Alphabet

      A. Almight (всесилие) — слово из другой, давно забытой им жизни, покрытой пеленой времён, оставшихся далеко-далеко позади — в тех днях, когда о нём и о его мече Авенире слагали легенды, когда им восхищались… он был воплощением этого слова. Тем не менее, та эпоха миновала, и восхваление Всесильного прошло. Однако ему достаточно и одного, но своего самого-самого верного и преданного поклонника, одновременно являющегося его главнейшей слабостью, подталкивающей порой на самые безумные поступки — Изуку.       B. Battle (бой) — постоянное сражение не на жизнь, а на смерть, рандеву с ней в объятиях пламени дракона — рутина, вдохновение и смертельный яд одновременно; то, чем он дышал, в чём крутился день ото дня и в чём чувствовал себя ценным, по-настоящему важным и нужным. И пускай теперь ему не так часто приходится обнажать меч, каждый раз, обучая юношу новым боевым приёмам, Тошинори чувствует, как его кровь в предвкушении закипает, а азарт, стоит только схватиться за своё духовное оружие, растекается по венам. Потому что быть единым целым с Авениром, продолжением и отражением друг друга — незабываемые ощущения.       C. Comfort (утешение) — мало кто по-настоящему понимает, как поддерживать Мидорию в трудные моменты: и по мере его взросления и формирования личности ситуация лишь усугублялась… когда он, увы, скопировал у Всесильного почти что болезненное желание всех защитить, всех спасти — даже во вред самому себе. Впрочем, одно работает наверняка: в особенно плохие дни Яги молчаливо находится рядом с ним — хотя бы просто в пределах его зрения; показывая, что он не один… пока принц, успокоившись, не набросится на рыцаря с отчаянными объятиями, беспрерывным потоком рассказывая о своих тревогах и неудачах, терзающих мысли.       D. Dance (танец) — в молодости, в самом расцвете сил, Всесильный был удивительно ужасным танцором: слишком огромный и неуклюжий, точно косолапый медведь, наступающий каждому прохожему на ноги. Тем не менее, набравшись со временем опыта и грациозности, в день празднования совершеннолетия Мидории он кружился с ним по гладкому полу в размеренном и завораживающем вихре, каждым движением, каждым украдкой подаренным слегка игривым и восхищённым вместе с тем взглядом подтверждая единение с музыкой и друг с другом, поглощённые сказочной атмосферой, наполненной куда большей сакральной ценностью, чем это можно себе представить, вообразить. И когда оркестр, увы, перестаёт играть, Тошинори оставляет эфемерный поцелуй на тыльной стороне ладони раскрасневшегося и с небольшой досадой вздыхающего молодого человека… обещая, что этот танец будет далеко не первым и не последним. Определённо точно.       E. Excessive (чрезмерный) — самое лучшее и самое правдивое описание всех стараний Изуку порой. И нет, конечно же, Яги более чем ценил его энтузиазм — особенно в том, что касалось получения новых знаний или тренировок; а также был горд, что принц настолько упорный и трудолюбивый, но… как выяснялось позже, едва ли не все его действия чаще всего можно было назвать чрезмерными, когда от переутомления он раз за разом падал в обморок. Впрочем, справедливости ради… у него есть плохой пример, не так ли?       F. Famliy (семья) — странное слово, казавшееся Всесильному до определённого момента отчасти даже ненужным и лишь мешающим в рыцарских делах, когда каждый день жизни мог стать последним… Тем не менее, когда королева сказала ему беречь себя, отстранив от большей части особенно опасных походов, вместо этого доверив рыцарю охрану её сына; со временем он сполна осознал истинную ценность данного слова. Потому что семья — не только кровные родственники. Семья — несколько абстрактное понятие, для каждого разное, но для него — ощущение комфорта, осознание того, что ты ценен, важен и любим другим человеком просто за то, что существуешь… Семья для Тошинори — Инко, его друзья, его наставник, но самое-самое главное — Изуку. И это те люди, ради которых не нужно делать ничего, чтобы тебя приняли: нужно просто… быть собой и жить.       