Оливия. She said

      ♫ Murray Gold - The Leaf       День для Оливии начался неожиданно — разбудил её стук в окно. Сначала девушка испугалась и спросонья даже не поняла, где она вообще находится. Она медленно села на кровати, потирая покрасневшие и опухшие от пролитых прошедшей ночью слёз глаза и выглянула на улицу. Перед окном уже умытый и причёсанный стоял Мэтт, с горсткой мелких камешков в руке, и счастливо махал ей ладошкой. После он указал на себя пальцем, а потом на качели. Оливия кивнула и сползла с кровати к шкафу, наблюдая в окошко, как Мэтт удалялся в указанную им самим сторону.       Через полчаса девушка вышла на крыльцо. Мэтт всё так же сидел на качелях и ждал её, иногда отталкиваясь ногами от земли и тихонько покачиваясь. Оливия не спеша направилась к нему. На улице пахло лесной свежестью, травинки украшали бусинки росы, а утреннее ещё не такое яркое солнце иногда выглядывало из облаков, словно не желая просыпаться. Мэтт повернулся на звук шагов и слез с качели сразу же, как увидел идущую к нему Оливию.       — Доброе утро! — выкрикнул он, взмахнув руками. — Погода прямо кричит о том, что сегодня нас ждёт шикарный день, — он остановился и вдруг хмуро уставился на Оливию. — Что с твоим лицом?       — Не обращай внимания, я просто…       — Ты плакала всю ночь?       В ответ Оливия промолчала, стыдливо отведя взгляд в сторону.       — Что ж, я надеюсь, что уже сегодня ты нормально уснёшь. Как минимум, мне будет легче, если я больше не увижу следов от слёз. Я из-за этого чувствую себя ещё больше виноватым, чем есть на самом деле.       — Я не виню те…       — Я знаю, знаю… Ладно! Так, что мы хотели? Ах, да! Экскурсия! Позвольте представиться, Ваш экскурсовод — Мэттью Джеймс Одли, — он вычурно и манерно поклонился в пояс, словно артист на сцене. — Для Вас можно просто Мэтт. Разрешите представить Вам единственное место на этом участке, где открывается прекраснейший вид на город, — он плавно указал рукой в сторону городка и немного отошел в сторону.       — Ты неисправим, — Оливия тихо рассмеялась. Мэтт широко улыбнулся, продолжая рассказывать обо всех «достопримечательностях» двора давно забытого кем-то домика. Он указал на старый дуб с качелями, не забыв при этом ярко и весело приукрашать факты.       — Этому дубу около двух тысяч лет!       — Откуда ты знаешь?       — Я его спрашивал, — Мэтт хлопнул в ладоши и быстро развернулся в противоположную сторону. — Там ёлки. И с той стороны тоже! И там! Кругом лес, мы туда пока не пойдём. А дальше… — он вдруг замолчал и взглянул на Оливию. Девушка посмотрела на него в ответ, ожидая дальнейших его действий.       — Дальше я покажу тебе гараж. Пойдем! — Мэтт потянул Оливию вслед за собой, уверенно шагая по двору в сторону небольшого строения сбоку от дома. К сооружению была пристроена уже восстановленная поленница, которую Мэтт разнёс в предыдущий день.       — Здесь, наши машины, на которых мы путешествуем. И вещи, вещи, вещи! Много разных вещей, — Мэтт так активно указывал в разные стороны руками, что Оливия не успевала уследить за всеми его движениями. В гараже стояли две чёрные машины. Одна большая, похожая на джип и другая поменьше. Около стены Оливия заметила уже знакомый мотоцикл.       Взгляд девушки упал на стол у стены, заваленный бумагами и коробками.       — Но это ведь… просто хлам, — девушка разглядывала одну из тетрадок на столе. Тетрадь была довольно старой, хорошенько потрёпанной временем, пыльной и полностью исписанной размашистым и будто живым почерком и изрисованной какими-то инструкциями и схемами. Кроме того было очевидно, что эта тетрадь не принадлежала ни Мэтту, никому-либо из ребят. Возможно, она даже была старше их самих.       — Это не хлам! Это вещи! Мало ли когда тебе пригодится эта старая тетрадь, или эти стулья со сломанными ножками. Откуда ты знаешь?! Может ведь случится так, что твоя жизнь будет зависеть от этих вещей, — Мэтт так неподдельно и негодующе возмутился, что Оливия даже рассмеялась с его выражения лица. Он лишь тихо шикнул и потащил её обратно на улицу, в сторону главного входа.       — Наша крепость, но это временно. Ах да! — Мэтт снова повернулся к Оливии. — Когда мы закончим со своими делами, тебе придётся поехать дальше вместе с нами.       Оливия не ожидала услышать этих слов.       — Почему я не могу остаться? Ведь будет уже безопасно, — девушка остановилась.       — Потому что теперь они знают, что мы тебя защищаем. Давай потом обсудим это? А сейчас лучше давай продолжим.       Девушке больше ничего не оставалось, кроме как согласиться и промолчать.       