Во всём виноват цирк

Будучи заточенной в четырех стенах, деловито закинувшая ногу на ногу особа, чувствовала себя загнанным в клетку, разбушевавшимся и затравленным людьми, цирковым зверьём. Впрочем, у закованной в наручники девушки столь дикое сравнение не вызывало пущего раздражения, скорее уж пробудило саднящее чувство собственной безысходности. В момент захотелось скулить, будто ушибленный в бок щенок, когда тонкие девичьи запястья, нещадно окольцованные плотно прилегающим ледяным металлом, приобрели воспаленные, жгучие, бледно-розовые полосы. Мускулистая нога, обутая в зашнурованный и замызганный дорожной пылью ботинок, лениво болталась на весу из стороны в сторону. Изящные тонкие пальцы, запрятанные под хлопковой накрахмаленной тканью белоснежных перчаток, монотонно, подушечками пальцев, отбивали известный только ей ритм по матовой поверхности деревянного стола. Приподнятые уголки губ искажали усердно вырисованную гримером клоунскую улыбку, подведенную ровной линией от уголков губ до самых щёк. Тонкие, обветренные губы сомкнулись, вытягиваясь в подобие удочки, уныло насвистывая всем известную весёлую песенку про сидевшего в траве кузнечика. Приглушённый, вымученно соскакивающий с языка звук эхом нещадно ударяет по ушным перепонкам, волной отскакивая от потёртых бетонных стен. Растрепанные, иссиня-белые ломкие пряди, надёжно склеенные лаком для волос шторками из тонких волосков, спадают на лицо, то и дело прилипая к взмокшей от жары коже. Густо подведенные чёрным карандашом глаза выделяются на фоне выбеленной кожи, смотря на этот потерянный мир с неподдельным отвращением — такие холодные и недобрые, мокрые и уставшие, оплетенные воспаленными изогнутым нитями. Тонкие, аккуратно вырисованные тёмными тенями брови, выделялись своей неестественной загнутой у переносицы формой, удачно скрывая от посторонних глаз оставленные детством шрамы. Острые уголки, измазанные кроваво-красной помадой, подчёркивали скомканные от напряжения губы на черно-белом лице, придавая её сценическому амплуа куда больше яркости и свежести. Но сейчас же, девушка, измотанная до изнеможения, звеня цепями наручников, выглядела куда зловеще и суровее, нежели, чем в привычные для неё рабочие дни. Цирковой костюм, щедро обшитый разноцветной россыпью из мерцающих под жаром софитов камней, неприятно облепил взмокшее крепкое тело, придавая неподвижно сидящей артистке нарастающее чувство дискомфорта. С присущим ей профессионализмом, ловко балансируя на одной ножки стула, девушка поймала себя на диком желание выкурить одну, а то и две сигареты сразу. Нервно облизывая пересушенные гримом губы, она резко прогнулась в спине, вжимаясь грудной клеткой в стол, выжидающе заёрзав затёкшими ягодицами по скрипящей сидушке. Уголки губ медленно поползли вверх, скрывая затаившуюся внутри тревогу за натянутой устрашающей улыбкой. Изрядно наскучившую тишину прервали неспешно приближающиеся по ту сторону двери тяжёлые шаги. Затаив дыхание, закованная цирковая артистка устремила немигающий взор в сторону двери, что, недружелюбно скрипнув, пропустила яркий холодный свет в тёмную комнату. Сощурив глаза, ослепленная яркой вспышкой света девушка в упор уставилась на застывшую в проходе щуплую мужскую фигуру. — Здравствуйте, Кира Андреевна, — услышать столь юный голос она явно не ожидала. Стоило юноше сделать несколько нерешительных шагов по направлению к девушке, как дверь за его спиной с характерным металлическим грохотом захлопнулась. — Позвольте представиться, меня зовут Павел Алексеевич, я врач-психиатр. Я наслышан о Вашей трагичной истории, и хотел бы поговорить с вами о том, что случилось несколько дней назад, — он двигался медленно, словно опасаясь, что закованная артистка вот-вот бросится прямо на него. Его ладонь аккуратно скользнула по спинке соседнего стула. Выгрузив на свою половину стола несколько бумаг, молодой человек присел на соседний стул, деловито закинув ногу на ногу. Кира же с пренебрежением нагло уставилась на психолога: светлые вьющиеся волосы создавали на голове лёгкий беспорядок, придавая его важному образу лёгкую несуразность. Идеально выглаженная серая рубашка в тонкую голубую клетку выглядела безвкусно и неуместно, подчёркнутая классической чёрной бабочкой. Несмотря на скудный образ, Павел выглядел не старше тридцати, что несомненно заставляло усомниться в его компетенции. — Курить хочу, — намеренно игнорируя заученную врачом речь, блондинка загремела цепями. — Сигарета есть? — Павел, растерянно поджал губы, сунув руку в карман брюк, молча пододвигая к девушке чуть мятую пачку сигарет. Кира тут же обмякла, вытянув руки вперёд, жадно хватаясь за полупустую коробочку. Наручники сковывали