Если боль когда-нибудь перерастет во что-то новое, Я, вероятно, уже буду готов потерять тебя навсегда.
***
Англия XXI век. Лондон, ХХХ
16 сентября. 03:16 «Вечность — ложь. Люди — хрупкие существа, увядающие как полевые цветы изо дня в день. Быть может, поняв данность, ты наконец сумеешь познать красоту смерти.» — Это были последние слова его матери, прежде чем она оставила маленького ребенка одного в пустой квартире. Боясь быть поглощенным тишиной родного дома, мальчик впопыхах бросился на улицу. Он долго скитался из стороны в сторону по заснеженным улочкам в легкой курточке, расспрашивая соседей о том, куда ушла его мама, но всегда получал один и тот же ответ. Никто не видел Лию. Она испарилась, покинув пределы своего жилья навсегда. Когда кончики его крохотных пальцев стали замерзать на морозе, и тогда то он решил заглянуть в заброшенный магазинчик, куда женщина изредка уходила, чтобы прятаться от разъяренного мужа. От чего-то, нехорошее предчувствие сковало его крохотное тельце. Ступая босыми ногами по прогнившим доскам, он молился о том, чтобы его родная, любимая матушка была тут. Он хотел обнять ее, крепко сжимая кофточку, которую та накинула на свои плечи перед уходом. Мальчик хотел почувствовать аромат ее духов — он всегда успокаивал его разбушевавшееся сознание. Его детское сердечко неистово билось от страха, но несмотря на это, он продолжал шагать вперед, шепотом проговаривая имя матери. Лия всегда говорила ему, что он сильный и храбрый. Именно эти воспоминания не давали ему тогда свернуть назад. К сожалению. Он до сих пор отчетливо помнил мертвенно белое лицо Лии, висящей под самым потолком того старого, полуразваленного здания. Помнил каждую выступившую на ее скулах вену, разбухшие от кислородного голодания глаза, синие губы. Помнил как было плохо ему тогда, когда он в ужасе смотрел на болтающееся тело матушки, шею которого, она сама же обвязала тугой веревкой; и как хорошо стало сейчас, когда в руках его, одна за одной проскакивали фотографии убитой брюнетки, чьи волосы в беспорядке разметались по полу. Пожалуй, ему понадобилось тридцать два года, чтобы наконец понять смысл сказанных Лией слов, перед тем как она наложила на себя руки. Она была чертовски права. Почему-то именно этой ночью он по настоящему осознал, какой на самом деле была его мать. Будучи маленьким, он постоянно игнорировал ее странные наклонности. Он как будто не замечал того, как Лия проводила острым лезвием по своим рукам, оставляя кровавые полосы, как она глотала таблетки десятками, доводя себя до обмороков. Вероятно, его детское сознание попросту блокировало такие воспоминания. Нынче же, его возбуждал один только взгляд на окровавленную фигуру девушки, которую он лично отправил в лучший мир пару дней назад. Эта мертвенная бледность больше пугала и не отталкивала, наоборот, манила и заводила. — Вероятно… — Несколько снимков выпали из его зажатых пальцев, опускаясь на пол, в то время как сам он потянулся за бутылкой виски. — Это так приятно — умереть от рук любимого человека. — Сардоническая улыбка украсила его уста. Сложившиеся обстоятельства, приятно грели его душу, доставляя куда большее удовольствие, чем он только мог представить. Конечно, он пробовал до этого множество девушек — неоднократно заявляясь в бордель, трахая всевозможных сексуальных красоток, но нужный экстаз так и не наступал. Думая, что дело в поле, он с невероятной быстротой перешел на мужчин, пытаясь завести с ними отношения, но ничего, кроме ощущения испорченности и грязи ему это не дало. И вот теперь, когда на подлокотнике кресла лежал окровавленный бюстгальтер, снятый с уже мертвой девушки, он наконец испытал истинное наслаждение. Сделав глоток прямо из горлышка бутылки, мужчина прикрыл глаза, занюхивая чувство горечи на языке, предметом нижнего женского белья. Веки его удовлетворенно задрожали. Ткань брюк натянулась. Возбуждение вновь накрыло его с головой. Откинув в сторону пустую бутылку, жалея над тем, что силы не хватило для того, чтобы она вдребезги разбилась, он опустил руку в районе паха, медленно проводя по нему ладонью, вздрагивая от собственной гиперчувствительности. — Смерть призывая, умереть не смею. — Он запрокинул голову, совершенно не замечая того, как уста его цитируют соннет Шекспира. Наслаждение было слишком велико, от того в голову пришли излюбленные строки. В конце концов, он был актером, играющим не последнюю, как выяснилось роль в жизни Лондона. — Любовь сгублю кончиною своею. — Мир должен узнать о таком гении, как он. Мир должен признать его лучшим.***
Англия XXI век.