G. Garden (сад) — будучи постоянно в походах, в сражениях, в приключениях, Яги, конечно же, видел много разнообразных и порой и вовсе удивительных растений, которые даже просто невозможно описать словами! Тем не менее, ничто не завораживало его так сильно, как королевский сад — тихое и спокойное, уютное место, которое, быть может, нельзя назвать огромным, но… в этом и есть его очарование: аккуратная и всегда ухоженная территория с царящей здесь гармонией с природой, истинным умиротворением… впрочем, у Всесильного есть ещё одна, особенная причина любви к королевскому саду: их «тайное» с Мидорией место, скрытое за яблонями и кустарниками. И пусть оно выглядит более диким и менее привлекательным для остальных, для них двоих «тайник» прекраснее всего на свете. Потому что с ним связано слишком много трепетных воспоминаний… особенно о поедании ворованных яблок и о совместном прочтении книг в тёплые осенние дни, наполненные запахами ярких жёлто-оранжевых листьев и тыквенных пирогов.       H. Hope (надежда) — то, чем безо всяких сомнений можно было охарактеризовать Всесильного: до последнего он был и остаётся воплощением надежды, символом мира и того, что никогда нельзя опускать руки, отчаиваться. Потому что… мы живём до тех пор, пока у нас есть хотя бы ничтожно малая надежда — или это то, чему его всегда учила Нана — и Тошинори знает, что поэтому ему тем более нельзя сдаваться, нужно идти вперёд, несмотря ни на что… и нести свой свет надежды в люди. Однако в первую очередь, кому он передаёт эстафету, зажжённый факел веры в лучшее…       I. Izuku (Изуку)— невероятно… нет, даже не так: исключительно важное для Яги слово, имеющее куда более глубокое значение, чем для кого-либо ещё. Потому что… для него это слово было всем миром и всей Вселенной сразу, его главной силой и бессилием даже для такого, казалось бы, «всесильного» рыцаря. Тем не менее, глядя в чарующие зелёные глаза, напоминающие две огромные чащи леса, прикрытые пышными хвоинками — густыми ресницами; которые в очередной раз крайне жалобно на него смотрят, в конце концов Тошинори снова сдаётся. И снова вляпывается в то, во что его с невинным видом втягивает этот зеленоглазый дьяволёнок.       J. Jealousy (ревность) — признаться честно, он никогда в жизни не мог назвать себя ревнивым человеком — нет. Ну, или же так казалось ему лишь потому, что, находясь в постоянных сражениях, приключениях и походах, попросту некого ревновать, да и некогда: куда важнее было просто выжить и привести своё войско к победе. Но сейчас… особенно с того момента, как к принцу стали приходить потенциальные женихи и невесты; Всесильный, пусть и не сразу это осознал, может теперь полноправно назвать себя ревнивым. Более чем. И хотя Изуку по какой-то причине отвергал их всех — разве что подружился с несколькими; в те дни Яги, плотно сжимая свои тонкие губы с какой-то даже обидой и судорожно считывая секунды до окончания встречи, не мог не хмуриться, раздражая таким поведением самого себя и злясь на пустом месте… ровно до тех пор, пока юноша не накинется на него с невероятно крепкими и отчаянными, лишь чудом не сдавливающими рёбра, объятиями, предлагая сегодня потренироваться или пойти куда-нибудь — хоть на край света. Самое главное, что вместе.       K. Kingdoom (королевство) — не просто четыре холодных стены, нет. Для него королевство — куда более сакрально важное, до невозможного трепетное слово, давшее ему, должно быть, всё, о чём ранее он мог лишь мечтать. Потому что после гибели наставницы и мучительно долгих лет скитания… Инко, наслышанная о нём и его невероятных подвигах, приняла Всесильного в королевство, ставшее самым настоящим домом, где рыцаря всегда ждёт его чудесная семья, всегда принимает… просто за то, что он есть. Но даже без всего перечисленного… королевство — место, вернувшее Тошинори надежду на то, что жизнь, что бы ни случилось в прошлом, продолжается. Да, она уже не такая, как прежде — и, возможно, никогда не будет такой. Но вместе с тем это не означает, что она становится хуже, нет: самое лучшее и мгновение и самая лучшая жизнь порой — настоящее.       