***
Усопп хитро улыбается, когда переглядывается с Чоппером, что от нетерпения начал покачиваться всем телом. Луффи только что проиграл им и, сам того не понимая, угодил в их тщательно спланированную ловушку. Они были не одни, кто был на верхней палубе. Робин читала книгу, медленно покачиваясь на качелях, а Брук рыбачил. Фрэнки стоял за штурвалом и иногда тихо переговаривался с Нами, что наблюдала за небом и сверялась с курсом. Зоро, как обычно, спал недалеко от них, оперевшись спиной о борт корабля, а они сами сидели в кругу на газоне и играли в разные игры, коротая время до обеда и одновременно с этим воплощая свой план в жизнь. Усопп и Чоппер несколько дней думали над тем, стоит ли им вообще заниматься подобным, когда все накама молча решили занять позицию наблюдателей. И в какой-то момент, взвесив все плюсы и минусы, решили, что это никому не навредит, а наоборот принесёт много пользы. Всё же, пусть все и молчали, но каждый из них хотел, чтобы Луффи и Зоро были счастливы, а если для их счастья им не хватало лишь одного шага, то Усопп и Чоппер готовы взять на себя инициативу и толкнуть их. Так далеко и так сильно, насколько им это только будет нужно. И после долгого и тщательного обсуждения они решили начать с самого сложного, а именно: помочь тому, кто совершенно не разбирается как в своих, так и в чужих чувствах. Снайпер прочищает горло, возвращая своему голосу чёткость, и с победной улыбкой указывает на капитана пальцем: — Луффи, ты должен сказать имя того, кого ты любишь. И не как друга, такой ответ мы не примем. Только романтическая любовь. Если мы поймём, что ты пытаешься увильнуть от ответа, в качестве наказания мы сможем загадать ещё одно желание. Усопп мысленно радуется, предвкушая победу, потому что всё вышло ровно так, как они и планировали. Чоппер широко улыбается, тоже понимая это. Редко, когда случается так, что всё идёт по плану. Особенно с Луффи. Кажется, будто это сам знак свыше, что у них всё обязательно получится. — Зоро, — спокойно отвечает капитан, пожимая плечами. Луффи произнёс имя мгновенно и без тени сомнения. Нужное имя. Друзья в очередной раз переглядываются, не совсем понимая, что только что произошло, лишенные дара речи, когда осознание накрывает их. Они застывают с раскрытыми от шока ртами, смотря на Луффи так, будто видят его впервые. На самом деле они настолько тщательно всё продумали, что по плану должны были прийти к правильному ответу как минимум через пять желаний. Но всё закончилось, так и не успев толком начаться. Накама, что, всё слышали, реагируют по-разному. Фрэнки растерянно хлопает глазами в попытке осознать, что только что случилось, а на мгновение удивлённая Нами вдруг выдыхает и выглядит настолько расслабленной, словно с её плеч упал камень. Брук вдруг весело начинает смеяться и носиться по палубе, напрочь забывая об удочке, а Робин отрывается от книги и едва заметно хмурится, смотря на Луффи. Зоро больше не спал. Нами замечает это, когда Брук резко останавливается, прекращая смеяться, и начинает пятиться. Всё тело Зоро было напряжено и вытянуто, как натянутая струна, а на лице отражалась смесь из плохо скрываемой ярости с тяжелым взглядом. Не такая должна быть реакция у человека, что, наконец, узнал, что его чувства были взаимны. Совсем не такая. Нами с полной уверенностью может сказать, что Зоро так смотрит только на врагов. И именно на тех, кто успел что-то ему сделать и за что мечник даже и не думал их прощать. Сейчас этот взгляд был направлен на замершего Усоппа, что чувствовал, будто находится под прессом, настолько давящим было чувство. Нами остаётся только предполагать, отреагировал бы Зоро также, если бы на месте снайпера была она. — Усопп, — холод, который вкладывает в свой голос Зоро, отражается мурашки по коже и костям каждого, кто находится на палубе. Нами кажется, что вопреки здравому смыслу, сейчас пойдёт снег. Она знает, что это невозможно, но тот холод, что в миг сковал всё её тело под палящим летним солнцем не проходит. Такова была ярость Зоро. Иногда она и правда забывала, насколько он был опасен на самом деле, с учётом, что она неоднократно била его по макушке, когда он говорил глупости, что злили её. Враги называют Зоро демоном. Нами — другом. Но с тем холодом, что пробирается в самое сердце, кажется, что в эту секунду весь корабль становится его врагом. Усопп осторожно разворачивается всем телом, боясь сделать хоть одно резкое движение, будто оно могло спровоцировать