Лондон, Ньюхэм.
16 сентября. 9:02. Утро в полицейском участке Ньюхэм начиналось одинаково — с кружки кофе. Данным напитком не пренебрегали даже те, кто на дух его не переносил. Кофе буквально был символом этого места, в независимости от того, что Англия была пристанищем чая. Чай, к сожалению, не мог справиться с сонливостью. Не желая отказывать традициям, Вистериа отыскал в кармане мятую купюру, и небрежно разгладив ее пальцами, сунул в аппарат, ожидая, когда же пластмассовый стаканчик наполнится спасительной жидкостью. Всю ночь его мысли кружили вокруг мертвого тела темноволосой особы, отчего выспаться возможности не представилось. Вся надежда была на кофеин, ибо Зен просто не мог весь день провести в состоянии полудрема. В конце концов, он служитель порядка и должен быть примером для остальных. Потирая лицо ладонями, слегка пошатываясь из стороны в сторону, Зен был больше похож на зомби. Не хватало еще только его коже приобрести зеленоватый оттенок. — О, потеряшка нашлась. — Китору, подобно приведению, бесшумно подкрался к блондину со спины, надеясь напугать напарника, но должно эффекта не произвел. Зен недовольно повернул голову в сторону, заглядывая в глаза Китору через плечо, прикладывая пальцы к уху. Говорил брюнет достаточно громко. — Как скучно. — От начала смены прошло десять минут. — Зевая, прикрывая рукой рот, протянул Зен, чувствуя как глаза закрываются сами собой. Он был в шаге от того, чтобы уснуть прямо на месте. — Как ты успел меня просмотреть. — Это звучало больше как утверждение нежели вопрос. — Бери уже свой кофе. — Заметив что аппарат закончил свою работу, Китору развернулся на пятках в сторону кабинета. Он был на удивление воодушевлен. Вероятно, у него были какие-то мысли, касаемо дела, иначе Вистериа просто не понимал, что могло вызвать у напарника подобный энтузиазм к работе. Он ведь мог просто отдыхать дома, пока его не закидали работой, но вместо это Окада почему-то пристроился к ним с Шираюки. — Дела не ждут. У Китору сложилось странное впечатление о Зене. Блондин не выглядел так, как подобало бы человеку, отслужившему несколько лет в Скотланд-Ярде, или же виной его ложных представлений был как раз сам Скотланд-Ярд? Окада никогда не стремился подняться до верхов. Он работал в свое удовольствие, будучи очень любопытным в детстве ребенком. Квесты, загадки, головоломки, детективные романы: все это Китору просто обожал, в виду чего выбор профессии был очевиден. И он был увлечен ей — каждое его дело было блестяще расследовано, без единого зазора, в не зависимости от того, что внешне он казался довольно шебутным парнем. У него не было строгой дисциплины, он позволял себе дерзкие высказывания и все в таком духе, но это никак не сказывалось на том, чем он был занят. Зен же в его глазах выглядел «деревянным». Он вел себя как запрограммированный робот, который не может существовать вне своего хозяина, коим успела стать Шираюки. Ему явно нужна была ее консультация, хотя сам он разбирался в подобных делах очевидно намного лучше Амбервиль. Возможно, виной тому было то, что за столь короткий срок он еще просто не успел адаптироваться в новом коллективе, а может он был таким всегда. Из-за недостатка информации, Окада не стал делать поспешных выводов, пуская данные размышления в дальний полет до лучших времен. Он вернется к ним позже, тогда, когда дело о смерти Кихал будет закрыто. — Да иду я. — Зен поднял в руки пластиковый стаканчик, осторожно держа его за края, чтобы не обжечься, и поплелся следом за брюнетом, наталкиваясь в кабинете на рыжую даму, в секционном медицинском халате. — Доброе утро, мальчики. — Она облокотилась о стол, опуская глаза в собственные выписки, слушая ответные приветствия. — В общем, пришла экспертиза, касаемо тела умершей и заключение по ней. Заглянете в морг? — Она говорила это привычным будничным тоном, словно рассказывала о