L. Loyalty (преданность) — несмотря на то, что каждый порядочный рыцарь должен беспрекословно подчиняться своему королю или королеве — точно сторожевой пёс… Инко придерживалась несколько иного мнения, предоставляя Всесильному непозволительно много свободы, и уж тем более — не стараясь привязать его к королевству. Он был волен сам решать, что и как ему делать, однако… возможно, именно это и послужило одной из причин такой преданности, ставшей и вовсе безграничной тогда, когда Яги доверили Изуку, за которым рыцарь сиюминутно готов последовать хоть на край света. Тем не менее, насколько сильной ни была преданность, если он видит, что решение принца лишь вредит или и вовсе угрожает его жизни… Тошинори без раздумий ослушается юношу. В конце концов, теперь он не только верный рыцарь, но и наставник, который должен беречь своего непутёвого ученика и освещать путь, пусть сие факт и становится порой причиной разногласий.       M. Marriage (женитьба) — не менее странное и непонятное первоначально слово, казавшееся Тошинори… отчасти даже лишним, ненужным — во всяком случае, именно для него самого. И снова ровно до тех пор, пока он не встретил Изуку, так беспечно, уставившись на рыцаря своими большими зелёными глазами, однажды сказавшему: «после этого случая… ты просто обязан повести меня под венец»! Конечно же, в тот момент Всесильный шокирован, растерян, пребывая в абсолютном недоумении и не зная, что сказать в ответ на столь резкое заявление. Однако спустя мгновение выясняется, что это была шутка. Вот только… семя уже посеяно. И когда юный принц смущённо отворачивается, с какой-то даже досадой, провожая его долгим и странным взглядом, Яги понимает, что теперь это слово для него не такое уж и пустое: и нет, ему ни в коем случае не нужен ни титул, ни корона, ни трон — нет-нет и нет, ради всего святого! Ему просто нужен… Мидория. Но поскольку это всего лишь шутка, весьма жестокая — как и жизнь порой, шутка, с тяжёлым вздохом ему остаётся только прогнать мысли о том, как он кружил бы в изящном танце красивого наряженного Изуку в день, предназначенный для них двоих… и который вряд ли когда-то настанет… однако нельзя терять надежду, верно?       N. Nana (Нана) — то, от чего и без того кровоточащее сердце Всесильного, словно оплетённое терновыми ветвями, болезненно сжимается, желая, должно быть, и вовсе исчезнуть, раствориться навсегда. Ведь… это слово имеет для него бесконечно много значений: мама, семья, наставница, лучший друг, дом, надежда, вера в себя, мечта… Нана была для него всем, и даже дыханием, когда от слёз после ночных кошмаров об убийстве настоящих родителей становилось и вовсе невозможно дышать… в такие моменты она обнимала его нежно-нежно, крепко-крепко, шепча, что всё непременно будет хорошо, самое главное — верить в это. Однако после её смерти не Весильному — нет, он-то по-прежнему старался быть символом надежды; Тошинори становилось порой… физически трудно верить в это. Тем не менее, истинное значение её фразы он осознаёт запоздало: тогда, когда понимает, что больше не одинок. У него есть Гран Торино, Инко, Изуку — да и не только они… со временем появляется Сущий Мик, Айзава, Немури и другие. И жизнь постепенно в самом деле налаживается. Становится самой лучшей — потому что… настоящая.       O. One For All (Один За Всех) — магия, полученная когда-то давным-давно от Наны; и вместе с тем — хорошо оберегаемая тайна, которую в любом случае не каждый смог бы понять. Потому что Один За Всех — не просто сила, передаваемая от человека к человеку — нет. Это и невероятная ответственность за себя и за весь мир, горой лежащая на плечах — словно Атлас, держащий огромный небосвод; отчасти это и образ жизни, и даже мышление, покуда отныне и до конца своих веков вы будете связаны кровью и плотью со всеми предыдущими пользователями одной общей целью, одним предназначением… потому это и величественный дар, и проклятие одновременно. Тем не менее, восьмому и девятому пользователю повезло больше всего на свете — по крайней мере, Мидория с Яги прекрасно понимают, насколько тяжёл вес ответственности… и не позволяют друг другу нести его в одиночку — ни за что в жизни.       