движение, из-за чего привычные ей движения выходили неуклюжими и долгими. Зажав табачное изделие между плотно сомкнутых губ, девушка пару раз провела большим пальцем по маленькому колёсику зажигалки, прежде чем тёплая искорка приятно обожгла кончик носа. — Вы, наверное, очень устали за столько часов пребывания здесь, — мужчина брезгливо оглядел комнату для допросов, — я бы на Вашем месте уже на стены полез, — с его губ сорвался короткий смешок. Попытка разбавить возникшее напряжение потерпела крушение. — Если бы не эта цацка, то вполне возможно, что полезла бы, — раскуривая сигарету, девушка продемонстрировала врачу скованные руки. Кира хмуро уставилась на Павла, что кажется, ощутил неловкость от сказанной девушкой колкости. Сдержанно прокашлявшись, мужчина свёл брови на переносице схватившись за принесенные с собой бумаги. Написанные вручную размашистым почерком рукописи не привлекли к себе столько чужого внимания, сколько же любезно предоставленная пачка сигарет. С вызовом стряхивая истлевший пепел на пол, Кира выжидающе поглядывала на неуверенного мужчину. Молчание между ними затянулось буквально на пару мучительных минут. — Что ж, Кира Андреевна, поделитесь, пожалуйста, как протекает Ваша жизнь в стенах цирка? — положив личные памятки перед собой, Павел Алексеевич скрепил увитые венами руки в замок. Блондинка, докурив одну сигарету, тут же подкурила вторую. — Довольно скудно. Каждый мой день проходит одинаково: утром просыпаюсь, иду на тренировки и так до вечера с двумя пятнадцатиминутными перерывами на перекус. А вечером ждёт работа. День изо дня. Одно и тоже, — тоскливо протянула девушка, откинувшись на спинку стула. — Вы ведь воздушная акробатка, верно? — Кира положительно кивнула. — Есть ли среди Ваших коллег артисты, которых Вы считаете своими конкурентами по сцене? — девушка резко изменилась в лице. Пуская облака дыма, Кира задорно засмеялась, будто заданный врачом вопрос был беззлобной шуткой. Павел не отводил глаз от заливающейся хохотом девушки. Казалось, растянутые уголки её губ вот-вот дадут кровавую трещину. — Умоляю Вас, доктор. Я лучшее, что у них есть, — усмехнулась девушка, безжалостно притаптывая не докуренную сигарету массивной подошвой. — Следующий вопрос? — Задержанную лишь позабавила не собранность Павла, что тут же зашуршал своими исписанными листками. — Руководство цирка «Северное сияние» лежит на плечах Вашей семье, а если быть точнее, то цирк возглавляет Ваш дедушка? — Ага. Видите ли, цирк что-то по типу — семейного наследия. Дедушка всю жизнь посветил, чтобы «Северное Сияние» приносило людям удовольствие и чувство радости. В труппе он занимает немаловажную роль шпрехшталмейстер. Если переводить на понятный всем язык, то дедушка ведущий шоу, — пояснила Кира. Мужчина, внимательно слушая, делал короткие, понятные только ему самому заметки, ловко пропуская между длинных пальцев шариковую ручку. — До нашей встречи, я внимательно ознакомился с Вашим личным делом. А также, лично побеседовал с каждым членом Вашей семьи, — Кира замерла в предвкушении. — Цирк шапито «Северное сияние», довольно популярен в России, тем более, учитывая, что каждый год вы неизменно колесите почти по всем крупным городам. И даже здесь, в Москве, где сложно впечатлить жителей большого мегаполиса странствующим цирком, Вас любят и каждый год ждут с нетерпением, — монотонная речь, соскальзывающая с языка юного доктора, убаюкивала, и вскоре, Кира, ощутив нахлынувшую на неё слабость сладкого зевнула, уткнув острый подбородок в собственную ладонь, — моя дочь, признаться, очень любит цирк. Даже, питает особую любовь к акробатам и дрессировщикам. Ваша мама, Наталья, хорошая дрессировщица. Какие у Вас с ней взаимоотношения? — Паршивые, — честно призналась девушка, лениво позвякивая наручниками, — видите ли, моя обожаемая матушка, ещё та гадина, что из года в год не упускает возможность подпортить мне жизнь, — её губы вытянулись в кривой ухмылке. Уронив голову на бок, особо тяжело вздыхает. — Поясните, пожалуйста, чуточку точнее, — Павел нетерпеливо ёрзает на стуле, — как именно Ваша мать портила Вам жизнь? — расправив плечи, мужчина бесшумно возиться с бумаги, коротко поглядывая за гимнасткой, что в отличие от него самого, не издаёт и шороха. Кира раздраженно хмурится. Изголодавший желудок болезненно скручивается в узелок. В затуманенном сознании проскальзывает мысль, что сейчас бы Кира с огромным удовольствием подкрепилась чем-нибудь сытным и улеглась спать. — Слушайте, — особа резко подаётся вперёд. Её вымученное разукрашенное лицо отражает усталость, — ни для кого не секрет, что моя мать психически неуравновешенная алкоголичка в вечной депрессии, —врач