прошедших выходных. Даже после стольких лет работы в органах, Вистериа так и не сумел привыкнуть к подобным новостям. — Обязательно. — Кивнул Китору, присаживаясь на свое излюбленное место за столом. — Но не сейчас. Утро хотелось бы начать с чего-то более позитивного. — Он снял с запястья черную резинку, закалывая отросшую челку в небольшую «пальмочку», предварительно переглянувшись с Зеном, что абсолютно точно разделял его мнение. Хоть в этом не было никаких проблем. — Не получится. — Все так же отвечала девушка. — Приборы показали наличие в крови цианистого калия, и… — Закончит она не успела. Ее речь нагло прервала вторгнувшаяся внутрь мужская фигура. От нее несло перегаром, так, что Мэри машинально поморщилась, отходя назад. Полоска тонких бровей на ее лбу неодобрительно исказилась. Вероятно, она была знакома с этим мужчиной. По крайней мере Зену так показалось. — Надо же. — Удивился Окада, лукаво улыбаясь. — Чудовище явилось. Что же такое случилось? — Он состроил гостю глазки, видя то, как он недовольно кривится. Кроме желания хорошенько врезать гостю, у него более не было предпочтений. Данная процедура с огромной вероятностью помогла бы взбодриться. — А то ты не в курсе. — Словно передразнивая, ответил парень, потирая свои виски. Ему очевидно не стоило столько пить вчера — боль в районе желудка напоминала о количестве виски, выпитого с горя. Хотя, разве можно было считать залечивание спиртным напитком израненную душу горечью? — Я то в курсе, а ты вот видимо нет, раз приперся в отделение в таком виде. — Китору подошел ближе к гостю, показывая тем самым свое влияние в данном помещении. Его все еще удивляло то, как три года назад Шираюки могла влюбиться в «это». Даже в их первую встречу, когда Амбервиль только познакомила его с Хаэлем, он казался ему ублюдком, каких стоит только поискать, почему только девушка не видела всех этих признаков мудачества? Говорят, любовь кружит голову? Судя по всему так и было, раз девушки неоднократно клюют на подобных экспонатов. Китору фыркнул. — А с каких это пор гражданам запрещено выпивать в свободное время? — Они были похожи на двух львов, не поделивших между собой добычу. Форма защиты Хаэля всегда была агрессия. Он редко распускал руки, из-за влияния Шираюки, но частенько не следил за тем, что слетает с его языка. Хамить он умел знатно. — Так стоп. — Вистериа повысил голос, опуская на стол стаканчик с подостывшим кофе, желая разобраться в ситуации. — Вы кто вообще? — Он обратился к ворвавшемуся бесцеремонно парню с небрежно выкрашенными в темно-синий цвет волосами. Краска легла не ровно, из-за чего на половине головы проступал натуральный цвет прядей. На лбу и затылочной части окрасилась еще и кожа. Выглядело смешно. — Вы новенького наняли что-ли? — Хаэль закинул ногу на ногу, борзо смотря на недоумевающего Зена. От того, с какой кислой рожей на него оглянулся парень, Вистериа так и хотелось как следует треснуть по ней. И в этом их с Китору мысли совпадали. Интересно, как бы на его приход отреагировала бы Шираюки? — Мысль мимолетом пролетела в голове Китору, хотя вообще-то, ему было все равно. Не любил он все эти разборки, касающиеся отношений. Натыкался на них самостоятельно неоднократно, так что просто надоело. — Это Хаэль, — Пояснила Мэри, понимая, что нужно как-то решать эту ситуацию. Мысль о том, что их отделение больше похоже на детский сад не покидало ее ни на минуту с того самого дня, когда она только устроилась сюда работать. — Бывший парень Шираюки. Пазл в голове Зена потихоньку начал складываться. Если Ватари пришел, значит, Амбервиль вчера все же смогла до него дозвониться. — Ну так. — Хаэль недовольно двинул губами, так, словно провел языком по передним зубам, и облокотился о стол. — Что надо то от меня? — Он явно был не заинтересован в разговоре. Единственное, что его сейчас волновало — желание лечь где-нибудь и уснуть. Ровным