Экскурсия продолжилась на первом этаже. Мэтт показал библиотеку, ванную, зачем-то комнату самой Оливии, комнату Калеба, в которую они не заглядывали, пару пустых комнат и «оранжерею» Талулы, в которой она выращивала всякие странные растения, из которых делала зелья и амулеты. Мысленно Оливия сначала ожидала увидеть, что это будет выглядеть как-то устрашающе и мистически: свечи, скелеты, старый котёл, гробы или что-то подобное. Но на самом деле её оранжерея была довольно уютной и милой. А Мэтт описал это место, как «эта оранжерея такая же цветущая, как душа Талулы. Но без спросу сюда заходить тебе пока не стоит», и просто закрыл дверь.       На втором этаже находилась комната Талулы и Роберта, кухня и гостиная. Когда Мэтт влетел в гостиную окрылённый энтузиазмом и вовсю сияя своей улыбкой, Робберт, который расставлял пустые бутылки кучками, кинул на вошедших быстрый взгляд и закатил глаза, что-то пробурчав себе под нос. Талула же даже не повернулась. Калеб лишь махнул рукой Оливии в знак приветствия.       Когда они оказались за пределами гостиной, Мэтт остановился у двери, которая находилась прямо около лестницы. Открывать он её не спешил и даже как-то смутился вдруг.       — Это…эм…       — Твоя комната? — Оливия заинтересованно смотрела на Мэтта. Ей было интересно посмотреть на то, как он живёт и как выглядит его личный уголок.       — Да. Пожалуй… С домом всё. Давай сходим на улицу! Там есть ещё одно классное место, которое я хотел бы…       — Ты не покажешь мне…? Я понимаю, почему мы не заходили в комнаты ребят, но… Мне бы было интересно посмотреть на твою комнату.       Мэтт растерялся. Он стоял и мялся с ноги на ногу.       — Интересно? — он почему-то так удивился этому слову, что несколько раз перевёл взгляд с Оливии на дверь в свою комнату и обратно. — Эм… я боюсь, что… я сегодня утром так торопился, что не прибрал вещи… Там как будто произошел взрыв. Бум! — Мэтт изобразил руками вспышки.       — Ладно. Я поняла. Хорошо, — Оливия закивала в ответ. Честно сказать, она расстроилась. Ведь это было нечестно. Он видел квартиру, он был в её спальне здесь, и ей бы тоже хотелось посмотреть на его комнату.       — У меня для тебя есть ещё одно место. Я думаю, тебе оно понравится больше всего. Пойдём, — Мэтт быстро сбежал по ступенькам вниз и, поманив Оливию рукой, вышел на улицу.       Мэтт повёл девушку куда-то за дом в глубь леса. На все её вопросы о том, куда они идут и что же там такого, Мэтт отвечал молчанием и лишь загадочно улыбался. Чем дальше они шли, тем страннее себя чувствовала Оливия. Вдруг они остановились. Мэтт посмотрел на Оливию, словно готовился её впечатлить чем-то особенно необычным.       — Ну, как себя чувствуешь? Бодро?       — Ну… честно говоря, да. Это странно, — честно ответила девушка. Оливия действительно чувствовала прилив сил.       Мэтт довольно рассмеялся.       — За этими кустами находится место, ради которого мы остановились именно в этом доме, — Мэтт зашагал дальше. Спустя мгновение они оказались на идеально круглой поляне среди леса. Настолько идеально круглой, как будто лес специально здесь высаживали так, чтобы остался круглый ровный участок земли для травы и цветов. Поляну словно могучая стена окружали густые кроны деревьев, а древесные и цветочные ароматы причудливо и нежно переплетались в воздухе, окутывая теплом и спокойствием. Стоя здесь, Оливии казалось, что она может сделать всё в этом мире, что только возможно. Мэтт дошёл до самого центра, повернулся в сторону девушки и раскинул руки в стороны.       — Ну? Как тебе? — выкрикнул он.       Девушка осмотрелась. Лес здесь выглядел более величественно. Со всех сторон было слышно пение птиц. На одном из деревьев Оливия заметила белочку. А солнце здесь грело как-то по-особенному.       — Что это за место? — Оливия медленно подошла к Мэтту чуть ближе, осматриваясь по сторонам.       — А что ты чувствуешь? — Мэтт выглядел довольным, словно совершил какой-то подвиг или что-то изобрёл. Реакция Оливии и правда радовала его.       — Я не знаю, как это описать… Как будто до прихода сюда, я была совсем без сил, а теперь готова горы свернуть.       — Ха! — Мэтт довольно взмахнул руками. — Тебе даже объяснять ничего не нужно! Всё верно! Это, так называемая обычными людьми, «аномальная зона». Только не скрытая, а открытая. Открытая для тебя, конечно. Это место нашей, колдовской, ведьмовской… называй, как хочешь… «подзарядки». В таких местах мы восстанавливаем наши силы, тренируемся. Другими словами, заряжаемся. Мы прячем их от людей так далеко, как только можем. Но само место создано природой, его невозможно спрятать полностью. Потому и появляются эти «аномальные зоны». Люди, которые действительно находят такое место в своем изначальном виде, тоже «подзаряжаются». Вы просто чувствуете себя бодрее, и такие места вселяют в вас уверенность. Хотя сил этих хватает не на такое долгое время, как нам, — Мэтт стоял, сложив ладони перед собой, как в музее, когда рассказывал интересные факты о каком-нибудь экспонате.       — А если… вы не будете приходить в такие места, то ваша энергия что… закончится? И вы больше не сможете колдовать?       — Нет. Сможем. Но это будет не так эффективно. Да и каждый колдун хочет развиваться и становиться сильнее. Так и мы. Чем чаще посещаем такие места, тем сильнее становимся.       Оливия кивнула и продолжила рассматривать всё по сторонам.       — А почему… я вижу её? Это ведь, как ты сказал, аномальная зона.       — Потому что мы впустили тебя сюда.       — То есть увидеть такое место я могу лишь с вашего разрешения?       — Да. Ну, или если ты заблудишься. Но так делать не надо! Потом вряд ли сможешь вернуться. Именно эта поляна для тебя доступна круглые сутки. Она находится под той же защитой, что и дом. Ты можешь прийти сюда в любое время, когда захочешь. Но одна лучше не ходи.       Оливия снова закивала.       — Предлагаю немного здесь задержаться, — Мэтт улыбнулся и опустился на траву, подставляя лицо солнечным лучам, и закрыл глаза.       Недолго постояв и поглазев ещё немного по сторонам, Оливия решила взять пример с Мэтта и уселась рядом с ним на траву и, глубоко вдохнув свежий воздух, закрыла глаза.       Постепенно на душе становилось так светло и умиротворённо. Солнечное тепло проникало под кожу, добираясь до самого сердца, приятно согревая изнутри. Оливия глубоко вздохнула и, не открывая глаз, легла. Где-то сбоку послышалось шуршание и тихий смех Мэтта.       — Я же говорил, что тебе здесь понравится, — сказал он в полголоса.       Оливия открыла глаза и повернула голову. Сбоку от неё лежал Мэтт и смотрел на неё в ответ. Во взгляде его мерцали смешинки и задорные солнечные блики. Девушка снова закрыла глаза и повернулась к солнцу.       Оливия не знала, сколько времени они лежали там. Потому что казалось, что время в этом месте, шло не так как везде. Девушка прислушивалась к каждому звуку и шороху, даже к каждому еле уловимому дуновению ветерка. И создавалось ощущение, что она слышит весь мир, голоса людей всех народов, пение всех птиц на земле. Но при этом здесь было очень тихо. Иногда кончики пальцев Мэтта, который лежал рядом, соприкасались с рукой девушки.       — Мэтт, — обратилась к нему Оливия, приоткрыв глаза и уставившись на голубое небо.       — М-м?       Краем глаза девушка заметила, что он повернулся к ней, но сама поворачиваться не стала.       — Спасибо. Я не знаю, как благодарить вас всех. Никто раньше для меня не делал столько всего… И уж тем более никто не рисковал своей жизнью ради спасения моей.       — Просто оставайся с нами и не подвергай вновь свою жизнь опасности, хорошо? — Мэтт аккуратно взял Оливию за руку, потряс её пару раз и отпустил. На что девушка тихо рассмеялась.       — Что ж… Мы здесь довольно долго. Поэтому я думаю, что нам пора уходить, — Мэтт сел.       — Ладно, — Оливия согласно кивнула и поднялась на ноги. Мэтт наблюдал за ней, пока она стряхивала с одежды листики и прицепившуюся траву. Мэтт ещё несколько секунд молча смотрел в глаза Оливии, как обычно пытаясь в них что-то увидеть. Но кроме удивления на её лице, которое у неё в последние дни было практически постоянно, он больше ничего не увидел.       — Интересно, — произнёс он в полголоса, и зашагал в сторону дома. Девушка молча последовала за ним. Уходить из этого места совершенно не хотелось, постоянно тянуло развернуться и пойти обратно, но Оливия понимала, что им действительно давно пора было вернуться домой.       Мэтт шёл молча, то и дело, оборачиваясь и поглядывая на Оливию так, как будто думал, что она что-то скрывала или о чем-то умалчивала.       Уже в доме они тихо разошлись. Оливия закрылась в своей комнате.       Оставшуюся часть дня она потратила на то, чтобы разобрать старый хлам, или как выражался Мэтт — «полезные вещи». Однако вскоре ей это надоело, и девушка решила почитать что-нибудь из домашней библиотеки. Тем более что библиотека впечатлила Оливию, когда она заглядывала туда с Мэттом. Она была большой, с огромным количеством книг. Наверняка там нашлось бы что-нибудь и для Оливии. А может, она смогла бы и помочь с чем-нибудь.       Тяжелая дверь медленно открылась, и Оливия зашла внутрь. В центре большого зала, вдоль стен которого стояли высокие книжные шкафы, за столом сидел Калеб. Он посмотрел на вошедшую Оливию и поправил очки.       — Не ожидал тебя здесь увидеть, — его голос отозвался небольшим эхом. Оливия аккуратно двинулась в его сторону, ступая по пыльному ковру, разглядывая книжные полки вокруг себя.       — Мэтт сказал, что я могу свободно пользоваться библиотекой.       — Можешь. Но я сомневаюсь, что ты найдёшь здесь что-либо кроме пособий по магии и изгнанию бесов, но можешь попробовать поискать. Может, среди книг и правда завалялось что-нибудь из мировой литературы.       Оливия чуть ближе подошла к столу, за которым сидел Калеб.       — Мэтт говорил, что ты занимаешься поиском информации об этих… палачах. Может быть, я могу чем-то помочь? Я не хочу быть просто балластом. Я хочу помочь вам всем чем-нибудь, чем смогу.       