интуитивно отстраняется, покачиваясь на стуле. В его раскосых голубых глазах мелькает тревога. Иметь возможность вести диалог со столь интересным экземпляром немного волнительно для только приступившего к службе специалиста. Хлопнув большими ладонями по поверхности стола, девушка словно вывела врача из транса: негромко сглотнув, мужчина рискованно заглядывает в ледяной омут её мутных карих глаз. — Некоторые члены цирка признались, в том, что Ваша мать выбрала весьма суровый способ для воспитания единственного ребёнка, — во рту появился неприятный горьковатый осадок, — и даже не раз пыталась…убить Вас, — он не отводит взгляд, наблюдая за тем, как в уголках девичьих глаз выступает солёная влага. Павел, готовый в любой момент оказать моральную поддержку глубоко вздыхает, когда с её изуродованных губ срывается неразборчивая ругань. Запрятанные в перчатки руки сжимаются в крепкие кулаки безжалостно барабаня по столу. Черно-белая «маска» даёт огромную трещину, расползаясь по всей перекошенной от боли физиономии. Растрепанные, окрашенные на концах волосы вуалью спадают на лицо, нарываясь забраться ей прямо в рот. Её внезапный маниакальный хохот нещадно бьёт по ушам, призывая давящую головную боль. — О, да, она пыталась, — Кира хрипит, пытаясь привести сбивчивое дыхание в норму, — мне было пять, когда Наташа пыталась утопить меня в реке. И знаете, если бы не рыбаки, вовремя заприметившие женщину, насильно утягивающую девчонку в воду, её план мог бы иметь успех, — невзирая на слаженную актёрскую игру, с которой Кира в красках рассказывает о своей непростой судьбе, болезненная улыбка не остаётся незамеченной. — Следующая попытка избавиться от нагулянного чада произошла буквально через полтора года, когда я нечаянно опрокинула со стола тарелку с супом. Наташа вспыхнула за секунду схватившись за кухонный нож, приставляя лезвие к моей глотке, — приводит в ступор, с каким удовольствием, активно жестикулируя прикованными руками, девушка без капли горечи рассказывает о совершенных на неё покушениях со стороны родной матери. Кира была лишь ни в чём не повинным ребенком, когда первые горечи жизни тяжким грузом упали на её хрупкие плечи. — И вот неудача снова постигла мою медлительную мамашу. Дедушка вовремя подоспел к обеду и оттащил идиотку. Жалко, конечно, ведь если бы ей удалось расправиться со мной ещё тогда, то я бы не пережила столько дерьма, — Павел незамедлительно делает несколько пометок на чистых полях. — Вы жаждали мести? Когда-нибудь Вас посещали мысли убить Наталию? Отомстить за сломанное детство? — очередные вопрос позабавил блондинку. Сухо усмехнувшись, девушка снисходительно ответила: — Конечно. Каждый, прожитый с ней день, я желала ей смерти. Медленной. Мучительной. Очень болезненной, чтобы она прочувствовала на своей никчёмной шкуре всю ту боль, что причинила мне, — с каждым сказанным словом улыбка на её губах приобретала очертание звериного оскала, — как-то я пыталась придушить её подушкой, когда она отсыпалась после очередной попойки. К сожалению, стерва оказалась куда сильнее, чем я предполагала. В итоге, Наташа от души отлупила меня всем, что только под руки попалось, а потом в качестве воспитательных работ выставила зимой из трейлера. — А как же Ваш дедушка? Неужели, он никогда не пытался обезопасить Вас от обезумевшей матери? — Ему никогда не было до этого дела. Дедушку всегда заботили лишь проблемы цирка, и только. Ни мне, ни матери места в его жизни не было, — неутешительные выводы, — по началу, конечно, я бегала к нему, просила защитить от мамы, но он всегда отмахивался от меня, как от прокаженной. Пару раз помог залечить побои, показал, как ухаживать за колотыми ранами и всё, на этом его обязанность по воспитанию внучки были окончены, — Павел Алексеевич привычно оставил пару слов на бумаге, прежде чем перейти к самой сути, по которой состоялась их встреча. — Кира, у Вас были люди, с которыми Вы состояли в дружеских отношениях? Те, к кому можно было обратиться за помощью, или же, элементарной психологической поддержкой? — девушка подняла тяжёлый взгляд на врача. Несомненно, сейчас в её спутанных мыслях возник лишь один знакомый, некогда любимый ею образ. — У меня был один друг, — сухо ответила девушка, — Лиза была единственным членом цирка, которого я могла считать своим настоящим другом, —в её руках мелькнула пачка сигарет, — кроме неё одной у меня больше никого и никогда не было. — Расскажите, пожалуйста, как Елизавета оказалась в цирковой труппе? Настолько нам известно, у неё не было родни, связанной с цирковой деятельностью, — блондинка молча закурила, закинув ногу на ногу. Опустив взгляд в пол, Кира негромко и отрешенно начала свой рассказ.