P. Power (сила) — она бывает разной, и ответ на вопрос «что представляет из себя сила?» может для каждого человека оказаться самым странным, самым неповторимым, самым оригинальным. Но задавая этот вопрос самому себе… его семья — Нана, Инко, Изуку… они научили Яги тому, что сила — не только мускулы, не только грубая физическая, заключённая в том, как получше ударить злодея — нет. Сила — умение пережить всё то, что уготовано для вас Судьбой и не позволить отчаянию всецело поглотить сердце; сила — не терять надежду, веру в лучшее и в то, что ещё не всё закончено, что жизнь не перечёркнута событиями из прошлого, настоящего, будущего; сила… порой сила — даже просто умение поделиться с другими своими переживаниями, своими мыслями и, наконец, обратиться за помощью. Именно поэтому для каждого человека сила бывает разной, и лишь мы сами решаем, чем она является для нас.       Q. Quarrel (ссора) — Всесильный ненавидел их, говоря откровенно, покуда крайне редко и, должно быть, и вовсе лишь в исключительных случаях, они приводили к положительному результату. Чаще всего, как показывает опыт, всё получилось иначе, и конфликт сводился к бессмысленным попыткам задеть своего оппонента как можно сильнее… впрочем, ссоры с Мидорией, пусть и происходили крайне редко, не были исключением, когда разногласие между рыцарем и принцем возникало из-за их одинакового упрямства и болезненного желания спасти весь мир, даже если ради этого придётся вырыть себе яму. Тем не менее… они слишком дороги друг другу, чтобы ссориться, а уж тем более — чтобы причинять боль — этого и так хватает со стороны других людей. Именно поэтому, несмотря на все и без того не самые многочисленные ссоры, они стараются быть друг для друга убежищем от всего плохого, самым безопасным и самым комфортным местом, полным счастья, любви и гармонии.       R. Risk (риск)— то, в чём он жил и живёт даже по сей день, потому что… это не просто привычка — риск, по всей видимости, его призвание и самый верный спутник в жизни, без которого рыцаря фактически не существует: кровью и плотью слился с постоянным риском, всегда врываясь первым в самый эпицентр событий… или же так было раньше. Да, Всесильный продолжал ввязываться в опасность даже после предсказания своего друга-провидца — Ночноглаза; но… когда у него появился Изуку, он стал… осторожнее, менее безрассудным. В конце концов, теперь у него есть не только смысл жизни, отличный от бесконечных сражений и рандеву со смертью, но и само осознание её ценности — то, что Тошинори помогли узнать и принять его близкие и самые важные, самые-самые дорогие на всём свете люди.       S. Smile (улыбка)— слово, на веки вечные слившееся со Всесильным и, говоря конкретно, с его образом — исключительно с ним. Ведь… Нана учила его по жизни, несмотря ни на что, идти вперёд с ослепительно-яркой улыбкой на лице, способной осветить путь заблудшей душе, подарить ей столь невероятное, столь могущественное — надежду. И именно с улыбкой, поистине ясной и солнечной, он ассоциировался для всех. Однако же… это не означало и не означает, что за «улыбкой надежды и бесстрашия» никогда не скрывались истинные переживания, боязнь смерти, боязнь потерять своих товарищей, боязнь… порой просто идти в бой и не знать, вернёшься ли ты из него — хотя, впрочем, многие страхи пришли к нему запоздало. Тогда, когда в его жизни, опять же, появился Изуку, сказавший рыцарю несколько действительно важных вещей: например… что бы ни говорили остальные, с улыбкой или без неё, с мускулами или без них, с внушительной физической силой или без неё — Всесильный по-прежнему остаётся Всесильным, ведь истинная сила заключается в другом. И, кроме этого, ему не обязательно постоянно улыбаться, чтобы его принимали и любили — нет. Хотя бы в кругу семьи, своих самых близких людей, он может не улыбаться до боли, до онемения в скулах, а просто быть. Без улыбки, с кучей страхов и недостатков — и с не меньшим количеством достоинств… главное, что собой. Настоящим.       