Калеб некоторое время задумчиво смотрел на Оливию, откинувшись на спинку стула.       — Что ж, лично мне твоя помощь совсем не помешает, — он улыбнулся, наклонился куда-то в сторону и поставил на стол стопку толстых старых книг с пола. — Можешь выбрать что-нибудь отсюда. Сейчас я пытаюсь найти информацию о том, откуда именно появились эти твари. Если не город, то хотя бы страну или часть света, — он положил ладонь на верхнюю книгу. — Эти книги не о палачах, но в них могут быть какие-нибудь подсказки. Если ты найдёшь что-нибудь подобное, то это и правда очень поможет.       — Поняла, — Оливия с готовностью кивнула, взяла стопку книг в руки, которая оказалась не такой уж и лёгкой, и перетащила её на соседний стол.       Время шло. Постепенно на улице становилось всё темнее. Калеб и Оливия молча продолжали безуспешно листать потрёпанные книжки. Оливии казалось, что у неё скоро поедет крыша от этих закорючистых рукописей, но она упорно продолжала просматривать каждую страницу настолько внимательно, насколько могла. К вечеру от небольшой усталости внимание немного притупилось, в носу уже стоял запах пыли, которым была пропитана вся библиотека, а спина ныла от долгих часов, проведённых в сидячем положении.       Ближе к вечеру со второго этажа послышалась возня. Где-то хлопнула дверь, раздалась пара тяжелых шагов, и что-то глухо ударилось об пол. Послышались голоса Талулы и Робберта. Оливия и Калеб молча переглянулись.       Спустя ещё пару секунд послышались быстрые шаги, и в двери показалась взъерошенная и запыхавшаяся Талула.       — Калеб! Калеб… Этот придурок… Что-то пошло не так! — девушка перевела на Оливию недовольный взгляд. — Ты! Сиди здесь и даже не смей подниматься! — после этого она снова убежала куда-то наверх. Калеб с Оливией снова переглянулись и, бросив все свои книги, бросились вслед за ведьмой.       Калеб вместе с Оливией влетели в гостиную. Около стены Оливия увидела Мэтта, который еле держался на ногах. Он стоял и качался из стороны в сторону. Из его носа текла кровь, которая тёмными каплями падала на деревянный пол, мгновенно впитываясь в старые доски. Талула бегала вокруг него размахивая руками. Рядом стоял Робберт, готовый подхватить Мэтта в любой момент, если он вдруг не выдержит и всё же рухнет на пол.       — Всё под контролем… Я в по… — договорить Мэтт не успел. Он вдруг поднял голову, закатил глаза и почти рухнул на пол. Его вовремя подхватили крепкие руки Робберта. Оливия невольно взвизгнула от испуга, чем привлекла внимание Талулы.       — Пошла вон отсюда! Я что, непонятно выразилась?! — грозно закричала она.       Но Оливия даже не обратила на её слова ни малейшего внимания. Она кинулась к Мэтту, как и все остальные.       — Талула! Давай потом! — рявкнул Робберт.       Мэтт лежал на спине и дергался в конвульсиях из стороны в сторону. Он слабо перебирал руками, словно пытался схватиться за воздух. Робберт пытался удержать его голову на месте, хотя Мэтт активно вертел ею во все стороны. Он медленно, но часто моргал, пытаясь сфокусировать свой взгляд хоть на чем-нибудь, и что-то невнятно мычал. А его лоб уже был мокрым от пота.       Калеб приложил указательные пальцы к его вискам. На секунду Мэтт успокоился. Но Калеб тут же отдёрнул руки и обеспокоенно уставился на остальных.       — Он меня не пустил.       — Что?! В смысле! Сделай что-нибудь! — Талула крепко держала Мэтта за запястья, — Он же умрёт!       — Что… что происходит?! — Оливии стало так страшно за своего друга, что по коже мурашки забегали. Она не хотела потерять его. Она не была готова к этому.       На секунду взгляд Мэтта стал более осознанным, и он даже успокоился, но тут же зажмурился и закричал. Оливия закрыла свой рот руками и пыталась не расплакаться. Сейчас она чувствовала себя беспомощной и совершенно бесполезной.       — Борись, придурок! Ты должен вылезти оттуда! Иначе тебе никто не поможет! — закричала Талула и начала трясти Мэтта за плечи. Но всё было бесполезно. Он продолжал метаться по полу и мычать.       — Стой! Помолчи! — Калеб отодвинул Талулу в сторону, — Оливия! Принеси с кухни холодной воды. Возьми графин, ведро, чайник, да что угодно!       Спустя несколько секунд Оливия уже стояла с наполненным графином. Калеб кивком указал на Мэтта и отодвинулся. Талула с Роббертом последовали его примеру. Оливия подошла чуть ближе и вылила всё содержимое на Мэтта. Мэтт, который уже почти потерял создание к этому моменту, резко и громко вздохнул, широко раскрыв глаза. Оливия присела рядом с остальными, совершенно не понимая, что происходит. Калеб попытался прикоснуться к Мэтту снова, но его сразу же ударило током. Талула с Роббертом тут же отползли от Мэтта подальше, посчитав, что так будет безопаснее. Оливия впервые видела, как паниковали друзья Мэтта. До этого ей казалось, что Талула вообще была не способна на такое, но сейчас ведьма держалась за голову и с ужасом смотрела на лежащего на полу друга.       