно. Ровно в тот момент, когда опустился полностью. Шэнь Цинцю тоже не выдержал и взмыл на второй свой сияющий пик. Послышался хруст. Похоже, Бинхэ так ухватился за спинку кушетки, что надломил её. Он сам, однако, на это внимания не обратил. — Шицзунь по-прежнему твёрдый внутри меня, — пробормотал он с блаженной улыбкой. — Мы можем продолжать? — Шицзунь устал, — покачал головой Шэнь Цинцю. Его тело словно превратилось в желе. К слову о желе… — пусть Чжучжи-лан закончит, и мы сможем… мы сможем… уйти. Куда-нибудь. Чжучжи-лан почему-то замер. — Я могу… — Продолжай, — прервал его Шэнь Цинцю и попытался напрячь мышцы. Получилось не очень, но мысль он донёс. — Ваш Сичжи-лан повинуется, — тихо ответил тот. — Цзюбяоди мог бы встать. Он довольно тяжёлый. Бинхэ послушно приподнялся. Наверное, не хотел обременять своего учителя. Из его хризантемы упало несколько белёсых капель. Совсем немного. — Ло гунцзы зажимается, — сказал Тяньлан-цзюнь. — Мастеру Шэню стоит подарить ему затычку. Затычку?! Нет, глупости, Бинхэ не нужна затычка, из него ничего не вытекает, потому что Шэнь Цинцю кончил очень глубоко вну… — Из бледно-зелёного нефрита с твоим именем, вырезанным на ней. Можно, шицзунь? — попросил Бинхэ. Он уже и дизайн продумал! — Зачем? — обречённо спросил Шэнь Цинцю, ни на что толком не надеясь. — Чтобы хранить твоё драгоценное семя. Если бы у Шэнь Цинцю под рукой оказался веер — Бинхэ точно прилетело бы по лбу. — Думать не смей! — за спиной у него послышался стон Чжучжи-лана: Шэнь Цинцю сжал того вновь. Непроизвольная реакция. Исключительно от гнева и шока. Исключительно от них! Уголки глаз и губ Бинхэ опустились, придав ему беззащитный вид. — Это попросту негигиенично, — объяснил Шэнь Цинцю. Его рука вернулась к поглаживаниям второго члена Чжучжи-лана. А то как-то некрасиво вышло по отношению к нему. Шэнь Цинцю даже поцеловать своего второго любовника толком не мог! — Мастер Шэнь может пообещать почаще наполнять бяоди семенем, — предложил Чжучжи-лан. Чего это он хлопочет за Бинхэ? Решил, что его каждый раз будут звать третьим? Ну… может, и будут. Этот умелый язык, эти рельефные члены, этот идеальный ритм — не говоря уже обо всей проявленной заботе. Где Шэнь Цинцю нашёл бы второго такого демона? Но «почаще» — это насколько часто? — Я… посмотрю на ваше поведение, — выдавил Шэнь Цинцю. — Сейчас вы радуете этого мастера. Не ссоритесь и… и… и показываете, что научились очень многому. Сичжи-лан отлично наставлял Бинхэ. Я рад, что мы вверились в твои руки. Чжучжи-лан со всхлипом уткнулся лбом ему между лопаток. Шэнь Цинцю ощутил, как дёрнулся член в его руке, выплёскивая чуть прохладную жидкость. Такая же заполняла его изнутри. А ведь у некоторых змей сперма потом загустевает, образуя что-то вроде пробки… Как это Шэнь Цинцю раньше не вспомнил?! Нет, Чжучжи-лан бы предупредил. Он очень внимательный. Но всё-таки её так много… Впрочем, Бинхэ тоже запачкал Шэнь Цинцю чуть ли не до подбородка. Наверное, это нормально для демонов. — Благодарю мастера Шэня, — прошептал наконец Чжучжи-лан и осторожно вышел из него. Сперма потекла следом. Постыдное ощущение, но хотя бы никаких пробок. — Благодарю за помощь в лечении, — нашёл в себе силы ответить Шэнь Цинцю. — Раз уж всё так сложилось, — голос Тяньлан-цзюня охрип, — я готов распространить приглашение для мастера Шэня и на его нового… наложника. Он про Бинхэ? Стоп, а разве он не планировал?.. Шэнь Цинцю вскинул голову. К его удивлению, одежды Тяньлан-цзюня, как и тело Шэнь Цинцю, были испачканы чем-то подозрительно белым. Он… он что?.. Нет, ну это естественно, когда смотришь порно, но… не со своими же родственниками! Хотя они про это уже говорили. Да и на собственных племянниках люди вполне себе женились даже в родном мире Шэнь Цинцю. И в Габсбургов превращались далеко не сразу… Всё равно мерзко, но лучше не затевать новых споров. Вообще сейчас вроде бы подходящий момент для побега. Они с Бинхэ выдохлись, но Тяньлан-цзюнь с Чжучжи-ланом тоже. Шэнь Цинцю попытался встать, но опёрся на спинку, сломанную Бинхэ, не удержал равновесие и отправился прямо в ласковые руки Чжучжи-лана. — Не торопитесь, — тот погладил его по спине. — Мастеру Шэню нужно отдохнуть. — Чего вы опять боитесь? — удивился Тяньлан-цзюнь. — Ни вам, ни Ло гунцзы не причинят вреда, — сомнительное заявление. Но и побег оказался более трудной задачей, чем предполагал Шэнь Цинцю. — Какие гарантии? — спросил он. — Моё слово. Как демонического императора, как дяди Чжучжи-лана, как вашего будущего родственника, в конце концов. Что ещё за будущий родственник? Нет, ну точно сваха, уже всех переженил в голове! Но… сражаться с Тяньлан-цзюнем невероятно трудно. Сколько усилий ушло на то, чтобы запечатать его в прошлый раз? А так появилась хлипкая надежда на переговоры. — Никакого вреда Ло Бинхэ, — повторил Шэнь Цинцю. — Не только телу, но и разуму, и духу, и сердцу. — Обещаю. — Ваш Сичжи-лан тоже обещает, — вторил Чжучжи-лан. — Но как вы недоверчивы, — покачал головой Тяньлан-цзюнь. — Шицзунь обо мне заботится, — сидевший на полу Бинхэ со счастливой улыбкой обнял ноги Шэнь Цинцю. [Особый сценарий «Три по цене двух» успешно завершён! Поздравляем! Поздравляем! Поздравляем!] Перед глазами Шэнь Цинцю открылась длиннющая лента уведомлений. [Получено достижение «Достопочтенный демон тоже хочет участвовать!»] [Завершён побочный квест «Змей и его бамбуковый кот-шицзунь».] [Начата миссия «Читатель и протагонист непременно должны влюбиться».] [Доступен сценарий «Качественное па-па-па дарует миру покой».] Чувствуя, что от идиотских названий вот-вот разболится голова, Шэнь Цинцю закрыл окно Системы. С этой ерундой и набранными очками он разберётся позже. Сейчас есть дела поважнее. Он потрепал Бинхэ по волосам и быстро чмокнул Чжучжи-лана в лоб. Затем его глаза закрылись сами собой. Им всем требовался отдых. А позже можно и решать судьбы мира.