счетом так же, как и Зена, явно не желавшего это признавать. Он должен был бороться со злом, а не примкнуть к нему. — Жду вас в морге, как освободитесь. — Поняв, что смысла ее пребывания в данный момент времени тут нет, Уилсон успешно ретировалась в лабораторию, не желая слушать словесные перепалки. У нее было достаточно работы, которую следовало бы осуществить сегодня. Оставаться дольше положенного в этом месте она не хотела. — Где ты был четырнадцатого сентября, в районе семи вечера? — Окада достал из тумбочки небольшой блокнот, и взяв со стола ручку, направил все свое внимание на Хаэля. Зен в это время опустился на кресло, продолжая смаковать кофе и наблюдать за разложившейся дуэлью. Это во всяком случае, помогло ему прийти в себя. Теперь спать хотелось не так сильно. — У Шираюки дома. Заехал к ней поговорить. — Начал отвечать Хаэль. Голова его неприятно пульсировала, от чего он постоянно морщился. — Слушайте, она же вам по любому все это рассказывала, вы че от меня хотите то? — Атмосфера данного места давила на него. — Неужто Шираюки накатала заявление на меня? Китору неожиданно вытянулся, понимая вдруг, что Амбервиль ничего не объяснила парню. Интересно, каков у них выдался диалог, раз он без подробностей притащил свой зад в это адское местечко. — Дело не в Шираюки. — Окада сложил губы трубочкой, оттягивая момент. — Скажи мне, ты видел кого-нибудь в лифте или на лестнице, когда поднимался и уходил из ее дома? — То, как по лицу Ватари прокатило волнение и страх, приятными ощущениями отдалось в теле Китору. Он чувствовал свое превосходство и это не могло не доставлять удовольствия. — Да я что помню? — Хаэль откинул голову назад. Что-то однозначно не давало ему сидеть на месте спокойно, от чего Зен на мгновение подумал, что парень находится под действием психотропных веществ, однако вряд ли он бы заявился в полицию будучи в таком состоянии, хотя наверняка Вистериа этого не знал. — Спроси че по легче. — Слушай. — Голос Китору враз посерьезнел. Если раньше ему было забавно от препинаний с этим уродом, то теперь эти чувства сменились раздраженностью. Отличный психологический прием, которым он любил пользоваться. Всегда работало. — В соседней от Шираюки квартире нашли труп. И если ты думаешь, что она попросила тебя приехать просто, чтобы балду пинать, то я прямо сейчас закину тебя в камеру на несколько суток. Быть может тогда желание нормально себя вести в тебе проснется. — Труп? — Глаза Ватари стали шире. Сознание в этот момент будто протрезвело. — Погодите, вы что меня подозреваете в убийстве? — Он скинул ногу на пол, садясь ровно, вытягивая спину. Каждая клеточка его тела была напряжена. — Вот же ж сука. Отомстить мне решила… — По аккуратней с высказываниями. — Сделал замечание Окада, наклоняясь ближе к подозреваемому. — Во-первых, никто пока тебя ни в чем не подозревает. Нас интересует лишь то, что ты видел в момент нахождения в доме, а во-вторых, быть может если бы ты не изменял ей, подобных инцидентов не было бы. — Злопамятность Китору достигла своего апогея. Быть может, он и зря сделал акцент на причине их с Амбервиль расставанием Зен неожиданно встрепенулся. С каждым днем, информация, касающаяся Шираюки поражала его все больше и больше. А с виду сложно было сказать, что она сталкивалась с чем-то подобным. А что вообще можно было считать по внешним данным Амбервиль? В глазах Вистериа она была весьма отстраненной и не тактильной. Она предпочитала жить в собственном мирке, где ей было комфортно, редко вылезая из него. У нее была богатая фантазия, и она, на его взгляд, хорошо справлялась с расследованием преступлений, даже если и занималась ими на расстоянии. Но это все. Она все еще была для него не изученной. Это удручало. Что-то внутри него влекло к ней, но он не понимал почему. — Айщ. — Цыкнул Хаэль, возвращая Вистериа обратно в реальный мир. — Я понял уже