••••

С наступлением первых холодов, странствующий по городам России цирк шапито «Северное Сияние» был вынужден приостановить свою работу до прихода весны. Достойно отработав новую цирковую программу в последнем по списку городе, члены циркового семейства готовились к предстоящей зиме: в спешке меняли летние шины своих домов на зимние; бережно упаковывали в непромокаемые чехлы цирковой инвентарь, отложенный в дальний ящик до начала нового рабочего сезона; набивали ватой оконные рамы и двери, избегая попадания холода в свои трейлеры; экстренно пополняли запасы первой необходимости: еды, лекарств и топлива. В том году первые заморозки не заставили себя долго ждать. В один из таких заснеженных дней цирковая труппа разбила временный лагерь на отшибе, под Смоленском, по соседству с потихоньку вымирающей охотничей деревней. Подобные остановки на их пути были вынужденной мерой для восстановления сил с долгой дороги. Однако, больше чем на неделю цирковая труппа на одном месте никогда не задерживалась. Место, в котором большая семья обосновалась на этот раз мало чем отличалось от всех тех, что выбирал её дедушка: лысая заснеженная поляна недалеко от шумной, ведущий в город дороге. Слух о том, что настоящая цирковая труппа временно обосновалась неподалеку от деревни сарафанным радио прошёлся по местным жителям, чьи маленькие дети восторженно пищали, уговаривая родителей прогуляться до циркового лагеря и понаблюдать за настоящими артистами. Столь пугающее внимание со стороны местных не было никому в новинку, и только Кира, предпочитавшая проводить свободное время с головой зарывшись в одеяло относилась к любопытным зевакам с плохо скрываемым раздражением. Будучи самой младшей, Кира никогда не имела друзей. Кроме матери-тирана и незаинтересованного во внучке дедушки у неё никого не было. Взрослые относились к юной акробатке холодно, и почти что не замечали кружившую вокруг русоволосую девчонку. Кира, с рождения обделенная вниманием взрослых чувствовала себя одиноко. Но тот вечер, который в будущем она будет не раз вспоминать с улыбкой на лице, разделил жизнь никому не нужной девочки на «до» и «после». Ближе к вечеру, когда солнце скрылось за горизонтом, окрашивая голубое небо в насыщенное ярко-розовое зарево, Кира впервые за весь день показалась на пороге своего трейлера. На поляне, громко гогоча старшие разожгли большой костёр. Пришмыгивая сопливым носом и накинув на взъерошенную макушку большой пушистый капюшон, маленькая Кира лениво поплелась к очагу тепла, где двое взрослых насадив на шампуры сосиски, дожидались, когда те приобретут ароматную и румяную корочку. Плюхнувшись на свободный поваленный пенек, девочка аккуратно поглядывала на будущий ужин с трудом унимая проснувшийся в желудке голод. Только потребность в пище была способна выманить нелюдимое дитя наружу. На расстоянии нескольких трейлеров послышался отчётливый лай собак, которых, видимо, на прогулку выпустила их законная хозяйка — дрессировщица Наталья. Внезапная мысль, что мама была совсем близко напрочь перебило голод. Меньше всего на свете Кира не хотела попадаться на глаза матери, вот так, сидя у костра и выжидая, когда болтающие между собой члены цирка угостят её сосиской. Если матушка заподозрит свою никчёмную дочь в попрошайничестве, то порки Кире точно не избежать. Настороженно обернувшись на источник звука, девочка нехотя поднялась с нагретого места у костра. Окинув тоскливым взором несостоявшийся ужин, девочка ловко скрылась из виду среди окружающих её людей. Пиная носком зимнего ботиночка трескающиеся под тяжестью шагов сухие ветви, Кира шла по направлению к нелюбимому дому. Желудок, соблазненный ароматом поджаренных на костре сосисок, возмущенно стянулся в ноющий узелок, требуя от несчастной десятилетки немного еды. Стряхивая прилипший к подошве снег, Кира шустро ступила на порог прогретого пустующего трейлера. Стянув уродливые ботиночки, запыхавшееся дитя схватилась за спинку единственного имеющихся у них стула, придвигая тот к кухонной столешнице. Отчаянно обчистив все имеющиеся дома полки с припасами, в надежде найти то, что в случае пропажи останется незамеченным матерью, Кира потерпела неудачу. К собственному несчастью ничего кроме звенящих бутылок и мятых банок с невкусной тушенкой найти не удалось. Спрыгнув с покосившегося стула Кира вымученно вздохнула, натягивая на промокшие ножки обувь, прежде чем снова высунуть нос на наружу. Морозный ветер неприятно лизнул румяные щёки. Отрешенно блуждая между соседских трейлеров, укутанная в мамину потёртую дублёнку дитя притаптывая выпавший снег нехотя шла к дедушке, который, наверное, кроме пары криво нарезанных ломтиков хлеба ничем не угостит. Заворачивая к вычищенной тропинке, ведущей к дому дедушки, Кира внезапно замирает. Некто, вставший на её пути перепугано уставив на неё свои большие добрые глаза молча потирает ушибленное плечо. — Ты ещё кто такая? — недружелюбно цедит русоволосая интуитивно ощупывая задетую руку. Тепло закутанная в белый шерстяной платок девочка не торопиться с объяснениями. Тревожно бегая глазами в поисках спасения, перепуганная незнакомка поджимает дрожащие бледно-розовые губы. — Язык прикусила? — Кира же, встревоженная нежданной гостьей в их лагере, грубо хватает диковатое создание за воротник курточки хорошенько встряхивая с трудом стоящую на ногах девочку. — Говори давай кто такая, иначе я сейчас же отведу тебя к старшему и скажу, что ты пыталась нас обворовать, — пригрозила Кира, стараясь выглядеть в глазах незнакомки устрашающе. — Я ничего не крала, — пискнула гостья, хлопая своими густыми, слипшимися на морозе ресничками, — я только хотела одним глазком посмотреть на цирк и только, я не думала ничего у вас брать, — её ангельский голос убаюкивал. Завидев заблестевшие в уголках её медовых глаз слёзы, Кира, словно ошпаренная кипятком отшатнулась от плаксивой незнакомки. — Ты деревенская что ли? — с пренебрежением фыркнула Кира, надменно смерив тепло разодетую девочку цепким взглядом. Девочка неуверенно кивает, топчась на месте. — А зовут тебя как? — русоволосая аккуратно поглядывает по сторонам, готовая в любой момент рвануть куда угодно, лишь бы не столкнуться с рассерженной матерью. — Я Лиза, — негромко шмыгает красным носом, — а тебя как зовут? — Кира, — холодно отзывается девочка. Лиза по-доброму улыбается, нерешительно протягивая маленькую ручку, одетую в серую рукавичку. Кира хмурится, поглядывая на протянутую ручку, как на что-то неприятное. Лиза теряется, не заполучив ожидаемого рукопожатия. Улыбка трогает уголки её губ, когда сердитая Кира всё же грубо пожимает ей руку немного потряхивая в воздухе. — А ты тоже циркачка? — наивно хлопая глазками спрашивает Лиза. Её тощие продрогшее тело бьёт приятная дрожь, когда хмурая девочка снисходительно ухмыляется, гордо задрав подбородок. — Я вообще-то акробатка, — Лиза восторженно хлопает в ладоши, впервые за всю свою жизнь увидев вживую настоящего циркового артиста. Кира гордо расправляет плечи, — тебе пора идти обратно к себе, уже смеркается, если взрослые обнаружат чужака, то начнётся переполох, — на лице новой знакомой проскальзывает грусть. Впервые она может побывать так близко с настоящим цирком, из-за чего уходить в деревню совсем не хочется. — А можно… — девочка резко умолкла, нервно закусывая уголки губ, — я завтра приду? Мы можем поиграть. Я могу показать тебе деревню, — Кира саркастично улыбается. Ей чуждо общение со сверстниками. Учитывая тот факт, что их цирк надолго не задержится на одном месте, заводить новых знакомых Кира не стремилась. В грудной клетке разливается невероятное тепло, когда Лиза смотрит на неё с такой надеждой. — Мне не нужны друзья, — Кира выпускает иголки, что больно укалывают нежданную гостью. Лиза понимающе кивает не в первой отвергнутая сверстниками, — уходи, — Лиза опускает взгляд молча отступая назад. Кира затаив дыхание смотрит за тем, как бесформенный силуэт растворяется в лесной глуши. На душе тут же становится тоскливо, будто нечто близкое и родное оставило её. — Эй, погоди! — русоволосая срывается с места утопая в снегу. С трудом продвигаясь в искрящийся на свету снегу Кире удаётся докричаться до ушедшей Лизы. — Приходи завтра, я буду тебя ждать, — Лиза улыбается, Кира сбивчиво дышит. С того дня между ними зародилась духовная связь.

