Похищенные цветы

Просторная круглая комната утопала в полумраке. Серебряные звёздочки сверкали с потолка — это горели огоньки в маленьких остекленевших ракушках. Лилия открыла глаза, и долго лежала, силясь вспомнить, что случилось в прошлый вечер, или хоть что-нибудь, произошедшее вчера, но ничего не вспомнилось. Память будто обрывалась. Как она сюда попала? Лилия села и отбросила в сторону одеяло. Это было нелёгкое дело, — лежать под ним оказалось до чрезвычайности приятно. Более тёплую и удобную кровать Лилия ещё не встречала. Она ощущала себя крошечной жемчужиной. Всё же освободившись от чар, Лилия отметила, что и кровать, и сама комната выглядели как-то не по-человечески, неправильно. Она никогда не была здесь прежде, а то бы запомнила. Стены из камня, небольшая прихожая, — буквально на два шага, — за ней двери из переливающегося перламутра, два каменных столика стояли по обе стороны от дверей. Ещё одна узкая дверца слева, из толстого синего стекла, украшенная дивной мозаикой, а пол по всей комнате был посыпан чистым светлым песком. Последнее удивило Лилию сильнее всего. На самом деле, тут оказалось довольно славно, на её вкус, но едкое волнение слегка покалывало в бок, как бы намекая, что она что-нибудь позабыла. Лилия сидела и вспоминала. Разум затянул туман, лишь неясный образ всплывал из подсознания. Как будто она увидела нечто... что-то или кого-то, и эта встреча очень её поразила. За двумя высокими окнами лежала непроницаемая темнота. Куда более чёрная, чем темнота ночи. Точно так же, как из обыкновенных окон падает солнечный свет, из этих падала беспросветная тьма. Любознательность толкнула Лилию встать и подойти поближе. Она подумала, что окна просто закрасили чёрной краской. Не может же быть так темно, на улице всегда есть Луна, свет из других окон, фонари или звёзды. Но скоро стало очевидно, что чернота за стеклом настоящая. Ни Луны, ни звёзд, ничего, только чёрная-чёрная бездна. В задумчивости Лилия поскребла ногтем по шероховатому стеклу. Скорее всего, это сон. Что-то похожее Лилия во сне видела как-то раз. Не могло же такое место быть настоящим. Или она умерла? Подумав об этом, Лилия ощутила явное разочарование: она ожидала от смерти большего. Сильнее всего она хотела, понятно, оказаться в чудесной стране, на дне озера. Но не могут же мечты исполняться так просто, тем более, невозможные мечты. По представлению Лилии, на дне озера всё должно сверкать и сиять, и тысячи солнечных осколков в лампах должны освещать уютные комнаты. К тому же, тогда её наверняка уже бы превратили в какую-нибудь прехорошенькую вещицу, ведь у всех женщин, которые живут под водой, есть такая добрая традиция — превращать смертных в хорошенькие вещицы. Маленькие ножницы, гребень для волос или серёжку без пары, словом, во что-нибудь, более полезное для озёрных женщин, чем человек. А раз тут так серо и Лилия до сих пор была собой — значит, она не у них в гостях? Она бы и ещё гадала, но раздумья прервались совершенно внезапно. По одной из перламутровых дверей постучали, а затем они обе распахнулись. Лилия нервно обернулась и увидела свою похитительницу. Память услужливо вернула недавнюю встречу. «Я и в самом деле попала на дно озера, ведь она-то точно озёрная жительница!» — обрадовалась Лилия; без сомнений, подобная злому знамению, со взглядом ледяным и острым, как наконечник стрелы — статная и величественная женщина, явившаяся ей, была озёрной жительницей. Страха Лилия почти не испытывала; всю жизнь, на каждую падающую звезду, она загадывала желание попасть в мир под водой и нашла похищение закономерным исходом. Между прочим, вошедшая выглядела чудесно, несмотря на явные когти на руках; волосы сверкали, как рассвет, отражённый в реке, глаза в полумраке казались золотистыми, на бёдрах висели ножны с длинным кинжалом, а за спиной струился, как дым, серебряный плащ. Лилия всегда была довольно впечатлительна. Поэтому она впечатлилась. Но она никогда не забывала, что женщину украшают поступки, а не оружие или плащ. — А я вижу вас на самом деле? — с восторгом и отчаянием спросила