Зоро. А Чоппер поворачивается в надежде, что ему всё это только показалось. Ярость на лице мечника никуда не исчезает, как и угроза, что скрывалась за произнесенным им именем. Усопп понял. До дрожи во всём теле, холодном поту и лихорадочно бьющемся сердце. Он впервые видит Зоро таким. Кажется, зря они думали, что их план никому не навредит. Ему, похоже, точно… — Мне показалось, что я слышал голос зовущего нас Санджи-сана, — Брук появляется за спинами друзей и поднимает Чоппера одной рукой, а другой наклоняется и, обхватив руку Усоппа, тянет и поднимает его на ноги. — Санджи-сану нужна наша помощь. Йо-хо-хо! Очень нужна! Брук уже мертв, поэтому он не то что ничего не чувствует, но холод не сковывает его, как остальных. Поэтому он поднимается по лестнице и буквально тащит Усоппа за собой. Он открывает дверь, ведущую на кухню, ногой и исчезает за ней. Робин закрывает книгу и медленно поднимается, кивая Фрэнки, что забирает с собой замершую Нами. На палубе остаются Луффи и Зоро, что так и не сдвинулись с места и только смотрели, как их друзья стремительно уходят от них. — Идиот, — раздражённо рычит Зоро, когда дверь на кухню закрывается в последний раз. — Зачем он влезает в то, что его не касается? Нос укорочу! — Не злись, Зоро, — просит Луффи, поднимаясь на ноги. — Усопп хотел только помочь. — Он заставил тебя сказать это! — резко поднимает голову он и вдруг замирает. Луффи садится на газон прямо напротив мечника. На его губах играет неизменная широкая улыбка, а в глазах кружатся смешинки, словно всё происходящее казалось ему забавным. Луффи буквально лучится эмоциями, как маленькое солнышко. И Зоро не может сопротивляться. Не может злиться. Это всегда влияло на него, знает его капитан или нет. Он способен растопить в нём весь гнев. Способен усмирить все, даже самые тёмные эмоции. Если он счастлив, Зоро не может злиться. Это может заставить улыбку Луффи померкнуть, чего мечник хочет меньше всего. Всё его естество будто помешалось на Луффи. Он следил за каждой его реакцией и реагировал в ответ. Это сильно в нём и неразрушимо. И это то, от чего Зоро никогда не сможет отказаться. Луффи похож на солнце, и мечник хочет, чтобы ночь никогда не наступила. Тот, кто привык греться в его лучах, никогда не захочет вернуться в тень. Зоро сгорит, но даже тогда останется с ним. Тело — лишь оболочка, а его душа вечна. — Я бы не сказал, если бы сам не захотел, — смеётся Луффи. — Значит, ты всё знаешь? — усмехается Зоро, наклоняясь вперёд. Улыбка Луффи становится шире. Он понимает, о чём он. — Уже давно, Зоро! — Правда? И на сколько? — С того момента, как я увидел тебя спустя два года. Мгновенно… Луффи заметил всё мгновенно. К Зоро пришло осознание в тот день, когда они разделились и стало хуже, когда он узнал, что Эйс погиб на его руках. То, что он испытывал в первые недели, невозможно передать простыми словами. Когда внешне он казался спокоен, внутри же творилось настоящее безумие. Буря. Его вело. Все внутренности будто плясали и переворачивались, как кораблик на волнах в восьмибалльный шторм. Его сердце обливалось кровью, а душа разрывалась и стремилась попасть в совсем другое место. Но он не мог. Он тренировался и тренировался. Настолько, что Перона повторяла раз за разом, что такими темпами он умрёт. Загонит себя до смерти. Зоро игнорировал её, как и всё вокруг. В итоге он справился. Он смог найти внутренний покой, и для этого ему пришлось очень много медитировать. А всё из-за того, что, проснувшись однажды, он осознал, что больше так продолжаться не может. Он не может вернуться к Луффи развалившимся. Сломанным. Тенью. Ведь именно он тот, кто должен поддерживать своего капитана. Кто должен держать Луффи на плаву и не дать ему уйти на дно. С того дня в его душе творился полный покой. С того дня, как он вновь встретил Луффи — штиль. Зоро устало проводит рукой по лицу, когда говорит: — И молчал. — Это… — Луффи хмурится. — Это сложно, Зоро. Я хотел немного подумать об этом, чтобы решить, что делать дальше, но потом столько всего произошло, — на его губах появляется нежная улыбка, а взгляд теплеет. — Но я правда был очень счастлив, когда понял, что ты тоже любишь меня, Зоро. Мечник напрягается. Он сказал «тоже». Это не ошибка и не оговорка. Это факт. Если Луффи всё понял с самого начала, то получается, что… уже тогда он любил его? Знал ли Зоро, что его чувства взаимны? Нет. Он не мог быть уверен в этом на все сто процентов. Никто не может с уверенностью