Глубокая кулинария

Максим вновь не спал до 7 утра, ведь за окном лето, а у него отпуск. Боже, какое замечательное слово «ОТПУСК». Как же он скучает по детским временам, когда школьные каникулы длились три месяца, и на это время можно было забыть обо всём: ранних пробуждениях, режимах, домашних заданиях, учителях… Но сейчас остаётся довольствоваться лишь одним месяцем в году, которого, на самом деле, не хватает даже тупо выспаться. Итак, всю ночь Максим играл в компьютерные игры. А чем ещё заниматься недавно расставшемуся, 21-летнему мужчине в отпуске? Звучит, конечно, довольно одиноко, но у него есть друзья, которые прекрасно умеют скрасить его одиночество. Например, его лучший друг Давид, когда удаётся выкрасть его между работой, сном и бытовухой, с удовольствием составит компанию. Давно, правда, у них не получалось встретиться, видимо, семейная жизнь с его девушкой Викой настолько прекрасна, что выходить из дома нет никакого смысла. Есть также их общий друг Юра, поистине потрясающий, чокнутый парень бисексуальной ориентации, хотя больше, все-таки, он склоняется к гейству. Его познания о сексе и наркотиках просто поражают, сложно найти то, что он не пробовал сам. В дополнение он хочет трахнуть всех своих друзей, в том числе Максима и Давида. Хотя есть вероятность, что он так просто шутит… Друзей, в общем-то, Максиму хватало, но с сексом возникают трудности. После расставания с девушкой секс то есть, то нет, а ведь хочется его каждый день. Рука это, конечно, тоже неплохо, но что может быть лучше стонущей под тобой девушки или умопомрачающего минета? Ему казалось, что еще немного, и он начнет кидаться на первую встречную, как абориген. Да что уж тут говорить, ему и Юра кажется довольно сексуальным… А это уже совсем ненормально для гетеросексуального мужчины. Под эти мысли Максим практически уснул, как вдруг пришло сообщение. Наконец-то Давид начал прорываться сквозь бытовуху, и Максим уж не упустит шанс поболтать с другом, поэтому они пошли в дискорд, заодно, по традиции, поиграть пару каток. — Здорова, уëбок, где пропадал? — по классике начал разговор Максим. — Мамку твою ебал, где же ещё. — Так долго? А она у меня ещё ничего. — Рассказывай давай, как жизнь, что нового, — после сдавленного смешка начал интересоваться Давид. — У меня отпуск! — достаточно торжественно сказано? — А так, в целом, отдыхаю, ничего не делаю. У тебя как? — Да тоже особо нечего рассказывать. Завтра планов у тебя нет? Юра приезжает вечером, как раз думали тебя позвать. — О, сто лет его не видел. Я в деле. А что планируете делать? — Можно бухнуть, а можно и покурить. — Или всё вместе, — усмехнулся Максим. *** — Ну что, уëбки, за нас, — уже достаточно пьяным голосом произносит Давид, опрокидывая стопку джина и сразу запивая его соком. И все последовали его примеру. — А хотите анекдот? — начал Максим. — Боже… — прошептал Юра. — Опять… — закатил глаза Давид. — Купил мужик шляпу… — Максим сделал длинную паузу, пока Давид задыхался от смеха, — …а она ему как раз, — на этом моменте, наверное, лёгкие отказали Давиду, так как никто не мог подумать, что можно так долго задерживать дыхание во время смеха. Вечер был очень приятным, парни много смеялись, шутили, делились новостями, обсуждали абсолютно разные темы. А потом… *** Утро. Слишком жарко, слишком болит голова… Что вообще вчера было? Давид проснулся, с трудом понимая, где он, что происходит вокруг. Его друзья спали рядом, так как кровать у него дома всего одна. Какое счастье, что вчера перед попойкой он решил поставить рядом с кроватью полуторалитровую бутылку воды, сейчас это именно то, что нужно. Так, что вчера было? Сколько они выпили? Давид чëтко помнит, как они пили, потом захотели приготовить, а потом забили на эту идею и пошли пить. Вдруг в его голове происходит вспышка, он видит буквально одну картинку: голого Юру. Что, простите? Нет-нет-нет, это всё херня какая-то. Не могло этого быть. За всеми этими мыслями Давид не заметил, что Максим проснулся. Они переглянулись, но быстро отвели взгляды. Давиду очень хотелось спросить, что было вчера, но он как будто бы и не хотел знать ответ. Максим пошёл в туалет, не говоря ни слова. «Блять, а он вообще в курсе? Сука, если он знает об этом, он же меня застебёт… Да какое?.. О чем я вообще думаю?! Этого в принципе не могло быть,» — думал Давид, а его сердце начинало всё быстрее и быстрее биться, было такое чувство, что в комнате стало мало воздуха… — Доброе утро! — жизнерадостным и бодрым голосом проговорил Юра. — Юра, блять, что вчера было? Мы с тобой… — зашептал Давид, не в силах продолжить дальше. — Ну да, мы трахались, что такого? — он даже не пытается говорить тише, а скорее наоборот, сказал это нарочито громко. — Но… — начал Давид. — И вы тоже?! — в комнату зашёл Максим. — Так, вы что, ничего не помните? — ухмыльнулся Юра и принялся рассказывать.