она, еле слышно, боясь спугнуть такой прекрасный сон, а сердце отплясало в груди безумный танец и прыгнуло куда-то вниз. Возерай не знала, как лучше ответить. — Да, на самом деле. — Вы... вы меня украли? Из-за двери за ними наблюдали чьи-то любопытные глаза, и Лилии даже показалось, горели потусторонним огнём. — Не совсем, — начала Возерай, и постаралась придать голосу сколько-нибудь надёжности и тепла, хотя сейчас рисковала сфальшивить. — Выслушайте, пожалуйста, я объясню. Лилии польстило, что ужасная похитительница со страшными как ножи когтями с необыкновенным уважением с ней заговорила. Но, впрочем, страха это не убавило. — Скажите сначала, кто вы? Возерай вежливо поклонилась на какой-то чудаковатый манер. Лилия бы с удовольствием хихикнула, а потом посплетничала об этом с сёстрами, не будь она прямо сейчас непонятно где совершенно одна. — Я Хозяйка Озёрного края, меня зовут Возерай. Вы знаете меня, верно? — в глазах Лилии отразилось сразу целое море чувств, и восхищение и ужас, и Возерай приняла это за «да». — Вы здесь, потому что я хочу защитить вас. — она сделала к Лилии шаг, и Лилия едва заметно двинулась в сторону. Возерай тут же осознала ошибку и сделала шаг обратно. Лилия наклонила голову набок. Получается, её действительно украли озёрные жительницы. Это понравилось ей, хотя она и не вполне ещё осознала своё положение. Во всяком случае, это явно лучше, чем если бы её украли люди. Тогда бы жизнь у неё стала явно не весёлая. А об озёрных жительницах Лилия знала довольно много, и самое страшное, что с ней могли сделать, это превратить в безделушку. Но её не превратили, а значит, опасности позади, и к ней относятся благожелательно. Она так считала. Однако не стоило слишком радоваться: похитительница выглядела свирепо, и кто знает, вдруг ей захочется вырвать Лилии глаза шутки ради и превратить в жемчужины, столовые приборы, стаю ворон или велосипедное колесо? К тому же, круглая серая комната явно была клеткой, а жизнь взаперти не могла устроить Лилию никаким образом. — Вы украли меня и держите в холодной подводной пещере, — озвучила она. Лилия представляла мир под водой иначе, как дивное место, где бесконечно расцветают цветы и поют сладкие песни подводные птицы. Кроме того, она считала, что если уж удастся в подводный мир попасть, то её или превратят в нужную мелочь или сделают Повелительницей Подводного мира, одно из двух. (Она действительно в это верила, бедняжка). Возерай терпеливо покачала головой. — Это мой дом. — напомнила она. Как будто если пещеру назвать домом несколько раз, что-то изменится. — Прошу быть впредь вежливее. Я не хотела вас похищать, но было необходимо, чтобы вы оказались тут как можно скорее. — То есть, времени не было, и вы решили украсть меня. — заметила Лилия. — Приношу глубочайшие извинения, я спешила. — Сейчас вы не спешите, так что постарайтесь объяснить, — предложила Лилия, храбро улыбаясь. И села на кровать. На самом деле, ей сделалось немного трудно стоять. Возерай смотрела на неё оценивающе, как будто читала мысли, чтобы узнать, можно ли доверить Лилии важные знания. — Вас преследуют существа, которых вам нельзя видеть. Если вы их увидите, сразу умрёте. Сказала она это непроницаемым голосом, из опасения ещё больше взволновать Лилию. Лилии довод показался сомнительным, она ничего не знала ни про каких существ, которых нельзя видеть. — Зачем вы такое говорите? Хотите испугать меня? Я не боюсь. — это было не совсем честно; Лилия сильно поблекла. Она не поверила, но уже начинала думать, что, пожалуй, тут внизу довольно страшно. — Нет. Я предупреждаю, чтобы вы не пытались неосторожно покинуть мой дом. Здесь безопасно. Лилия засмеялась мелким дрожащим смехом. — Я должна поверить, что есть некие существа, которых мне нельзя видеть? Потому что если увижу, я умру? Возерай кивнула. Лилия с часто бьющимся сердцем судорожно обдумывала всё, что узнала. Если Возерай не врала, по неизвестным причинам за ней охотились. Мысль эта Лилии так не понравилась, что она поспешила её отвергнуть. — Это ложь. — она свела брови, — Это очень