сказать, что творится в голове Луффи. Зоро тоже не может, но ему кажется, что он понимает его куда больше, чем остальные, и это очень ценно. Но сейчас он впервые полностью уверен. Луффи любит его. Долго. Он любит его… Луффи заливисто смеётся, когда Зоро резко закрывает рот рукой. Мечник чувствует, как по всему лицу разливается тепло, а сердце бьётся так лихорадочно, будто хочет пробить его рёбра и сбежать. Он не знает, насколько сильно пылает его лицо, но адреналин бьёт ключом, и от того, как Луффи смеётся, хочется прыгнуть в море, чтобы охладиться и успокоиться. Его смех всегда творил с ним что-то странное, но сейчас его сердце вытворяет такие кульбиты, что Зоро, правда, не уверен, что выдержит такой сильный наплыв чувств. — Не говори об этом так спокойно, — глухо просит он. Смех Луффи стихает, а на его щеках стремительно расцветает яркий румянец. Он отворачивается от Зоро и неловко посмеивается, когда говорит: — Это и правда смущает. — Так что ты решил? — меняет тему Зоро, убирая руку от лица и нервно сглатывая. Луффи так и не поворачивается к нему, а поднимает голову и смотрит на небо, на котором не было ни одной тучки. Он хмурится, а его взгляд становится твёрдым и серьёзным. Теперь перед Зоро сидит не просто Луффи, а его капитан. И каким бы ни было его решение — Зоро примет его. — Это помешает нам, — вздыхает он, опустив голову. — Я дорожу всеми вами, но… Ты тоже чувствуешь, как всё меняется? Мы всегда доверяли друг другу немного больше. Всегда прислушивались, — Луффи улыбается, когда смотрит прямо в его глаза, но Зоро видит, что за этой улыбкой скрывается боль. — Поэтому давай остановимся, Зоро. На этом самом моменте. Прямо сейчас. Давай продолжим, когда будем уверены, что ничего не потеряем. Наши мечты, цели… наших накама. Мне кажется, что так будет лучше. Это правильно. И Зоро понимает. Действительно понимает. Каждое слово. Возможно, что именно это неосознанно и сдерживало его всё это время. У него есть цель, есть мечта, что он разделил с Куиной, и он должен воплотить её в жизнь, но… как и сказал Луффи — всё меняется. Он уже давно готов отдать за него свою жизнь, как и каждый накама. И их капитан сделает это в ответ для каждого из них. Но если они продолжат тонуть в этих чувствах, особенно сейчас… Кто знает, к чему это приведёт. Это может их всех уничтожить. Как капитан, Луффи обязан жертвовать чем-то ради команды. Быть капитаном никогда не было просто. Они — главные на этом корабле. Зоро, пусть и негласно, но для всех с самого начала стал первым помощником Луффи. В первую очередь они должны думать о безопасности команды, будущем и их мечтах. Зоро понимает, но лучше от этого не становится. Это тяжело. Больно. Чувства к Луффи, как водоворот, почти унесли его на самое дно. Ещё не до конца, но он уверен, что если бы это уже произошло, он бы никогда не принял решение Луффи. Никогда бы не принял расставание. Никогда не принял бы то, что Луффи может любить кого-то другого. Зоро любит. И эта любовь настолько сильна, что может стать разрушительной. Любовь несёт не только свет. У неё много разных оттенков. Зоро это понимает. Осознаёт, во что это может вылиться в будущем. Он боится дна, ведь именно он должен доставать оттуда Луффи. И не только его, но и других фруктовиков. Они не одни. В их руках не только их жизни. Всё же он — голос разума на этом корабле. Он сдерживает Луффи, когда это нужно, всегда сохраняет спокойствие и встречает любую опасность с холодным умом. Он выбирается из ситуаций, когда кажется, что выхода нет, и спасает остальных. Если он когда-нибудь перестанет быть таким, то ошибок, что могут стоить кому-то из них жизни, не избежать. Своими руками они бы разрушили всё, к чему так долго стремились. Зоро не хочет этого. Они должны дойти до конца все вместе. Он сделает всё возможное, чтобы это осуществить. Сейчас они живут в том моменте, когда Луффи прикажет — Зоро сделает. Если Луффи скажет оставить его и идти спасать остальных — он подчиниться. Зоро доверяет силе Луффи. Он не станет вмешиваться, пока капитан сам не попросит его. Он не ослушается и вопреки здравому смыслу, не оставит остальных, чтобы спасти капитана из-за своего инстинкта защиты. Катастрофы не случится. Он ещё не достиг дна. Штиль не исчезнет. Он доверяет себе. Доверяет решениям Луффи. — Ты прав, — усмехается Зоро, кивая. — Так будет лучше. Луффи сияет. В его глазах отражается столько радости и счастья, что Зоро почти ослеплён. Ноющая боль, что