••••

— Так и началась наша…дружба, — девушка криво ухмыляется, — Лиза приходила в лагерь каждый день. Вскоре, все узнали о бегающей к нам местной девчонке, свыклись, и даже зазывали Лизу греться со всеми у костра. Я понимала, что день, когда мы будем вынуждены расстаться раз и навсегда, был неизбежен. Сама того не желая, я привязалась к ней, — Кира задирает голову вверх, устремляя взгляд в высокий облупленный потолок. — Но, Лиза ведь осталась с цирком, — мужчина с трудом отрывает взгляд от рукописей. Кира, развалившись на стуле громко хмыкает. — Что заставило её оставить семью и уехать с Вами? — У Лизы толком и не было семьи. Она сирота. Мать умерла, отца Лиза и знать не знала. В деревне она жила со своим дедом, но тот был уже дряхлый, с трудом передвигался по дому, — врач хватается за пачку сигарет, изредка поглядывая на наручные часы, — его не стало за день до нашего отъезда, возраст взял своё и всё такое, — холодно пояснила девушка, — мне удалось уговорить дедушку задержаться в лагере ещё на пару дней, пока не похоронят Лизиного деда и не объявятся возможные родственники, готовые её приютить. Но никто так за ней и не приехал. Моя бедная Лиза была убита горем, плакала навзрыд и ни с кем не разговаривала, — на лице Киры промелькнула язвительная ухмылка. Театрально приложив ладонь к груди, девушка состроила сострадающую лживую гримасу. — И Ваша семья вынесла решение приютить осиротевшую девочку, верно? — Именно так. Но, как Вы могли уже понять, моей бестолковой мамаше хватало одной никудышной дочери, брать чужого ребёнка она не рискнула. Никто не был готов взять её под своё крыло, кроме, разве что, одного человека. Нелюдимого глотателя огня — единственного артиста, приручившего огонь, — молодой человек тут же принялся вырисовывать в своём воображении загадочного смельчака и несомненного любимчика среди зрителей. — Сергей, верно? — Кира кивнула. — Он любезно взял Лизу под свою опеку, выделил свободный уголок в своём трейлере, помог освоиться. В будущем Сергей серьёзно взялся за её обучение, желая передать своей приёмной дочери все, накопленные им знания и умения в непростой работе с огнём. Лиза упорно трудилась, успешно освоив несколько рабочих реквизитов: веера, обруч, огненный косы. Получалось у неё, признаться, просто превосходно, — Кира блаженно улыбнулась, — Лиза была рождена для сцены. Такая очаровывающая и пластичная.