похоже на ложь... Как удобно, что мне нельзя их видеть. Наблюдавшие за ними из коридора зашептались, и Возерай закрыла дверь. Голоса тут же стихли. — Кто это? — заволновалась Лилия, решившая, что эти существа, которые столпились там, могут представлять угрозу. — Мои подруги. Я хотела вас познакомить, чтобы они позаботились о вас, как о моей гостье. — Мне ваши подруги не нравятся, — значительно произнесла Лилия, — Скажите им уйти. Возерай отворила ненадолго дверь и что-то сказала; тут же Лилия услышала, что коридор опустел. — Вы довольны? — Возерай снова прикрыла дверь. — Нет, ведь вы не сказали, что отпускаете меня, — кисло улыбнулась Лилия. — Я отпущу вас, когда всё закончится, — уверила Возерай. — И когда это случится? — Не знаю точного времени. Но не стану задерживать ни на миг. — Вы не собираетесь меня отпустить... Просто будете откладывать моё возвращение и откладывать, пока не отчаюсь? Только, не могу понять, почему вы врёте? Можете просто сказать, что похитили, потому что захотелось! Разве так не проще? Или хотите, чтобы я вам доверяла и думала, что вы спасаете меня? Вам нравятся благодарные пленницы? — Моё единственное желание — чтобы вы были целы и невредимы. Лилия будто не слышала. — Что вы от меня хотите? — продолжала она, решив развить тему целиком, и стала рассуждать вслух, — ...Моя мать очень богата...но выкуп, нет, не похоже... Да и зачем вам деньги, если вы живёте на дне озера... — Пожалуйста, — Возерай снова забылась и сделала шаг к собеседнице, но тут же поняла свою ошибку, когда Лилия чуть видимо дрогнула, — Простите. Я не причиню вред. — Тогда вы не стали бы похищать меня. Возерай ожидала, что Лилии не понравится чувствовать себя пойманной. Поэтому растерянность и злость Лилии она восприняла со спокойствием гранита. И собиралась убеждать её в своей искренности, пока не добьется цели. Или придётся просто запереть Лилию в круглой комнате и не выпускать, чего Возерай не хотелось. — Мне тоже неприятно было похищать вас. Но если бы я этого не сделала, вы бы умерли. Лилия улыбнулась. — Я, по-вашему, глупый ребёнок, и поверю, если твердить по кругу одно и то же? — Я не считаю вас глупым ребёнком, — мягко улыбнулась Возерай, и Лилия ужаснулась: как это во рту может уместиться столько острых зубов. Она уже настолько побледнела, как будто тоже родилась под водой. Возерай остановила себя. Она не хотела беспокоить Лилию слишком сильно. Подробности ухудшали её состояние. — Кто эти существа? И откуда вы знаете, что они хотят навредить мне? — Я расскажу позднее. Сейчас вам следует отдохнуть. — Позднее, да? — засмеялась Лилия. — Поверьте пока на слово, и оставайтесь здесь, — Возерай отвернулась. Она точно знала, что не врёт, но почему-то слова давались тяжело. — Вы уверяете, что мне нужна помощь и что я должна оставаться здесь. Делаете вид, будто есть причины для этого. Но я не понимаю, какие. Вы не можете столько всего утаивать и рассчитывать, что я поверю и буду совершенно спокойна и послушна. Я хочу домой. И почему вы похитили меня в ужасно неудобном платье? — Обещаю, что вы будете дома очень скоро, — заверила Возерай, начиная наконец раздражаться тем, как Лилия взяла приказной тон. — Я подарю вам другую одежду. Сколько захотите. Но Лилия не могла удовлетвориться этим. — Отпустите меня домой. Я не желаю тут сидеть ни одной минуты. — Нет, — строго обрезала Возерай, и Лилия вздрогнула, услышав её голос таким. — Значит, я ваша пленница? — куда более кротко спросила она. — Вы моя гостья. — Возерай шагнула в сторону, к окну, и сжала губы. А Лилия, давно сообразившая, что пора выбираться, улучив момент вскочила с кровати и рванулась к дверям. — Куда вы? — Домой, — ответила невозмутимо Лилия и толкнула дверь, выбегая в коридор. Уже оттуда она спросила: — Остановите меня? — Вы сами захотите вернуться, — сказала Возерай. — Когда поймёте, что заблудились. Лилия замерла посреди коридора, чтобы со значительного, и, как ей показалось, безопасного расстояния крикнуть с насмешливой вежливостью: — Будьте тогда любезны, проводите к выходу! — Если вернётесь на землю, те