что ты меня ненавидишь. — Да мне если честно плевать на тебя. — Откровенно произнес Китору. — Кроме того, о чем я тебя спросил, меня ничего не интересует. Их взгляды встретились. Борьба в гляделках длилась не долго. Ватари разгневанно отвернул голову в сторону. — Черт. — Больше препираться он не стал. Желание свалить отсюда как можно быстрей было сильнее, от того он начал активно вспоминать события минувшего дня. — Был один парень. Светленький такой, в очках, круглых. — Он почесал голову. — Такие, типа как у Гарри Поттера. Он шел, кажется с букетом каким-то. Видимо его отшили. — Почему? — Задал тут же вопрос Окада, прикидывая в голове возможный ход дальнейшего развития событий. — Ну, он явно был подавлен. Шел голову опустив, поэтому я плохо помню его лицо. — Хаэль пытался максимально напрячь все свои извилины в голове, дабы вспомнить точный образ парня. — Отлично. Еще помнишь что-нибудь? — Китору записал что-то в блокнот. — Может у подъезда кто-то терся? — Нет, больше никого. Как только Китору закончил допрашивать Хаэля, задав ему предварительно еще пару вопросов, двери кабинета в очередной раз громко хлопнули. — Рад вас приветствовать вас, господа. — Парень, с волосами цвета спелого каштана, и кошачьими глазами, подобрался ближе к столу, возле которого оккупировался весь состав. Его грация и маневренность восхитили собой ни одно женское сердце. — О боже, твою мордашку я тут не ожидал увидеть. — Он обратился к Хаэлю, что с недовольным выражением лица, натягивал на голову капюшон. — Как жаль что с вами мне не удосужиться побеседовать. — Как только данный ответ слетел с его губ, Ватари тут же растворился в коридорных лабиринтах. По тому как быстро он ускользнул, Вистериа сделал вывод, что Хаэль на дух не переносит незнакомца, уже второго, заглянувшего к ним с утра пораньше. — Чего это ты решил к нам заскочить? — Китору протянул шатену руку, здороваясь с ним под все тот же, полный не понимая взгляд Зена. Это уже стало чем-то привычным для него — сидеть и наблюдать за тем, как новые фигуры оккупируют их кабинет. — Это Оби, следак из отделения Редбридж. — Представил друга брюнет, вводя блондина в курс дела. — Частенько захаживает к нам. — Зен, — Так же протянул руку Вистериа. — Рад знакомству. — Взаимно — Оби пожал мужскую ладонь, обходя вокруг стола. Он оглядел все, что в данный момент лежало на нем, пытаясь выцепить нужные для себя вещи, но кроме непонятных записей ничего не обнаружил. Почерк Китору всегда казался ему неразборчивым. Окада же молча выжидал ответ на свой вопрос, театрально изогнув брови. Только лишь когда он недовольно шикнул, как бы напоминая о том, что ждет продолжение диалога, Оби вновь перевел свое внимание на него. — Хэмиш направила меня к вам на расследование. — Он достал из кармана телефон, попутно отправляя кому-то сообщение. — У вас тут убийство нарисовалось, а старшего следователя нет. — Накамура пожал плечами, пересказывая их с начальницей ночной разговор, вводя парней в курс дела. Зен с Китору в очередной раз переглянулись, не совсем понимая о чем речь. — Она что, опять отстранила Шираюки? — Сделал предположение Окада, кидая свой блокнот обратно в ящик тумбочки. Если Хэмиш действительно так поступила, то сомнений по поводу ее некомпетентности у брюнета больше не было. Все ведь шло нормально, да и какой смысл был вычеркивать девушку из расследования, если убийство совершили в соседней от нее квартире. Если бы убийца хотел, он наверняка бы мог заглянуть и к Шираюки домой. Оби озабоченно посмотрел на Китору, потирая лоб. Вопросов в его голове появилось досточно, несмотря на то, что их и так было весьма много. — Так Шираюки вам ничего не рассказала? — Накамура слегка склонил голову в бок, пытаясь прочесть ответ по выражением лиц двух будущих напарников. Оба однозначно не были в курсе происходящего. — Ее уволили вчера вечером. — Шираюки как обычно