В ночь

— Владь, хватит, все же хорошо! — Успокаивал Костя, прижимая к себе юношу, что плакал ему в плечо, не хотя отпускать этот год. Он был лучшим, наверное. Все счастливы, как Миша и Андрей, так и они с Костей. Это ведь любовь, это ведь вечная любовь! Остаётся буквально несколько минут до нового года. Остаётся буквально несколько минут до того, как колокола зазвенят, а Московская башня пробьет ровно двенадцать раз. На улице холодно, но это не помешало всем напиться, сбросить куртки и шапки в машину, и пойти веселиться на площадь. Звёздочки плавают по небу, освещая вместе с луной всю Россию точно. У папы Андрея недавно закончился новогодний тур, так же, как и у папы Миши. Наконец-то они все собрались вместе и все счастливы. Кажется, что лучше мнгновенья уже не будет. Люди ходят, нет, плавают по льду, как во сне. Важнее того, что сейчас происходит — нет. Это же... Это просто сказка. Зима — такое время года, как маленькая сказка. Мягкие снежинки опустились на волосы всех четверых. Миха, хоть и пьяный в хламину, носился вокруг Князева, и ловил ртом снежинки, попутно всех подбадривая, и веселясь. Сейчас действительно хорошо. Хорошо всем, даже Владу, у которого глаза на мокром месте, а сердце на кусочки разрывается. Плотников не понимает, как можно плакать, грустить, не наслаждаться в этот прекрасный праздник! Можно же подскользнулся и на жопе прокатиться! — Что он сейчас и сделал. — Константин! Ты меня слушаешь вообще? — Возмутился Андрей, рассказ которого прервала эта выходка. — Ну, я не виноват, что пол такой скользкий, а задница туда же! — Пытался оправдаться он, потряхивая ногами, чтобы снег, который успел налипнуть на штаны наконец отлип. — И вообще, у вас там сын ревет, а вам хоть бы хны! — Влад? — Дюша обернулся, смотря на сына, что закрыл лицо ладонями и постоянно дёргал плечами, всхлипывая. — Владька, ну так хорошо же шло! Миха, выпутавшись из объятий супруга подскочил к Владу, сразу прижимая того к себе, поглаживая по голове. — Владька, емае! Хорошо все будет, понимаешь, да? — Чуть-чуть хрипловатый голос, разбавленный несколькими рюмками спиртного казался таким родным, любимым, самым-самым. Да нет, не казался, он такой и был. Он был таким всю жизнь, только часто после фраз слышалось гоготание гуся. — Пап... — Вхлипнул Коноплев. — Пап, я тебя люблю, пап! — Влад поднял полные слез глаза, смотря на Мишу, у которого самого слёзки на глаза наворачивались. — И я тебя люблю, горе ты мое луковое, — Улыбнулся Мишка, пряча глаза в светлых волосах сына. — Владик! — Вскрикнул Костя, опять падая на многострадальную пятую точку. — Владик, пошли со мной! Парень выпутался из объятий отца, что пошел обниматься с Андрюхой и посмотрел с непониманием на Плотникова, что тащил за собой плюшку. — Пошли кататься! — Кость, бля, несколько минут до нового года, какой кататься?! — А мы тут, недалеко! — Громко объявил он и схватив Влада за запястье, усадил на плюшку. Тот с громким грохотом плюхнулся туда, куда его направил Костя, и сразу схватился за ручки. Если за них не держаться, то есть огромная вероятность, что ты слетишь. Зная Плотникова, Коноплев бы ни за что в этой жизни бы не согласился не держать ручки. Город встретил первый снег Покидай свою постель Люди ходят, как во сне Нет теперь важнее тем. Выхватив откуда-то ещё одну банку пива, Горшенев щедро оттуда отхлебнул половину содержимого, стукнул жестяной банкой по голове Князеву, громко расхохотался, а потом отдал банку ему. Вдох 1 Выдох 2 Вдох 3 Выдох Президент произносит торжественную речь, что мы все раз десять минимум, в этой жизни слышали. Уже такой родной, слегка хрипящий, голос Владимира Владимировича заставляет биться сердце в два раза быстрее, хоть тут целая армия анархистов. Даже Миха, которому было глубоко насрать, что там Володька говорит, замер рядом с Андреем. Жутко хотелось закурить, настолько было волнительно. Чувства переполняли с головы до ног, а сердце билось со скоростью миллион ударов в секунду. Горшок, конечно, терпеть не стал. Взял из пачки одну, помятую сигарету с зажигалкой, и закурил. Пепел швырнуло в лицо Дюхе, что стоял сзади, а дым направился за ним. — Миха, блядь! — Вскрикнул он и повалил Миху на землю, что сейчас истерично смеялся. Но продолжить закапывать в снег супруга не удалось, ведь рядом послышался десятиэтажный мат и... БАХ! — Вы (чо) без меня петарды взрываете?! — Возмутился Горшенев, подскакивая на ноги. Но увы и ах, это были совершенно не петарды, как хотел Горшок, а Влад, который с грохотом повалился на голый лёд. А Костя, кабыла такая, на него! — Костя, бля, слезь! — Пустой набор слов, что значит сейчас так много — сделал вывод Князев. Подняв сыну и его любимого, они уставились своими огромными, как глобусы, глазами на башню. Ровно пять секунд до нового года. — Забыл! — Вскрикнул Миша и достал из кармана пачку бенгальских огней, а за ней, и бутылку водки со стопками. — Дядь Мих, я же говорил, что у вас карманы, как жопа мамонта! — Победоносно произнес Плотников, ставя руки в боки и улыбаясь. Как всегда, своем репертуаре, Костя Плотников, тридцать три годика, знакомьтесь! — Хихикнул про себя Влад. — О, смотрите, уже не ноет! — Вместе с первым ударом заорал Горшок, указывая пальцем на сына. — Папа, емае! — Лишь дикий ржач со стороны родных. Вот и наступила долгожданная ночь. Ночь, когда все желания исполняются, ночь, когда вы все счастливы, ночь, когда можно поплакаться в плечо любимого о том, каким счастливым был уже прошлый, старый год. Плотников улыбнулся и чокнулся с Горшеневым, залпом выпивая содержимое рюмки. Вот и кто их теперь домой повезет?! Все пьяные! А таксисты, не бось, сами дома бухают. Ну вот, блин, облом! Костя, добравшись на своих, уже ватных ногах до Влада, так и повис на нем, мямля что-то невнятное. — Я не слышу, Кость, — Улыбнулся Коноплев, а потом улыбнулся ещё сильнее, увидя два тела, брыкающихся, валяясь на снегу. — Пап, простынете! — Не простынем, Владька, емае! — Отделался папа. — Только поясницу продуем! Да, да, коверкать слова — любимое Мишино занятие. Где бы тот не был, обязательно, если позвонит телефон, то он скажет, мол, чего зво́ним. Сначала это кажется смешным, но когда он говорит так постоянно, то вообще никакой радости не приносит. А ещё его любимое занятие — драться в шутку. С кем угодно, когда угодно, где угодно. С папкой Андреем уже привычно, всю молодость так, но вот когда он набрасывается на Влада... Тогда тот умирает со смеху. Прям по больному бьет, зная, что Влад этой щекотки долбанной боится. Новый год, мой, нет, наш 2024 год. В уже прошлом, уходящем году было много хорошего. У меня много чего случилось: я нашла любимое дело, познакомилась с "коллегами по цеху", без которых уже некуда. С новым годом, братья Анархисты! Хой!