T. Trust (доверие) — тот, кого Мидория впускает в свое огромное и безгранично доброе, безгранично ранимое и одновременно с тем стойкое сердце, остается в нём навсегда. А долгожданное, поистине долготрудное единение сблизило их больше, чем тысячи тренировок, проведённых что в стенах королевства, что в разрушенном когда-то давным-давно городе. И, конечно же, принц и рыцарь были близки и ранее, вместе творя порой всякую чушь и понимая друг друга даже без единого слова — лучше, чем кто-либо другой… тем не менее, столкнувшись с первыми ссорами, с первыми трудностями и, в конце концов, с самым первым серьёзным совместным приключением, тогда их доверие и вовсе стало безграничным. Потому что… в конце концов, что бы между ними ни происходило и ни происходит, они остаются вместе и могут положиться друг на друга, полностью доверяя даже самые уязвимые свои стороны и прекрасно зная одно: ни Тошинори не предаст Изуку, ни Изуку никогда и ни за что не предаст Тошинори.       U. Unshakable (непоколебимый) — и снова то, что всецело отражало рыцаря — и не только в сражениях, не только в походах и решениях, но и во всей жизни, когда он гордо и непоколебимо освещал весь мир сиянием своей улыбки, с высоко поднятой головой неся в руках развевающееся Одного за Всех… ах, во всяком случае, до определённого момента. И нет, Яги по-прежнему во многом непоколебим, да и его силе воли можно лишь позавидовать... ну, если это никак не касается щенячьего взгляда Мидории, уговаривающего его пойти на какую-то авантюру. Очередную. Стоит ли напоминать, чем обычно все они заканчиваются? Но Тошинори лишь вздыхает с наигранной (слишком наигранной!) усталостью. В конце концов, его непоколебимость в который раз с комичным треском разрушается, оставляя место безумным совместным идеям и безграничному веселью.       V. Victory (победа) — первоначально невероятно сладкое, разгоняющее кровь в уставшем теле слово, когда Всесильный, с облегчением, возвращается из очередного боя, приведя своё войско к победе и зная, что… он может быть спокоен, всё ведь хорошо хотя бы сейчас, верно? Враг повержен, и… вот только не всем и не каждому известно, какова порой истинная цена победы, перекликающаяся с постоянными рисками, рандеву со смертью, боязни потерять своих товарищей или и вовсе самому пасть на поле боя. И хотя, конечно же, для рыцаря будет честью погибнуть в сражении во имя королевства… особенно если вы посвятили этому всю свою жизнь; теперь по определённой причине с извечно растрёпанными и взлохмаченными вихрами зелёных волос Тошинори несколько колебался. Он уже неоднократно видел и даже испытывал на себе, сколько стоит победа — его жестоко вырванные и сожжённые драконом желудок и лёгкое являются самым ярким подтверждением подобного. И, наверное, будь это возможно, больше всего на свете Всесильный хотел бы…       W. World (мир)— мир во всём мире, как бы нелепо это ни звучало. Без побед, без поражений. Просто мир — там, где все в безопасности, там, где все в гармонии друг с другом. Тем не менее… Яги знает и то, что этому не бывать: добро и зло не могут существовать друг без друга, как день без ночи или тень без света: что бы делало добро, не существуй в мире зла? И как бы тогда выглядела земля, исчезни с неё все тени? Но, возвращаясь к прошлой букве… с грустным вздохом получше укрывая юного принца своей накидкой — ночью значительно холодает; Всесильный не может не опасаться, какая на сей раз будет цена победы и долгожданного мира, искренне надеясь, что… они смогут пережить её вместе, что бы ни произошло. Впрочем, развязка истории ещё нескоро, верно? И потому Тошинори, проведя пальцами по взъерошенным волосам мирно спящего Изуку, отбрасывает грустные мысли в сторону и переходит к следующему, куда более смущающему «пункту».       