Наблюдая за всем этим, девушка пропустила тот момент, когда она осталась одна сидеть рядом с ничего толком не соображающим Мэттом. Он вдруг приподнялся и вцепился в плечи Оливии, на что та громко вскрикнула от неожиданности и испуганно уставилась на друга. Его взгляд был осмысленным. Все губы и подбородок были залиты кровью, он тяжело и громко дышал. Его пальцы больно сжимались на худых плечах девушки, отчего у Оливии на глазах проступили слёзы, а по телу прошла крупная дрожь.       Вдруг Мэтт, не разрывая зрительного контакта, громко закричал. Оливии казалось, что всё вокруг заискрило молниями. Гостиная пропала из поля зрения, и только один Мэтт продолжал держаться за её плечи и кричать. Девушка испуганно закричала в ответ.       Но всё исчезло и вернулось на место так же быстро, как и появилось. Мэтт вдруг замолчал, отпустил Оливию и, кашлянув напоследок, завалился на бок. Оливия отползла в сторону и испугано посмотрела на Мэтта, пытаясь отдышаться.       — Божечки, как я хочу шоколадное мороженое! — прохрипел Мэтт куда-то в сторону и, ударившись лбом об пол, замер.       — Он живой?! — подала откуда-то голос Талула.       — Да. Он лежит и улыбается. И с кровью на лице это смотрится ужасно, — ответил ей Калеб, недовольно потирая свою руку.       — Я всё равно симпатичнее тебя, — усмехнулся Мэтт переворачиваясь обратно на спину, устало смотря в потолок из-под полуприкрытых век.       Оливия сидела около входной двери и всё ещё пыталась отдышаться. Она не понимала ничего из того, что только что, чёрт возьми, произошло. И ей до сих пор было страшно. Робберт, Калеб и Талула молча смотрели на неё, что пугало девушку ещё больше, а Мэтт так и не спешил подниматься на ноги. Поэтому Оливия переводила взгляд с одного на другого, при этом пытаясь отползти от них всех как можно дальше, как будто она сделала что-то страшное. Сделала то, чего не должна была.       Первым поднялся Калеб. Он так же молча подошёл к Оливии и помог ей встать на ноги. Девушка всё ещё дрожала от страха.       — Эй, успокойся! Уже всё нормально. Сядь на диван, посиди, — он сказал ей это очень тихо, чтобы услышала только она, и подтолкнул в сторону. Оливия послушно села.       Следом за ней на этом же диване оказался Мэтт, которого туда перетащил Робберт. Выглядел Мэтт неважно: растрёпанный, мокрый, бледный и с кровью на лице. Руки его тряслись, как будто он вышел прямиком из холодильника, но сам Мэтт устало улыбался ни на кого не глядя.       Калеб куда-то вышел, Робберт уселся в свое излюбленное кресло, прихватив бутылку пива, словно и не произошло ничего, а Талула нервно ходила туда-сюда по гостиной, поправляя свою прическу.       — Что пошло не так?! — не выдержала она. Мэтт поднял на неё усталый взгляд.       — Давай потом?       — Нет, давай сейчас, — вдруг встрял в разговор, снова вошедший в гостиную, Калеб. В его руках была пара белых носовых платочков и чаша с водой, которую он спокойно вручил Оливии. — Я бы хотел послушать полную версию того, что случилось, пока меня здесь не было, — он кинул строгий взгляд на Талулу. И Талула стыдливо отвернулась в сторону, что очень удивило Оливию.       Талула с Мэттом долго переглядывались.       — Ладно, — Талула сдалась первой, а Мэтт, недовольно выдохнув, опустил голову. — Он в розыске. В этом сраном городе он в розыске. Эта белоголовая считается пропавшей без вести, а его считают главным подозреваемым, потому что он последний, с кем её видели.       — Что? — Оливия чуть не выронила то, что вручил ей Калеб.       Но Талула полностью проигнорировала вопрос Оливии и продолжила:       — Ему нужно было появиться в городе. Но он же у нас святой. Взял ответственность за эту… — ведьма кинула недобрый взгляд в сторону Оливии, — и ему нужно находиться здесь. Да и в принципе одному в городе ему сейчас появляться из-за палачей опасно. Вот мы и решили, что попробовать создать дубликат будет самым оптимальным вариантом.       Калеб вдруг повернулся к Мэтту, поправил очки, и сказал:       — Ты же не умеешь пользоваться этой магией.       — Вот поэтому он и обратился ко мне. Я сказала, что и как нужно сделать. Весь день всё шло нормально. А потом он влетел сюда с кровавым фонтаном из носа…       — И что пошло не так?       Мэтт некоторое время молчал. Что выводило Калеба из себя, хотя он изо всех сил старался этого не показывать.       — Мой дубликат вышел из-под контроля, — тихо пробормотал Мэтт.       — Каким образом?       — Я не знаю! В какой-то момент я понял, что я уже им не управляю. Он пытался управлять мной. И у него почти получилось. Спасибо Оливии, за то что вытащила меня.       Все тут же уставились на девушку, которая, в свою очередь, вообще не понимала, при чем тут она.       — И как она это сделала? — задал за неё вопрос Робберт.       — Она позвала меня. Вы же видели и слышали, — Мэтт поднял голову.       — Она не звала тебя. Да даже если бы и позвала, это не помогло бы. На наши голоса ты вообще никак не отзывался.       — Но она протянула мне руку и… — Мэтт взглянул на Оливию. Девушка сидела с широко распахнутыми глазами и приоткрытым ртом от удивления. — Ладно. Они не видели, но ты же видела. В своей голове ты же видела… — уверенность в его голосе постепенно пропадала. Выражение лица Оливии не менялось.       — Ты сам схватил её за плечи и начал орать. Она кричала в ответ. Это всё, что произошло. Мы боялись, что ты её ударишь током или чем похуже…       — Но я ведь видел… Ты тоже должна была видеть.       — Кроме молний я ничего не видела, — очень тихо отозвалась Оливия. Её голос дрожал.       — Молний? — Калеб нахмурился. Кажется, даже он перестал понимать, что произошло.       — В какой-то момент вся комната исчезла, и кругом были только молнии, но это было как… наваждение. Не больше.       — Так тоже быть не должно. Ладно. В следующий раз, Мэтт, если чего-то не умеешь, проси у кого-нибудь из нас подстраховки. Ну знаешь, так, на всякий случай, — Калеб снял очки и устало потёр переносицу. — Будь добра, вытри его лицо. Смотреть на него не могу. Я пойду, уберу книги.       После этого он вышел за дверь. В гостиной повисла давящая тишина. Мэтт откинулся на спинку дивана, положив на неё голову, и повернулся в сторону Оливии. Девушка уставилась на платочки и воду в своих руках, пытаясь прийти в себя.       Робберт включил телевизор и молча уставился на экран. Талула же, подкравшись к нему словно кошка, и усевшись рядом на подлокотник, с недоверием, удивлением и опаской разглядывала Оливию. Её цепкий взгляд следил за каждым её движением и малейшими изменениями на ей лице.       Оливия молча принялась за дело. Намочив один из платков водой, она начала вытирать лицо Мэтта от крови. Ей всё ещё было страшно и непонятно всё это. Поэтому она не обращала внимания ни на что, что происходило вокруг. Как и Мэтт, который даже дыхание задержал, лишь бы не напугать подругу лишний раз. Спустя время Оливию привлёк шёпоток со стороны Робберта и Талулы. Поэтому девушка медленно повернулась. Столкнувшись с ними взглядом, она снова повернулась к Мэтту. На что послышались тихие смешки, а спустя пару секунд эти двое вышли из гостиной.       Оливия молча продолжила оттирать кровь с лица Мэтта, а он наблюдал не проронив ни слова. Они так ничего друг другу не сказали. Так и разошлись по своим комнатам в полном безмолвии.

***

      Стояла глубокая ночь. Оливия разглядывала потолок в своей комнате. Весь дом уже спал, а вот девушке всё никак не спалось. Сон никак не мог прийти. Вместо этого у неё перед глазами до сих пор стояло окровавленное лицо Мэтта. А рассказ Талулы о том, что Мэтт в розыске, заставил Оливию чувствовать себя виноватой во всём, что случилось. Она ужом крутилась в кровати уже несколько часов в безуспешных попытках принять удобную позу и заснуть. В итоге девушка решила подняться на кухню и выпить горячего чаю с мятой или лавандой. Возможно, это поможет ей заснуть.       Её поход на кухню с самого начала не задался. Девушка чуть не снесла подставку для зонтов около лестницы на первом этаже, но на шум никто так и не вышел. Оливия спокойно дошла до кухни по скрипучим лестницам. И, не включая свет, девушка смогла заварить себе чай. Правда чуть не разбила кружку Робберта, которую кто-то почему-то не убрал со стола на место.       Уже возвращаясь обратно, Оливия заметила тусклый свет из щели под дверью, что вела в комнату Мэтта. Она остановилась и прислушалась. Мэтт ходил туда-сюда по своей комнате. Оливия отчетливо слышала шаги и скрип старых половиц. И не понимая, что творит, она постучалась в дверь. Осознание пришло только тогда, когда шаги за дверью затихли. Очень захотелось убежать, но Оливия бы всё равно не успела. Дверь перед ней открылась, и она увидела удивлённого Мэтта.       Девушка растерялась, её щеки тут же залились тёплым румянцем.       — Привет, — тихо сказала она, нервно потирая свою руку. Мэтт ещё около секунды удивлённо разглядывал девушку перед собой, а потом за руку втащил в комнату и закрыл дверь.       — Ты чего не спишь? — он обошёл Оливию и уселся в большое старое кресло в углу комнаты. У кресла стоял такой же старинный торшер и кофейный столик, заваленный какими-то очередными «полезными вещами» и пустыми бутылками из-под алкоголя. Около двери стоял большой платяной шкаф, на полу потрёпанный временем ковёр, на котором виднелись уже засохшие пятна крови. Около другой стены стояла большая старинная двуспальная кровать с балдахином, а под ней виднелись ручки от чемоданов. По обе стороны от кровати горой лежали ещё несколько чемоданов, на которых располагались большие и маленькие горшки с засохшими цветами и очередной «полезный» хлам. На стенах комнаты висели открытки из разных стран и самодельная электрическая гирлянда. Оливия с интересом разглядывала комнату друга и не спешила отвечать на его вопрос.       