появилась в его груди после слов Луффи, отступает из-за теплой волны, что проносится по всему телу и уносит с собой всё плохое. Зоро не может игнорировать Луффи. Никогда. Он и правда не уверен, что его капитан действительно в полной мере осознавал то, как сильно он влияет на него. Но, возможно, это было не так, ведь его капитан, как всегда полон сюрпризов. — Тогда сделаем это, Зоро! Они не одни. Они защищают не только жизни друг друга, но и друзей. Пусть пока они не могут быть вместе, но этот разговор уже принёс покой в их сердца. Стабильность. Они знают, что любят, знают, что рано или поздно будут вместе. Этого достаточно. — Хорошо, Капитан, давай остановимся, — кивает Зоро, протягивая руку. — Мы никогда не пожалеем об этом, даже если в итоге всё закончится плохо. Луффи уверенно пожимает руку в ответ: — Обещаю! Пока Зоро не жадный. Пока Луффи не ограничен им. Пока они могут идти вперёд не только вместе. Усопп выбрал самое лучшее время, чтобы вмешаться. Они останавливаются.***
— Конечно, он разозлился, — кивает Санджи, будто это было очевидно с самого начала, когда Усопп заканчивает рассказывать всё, что кок пропустил. — У каждых отношений есть свой темп, а ты вмешался в него. — И что мне теперь делать? — ноет он в ответ. — Ты не видел его взгляд в тот момент! Он посмотрел на меня так, будто вот-вот разрубит и в море выбросит! Санджи уклоняется, когда плачущий снайпер пытается схватить его за руку в попытке добавить больше драматизма и устало произносит: — Просто извинись, идиот, и больше не вмешивайся. Кто угодно на его месте разозлится. Радуйся, что он правда ничего не сделал. Робин согласно кивает, соглашаясь с коком. Она сидела за столом, продолжая читать книгу, а другой рукой медленно гладила по голове всё ещё испуганного Чоппера. Нами сидела напротив и следила за каждой её эмоцией, потому что знала, что она подслушивает. И она была не одной, кто так думал. Фрэнки и Брук периодически бросали на неё взгляды, будто ждали сигнала, когда буря снаружи стихнет. — Нужно во всём искать плюсы! Теперь Зоро знает, что Луффи любит его. У них всё взаимно! — продолжает тараторить Усопп и никто в комнате не винит его за это. Они понимали, что в нём это говорил адреналин. — Будут вместе и… — Они не вместе, — перебивает его Робин, не отрываясь от книги. — Что? — спрашивает Чоппер. — Не вместе? — повторяет Усопп. Робин в ответ только поднимает голову и согласно кивает. Она видит, как расширяются его глаза, и новая волна паники накрывает его. — Из-за меня?! Из-за того, что я вмешался? Он убьёт меня! — в ужасе кричит он. — Санджи, спаси! Робин весело улыбается и возвращается обратно к книге, сдерживая смех. Нами не понимает, что так её развеселило с учётом, что только что она сказала. Нами вообще ничего не понимает. Они все реагируют по-разному. Санджи, казалось, было всё равно, он только пытался отцепить от себя Усоппа, что решил намертво приклеиться к нему, чтобы пережить этот день и использовать кока как щит. По его быстро придуманному плану, Зоро должен был отвлечься из-за ругани с Санджи и переключить весь свой гнев на него. Драки были их повседневным занятием, поэтому на этот раз ничего плохого случится не должно было. Фрэнки и Брук так же совсем не выглядели удивлёнными. Они только кивнули, принимая это, и успокоились. Брук смеялся, наблюдая за Усоппом, а Фрэнки встал, чтобы помочь Санджи. Из всех только Чоппер выглядел удивлённым и растерянным. Только его реакция была понятна для Нами, потому что она в точности отражала его. Непонимание, удивление и растерянность. Это именно то, что чувствовала Нами. — Почему? Робин нежно улыбается, когда говорит: — Ради нас. — Причём здесь мы? — не понимает в миг успокоившийся в руках Фрэнки снайпер. — Потому что… — Робин останавливается и на секунду хмурится, не зная, как всё правильно объяснить. — Вы быстро поймёте, если я приведу пример. Усопп, представь, что ты и Луффи находитесь в двух смертельно опасных ловушках. Луффи, как капитан, приказал Зоро спасти тебя. Спасти тебя и оставить его. Кок замирает с ножом в руках, а после улыбается, понимая, к чему всё идёт: — Вот о чём он всё это время думал. Неожиданно. Санджи понимает. Брук и Фрэнки, кажется, тоже. Нами, Усопп и Чоппер — нет. — Сейчас их отношения находятся на том уровне, когда Зоро подчинится, — продолжает Робин. — Он спасёт тебя, потому что они доверяют друг другу. Они уверены в своих силах. Уже после, конечно, Зоро попробует спасти Луффи, если