••••

За кулисами цирка во всю кипела работа: клоуны, поправляя громоздкие цветастые парики выстроились в шеренгу, готовясь с минуты на минуту выйти на цирковую арену. Воздушные гимнасты, напыщенные и неразговорчивые стояли в стороне лениво разминая мышцы. На лицах каждого читалось лёгкое волнение. Открытие нового сезона означало только одно — первые несколько дней до и после грандиозного представления все артисты цирковой труппы будут на взводе. Заступать на работу после длительного перерыва всегда было по-особенному тревожно, особенно, если на сцену впервые выходит успешно отучившийся новенький артист. — Как проходит подготовка? — В опустевшую гримерную неожиданно громко врывается запыхавшаяся Кира. Лиза с трудом отрывает зачарованный взгляд от собственного отражения. — Я уже думала, что не дождусь тебя, — её припухлые ярко-красные губы тронула благодарная улыбка, — мне кажется, я выгляжу немного…пошло, — Лиза мнётся, прикрывая руками открытое, усеянное камнями декольте. Сшитый под неё черно-золотой комбинезон вплотную облегает тонкую девичью фигуру. Кожаные завязки подчёркивают оголенные участки талии, придавая образу шестнадцатилетней Лизы неуместную раскованность. Кира ошарашено хлопает глазами, когда раскрасневшаяся от смущения Лиза опускает руки, нервно хлопая ладошками по бёдрам. Её окрепшее подтянутое тело смотрится соблазнительно в подобном одеянии, из-за чего Кира на секунду завороженная Лизиной красотой обомлела. — Ты выглядишь…восхитительно. Этот костюм отлично дополняет твою красоту, — блондинка нервно смыкает губы, понимая, что сказанное ей звучало как-то по-особенному приятно. Подруга смущенно отводит подведенный чёрным карандашом взгляд, снова заглядывая в зеркало, будто убеждаясь в правдивости Кириных слов. — Спасибо. Мне очень приятно слышать от тебя эти слова, — одним движением пальца девушка выключает зеркальную подсветку подбирая с пола перемазанные копотью толстые длинные косы, впитавшие специфический запах керосина. — Ты же не пропустишь мой выход? — расстояние между ними сокращается до минимума, когда Лиза, стуча каблучками своих ботиночек подходит вплотную, роняя голову на сильное плечо. — Не прощу себя, если не увижу его, — Лиза тихо усмехается. Кира приободряющие поглаживает девушку по спине, оставляя невесомый поцелуй на залаченной макушке, — тебе пора идти, скоро твой выход, — Кира отступает первая. Под рёбрами неприятно колит. — Да, и в правду уже пора, — Лиза шумно выдыхает, потянув вниз дверную ручку. Забитые зрителями трибуны затихают, когда на жарящий свет софит выходит очаровательная артистка. Приняв начальную стойку Лиза покорно ждёт, когда напитавший реквизит вспыхнет огнём. Кира, незаметно проскользнувшая между первыми рядами бесцеремонно заняла единственное свободное место потирая слегка вспотевшие от волнения ладошки. Медленная музыка разливается под куполом шатра, и ослепительно улыбающаяся своей самой обворожительной улыбкой девушка кружится в огнях. Каждое движение, невесомое и лёгкое подчёркивает всю её женственность и хрупкость. Полыхающие косы преступно близко проносятся рядом с девичьим лицом, заставляя Киру пару раз нервно закусить губы. Люди, наблюдающие столь волшебное представление влюбленно вздыхают, не скупясь на громкие аплодисменты, когда Лиза, завершив номер красивым поклоном, испаряется за кулисами.

••••

— Я должен уточнить, — мужчина негромко вздыхает, мысленно подмечая, что их беседа длится уже несколько часов, — вы с Лизой состояли в хороших дружеских отношениях, или между вами была… любовная связь? — без труда поняв о чём он, Кира театрально закатывает глаза. Безжизненно хмыкая, тучная девушка раздраженно отвечает: — Между нами была духовная связь. Это больше, чем какая-то там вшивая дружба, или любовь, — обиженно выплёвывает Кира. Молодой специалист смотрит на неё из-под опущенных бровей, делая неутешительные выводы о психическом состоянии своей необычной собеседнице, — мы были повязаны непростой судьбой, и я до последнего берегла ту тонкую нить, связывающую нас, — девушка меняется в лице. Её большие ладони сжимаются в трясущиеся кулаки. Уголки губ расползаются в гадкой улыбке, будто перед ним сейчас сидит не просто талантливая цирковая артистка, а самый настоящий дьявол. — Она была единственной, кто был способен увидеть мою настоящую натуру. Только Лиза принимала и любила меня. Никто. Никто кроме Лизы. — Что вы имеете в виду под «настоящей натурой»? — Наконец-то Вы задаёте правильные вопросы, — Врач насторожен. Кира саркастично улыбается, чувствуя своё превосходство над Павлом, — это просто умопомрачительная история, — блондинка радостно хлопает в ладоши. — Это было год назад. Только наступила осень и наш цирк приехал в последний по списку город.