взвалила всю важную информацию на его спину. Кабинет наполнила гнетущая тишина. Оби чувствовал себя неуютно, в виду того, что сам преподнес подобные новости. Зен был растерянности от того, что прекрасно знал, какой вес для Шираюки имеет данное дело, а Китору был просто в не себя от бешенства. Его чувства были задеты больше всех. — Я требую подробностей. — Окада с грохотом опустился на стул, показывая тем самым свое недовольство. — Это пожалуй тебе к самой Шираюки. — Тут же отрезал его любопытство Накамура. — Хочешь что-то спросить, пиши ей, не мне. У меня в любом случае только поверхностная информация. — Оби не любил быть третьим в делах подобного рода. Мало ли что он скажет не так, зная Шираюки, это потом может вылиться в полноценную ссору, и пускай она будет от части шуточная, сейчас на это просто не было времени и ресурсов. — Ответит ли она еще. — Фыркнул Китору, просматривая контакты своего телефона. Писать сообщения явно было бесполезно. Он был уверен, что в данный момент времени Амбервиль либо злиться, оттого предпочитает остаться наедине со своими мыслями, либо отсыпается. Хотя, смогла ли уснуть от того, как развернулись события? Вероятно, она подавлена. — А тебе она позвонила? — Нет. — Накамура перевел внимания на живность за окном. — Мне позвонила Хэмиш и попросила проведать Шираюки. — Данная информация никак его не тревожила. Оби уже давно догадывался, что это произойдет. В виду этого никаких эмоций ситуация не вызывала. Да и к тому же, прогулявшись с девушкой поздней ночью, он расспросил ее обо всех интересующих его вещах. Наверное, он был одним из немногих, перед кем у Амбервиль не было секретов. Она спокойно могла доверить ему все что угодно — они были знакомы чуть ли не с самого детства. От сюда и была эта тонкая нить доверия. — Предлагаю обсудить это позже. — Вистериа в очередной раз стал причиной разрыва диалога, взывая слушать его. Работы было достаточно. Пустые разговоры, касающиеся личной жизни, теперь уже бывшей напарницы, можно было спокойно перенести на вечер. Китору недовольно скривился, но возражать не стал. Времени докучать Шираюки у него будет еще масса. Быстро переговорив дальнейший план действий, было решено вернуться к самому началу.***
Англия XXI век.
Лондон, Ньюхэм.
16 сентября. 12:17. Мэри сидела в лаборатории, что-то печатая на своем ноутбуке. Наверное, она была единственной в этом отделении, кто таскал подобную вещь с собой из дома. У всех остальных подобное оборудование было выделено начальством. Как так вышло, женщина если честно и сама не знала. Отбросив в сторону отчет, который от нее уже второй час ждал Лоуренс, она последовала в морг. Парни шли прямо за ней, останавливаясь возле двери, дожидаясь дальнейших распоряжений. В этих местах руководила мисс Уилсон. Раздав подопечным одноразовые маски, пропитанные легким ароматизатором, способным перекрыть трупный запах, Мэри пригласила их внутрь, проводя к нужному секционному столу. Умершую, с утра досматривал Лоуренс, именно поэтому, было принято пока не убирать ее тело обратно в холодильную камеру. В помещении было довольно холодно для того, чтобы приходить сюда в футболке, но выбирать не приходилось. Обойдя кругом металлический стол, все внимание приковало мертвое тело брюнетки. Она лежала ровно, руки вдоль тела, кончик носа четко смотрел в потолок, глаза закрыты. Раны на ее теле больше не кровоточили. Более того, на теле были еще разрезы, необходимые для вскрытия. Картина выглядела ужасно. За столько лет работы, Китору так и не смог привыкнуть к подобному виду. Конечно, таких эмоций, как тогда, когда его привели в морг впервые у него, не было, но и абсолютного спокойствия тоже. Зен и Оби же выглядели абсолютно спокойными, что абсолютно точно удручало брюнета. Он не любил быть «ниже» кого-либо в подобных вещах. — Исследования показали, что смерть наступила не от ножевых ранений. Как я уже