наш капитан не успеет выбраться сам, — вдруг смеётся она. — Только в таком порядке. Но всё изменится, если их чувства пойдут дальше. Зоро может ослушаться Луффи. Он спасёт его вместо тебя. Это будет на уровне инстинктов, — пожимает она плечами. — Зоро ничего не сможет с этим сделать. И если Луффи продержится, то тебе может не хватить сил. Ты умрёшь, — Усоппу очень не нравится то, что Робин выбрала именно его. Очень. — Если они пойдут дальше, у этого будет очень много последствий. Как хороших, так и плохих. Луффи посчитал это опасным. Нами понимает. Осознание обрушивается на неё с такой силой, что она не может произнести и одного слова. От того, как подгибаются вдруг колени Усоппа и Фрэнки быстро ловит его, до снайпера тоже доходит. Чоппер лишь смотрит в пол и хмурится. — Они выбрали самый безопасный вариант для всех нас, — улыбается Фрэнки, помогая Усоппу сесть. Санджи довольно кивает: — Наш капитан не дурак. — Но это не честно! — вдруг говорит Чоппер, повернув голову к Робин. В его глазах столько злости и грусти, что она поднимает его и крепко обнимает. — Таков долг капитана, — смеётся Брук. Он понимает это, как никто другой. — Значит, Зоро не убьёт меня, — выдыхает Усопп. — Я бы на твоём месте не спешила с такими выводами, — мило улыбается ему Нами. — Советую извиниться как можно быстрей. Нами громко смеётся, когда снайпер вылетает из кухни. Санджи лишь хмыкает, провожая его взглядом. Робин поднимается вместе с Чоппером на руках, потому что знает, что их доктор тоже принимал в этом участие, он тоже хочет извиниться. Фрэнки и Брук идут следом, потому что зрелище обещает быть очень интересным.***
Зоро сидит в стороне и пьёт сакэ, только наблюдая за тем, как Фрэнки, Джимбей и Усопп вместе с другими людьми из их флота, что вызвались помочь, чинили их корабль. Несмотря на то, что все были ранены, кто-то больше, а кто-то меньше, они хотели успеть закончить работу до того, как их капитан очнётся. Зоро тоже хотел помочь, но Чоппер, что узнал об этом, примчался спустя всего пару минут, чем напугал половину пиратов, что привыкли видеть его в другой форме — маленькой и совершенно неопасной. Чоппер тогда схватил его одной рукой и аккуратно спустил вниз, пригрозив, что если он попробует делать что-то, кроме отдыха, он запретит ему приходить к Луффи. На это Зоро нечем было ответить. Если угрозе, что он выльет весь алкоголь в море он ещё как-то мог сопротивляться, то такой нет. Так он и остался лишь наблюдателем. Он очнулся первым. Он провёл в коме чуть больше недели и очнулся раньше Луффи. Чоппер и Усопп были с ним. Они помогли ему подняться повыше, чтобы он полусидел на кровати и медленно, чтобы его всё ещё ускользающий в сон мозг понял, рассказывали, что произошло, пока он отсутствовал. Они знали, что ему важно знать всё, что происходит. Только так они могли заставить его усидеть на месте, потому что Луффи ещё не очнулся. Его даже не было рядом. Чоппер сказал, что Луффи в отдельной комнате, где находится под постоянным мониторингом. Нами и Робин почти всегда были рядом с ним. Тогда Зоро даже боялся представить, как выглядел Луффи, если Чоппер пошел на это. По взгляду Усоппа он понимал, что на это и правда были причины. Зоро смог увидеть его спустя только два дня и не без помощи Джимбея, потому что его ноги всё ещё подводили его. Чоппер сказал, что это из-за лекарств и совсем скоро ему станет легче. Обычный человек не смог бы даже поднять руку самостоятельно, но Зоро не обычный и с такими ранами, как у него, обычные люди не выживают. Усопп побледнел, когда услышал это от него в ответ на запрет, что ему нельзя вставать. Они быстро поняли, что легче позволить Зоро увидеть Луффи на их условиях, чем он сделает это сам и навредит себе ещё больше. Чоппер заверял его, что Луффи в порядке, если это можно было так назвать. Он в стабильном состоянии, и больше не было угрозы для жизни. Пусть медленно, но лечение приносило свои плоды, и маленькими шажками он шел на поправку. В последний раз, когда Зоро видел Луффи — всё его тело было покрыто кровью. Он не видел ни дюйма его кожи, когда потерял сознание. Частично это была вина Зоро. Их капитан в очередной раз был на волоске от смерти. Подошёл настолько близко, насколько это было возможно, чтобы после вернуться в мир живых, потому что новоиспеченный Король пиратов не может умереть. Зоро, как сильнейший в мире мечник, не позволил этому случиться тогда, не позволит и сейчас. Никогда в будущем. Робин уступила