существа вас найдут, — спокойно предупредила Возерай. Она не считала, что Лилия сможет самостоятельно выбраться. — У вас не получится заставить меня верить во всякую чепуху, — усмехнулась Лилия. — Я пытаюсь помочь, — Возерай жестом попросила вернуться, но Лилия, понятно, возвращаться не собиралась. — Благодарю, но ваша помощь не очень-то нужна. — Вы хотите умереть? — Запугиваете? Возерай незаметно вздохнула. — Прошу, останьтесь. Лилия опять подошла к серой комнате и захлопнула с грохотом двери. В коридоре было пусто и прохладно. Пол устилали раковины всех форм и размеров. Сначала она волновалась, что порежет ноги, но оказалось, что раковины так плотно сбиты, что можно спокойно идти и ни о чём не волноваться. Лилия подивилась им ровно столько, сколько, как она считала, могла себе позволить, а затем спешно направилась по коридору вперёд. Бежать было необыкновенно легко, будто она всё-таки была во сне. Возерай не преследовала её, и это придавало уверенности. (Лилия не подумала, что будь у неё шанс сбежать, её бы сразу поймали). Пробежав до конца коридора и свернув куда-то в неизвестность, Лилия запыхалась. (Она не часто спасалась бегством). Поэтому она перешла на быстрый шаг и принялась рассуждать вслух, что иногда с ней бывало в слишком нервные моменты: — Странно, чего она от меня хочет? Отгородила от внешнего мира, чтобы я к ней привязалась? Но, в таком случае, она бы куда старательнее меня умасливала. Или она намеренно не пытается очаровать, притворяется сожалеющей и благородной, чтобы я потеряла бдительность? Может быть, она просто не в своём уме и ей нравится похищать женщин, чтобы упиваться потом их беспомощностью? Но у неё такие печальные глаза. Может быть, она не лжёт. Хотела бы я в это верить! Или она очень хорошо умеет притворяться... что делает её опаснее и страшнее во много раз. Ну почему всегда мне нравятся странные женщины? На этом месте она даже всхлипнула. Тут вдруг где-то за её спиной не то скрипнула дверь, не то ещё что-то зашуршало, и Лилия, подумав, что пора бежать отсюда как можно быстрее, опять прибавила шагу. Вскоре коридор разделился надвое, затем ещё раз и ещё. Место становилось всё темнее и загадочнее, и Лилия боялась — было ощущение, что она ночью пришла на кладбище, так тут было тихо, жутко и темно. Иногда слышались откуда-то издалека голоса, или, может, это разносился гул озёрного течения, а иногда она проходила мимо открытых чёрных комнат, где мерещились чьи-то глаза, или едва различимый шорох. Но Лилия шла дальше и дальше, скорее и скорее. Потолок над ней нависал толстый и прозрачный, словно грубо вытесанный из мутного стекла, и порой чудилось, что этажом выше проплывает некое белобрюхое громадное чудище, но кто это или что это, Лилия не могла разглядеть. Может быть, рыба или гигантский угорь. Внезапно в одном из коридоров некая неясная тень мелькнула мимо слюдяного окна. Лилия застыла; тень вернулась и тут уже Лилия рассмотрела, что это проплыло длинное и толстое как шкаф чудовище, громаднейшая рыбина. Лилия от неожиданности прижалась к стене — чудовище вильнуло хвостом и уставились на неё через окно. (К огромной радости Лилии оно находилось снаружи.) Оно ударило хвостом по слюде несколько раз, будто хотело ворваться. Стены затряслись, посыпался песок. Понимая, что надо убираться, Лилия юркнула в полумрак и побежала по какой-то косоватой лесенке, на ходу выбирая, куда ещё свернуть. К счастью, когда она перешла по тоненькому мосту над узкой, но длинной бездной, шум прекратился, должно быть, рыба потеряла интерес и уплыла. Лилия выдохнула с облегчением. Но всё же стоило быть осторожнее и бежать быстрее. Она всё размышляла, вдруг ей и не надо никуда бежать? Вдруг Возерай желает ей добра? К тому же, ведь Лилия очутилась не где-нибудь, а в том самом месте, о котором мечтала всю жизнь. Пусть здесь не нашлось чудесных волшебных лугов, садов и аллей, пусть здесь не было Луны и вообще. И, должно быть, её уже искали сёстры и мама, должно быть, о ней уже плакали. Но ведь Лилия попала именно туда, куда всегда хотела. Не удача ли это? Не