говорила ранее, в ее крови был найден цианистый калий, соответственно, умерла она от отравления. — Мэри пролистала свои записи, сложенные аккуратной стопочкой и зацепленные скобой в верхнем левом углу. Она прекрасно ориентировалась в рукописях, зная, что и в какой момент нужно сказать. Данная отрасль, очевидно, была ее призванием. — Следов изнасилования на теле нет, ровным счетом, как и отпечатков пальцев. — Она прикусила губу. — Смерть наступила около пяти часов вечера. Оторвав взгляд от бумаг, Уилсон столкнулась с тремя непонимающими взглядами. Все трое погрязли в немом ступоре. Картинка вновь рассыпалась на мелкие кусочки. Дело оказалось намного запутаннее, чем могла казаться ранее. — Удары ножом были нанесены уже на мертвое тело. — Поняв, что именно смутило парней, прояснила женщина. Данным высказыванием, она поставила жирную точку в надгробии Кихал. — Логики пока в этом мало. — Первым озвучил свои мысли Вистериа, пробегаясь взглядом по обнаженному, изувеченному телу девушки. — Следов насилия нет, значит это не какой-то фетиш или что-то подобное. — Обычно, так поступали только маньяки, с острым желанием закрыть собственные хотелки. Они ублажают свои потребности, издеваясь над жертвой до тех пор, пока экстаз полностью не заполнит их нутро. Вистериа уже сталкивался с подобным. Около двух лет назад, ему доводилось расследовать дело несносного маньяка, сумевшим ограничиться только двумя жертвами — его быстро поймали из-за глупости. Убийца обронил на месте преступления свой пропуск, который он специально сделал, дабы войти на территорию жилого комплекса, где обитала его жертва. Ужасный был случай. — Не обязательно. — Оборвала его размышления женщина, не давая вставить Оби и слова. Накамура стушевался, уступая Мэри лидерство. Уилсон отложила в сторону свои бумаги, надевая на руки нитриловые перчатки. Она осторожно коснулась шеи убитой, вытаскивая из-под нее черные локоны. — Вот тут у нее пряди волос короче, чем по всей голове. Вероятно, убийца перед тем, как покинуть квартиру, отстриг несколько волосков. Они вполне себе могут быть его трофеем или фетишем, называйте, как хотите. — Она демонстративно указала на нужный отрезок, осторожно проворачивая его пальцами. Пряди были небрежно отстрижены, или даже, правильнее было сказать, вырваны, по тому, как они выглядели. — И что, ты хочешь сказать, что он зарезал ее из-за пары прядок волос? — Зен сложил руки на груди. Тон его голоса самостоятельно стал выше. Если это так, то он окончательно разочаруется в людях. — Ну-у-у-у — Растерянно потянула Мэри. Звучала данная теория действительно крайне неубедительно. — Калий мог вызвать судороги? — Спросил Оби, стоявший доселе позади, переводя тему. Он внимательно изучал мертвое тело, не желая упускать ни малейших деталей. Так было всегда. Накамура работал на износ. Он не спать несколько суток, в попытках докопаться до истины, точно так же, как и Шираюки. Именно поэтому Хэмиш недолюбливала его. Ей казалось, что ее дочь берет дурной пример несмотря на то, что Оби был одним из лучших следователей Лондона, не считая работников Скотланд-Ярда. Китору не стоял с н ими рядом в виду своей легкой взбалмошности. За ней, Хэмиш просто недоглядывала навыки Окады. — Я предполагала такую возможность, но… — Мэри вновь заглянула в свои записи, поворачиваясь назад, туда, где лежали ее бумаги. — Отравление калием наступает через шесть минут, после его употребления. Ножевые ранения были нанесены только спустя полчаса, максимум минут сорок. К тому моменту тело уже не реагировало бы ни на какие препараты и мышечных сокращений точно не было бы. — Хорошо, предположим, он решил перестраховаться на случай, если калий не подействует должным образом. — Выдвинул предположение Китору, потирая нос, скрытый медицинской маской. Трупный запах все равно просачивался через ткань. Организм на него реагировал не лучшим