••••

— Ебаная, блять, ты сука, — рюкзак, набитый вещами, негромко падает на пол. Кира впопыхах натягивает на тело первую попавшуюся кофту, завязывая запутанные волосы в тугой хвост. — Поговори ещё так со своей матерью, дрянь неблагодарная, и никогда больше сюда не вернёшься, — кричит по ту сторону двери Наталья. — С удовольствием, лишь бы больше никогда не видеть твою блядскую физиономию, — её раскрасневшееся лицо обжигает пурпурный румянец, когда в хлипкую дверь прилетает что-то тяжелое. Семнадцатилетняя особа шустро подбирает мешающийся в ногах рюкзак, повесив тот на одно плечо. Распахнув небольшую форточку, девушка молча выталкивает рюкзак в окно, что через секунду приземляется в траву. Негативные эмоции переполняют, заставляя ненавидящую мать девушку снова бежать из собственного дома. Ноги интуитивно ведут к Лизе, что вероятно, в столь поздний час уже давно спала. Блуждая между трейлеров, в чьих окнах уже давно не горел свет, Кира с присущей ей ловкостью пробирается к тому, в котором много лет назад Лизе выпала честь поселиться. Её окно привычно зашторено тонкой полупрозрачной шторкой. Постучав подушечками пальцев по замызганному дорожной пылью окну, девушка выжидающе переступала с ноги на ногу. Когда приглушенный огонёк от настольной лампы ослепил глаза, Кира криво улыбнулась. — Ты чего так поздно? — сонная девушка выглянула в окно. — Что-то стряслось? — Давай сбежим из этой помойки? — неожиданное предложение, поступившее от Киры, окончательно пробудило Лизу от сна. — В каком смысле «сбежим»? — блондинка нетерпеливо вздыхает. — В самом прямом. Мне осточертел этот блядский цирк. Хочу уехать, перебраться куда-нибудь в город, обзавестись жильём и жить, как все нормальные люди, —с трудом не срываясь на крик, Кира умоляюще смотрит на свою любимую Лизу, что клялась никогда её не бросать. — Кир, — Лиза измотано вздыхает, — давай, я выйду, и мы с тобой для начала просто поговорим? Можешь даже переночевать у меня, — блондинка отрицательно качает головой. Её густые брови сдвигаются на переносице, выражая всю серьёзность сказанных Кирой слов. — Подожди минуту, я сейчас, — кротко улыбнувшись, аккуратно закрывает форточку. Пиная затаившиеся в траве камни, Кира послушно отступает от окна. Лиза не заставляет себя долго ждать. Накинув на плечи тонкую курточку, девушка садится на ступеньки, призывая подругу сесть рядом. — Рассказывай. — Нечего рассказывать, Лиз. Всё как обычно, — тёплая ладонь невесомо падает на чужое плечо. Кира несчастно вздыхает, набирая полную грудь воздуха. — Наташа заставляет меня возненавидеть всю свою жизнь. Если я уйду, то мамаша меня больше не увидит. Уверена, для нас обеих это будет просто судьбоносный подарок, — иронично вздыхает, а на душе кошки скребутся. — Ты не должна уходить. Цирк — твой дом. А я — твоя семья, — Кира опускает голову. Лиза пододвигается ближе, сжимая в своей горячей хрупкой ладони крепкую и холодную. — Твоя мать…непростая женщина, но слабая и бездушная. А ты не такая. Ты сильная. Ты храбрая. В тебе таится такая мощь, что ты даже не представляешь, насколько сильно ты способна всё поменять. Рано или поздно Наташа успокоится, ну или в конце концов просто сопьётся где-нибудь, — смешок срывается с плотно сомкнутых губ. — Что я могу изменить, Лиз? Ничего. Разве что могу попытаться прикончить эту мразь, — Лиза в ответ смеётся, не понимая всю серьёзность озвученного. Киру, кажется, осенило. Она поднимает глаза на Лизу, что в свою очередь растерянно хлопает глазками. — Я ведь могу её убить. Разделать, расфасовать по мешкам и прикопать по округе. — Кир, это не смешно, — чужая рука выскользнула из Лизиной. — Не скажи. Даже представить не можешь насколько это может быть смешно. Наташа не раз пыталась от меня избавиться, так что мне мешает попробовать? Один раз не получилось, конечно, — в мыслях смутно всплывает случай, когда маленькая Кира пыталась придушить мать подушкой, — но, в этот раз всё точно получится, — девушка, воодушевленная планом мести, встаёт с крепящей ступеньки. — Ты не можешь, — шипит Лиза, поднимаясь следом, — ты хоть понимаешь, что за этим последует? Ты, Кира, станешь убийцей. Разве такой жизни ты себе хочешь? — Я хочу себе той жизни, в которой не будет места Наташе, — сквозь зубы цедит блондинка. Лиза, обеспокоенная состоянием своей лучшей подруги, ступает к ней на встречу, заключая отчаявшуюся девушку в кольцо своих тёплых объятий. — Я поддержу тебя. И буду поддерживать всегда, обещаю, — слёзы наворачиваются на глаза, — но только не в этот раз. Я не хочу, чтобы мой самый близкий человек попал за решётку.

••••

— Но Вы не убили Наталью. — Я пыталась, правда, — удрученно признаётся девушка, —сначала, я думала перерезать ей глотку, прям как она пыталась перерезать её мне. Но меня осенило — такая сука заслуживает нечто ужасное и куда более мучительное. И тогда я налила ей в водку белизну. Я долго представляла, как из её уродливого рта хлынет кровавое нечто, и она задохнётся в собственной блевотине, — девушка снова затихает, приобретая измотанные вид, — но Лиза посмела предать меня. Она подсмотрела за тем, как я переливаю химию ей в бутылку и вовремя от неё избавилась. Это было самое настоящее предательство! — возмущенно прикрикнула девушка, облизывая уголки губ. — Именно по этой причине Вы, Кира Андреевна, совершили убийство Елизаветы с нечеловеческой жестокостью? — она сдержанно поддаётся вперёд, заглядывая в напуганные глаза неопытного специалиста. — Нет, что Вы, как вы только могли об этом подумать, — беззлобно отвечает акробатка, — я убила её за то, что она дважды предала меня, когда спуталась с бездарным клоуном, — камни её костюма противно скребут глянцевую поверхность стола. Изуродованное гримом лицо искажает злорадная гримаса. — Значит, Вы всё-таки признаётесь в совершенных Вами преступлениях, а точнее, — громко зачитывает врач, — в убийстве Крылова Александра Сергеевича, и Андрющенко Елизаветы Андреевны? — Я и не отрицала своей причастности к этому, — последняя запись и Павел Алексеевич откладывает ручку. Убийство из-за ревности уже не способны никого удивить, разве что, если они несовершенны так искусно и извращенно. — Поверьте, я бы никогда не причинила Лизе вреда, если бы она согласилась быть моей. Но вот беда, Лизонька отдалась порочной любви с этим…ничтожеством, — с отвращением выплевывает убийца, — я не могла позволить себе бездействовать. Моя дорогая Лиза вовремя открыла мне глаза, какой на самом деле я могу быть, без всех этих навязанных обществом запретов и страхов. Я решила наглядно показать ей, на какие поступки способна новая Кира.