***

— А давайте приготовим что-нибудь? — предложил Максим. В принципе, идея показалась здравой, и они все вместе отправились на кухню готовить «что-то» из того, что есть в холодильнике Давида. А в холодильнике оказались три сосиски, два яйца и, видимо, мышь, которая повесилась, потому что остальное всё было в плесени и ужасно пахло. — Твой холодильник похож на мой, — с толикой грусти сказал Максим. — Что, Вика тебе совсем не готовит? — Она уже неделю у родителей живёт. Мы решили взять перерыв. Ну, или она решила. — Ой, да и правильно, нахуй этих баб, — Юра приобнял за плечи друзей. — Воу-воу, не так близко, а то у меня член сейчас встанет, — наигранно испуганным голосом сказал Давид, пытаясь вырваться из-под руки друга. — А ко мне можешь и поближе, — приподняв брови, игриво проговорил Максим, обнимая Юру за талию. — Так, мы готовить будем или трахаться? — чуть повысил голос Давид. — Готовить, готовить. Есть макароны? Сейчас мы сделаем офигенные мужские макароны по-гейски. — А можно хотя бы макароны гейством не портить? — А можно уже выпить? — грустно сказал Юра, все это время находясь за пределами диалога. — Точно, выпьем! И так парни снова увлеклись алкоголем, на время забыв про готовку. Вспомнили они об этом, когда на самом деле готовить уже не было особого смысла, ведь они были уже сильно пьяны. — Мы же хотели готови-и-ть, — протянул Давид и отправился на кухню, чуть пошатываясь. — А я тебе говорю, что нет у девушки точки g! — Тебе-то откуда знать, ты же гей! — Попрошу называть меня пидором! — А я вот на столько, — Максим показал указательный палец, сделал «0» из указательного и большого пальцев, потом ещё раз показал указательный, — ой, блять, ну, ты понял, на сто процентов гетеросексуал, мне лучше знать! — Никто никогда не может быть никем на сто процентов. — Ой-й-й, это ты так думаешь. — Я могу доказать. — Ну? И Юра целует Максима в губы. Заторможенная реакция из-за алкоголя не даёт возможности увернуться или в принципе быстро осознать, что произошло. Но когда в мозге появляется то самое осознание, уже становится поздно. Максим ощущает сильное давление изнутри. Пенис словно раздувают и появляется сильное желание противодействовать этому. Упереться во что-то мягкое, но тёплое и упругое, сдавить снаружи, любыми способами сдержать набухание. Но Юра заметил это и отстранился, а на лице у него играла победная улыбка. — Это доказывает только то, что у меня давно не было секса, — буркнул Максим в след уходящему на кухню другу. Давид тем временем просто сидел на стуле и смотрел в одну точку. Когда ребята зашли на кухню, Юра озвучил вполне логичный вопрос: — Он травку нашёл? — О, вы чего так долго? Я вас ждал. Трахались там, что ли? — нервный смешок от Максима, член которого уже практически успокоился, чего нельзя сказать о мозге и воображении. — Да мы спорили там на одну тему. — Какую? — Я тебе попозже расскажу, — улыбнулся Юра. — Ладно… Так, я отварю макароны, Юра, готовь яйца, Максим, режь сосиски. — А вам не кажется, что набор слишком гейский для гетеросексуальных парней? — и снова эти хитрые улыбки от Юры. — Ну тогда получается, что макароны лишние. Давайте просто замутим яичницу с сосисками, чтоб всё было по канону. — Яиц мало. — Твоя правда. Ладно, давайте готовить. Максим, сосиски! Юра разорвался хохотом: — Звучало как приказ. Ну типа, Максим, фас, сосиски, — все посмеялись и принялись каждый за своё дело. Когда макароны уже были поставлены на плиту вариться, интерес все-таки взял верх над Давидом и он спросил, насчёт чего спорили ребята в комнате. Максим притих, ему снова стало неловко, а Юра рассказал теорию о том, что никто не может быть кем-то на сто процентов. — Не, ну может ведь. Я вот парень на сто процентов. — Да нет, мы скорее про ориентацию говорили. Вот смотри, можешь ли ты со стопроцентной уверенностью сказать, что твой член не встанет, если я тебя