X. XXX (запретный плод) — есть… несколько случаев, за которые Всесильному поистине неловко, если говорить откровенно. Ведь… по какой-то иронии он, как человек, который должен был подавать Мидории пример и ни в коем случае не позволять ему вкушать плод «запретного яблока», делал совершенно противоположное. И, гм, пусть всё это, как правило, не касалось чего-то особенно запрещённого, однажды рыцарь, по собственной оплошности, принёс «во имя спасения» юного принца от скучных занятий книгу… с весьма интересным содержанием. Определённо точно. К счастью, та ситуация осталась между горе-спасителем и жутко смущённым Изуку — об этом был первый случай. А второй и, вероятно, обобщённый: во время приключений Яги невольно показал ему несколько злачных мест, полных сладкого нектара соблазнов… но, ах, не то чтобы у них была возможность пойти иным путём и миновать все «рассадники разврата» — к которым в первую очередь Всесильный ворчливо причислил бы таверны. Но, по крайней мере, что давало Тошинори надежду и невероятное облегчение — несмотря на собственное взросление и всё увиденное, Мидория по-прежнему предпочитал проводить время с книжками и с наставником, а не с… да, к счастью. Но не то чтобы, хотя бы в глубинах души, ему не был интересен «запретный плод».       Y. Youth (молодость) — давно забытое им… и вместе с тем не совсем понятное слово. Потому что да, конечно же, сейчас Всесильный уже не совсем молод, находясь, скорее, в относительном расцвете сил, но… Даже будучи в том же возрасте, что и принц сейчас, с каким-то запоздалым шоком он осознавал, что едва ли прочувствовал это сказочную пору: всё его юношество было наполнено разве что бесчисленными тренировками-сражениями-тренировками, а ещё, до определённого времени — ровно до того самого ужасного события; чтением книг с Наной и обучением танцами. Однако же… у него никогда не было какого-то особенного веселья или свободы — сравнивая себя с Изуку и… как бы ни складывались обстоятельства, стараясь не допускать для него такой же «молодости»: если он хочет творить всякую невероятную чушь, веселиться по полной и смеяться так громко и задорно, до боли в скулах — Яги всегда и всюду будет делать это с ним, составляя компанию в почти что любой безумной идее. Или даже предлагая свои собственные идеи, ведь… да, конечно же, Всесильный уже не совсем молод. Но это не означает, что рядом с Мидорией и с его энергичностью, с его нежными улыбками и бесконечным потоком мыслей, он не может чувствовать себя молодым, стремительно навёрстывая упущенное.       Z. Zero (нуль) — на первом месте для рыцаря всегда был и в чём-то по-прежнему остался мир, и это навряд ли можно искоренить полностью: уж слишком тяжело забыть то, за что вы боролись большую часть своей жизни; то, чему вы в целом посвятили всю жизнь, считая это собственным предназначением. Однако… у него ещё есть нулевое место для главнейшей слабости — для Изуку, который находится не просто в списке приоритетов — нет; он и является и самым главным приоритетом, и самым главном выбором Всесильного. Впрочем, точно также Тошинори знает, что это работает и в обратную сторону: сколько бы новых людей ни встречали на своём пути, сколько бы раз ни ссорились — и порой по сущим пустякам; сколько бы раз им ни казалось, что их история вот-вот закончится… безграничное доверие, воспоминания о пережитых вместе невзгодах и счастливых мгновениях, и, наконец, они сами… оказывались сильнее не только истории, но и даже Судьбы, каждый раз выбирая друг друга и оставляя все остальные «пункты» позади — и именно этим Яги, мысленно ставя многоточие, и хочет закончить свой алфавит. Потому что… у него есть ещё невероятно много незаконченных идей, но Мидория, прижимающийся к рыцарю во сне в поисках тепла, утешения — а может, и вовсе делая это осознанно, намекая о том, что уже давно пора спать; куда важнее. Важнее всего на свете, верно? На нулевом месте во всём алфавите и во всей жизни.