образом. — В таком случае, зачем он зарезал кота? Вопрос действительно был открыт. До этого никто об этом не задумывался. Он был как будто слишком очевиден. Если это убийца, то ему скорее всего, все равно кого убивать и в каком количестве, только если это было умышленное преступление. В данном случае, оно им и было. Без сомнений. — Может он как-то агрессивно себя вел? — Мэри сняла с рук перчатки, ловким движением выкидывая их в мусорку, стоящую в паре метров от нее. — По крайней мере, животное определенно было убит канцелярским ножом. — Набу мирный кот. Даже если он чувствует опасность, никогда не нападает. — Тут же заговорил Оби, вспоминая любимцев давней подруги. Они вместе с Шираюки ходили в приют выбирать котов несколько лет назад, когда девушка приняла решение жить одна. До этого они вместе снимали квартиру, пока Оби не начал встречаться с Брианой. Тогда Амбервиль почувствовала себя лишней. Оби до сих пор было стыдно за тот случай, поэтому он все еще старался загладить свою вину, пусть Шираюки и убеждала его в том, что все хорошо. — Возможно, как раз бездействие и выступило триггером. — Это уже звучит более убедительно. Пробыв еще какое-то время в морге, они подождали, когда придет помощник, чтобы убрать тело убитой обратно в холодильник. Вернувшись в кабинет, предварительно перекинувшись с Мэри еще парой слов, парни снова заняли свои позиции. Оби сразу же нырнул в архив, вытаскивая уложенные вчера Шираюки документы. Его ввели в курс дела только ночью, поэтому он должен был как можно оперативнее закрыть пустующие дыры. Конечно, от коллег он слышал об убийстве, но о деталях его никто не проинформировал. Пока он рылся на полках, Китору что-то усердно писал за столом. Зен сделал предположение, что Окада записывает на бумаге собственные мысли, чтобы в дальнейшем их не забыть. Как бы то ни было, знать об этом он не хотел. Достав мобильник, Вистериа открыл диалоговое окно фейсбука, тыкнув перед этим на ник Шираюки. Он быстро напечатал сообщение, убирая телефон в карман, не замечая того, что оно так и осталось неотправленным, и поднял голову, как только звонкий голос Оби донесся до его слуха. — Здравствуйте, госпожа Оливия. — Вежливо поздоровался Накамура с женщиной, подходя к окну. Он подхватил откуда-то ручку, и листочек бумаги, готовясь что-то записать. — Как вы себя чувствуете? Несмотря на то, что Оби говорил достаточно громко, Окада продолжал неотрывно что-то писать. Бумага под его напором неприятно хрустела. Зен же предпочел просто слушать развернувшийся диалог. — О, Вы правы. Расскажите мне пожалуйста о круге общения Кихал. — Оби принялся пересказывать все то, что еще пару часов назад ему рассказывал Хаэль. По тому, как он говорил, Вистериа сделал вывод о том, что Накамура однозначно точно был знаком с Оливией. Во всяком случае, очень уж неофициально звучала его речь. Вряд ли он бы позволил себе подобную вольность с незнакомой женщиной. Странная заинтересованность жизнью этого отдела овладела Зеном абсолютно внезапно. Так ли оно было? Подумав над этим немного, он понял, что дело не в окружающих его людях, а именно в Шираюки. Он знал о ней достаточно много, но при этом и как будто ничего. Амбервиль была странной фигурой в его жизни, пролетевшей мимо него за считанные секунды. Желая разузнать о девушке больше, Вистериа почувствовал легкий укол совести. На мгновение показалось, что он предает сам себя. Чем было вызвано подобное чувство, Зен, наверное, и сам не знал. — Нет, послушайте. — Голос Оби, раздавшийся чуть громче чем минуту назад, выдернул Вистериа из пучины размышлений в очередной раз. — Это же не было ее решением. Да нет же, говорю вам, она просто, нет, не нужно приезжать. Отдохните пожалуйста дома, вам нужно прийти в себя. Я понимаю что это сложно, но. Оставайтесь дома, Оливия. — Он резко откину телефон в сторону, благо тот приземлился на мягкое кресло. — Дьявол.