••••

Горячие слёзы дугой огибают полыхающие жаром щёки, когда бьющаяся в истерике девушка взмокшей спиной скатывается по хлипкой двери ванной комнаты. Холодные липкие пальцы проскальзывают в спутанные белые волосы, до отрезвляющей боли стягивая те у макушки. На кончике языка до сих пор ощущается металлический привкус чужой горячей крови, что смачно окропила восторженной лицо убийцы. Лихорадочная дрожь тронула слипшиеся уголки губ, прежде чем те нервозно расползлись в нездоровом хладнокровном оскале. — Ты что там делаешь? — Кира перепугано шарахается, интуитивно отползая от двери, за которой возникла её ненавистная мать. — Оглохла что ли? — подвыпившая женщина не унимается, продолжая безжалостно барабанить в дверь. Кира вынуждено хватается окровавленными руками за дверку душевой кабины, с трудом поднимаясь с грязного пола. Сгорбленная, запачканная грязью вперемешку с кровью и соплями девушка хватается за ржавый кран включая воду. — Я сейчас выйду… — невнятно, перекрикивая поток воды отвечает Кира, подставляя грязные ладони под струю. — Пиздец…это полный пиздец… — будто в бреду бубнит девушка, взглянув на собственное отражение в замыленном отколотом зеркале.

••••

— Елизавета была найдена этой ночью на территории заброшенного хлебозавода недалеко от точки, где расположился цирк. При ней не было найдено ни телефона, ни других личных вещей, кроме нательных украшений, — зачитывал Павел, глазами бегая по непечатным следователями строкам. От прочитанного в жилах леденела кров, — у трупа были выколоты глазницы. На теле убитой присутствует ожоги четвертой степени, лицо, талия и ноги обуглены до костей. Грудная клетка раздроблена острым тяжелым предметом, приблизительно, топором. Лёгкие и глотка также обожжены нашедшей на место преступления горелкой, — липкий ужас вонзился в мужскую плоть. Невозможно поверить, что преступление, совершенное с такой нечеловеческой жестокостью дело рук восемнадцатилетней девчонки. — О, как она горела, — мечтательно протянула девушка, оголяя ровные зубы. — прям, настоящая Салемская ведьма, — ребячество юной преступницы выводило из себя. — Почему Вы решили расправиться с Лизой именно таким способом? — ответ, как показалось Кире был очевиден. — Иначе было бы неинтересно и слишком быстро. А я хотела растянуть удовольствие, глядя на то, как она корчиться в агонии, испуская дух, — аристократично взмахивая руками пояснила Кира. — Над Александром, местным клоуном, Вы же также постарались на славу, — брезгливо подметил врач. — Вы подкараулили его в ту же ночь, после того, как расправились с Елизаветой. Заманили его под ближайший дикий мост, выбили коленные чашечки, вероятно, чтобы он не смог сбежать, перерезали глотку и нанесли двадцать семь колотых ранений в области сердца и скинули выпотрошенный труп в реку. Внутренние органы, которые следствию удалось найти были раскиданы неподалеку от места преступления. То, с какой жестокостью были убиты члены цирковой труппы вызывает страх. Но, разве, Вы не хотели помучить обидчика чуть больше? Он же забрал Вашу возлюбленную. Разве не хотелось повеселиться вдоволь? — Кира, само того не осознавая, поддалась на чужую манипуляцию. Её физиономию перекосило горькое отвращение. — А кто сказал, что я его не мучила? — самодовольно усмехается девушка. — Он получил достойную кару за то, что обесчестил мою Лизу. За то, что осквернил и опошлил такое светлое чувство как любовь. Поверьте, этот слабак очень долго и мучительно страдал, — расправив плечи, сквозь зубы процедила Кира. Вопросов к ней больше не было. — Что ж, Кира, на этом наша с Вами беседа подходит к концу. Я вижу, что вы девушка далеко не глупая, и я по-своему соболезную Вам, но хочу, чтобы Вы знали, — запрятав сделанные им рукописи в потертую сумку, Павел Алексеевич наконец-то встал со стула. Складки на его лице разгладились, выражая заметное облегчение. — Суд не будет к Вам сострадателен, но у Вас ещё есть возможность помочь следствию, покаяться, — по ту сторону металлической двери послышались шаги. — Признайтесь, куда Вы запрятали сердца Елизаветы и Александра, — дверь снова скрипнула, пропуская в тёмную комнату холодный свет. Павел Алексеевич, сунув сумку подмышку, вышел из камеры не попрощавшись.