На комоде, который Оливия не сразу заметила, стояла пара старых фотографий, которые ей хотелось бы рассмотреть поближе.       — Я не могла уснуть и пошла на кухню, выпить чаю. Уже шла обратно к себе и увидела, что у тебя свет горит… — ответила Оливия, повернувшись к Мэтту. — Тебе лучше?       — Я в порядке, — Мэтт мягко улыбнулся.       — Тогда… я пойду. Не буду тебе мешать, — только девушка развернулась к двери, как две сильные мужские руки схватили её за плечи, и через секунду усадили её на край кровати. Мэтт осторожно присел рядом, не сводя с неё пристального взгляда.       — Посиди со мной немного.       У Оливии даже дыхание перехватило.       — Х… хорошо, — девушка скромненько сложила руки на своих коленях. Она только сейчас поняла, что сидит в старой растянутой пижаме, которую она нашла в шкафу ещё вчера. Поэтому ей стало ещё чуть более неловко, чем было.       Они довольно долго сидели в полном молчании. Оливия разглядывала комнату перед собой боясь пошевелиться, а Мэтт пристально разглядывал Оливию. Девушка чувствовала на себе его взгляд, и от этого ей было тяжело. Она чувствовала себя натянутой до предела струной, но почему-то не могла ничего с этим сделать. Она даже дышала с трудом, очень тихо и очень осторожно, проталкивая воздух в лёгкие при каждом вдохе. И казалось, что это длилось, целую вечность. Она впервые так некомфортно ощущала себя рядом с Мэттом. Он был первым, кто прервал это напряжение и ночную тишину в комнате.       — Я не могу понять, что в тебе не так.       Оливия молча повернулась к нему, одним лишь взглядом показывая, что не понимает, о чём он говорит.       — Ты… Я сам не могу объяснить, что не так, — он вдруг встал с места и сделал пару шагов в сторону. — Что-то есть в тебе такое, что выделяет тебя на фоне всего остального. Даже Талула со своей сумасшедшей энергетикой кажется обычной, — он вдруг быстро присел на корточки прямо перед Оливией. Девушка от неожиданности дёрнулась назад. Мэтт медленно и аккуратно обхватил лицо девушки руками и попытался заглянуть в её глаза. Но больше не выдержав, Оливия подскочила с места и попыталась оттолкнуть Мэтта, но не вышло.       — Мэтт, — произнесла она дрожащими губами. — Отпусти меня.       Он вдруг убрал руки, и они безвольно опустились вниз. Мэтт отошёл в сторону и виновато произнёс еле-слышное «извини».       Оливия тяжело вздохнула и уже думала уйти, но вопреки своим желаниям она всё так же продолжала стоять и смотреть на Мэтта. Он был растерян.       — Ты точно в порядке?       — Я… Я не знаю, — Мэтт выглядел таким грустным и потерянным словно брошенный щенок, что Оливия снова почувствовала себя виноватой. Она вздохнула и отвернулась в сторону. Взгляд её снова упал на старые фотографии.       На одной из них был запечатлён стоящий маленький мальчик с портфелем за плечами и с очень грустным лицом. За его спиной был виден вход в типичную британскую школу. На другой фотографии этот же мальчик сидел рядом с худощавой женщиной где-то в парке аттракционов. В руках он держал мороженое и счастливо улыбался. И на последней третьей фотографии этот же мальчик обнимал высокого угловатого мужчину с залысиной на макушке и в очках, а из-за их спин выглядывал Биг-Бен.       — Их уже нет, — раздалось где-то рядом. Оливия повернулась на голос. Мэтт стоял недалеко от неё и грустно смотрел на фото перед собой.       — Твои родители?       — Да, я… родился в Лондоне. В обычной семье. У меня не было ни братьев, ни сестёр. Я был единственным ребенком. И магом я не был. Ходил в обычную школу, как и все нормальные дети. Хотя уже тогда меня все называли чокнутым, — он чуть улыбнулся и продолжил. — На фото с родителями мне девять лет. Это был последний спокойный год в моей жизни.       Мэтт замолчал. Он нервно сглотнул и рукой взъерошил себе волосы.       — Что случилось? — осторожно спросила Оливия, заметив, как Мэтту тяжело об этом рассказывать.       — Когда мне исполнилось десять, всё изменилось. Нам пришлось переехать из Лондона в Кардифф. Отца уволили с работы, а потом начался какой-то кошмар, — Мэтт поморщился и потёр переносицу. — Среди друзей моего отца появились странные люди и их было много. Они часто приходили в наш дом. Я не знал, кем они были, но они очень пугали меня. Тогда я боялся их больше всего на свете. Чуть позже они что-то сделали с моим отцом. Он стал похож на них. Был таким же мрачным, злым, начал срываться на всех по пустякам. Часто бил меня и маму. А вслед за ним изменилась и мама, — Мэтт прервался и шумно выдохнул. — Этими людьми были палачи. Они обернули моих родителей в свои ряды. Сделали из них монстров, которые начали убивать людей, — Мэтт сделал паузу и шумно выдохнул, прежде чем продолжил, — а потом палачи добрались до меня. Я пытался сбежать, но… меня всё равно поймали.       — Что они сделали с тобой? — Спросила Оливия очень тихо и неуверенно.       — Поверь, лучше тебе не знать. Моё тело до сих пор в шрамах и до сих пор помнит те пытки.       Оливия смахнула с глаз навернувшиеся слёзы и прикрыла рот рукой. Ей уже всё, что он рассказывал, казалось кошмаром, но Мэтт даже не смотрел в её сторону.       — Около двух лет меня держали в каком-то грязном подвале. Родителей я не видел и ко мне они не приходили. Два года они пытались заставить меня вступить в их ряды. Делали всё, чтобы я присоединился к ним, как и мои родители. Переливали мне свою кровь, вместе со своей магией, пытались учить, вручили мне клинок… За каждое неповиновение я получал наказание. И в какой-то момент я просто сдался. Мне было всего тринадцать, когда я в первый раз убил человека, — Мэтт взглянул на Оливию. Она с ужасом смотрела на Мэтта. Смотрела так, как будто человека перед собой увидела впервые. — За этим человеком последовали другие. Среди них были женщины, мужчины, дети, старики… Их было очень много. И я до сих пор помню каждого из них. Из меня сделали монстра. Я не хотел всего этого, — он начал качать головой, а взгляд его был полон сожалений. — Не хотел! Они до сих пор мне снятся, но как бы я не хотел, я уже их не верну, — Мэтт громко вздохнул, потёр глаза кончиками пальцев и продолжил. — В это же время начали появляться мои собственные силы. Никто из палачей не догадывался об этом. Мне получилось скрывать это от них. Я пытался их развивать, и у меня получалось. Через пять лет… когда мне было восемнадцать, я смог сбежать. Я бежал далеко и долго. Я был во Франции, Германии, России, Японии, Канаде и Америке. И спустя какое-то время, в Египте, я встретил Робберта, Калеба и Талулу. Они узнали мою историю и приняли меня. Талула, правда, долго привыкала ко мне. Казалось, что она всей душой ненавидела меня. Хотя я сам себя ненавидел намного сильнее, чем кто-либо мог бы. С тех пор я бегу вместе с ними, — Мэтт замолчал. Он выглядел подавленным. Оливия снова стряхнула слёзы с ресниц и молча уставилась на Мэтта. Ей было так больно за него, как за себя никогда не было. Они долго молчали.       — А твои родители? — вдруг задала вопрос Оливия. Её тихий подрагивающий голос показался громким в этой звенящей тишине.       — Они всё ещё среди них. Если их кто-нибудь из ведьм не убил уже, — Мэтт поджимал губы. Было ощущение, что если до него дотронуться, то ударит током, как от оголённого провода. В то же самое время он выглядел беззащитным. И он очень боялся реакции Оливии.       — Когда мы с тобой познакомились и немного пообщались, ты смотрела на меня так, как будто я какой-то герой, но это не так, Оливия. Ты испугалась, когда увидела в первый раз Робберта и побаиваешься Талулу. Но из всех живущих здесь, я самый злой и жестокий. Я далеко не герой, — с каждым новым словом Мэтт отступал в тень комнаты, туда, куда с трудом добирался свет.       — Я не знаю, что я бы сделала на твоём месте, Мэтт, но ведь ты справился. Ты прекратил этот кошмар и в конечном итоге сделал правильный выбор. Мне кажется, что это важнее, — Оливия сделала короткий шаг в его сторону. — Мэтт, которого я знаю, весёлый и добрый, а не злой и жестокий, как ты говоришь, — она остановилась прямо напротив него. — Может ты и не герой, но уж точно не монстр, коим ты себя считаешь.       Девушка обняла его. Мэтт на секунду опешил, но всё же ответил на объятья. Вдруг его тело задрожало, и Оливия услышала его неровное дыхание, а спустя мгновение Мэтт уткнулся мокрым носом в пижаму на плече Оливии. Ей так хотелось забрать всю его боль себе, и чуточку изменить его прошлую жизнь. Избавить от палачей и кошмаров, которых он насмотрелся благодаря им.       Когда Мэтт успокоился, он сам отстранился от девушки. Глаза и нос его покраснели, но он делал вид, что всё в порядке.       — Кажется, нам всё-таки пора спать, — сказала Оливия. Мэтт активно закивал на её слова.       — Тогда, я пойду к себе.       Мэтт снова кивнул в ответ и растерянно отвёл взгляд в сторону.       — Мэтт, — девушка остановилась около двери и снова взглянула на друга, — сейчас у тебя есть замечательные друзья, готовые пойти с тобой хоть на край света. Это ведь хорошо, — она легко улыбнулась.       — Да. Хорошо, — Мэтт снова кивнул. — Оливия, спасибо.       Девушка снова улыбнулась в ответ и вышла за дверь. Она не помнит, как добралась до своей комнаты. История Мэтта её очень впечатлила. В своей комнате она снова заплакала. Она и представить не могла, что вынес Мэтт. Она невольно задумалась о том, что же произошло в жизнях остальных ребят, и ей вдруг стало страшно.       Мэтт правильно ей сказал, что тот мир магии, о котором он ей рассказал — это не мир, состоящий из пони и радуги. Возможно он даже хуже, чем обычный человеческий мир, и Оливии было страшно оставаться в нём, но выбора у неё уже не было. Ей его никто не оставил.