ему своё место, когда они вошли в палату. Луффи лежал на огромной кровати, что в несколько раз была больше него, и Зоро снова не видел его кожи. Бинты толстым слоем покрывали всё его тело и прятали её от него. Зоро видел только закрытые глаза и бледные губы сквозь прозрачную маску, через которую он дышал. Вся комната была увешана проводами и заполнена разными приборами, которые он видел впервые. Они все шумели и пищали, и Зоро казалось, что это хорошо, потому что тишину он бы тогда точно не смог вынести. Она бы погрузила его в свои и без того тёмные мысли. Робин и Джимбей ушли, но Чоппер задержался, чтобы проверить все показатели. Зоро хорошо помнит, как Чоппер улыбнулся ему, когда сказал, что сердце Луффи начало биться быстрее, что было хорошо в его состоянии, будто он почувствовал его присутствие. Он думал об этом всё то время, что находился там. Если бы он только мог, он бы проводил в той комнате всё время, ожидая, когда Луффи очнётся, чтобы он увидел его первым. Но Чоппер сказал ему, что свежий воздух важнее и ему стало достаточно лучше, чтобы самому прогуливаться по острову без помощи друзей. Так спустя два дня он и оказался лишь наблюдателем. — Эй, Зоро, — весело зовёт его Усопп, переставая подпевать Бруку. Он спускается вниз и хитро улыбается, когда подходит к нему. — Песня Брука мне кое-что напомнила. Как думаешь, время уже пришло? — он садится на корточки напротив и Зоро долго смотрит на него, не понимая, о чём он. — Ты и Луффи, вам уже пора двигаться дальше? Зоро давится сакэ от неожиданности. Команда не поднимала эту тему с того самого разговора, что был много-много месяцев назад, после которого ещё долго и упорно снайпер сам же просил у них прощения вместе с Чоппером. Санджи, что раскладывал еду по тарелкам недалеко от них, всё слышал и замирает с половником в руке. Брук перестаёт играть к недовольному гулу людей, а Джимбей, что, тоже всё слышал, спрашивает улыбающегося Фрэнки о чём говорил Усопп. Нами тихо смеётся, наблюдая за тем, как меняется выражение лица рыбочеловека. — Наблюдая за вами тогда я понял одно: я больше не хочу тянуть вас назад и тратить ваше драгоценное время, — Усопп грустно улыбается, а после в его взгляде появляется уверенность, которую Зоро не видел в нём раньше. — Вам пора подумать о себе. Мы больше не те, кто нуждается в вашей защите. Просто напомню: мы только что спасли мир от психа, что жил не одно столетие и который по щелчку пальцев мог стереть любой остров с лица земли. Знаешь, если мы выжили в этой войне, то все последующие трудности покажутся нам пустым звуком, — снайпер вдруг весело улыбается. — И я не обижусь, если вместо меня ты когда-нибудь в будущем решишь спасти Луффи. Сейчас, надеюсь, у меня хватит сил, чтобы выжить. Нами, Брук и Фрэнки вдруг прыскают от смеха. Нами сгибается, хватаясь за живот, Брук поднимает руки вверх и хлопает, продолжая смеяться, а Фрэнки отворачивается и бьёт рукой по корме в приступе смеха. Санджи лишь улыбается, отдавая тарелку с супом следующему человеку. Зоро не сказать, что удивлён, но услышать подобное от снайпера он никогда не ожидал. С учётом, что он клятвенно заверял их, что больше никогда в жизни не будет вмешиваться в их отношения. — Значит, храбрый воин моря теперь не нуждается в защите? — весело усмехается мечник. — Да, — уверенно кивает Усопп. — С этого дня и до конца я, как храбрый воин моря, буду защищать вас. Я больше не хочу смотреть на то, как вы с Луффи ходите по краю. Зоро поворачивает голову в сторону и тихо произносит: — Конечно. Должно быть, легко говорить об этом, когда самая опасная война в мире уже выиграна. — Эй, не принижай меня! Я серьёзно! — Я понял тебя, Усопп, — устало вздыхает мечник. — Но я не тот, кто может это изменить. Луффи попросил меня об этом, ему и решать, когда придёт время двигаться дальше. — А не много ли ты хочешь? — хмыкает Санджи, поставив тарелку. Он обходит стол и идёт в их сторону. — Не скидывай всё на него. Отношения не так работают. Это не похоже на то, где один приказывает, а другой подчиняется, как ты привык, — кок останавливается рядом с поднявшимся на ноги Усоппом. — Луффи сделал первый шаг и попросил подождать ради нас, но это не значит, тупой Маримо, что ты не можешь проявить инициативу и сделать следующий шаг сам. В отношениях партнёры равны. Если ты правда считаешь, что сейчас будущее кажется тебе безопасным и вы ничего не потеряете, то не жди, а действуй, — Санджи пожимает плечами, кивая в сторону