счастливая ли звезда указала женщинам из озера, где она живёт? Словом, не случалось ничего хуже и ничего лучше. Коридор петлял и петлял, всё вниз и вниз, Лилия выбилась из сил. Всё это, долгий путь в темноте и мысли об удаче, несколько усмирили её желание немедленно выбираться отсюда, и она серьёзно замедлилась. Лилия ведь даже не знала, не встретит ли по дороге что-то опасное. С другой стороны, быть в плену ей до того не понравилось, что она решила не возвращаться к Возерай ни за что. Она свернула налево ещё четырежды и за следующим поворотом показалась широченная каменная лестница. Лилия поспешила вниз, и оказалась в большой зале, и непонятно, имелись ли там где-то стены; темно было, как в бочке. Издали виднелись длинные узкие отверстия, вроде окон, и за ними почудились снова неизвестные тени. Лилия прибавила шагу, увидела ещё один коридор и сунулась туда, прошла поворот, затем ещё. Она спешила, как могла: боялась, что та чудовищная рыбина вернётся и проломит стену, — бежала, пока впереди из-за очередного поворота навстречу не вышла женщина в тёмной одежде, лохматая и чёрная, как побитая грачиха. Лилия не сразу её увидела, будто та выросла из пола. — Извините, — Лилия так разбежалась, что нечаянно наступила на блестящий змеиной кожей сапог, — Я не увидела вас. — О, — чудаковатая женщина нежно улыбнулась, — Само собой, я ведь только что была невидимой. — Простите... — растерянно повторила Лилия, и на всякий случай обошла незнакомку широким кругом. В глазах той тоже плясали какие-то дикие огни. У Лилии по ощущениям сердце заколотилось где-то в горле. Незнакомка, кажется, очень обрадовалась встрече, и Лилии стало вовсе не по себе. — Куда же ты спешишь? — Лилия увидела показавшиеся ненадолго острые зубы, ничуть не меньше, чем у своей похитительницы, и испуганно вжалась в ближайшую стену. — Я думала, ты куда вежливее. — Вы сами не слишком вежливы, — буркнула Лилия, — Говорите со мной на «ты», а мы с вами даже не знакомы. — Ты весьма интересная, — опять улыбнулась женщина, показывая Лилии зубы ещё ближе и уже поднимая руку, чтобы схватить её, но Лилия вовремя сообразила, что это не к добру, и нырнула в темноту коридора, надеясь там скрыться. Женщина в чёрной накидке засмеялась высоким, похожим на дребезжание смехом. И пошла за ней. — Оставьте меня в покое, — попросила Лилия, ловко завернула за угол и побежала по новой лестнице. — Почему? — женщина показалась впереди, срезав через боковой проход и этим обгоняя перепуганную до смерти Лилию совершенно неведомым образом, — Мы ведь хотели познакомиться. — Не было такого, не хочу с вами знакомиться! — рассердилась Лилия. — Меня зовут Тишь, — представилась женщина, прижимая Лилию к стене, и держа её запястья, — А тебя как зовут? Говори, человек. Последнее она произнесла так, что ответ вырвался у Лилии как бы сам собой. — Лилия, — ответила она, пытаясь разжать чужую хватку и брыкаясь по возможности. — Вот мы и знакомы. Тебя принесла сюда Возерай, — и Тишь склонилась к шее Лилии, — Ты смертна... Это так интересно. Я никогда не видела смертных живыми, так что ты прости, если слишком груба. Не знаю, как с вами быть. Как же сладко ты пахнешь, — и она почти коснулась розовой кожи кончиками зубов. Лилия завизжала, а Тишь, откинув голову и не тронув бархатистой кожи, засмеялась. Она не собиралась кусать. — Да что вы себе позволяете! — Лилия попыталась пнуть Тишь по колену. Тишь сжала её ещё сильнее, так что едва не раздался хруст маленьких косточек и Лилия закричала от боли. — Не надо самовольства, — пригрозила Тишь. — Мне больно, — пожаловалась Лилия, дёргая запястья, — Отпустите! — Хорошо, — подозрительно легко согласилась Тишь, — Давай так: я тебя отпущу, и ты побежишь по этому коридору... А я посчитаю до ста, а потом побегу за тобой. И если догоню, съем. И она нежно коснулась розовой как пион шеи губами, оставляя лёгкий поцелуй. — Нет, — заплакала Лилия, у неё пол ушёл из-под ног, а потолок заходил кругами, — Нет, пожалуйста... — Успокойся, — попросила шёпотом на ухо Тишь, — Не надо плакать. Ну не плачь, я съем тебя очень