поцелую? — Могу. Он не встанет. — А если потрогаю? — Ну… — А если отсосу? — Я не знаю… — Давай проверим, — абсолютно спокойно сказал Юра, мельком косясь на Максима. — Чёрт возьми, на самом деле, у меня так давно не было минета, и я настолько пьян, что я в миллиметре от того, чтобы согласиться… — Так соглашайся! — Ребят, — наигранно прокашлялся Максим, — я вас вообще не смущаю? — Так с тобой-то всё уже понятно, у тебя член встал от того, что наши губы соприкаснулись на пару мгновений. — Чего?! — округлил глаза Давид. — Да-да. Давай и на тебе проверим, — и тут Юра целует Давида. Нет, у Давида секс был не так уж и давно, и он был прав, его член никак не отреагировал на подобные действия. Но для Юры это было скорее как вызов. Он начал водить рукой по члену Давида, будто лаская, но потом резко сжал. Сопротивлялся ли Давид? Пытался, насколько мог, будучи пьяным, но Юра оказался чуть трезвее. Вторую руку Юра запустил другу под футболку и начал медленно водить пальцами по его груди, снова целуя в губы и начиная поглаживать член. В этом же моменте его член начал реагировать на поцелуй, причем достаточно бурно. Максим же всë это время просто наблюдал, как его друзья чуть ли не трахаются. Честно говоря, в его голове скорее было представление, что на месте Давида находится он. Он и не заметил, как его член тоже стал наливаться кровью. Было чувство, что он смотрит на порно, но только в реальной жизни. Хотя на экране его никогда не возбуждали парни… Юра остановился, снова победно улыбнулся Давиду и ушёл из кухни в комнату, ничего не говоря. — Вот сука, — прошептал Давид и закусил губу как можно сильнее, чтобы отступило это странное желание трахнуть своего друга. — Понимаю, — протянул Максим. — Ребят, — громко крикнул Юра из комнаты, и его друзья, сами не зная зачем (а если быть точнее, зная, но не желая этого признавать), пошли на его голос. Давид шёл первый, поэтому Максим врезался в него сзади, когда тот резко остановился на входе в комнату. Юра был голый. — Давид, я у тебя даже смазку нашёл, — улыбнулся парень, смотря на максимально удивлëнные лица друзей. — Давайте объективно: каждый из нас хочет трахнуться, у каждого из нас уже была лёгкая эрекция друг на друга, так почему бы нам это не сделать? Это же новые эмоции, новые ощущения для вас обоих. Ну и потом, в жизни надо попробовать всё. Давайте, соглашайтесь. Парни замялись. Было видно, что сомнения начали постепенно отступать, на лицах появилась какая-то пошловатая улыбка. А Юра всё говорил и говорил, без умолку, томным голосом описывая все прелести этого занятия. И чем больше его друзья слушали, тем больше понимали, что тот, в общем-то, прав. Единственное, что беспокоило каждого из парней, это нахождение друг друга. Каждый из них с Юрой наедине вполне вероятно был бы уже в кровати. Но как не быть потом застëбаным другом-натуралом? — Давайте я начну, а вы мне уже потом скажете, остановиться или нет, — Юра подошёл к Давиду, резко стянул с него шорты и взял его член в рот, второй рукой расстëгивая джинсы Максима. Получалось не очень. — Ой, да похуй, — проговорил Максим, с неприкрытой завистью смотря на уже почти вставший член Давида во рту у Юры, и начал быстро расстëгивать свои штаны самостоятельно. Как только джинсы и боксеры были на полу, Юра припал к члену Максима, поддерживая рукой эрекцию третьего друга. Он обхватил орган губами, крепко сжав их, много времени не понадобилось, чтобы член поднялся до максимума. Когда он взял глубже, Максим невольно прогнулся в спине. Языком он проходился по всей длине, задевая чувствительные точки. Он заглатывал во всю длину, видно, что профессионал. Никаких рвотных рефлексов, ничего! Затем пришла очередь Давида, а Максим получал удовольствие рукой. Так, Юра поочерёдно ласкал оба органа, вбирая по самое основание и медленно выпуская изо рта. После водил расслабленным языком по головке, тщательно