снайпера. — Если даже он говорит, что больше не нуждается в защите, то я и правда не понимаю, какого момента вы оба ждёте. Все вдруг напрягаются, когда слышат знакомый плач, и закатывают глаза, замечая длинную зеленоволосую шевелюру вместе с неизменной толпой за спиной. — Зоро-сэмпай! — кричит Бартоломео, а его команда в один голос повторяет за капитаном, снова поднимая шум. — Я знал, что вы любите Луффи-сэмпая! Всегда знал! Зоро устало трёт переносицу рукой. Вот теперь он не сомневается в том, что об этом узнает весь мир, ведь эта толпа фанатиков настолько помешана на них, что чуть ли не падает в обморок при виде Луффи и сами бегут на его меч, когда он по хорошему просит их отстать от них. Простыми словами: толпа помешанных фанатиков во главе с самым больным мазохистом из ныне живущих, а не пиратская команда. После того как их капитан стал Королём пиратов, таких людей в мире стало ещё больше и это не может не беспокоить Зоро. Ему за глаза хватает одной Боа Хэнкок, которой Чоппер и без его просьбы запретил приближаться к комнате Луффи, волнуясь за целостность жизненно важных приборов. Зоро ждёт того дня, когда Луффи очнётся, но мечтает он о дне, когда они покинут остров, что был полон ненормальных людей. Он мечтает вернуться вместе с Луффи на их корабль, где царила привычная и комфортная обстановка. — Зоро, — зовёт его Нами, что успела подойти и встать рядом с Санджи. — Не знаю, важно это, но я скажу то же самое, что и Усопп. Мы больше не новички и на данные момент сильнейшая пиратская команда во всём мире. С того разговора уже много воды утекло, и мы все стали достаточно сильными. Теперь мы можем защищать себя сами, да и вас тоже, — она вдруг грустно улыбается. — Знаешь, тяжело жить с осознанием того, что двое дорогих людей, сильно любящих друг друга, не могут быть вместе только из-за того, что ты не можешь защитить себя. В тот день, когда вы приняли решение, что не будете вместе ради нас, мы все для себя решили, что станем сильнее ради вас. Нами закатила глаза, когда заметила, как десятки человек во главе с Бартоломео замерли и слушали каждое её слово с широко распахнутыми глазами. Радовало только, что они не записывали. Она видела, как они делали это, когда Чоппер рассказал всем о состоянии Луффи. Они даже после окружили его, заваливая вопросами. Чопперу пусть и льстило такое внимание, но ему в итоге пришлось прорываться с боем через эту живую стену. — В общем, я не хочу однажды проснуться из-за криков, что ненормальные фанаты украли Луффи, пока мы спали. Но я совсем не против проснуться и узнать, что вы вместе сбежали от нас куда-нибудь. Ну, или ты сам украл его, — Нами пожимает плечами. — Не знаю, какие темные мыслишки тебя там посещают, но уверена, что такие имеются. В любом случае, одобряю, — кивает она, показывая ему палец вверх. Зоро смотрит на троих друзей перед собой и чем дольше он слушает их, тем больше кажется, что они просто сговорились и решили, что это самый подходящий момент для такого разговора, когда он, как бы не старался, не сможет от них сбежать, потому что Чоппер разрешил ему только ходить, а не бегать. И он, скорее всего, тоже в сговоре с ними, потому что у него был самый сильный рычаг давления на него в виде комнаты с Луффи. — Если вы просто устали ждать и хотите, чтобы я поговорил с Луффи, то так и скажите, — спокойно говорит Зоро, опираясь затылком о дерево и закрывая глаз. — Не нужно так распинаться передо мной в попытках убедить меня, что время и правда пришло. — Хотим! — хором отзываются они. Зоро слышит голоса не только Усоппа, Санджи и Нами, но и Фрэнки, Брука, Джимбея и… Робин? — Робин, ты просто подслушиваешь или есть новости? — спрашивает он спокойно. Зоро привык. У Робин в прямом смысле всегда и везде есть свои уши. — Луффи очнулся. Сердце Зоро пропускает удар…***