ласково, ты даже ничего не почувствуешь, будет не больно! Темнота давила с ужасающей силой, Лилия зажмурилась, и вообще почувствовала себя, как будто упала с лошади на всём скаку. Но Тишь это только больше развеселило. — Тишь, — из темноты появилась Возерай, и Тишь сразу изменилась в лице. — Прости, я хотела только поиграть. Никогда не видела ничего смешнее, — и она выпустила Лилию, — Может, ещё раз поднимешься наверх, и принесёшь вторую? Для меня. — У тебя есть жена, — напомнила Возерай, и Тишь рассмеялась. — Я ничего такого и не собиралась делать. Но твоя гостья славная. Я понимаю, почему ты её принесла. — и она повернулась к бледной как зимнее утро Лилии, острозубо улыбаясь, — Ты ведь останешься? Надеюсь, мы увидимся за ужином? Жаль конечно, что тебя нет среди блюд! — Ещё раз ты скажешь про это... — угрожающе предупредила Возерай, и Тишь опомнилась и испуганно закивала головой. — Извините, Хозяйка, и ты извини, человек, я не хотела... — Не говори с ней, — прервала Возерай. — Простите меня. Я в самом деле зашла слишком далеко. Доброй вам ночи, — она распрощалась с Возерай ещё одним низким поклоном и попросту исчезла в темноте. — Вы в порядке? — В полном! — зло воскликнула Лилия. Грудь дрожала от слёз, которые сдерживать делалось сложнее и сложнее, и она закрыла лицо ладонями. Слёзы показались невероятно горячими, как будто маленькие огоньки свечей. — Что она сделала вам, что сказала? — Ничего, — ещё сильнее злясь, ответила Лилия, и отвернулась. — Я отведу вас умыться, — предложила Возерай, — Можете идти? — Ещё бы. Неужели она подумала, что подобная чепуха может кого-то лишить способности ходить? — Следуйте за мной, — Возерай пошла вверх по лестнице. Лилия, подобрав гордость, последовала за ней. Она всё тёрла и тёрла щёки. Слезинки, вместо того, чтобы скатиться по щекам, почему-то проскользнули через пальцы и взмыли вверх, похожие на крошечные кристаллики. Лилия застыла, глядя, как они поднимаются. — Что это такое?.. — спросила она, и Возерай обернулась. — Это потому, что мы на дне озера. — Но, разве так может быть? — почти шёпотом спросила Лилия, поймав один искристый кристаллик. Он тут же рассыпался. — Как маленькая льдинка. Почему они летят вверх? Как будто здесь тоже вода, а это просто пузырьки. — Мой дом целиком заполнен водой, — ответила Возерай. Ой, какая это была ерунда. — Но ведь я могу дышать! — засмеялась Лилия. Она ждала, что колдунья признается, что это розыгрыш. Вода была снаружи, а не внутри. — Я не решилась сказать вам сразу, — мягко заговорила Возерай. Лилия невольно вздрогнула. Колдунья сделала с ней что-то ужасное, это было понятно по виноватому голосу. Возерай смотрела на шею Лилии. Руки сами потянулись туда, и Лилия сжала зубы, чтобы не вскрикнуть — там были глубокие незажившие раны. Они истекали бы кровью, если бы были обычными. Она не чувствовала их раньше. — Что это... — Чтобы вы могли дышать, как мы. Это необходимо для колдовства. — Вы убили меня? — Нет, я бы никогда такого не сделала. Они заживут, как только вы подниметесь наверх и сделаете вдох. Понимаю, это очень неприятно, но другого способа я не знаю. Можете злиться на меня за это. А теперь, пожалуйста, идёмте? Вам надо умыться. И я считаю, вам следует выпить горячего вина, или чего бы вы хотели? Вы очень бледны. — Умыться под водой? — захохотала Лилия. Ей становилось весело, но как-то не по-хорошему. О, вот бы всё оказалось сном! Возерай смотрела ожидающими, терпеливыми глазами. Лилия зажала рот, чтобы перестать смеяться. Как эта разноцветная гадина посмела так обращаться с ней? Слёзы всё появлялись и появлялись, и кажется они оставляли ожоги. Но наконец Лилия смогла взять себя в руки. — Я мертва, — в полном ужасе проговорила она, изучая кончиками пальцев окровавленную кожу, — Вы убили меня... никто не может жить с такими ранами. Она отступила ненамного, потом упёрлась спиной в ледяную стену. — Вы не мертвы. Всё в порядке. Пожалуйста, следуйте за мной, — попросила Возерай. — Я знаю, что поможет вам прийти в чувство. — Как будто всё не стало только что во много-много раз кошмарнее.