вылизывая, специально давил на уздечку. Парни бы даже постанывали от удовольствия, если бы не решили каждый сам для себя сдерживаться, чтоб не казаться «чересчур геями» в глазах друг друга. Это продолжалось недолго. Надо сказать, минет от Юры был прекрасен, у каждого из них он был лучшим за всю жизнь, все-таки, девушки так не сосут, и это того стоило. Юра встал с колен и повёл двух своих друзей к кровати, держа их за члены, как за поводки. Никто из них не сопротивлялся, видимо, уже справившись с неловкостями друг перед другом. Расположившись на кровати, Юра взял презерватив, надел его на орган Максима, затем — смазку и начал наносить её возвратно-поступательными движениями. — Чур я снизу, — сказал Юра так, как будто бы кто-то ещё претендовал на эту должность. Друг-гей встал раком, подставляя попку смазанному члену, а другой — беря в рот. Максим не спешил предпринимать действия, задумавшись, стоит ли ему это делать, ведь если он это сделает, не станет ли он геем? А что, если ему понравится? А если больше ему не будет нравиться секс с девушкой? Но Юру не устраивал такой расклад, и пока Максим думал о своей дальнейшей жизни, он взял его член в руку и медленно начал на него насаживаться. Максим опомнился, и желание заглушило все голоса в голове о неправильности данного процесса. Он начал медленно входить, благо, опыт анального секса у него уже был. Правда с девушкой, а не с другом, но разницы особо нет. Внутри было слишком горячо, а мышцы чертовски приятно обхватывали возбуждённую плоть. Войдя до конца, Максим сделал небольшую паузу, после чего начал медленно двигаться. Тем временем Юра занимал свой рот членом Давида, обхватив у основания пальцами, с нескрываемым удовольствием отсасывая и облизывая его. Максим набирал темп, Давид тоже уже отбросил все сомнения, и начал двигаться, стараясь попадать в темп друга. В голове у него не было ничего, кроме мыслей о невероятно охуенном минете, который он получает. Максим тоже был на пике удовольствия от процесса. А Юра же был вне себя от радости, что ему всë-таки удалось соблазнить двух его горячих друзей. Юра без остановки сосал, пытаясь стонать и попадать в общий ритм. Он был уже на грани, но из последних сил держался, так как совсем не хотел кончать первым, а посему пальцами сжимал ноющий член, не давая себе получить разрядку. У Давида же сил сдерживаться больше не оставалось. Хрипло простонав, он прижал голову Юры к паху, не давая отстраниться, и парень почувствовал, как тугая струя вязкой жидкости ударила в заднюю стенку горла. Он покорно проглотил всё до последней капли и дочиста вылизал член. Давид освободил рот друга и без сил упал на кровать, продолжая наблюдать за друзьями. Максим уже тоже дошёл до пика. Сделав несколько особенно грубых толчков он со стоном кончил, дрожа от сумасшедшего оргазма и с силой вжимаясь пахом в зад. Сделав ещё пару фрикций, он вышел из друга и лёг рядом с Давидом. Юра же умоляюще смотрел на друзей. Этот взгляд был ясен, как белый день, а потому мужчины быстренько довели его до оргазма руками. Давид прижимался к нему со спины, для усиления ощущений целуя в шею. Через несколько секунд Юра вскрикнул, обильно кончая в руку Максима. Уставшие, но жутко довольные, все трое рухнули на многострадальный диван, приходя в себя. В воздухе повисла очень неловкая пауза. — Блять! Макароны! — прервал паузу Юра, вскакивая с кровати. И действительно, в воздухе пахло сгоревшей едой. — Охуенно приготовили, — протянул Максим, уже не в силах встать с кровати.

***

— Блять, как же хорошо, что я этого практически не помню, — простонал Максим, утыкаясь носом в подушку. — Ну подождите, один раз же не считается, да? — попытался отшутиться Давид, хотя и к его лицу сильно прилила краска. — Когда повторим? — улыбнулся Юра, которого не смущало абсолютно ничего. — Я даже название придумал — глубокая кулинария. Как вам?