— Эй, Луффи, кажется, наши накама сговорились против нас, — говорит Зоро, когда Чоппер проверяет всё в последний раз и уходит. Всё время до этого Зоро ждал. Ждал, когда Нами и Усопп выговорятся, потому что, похоже, их капитан и правда очень сильно напугал их, и, скорее всего, в этом и была причина того, что они решили действовать. Ждал, когда вернётся Санджи вместе с едой для Луффи, что попросил Чоппер. Ждал, когда Фрэнки и Брук перестанут плакать и одновременно смеяться, что больше походило на настоящую истерику. И не он один так думал, судя по взглядам, что бросали на них Робин и Чоппер. Ждал, когда толпа, которую сдерживал Джимбей, исчезнет. Ждал, когда они смогут остаться наедине. И, наконец, дождался благодаря, проницательности Робин. — Сговорились? — тихо переспрашивает Луффи. Его голос всё ещё был слабым и хриплым, а глаза периодически закрывались на пару секунд, будто он проваливался в сон и так же быстро выбирался из него. Прилив нежности, что накрывает Зоро, настолько сильный, что он, сам того не осознавая, кладёт свою руку на щёку Луффи и аккуратно гладит бледную кожу большим пальцем, что теперь была свободна от бинтов. Зоро любит Луффи, и он знает, что это взаимно. Знает, что для них ничего не изменилось за это время. Знает, что Луффи тоже ждёт. Но сейчас не время. Сейчас его капитану нужен только долгий и хороший сон. Он может подождать ещё немного, чтобы, как и говорил Санджи, проявить инициативу и взять всё в свои руки. — Я расскажу обо всём завтра, когда тебе станет лучше, — шепчет он, когда Луффи закрывает глаза от его прикосновений и больше не открывает, а только поворачивает голову в его сторону. — Знаю, что спустя столько времени ты всё ещё хочешь спать, но это нормально. Скоро станет легче. — Зоро, ты хочешь поговорить о чём-то? — едва слышно спрашивает он, и улыбка Зоро становится мягче. Таким расслабленным он видел Луффи очень редко. Почти никогда. Но если и случалось, то чаще всего это было именно под действиями лекарств. Это то время, когда он действительно выглядел на свой возраст. Луффи всегда страдает больше. Зоро всегда старается минимизировать его раны и защитить, если появляется возможность. Он безгранично верит в его силу и волю. Верит в победу. Всегда верил. И был прав. Иногда Зоро кажется, что Луффи похож на настоящее божество. Иногда он задумывается, что он сделал, что заслужил такого человека, как он, и чем заслужил его любовь. И как бы сильно он не верил, смотреть на то, как страдает любимый человек, невыносимо. Зоро чувствует кожей каждую его рану, каждую новую ссадину или синяк. Это происходит слишком часто. Зоро лишь надеется, что теперь, когда всё осталось позади, жизнь хоть немного, но станет легче. Они все заслужили это. — Просто скажи, Зоро, — тихо продолжает Луффи, когда он так и не отвечает на вопрос. Рука мечника замирает на его щеке, и Луффи открывает всё ещё сонные глаза. Похоже, его капитан решил, что не заснёт, пока не узнает правду. Зоро понимает. Луффи дорожит всем, что он даёт ему. Каждым словом и действием. И если он хочет сказать ему что-то прямо сейчас, значит, это важно. Это драгоценно для Луффи. Но если он услышит сегодня именно тот ответ, что ждал всё это время… Зоро и правда не уверен, что ему не сорвёт крышу от долгожданной свободы. Не сейчас, так в будущем, когда они оба поправятся и уплывут вместе с накама навстречу новым приключениям. Его демоны только и ждут момента, когда он опустится на дно. Но каким бы ни был ответ Луффи, Зоро всё равно хочет его услышать. Если время пришло… Что ж, тогда он зря волнуется. Если нет — тем более. Как и всегда, Зоро примет любое его решение. — Этого времени достаточно? — Да… Усталые глаза Луффи излучают теплоту и счастье. Любовь… Луффи держит их открытыми и внимательно следит за его реакцией, которая не заставляет себя долго ждать. Они оба стонут от боли, когда Зоро аккуратно приподнимает его за спину и обнимает, а Луффи крепко обвивает его рёбра руками и сжимает пальцами бинт на спине. Чоппер остановил Нами и Усоппа, когда они пытались обнять Луффи, но его сейчас нет в комнате. Возможно, потом Чоппер будет очень долго ругаться, если их раны откроются из-за этого, но им всё равно. Для чего-то большего у них сейчас просто нет сил. Зоро было достаточно ощущать крепкую хватку Луффи на своей спине, а Луффи наслаждался биением сердца Зоро, прижимаясь к его груди. — Если завтра ты изменишь своё решение и спишешь всё на лекарства… — Нет, Зоро. И не подумаю, — перебивает его Луффи. — Ты сам это сказал, — Зоро облегчённо выдыхает и закрывает глаз. Он не чувствует в себе каких-то изменений. Его разум чист, а в душе всё ещё полный штиль. Он чувствует только счастье, боль в рёбрах и тревогу из-за состояния Луффи. — Робин, я знаю, что ты слышишь. Попроси Чоппера зайти через пять минут. — Хорошо, — слышат они спустя всего несколько секунд. Голос Робин звонкий, и даже не видя её, они оба знают, что она улыбается. Почти смеётся от переполняющих её эмоций. Они хорошо знают своих друзей. — И минуты нельзя провести наедине, — вздыхает Зоро. Луффи лишь смеётся: — У Робин везде есть уши.