Поцелуй с привкусом дыма и крови

— И что, ты никогда не курил? — Роза вскинула бровь. Для неё это звучало как анекдот. Всмысле никогда не курил? Что, даже сигаретного дыма не пробовал? Неужто всех городских в тепличных условиях растят? Она же курит лет с двенадцати, с того дня, как ей дали попробовать первую сигарету. Будучи совсем малой, девочка по началу лишь отплёвывалась от столь противного тогда привкуса сигаретного дыма, при неумении даже банально затянуться. Хотя, это не норма, когда ребёнок такие привычки в такой юном возрасте зарабатывает. И Роза это понимает. Но не здесь и не сейчас, а где-то там, в глубине своей побитой души. Она и сама курить начала не от хорошей жизни. С детства она видела разгульный образ своей матери алкашки, что буквально года три назад смогла порвать с этим отшибленным воякой с посттравматическим расстройством, которого Роза обязана была звать отцом. Только он ей не отец и она его таковым никогда не считала. Даже внешне она на него не похожа. На мать и то с натяжкой, благодаря конскому хвосту, в который она привыкла собирать волосы ещё в детстве, и хищной улыбке, что как нож-бабочка, досталась по наследству. Только тут всё от матери лично, а не от отца еблана, которого она про себя называла: «больной на голову ублюдок». Отцом Роза могла звать Тихонова. Он хоть и мусор, а дядька нормальный, он даже пытался эту недо-семью прав на Розу лишить, ещё когда ей было восемь. Но не смог, как бы не старался. Поэтому, всегда её таскал к себе в участок. Там она ребёнок могла хотя бы нормально поесть и отоспаться. И пусть маленькой Роза это не понимала, то сейчас она искренне уважала, и даже любила его, как любит дочь своего отца. — Нет. Я никогда не курил. — отвечает Антон, поджав нижнюю губу. Сейчас он чувствует себя так не уютно, так не хорошо. Вообще, Петров никак не вписывается в компанию Розы Пятифан. Как только он умудрился с ними подружиться, хрен его знает. Да и не дружба это, а какое-то подобие товарищества. Он их прикрывает, даёт списывать, а в замен получает полную неприкосновенность со стороны других банд посёлка, ибо даже самые отбитые драчуны от Розы прыгали, как ошпаренные. У Антона вообще много вопросов о том, как всё пошло так, что вся деревенская гопота дрожит от холодного взгляда мутно голубых глаз Розы. Ладно запугать шпану ножом-бабочкой, но как она умудрилась заставить даже авторитетов соседнего села себя уважать — загадка для Антона хлеще, чем попытка человечества понять, есть ли жизнь на других планетах. А попытки узнать это у самой Пятифановой не увенчались успехом, а лишь сопровождались недобрым взглядом и натянутым смехом. — Тьфу... И что, даже попробовать никогда не хотел? — Роза отрывает взгляд от руки, в которой тлеет сигарета и переводит его на Петрова. Молчание повисает натянутой струной, что если хотя бы чуть-чуть её заденишь, то она с громким звуком лопнет, заставляя сердце сделать микро инфаркт. Сердце начинает стучать быстрее. У обоих каша в голове вместо мыслей. Что делать? Как разрядить обстановку? Антон сохраняет своё спокойное лицо, даже, когда внутри настоящий ураган. Первой слово подяёт девушка, желая разрядить напригающую атмосферу. — И где его черти носят!? Договорились же, собраться вместе встретиться в шесть, а он опять где-то проебался! Когда этот Баран к нам придёт, я ему и оставшиеся волосы выдру! — ругается Роза на своего лучшего друга, что часто опаздывал. Что сказать, Бяша был не то что очень-то пунктуальным, но и даже внимательным. Опаздывать он любил много и часто. Порой мог просто не прийти и что-то снова придумывал в отмазку, но Розу уже не проведёшь. Но Роза так к этому привыкла, что даже уже пофигистически относится к его вечным задержкам. Правда на этот раз он опаздывал как-то до не приличия сильно. Время без пяти шесть, а его всё нет и нет. Загадка какая-то. Так что сейчас Роза готова собственными руками готова его придушить, как увидит. — Самому бы знать... — задумчиво сказал Антон. В отличие от буйной Розки, он был более спокойным и рассудительным. Принимать решения на горячую руку — не его вариант. Антон помнит чем однажды ему обернулось такое поспешное решение. Весь пятый класс ходил побитый. Сейчас благо он в восьмом, да и больше ему угроза быть избитым за «нефильтрованный базар» не светит. — Так не будешь? — прерывает минутную тишину Роза, выдыхая клубы дыма, что Антону кажутся причудливыми зверями. Хотя это не удивительно, Антон — это человек с действительно богатой фантазией. И даже в Розе — грубиянка и хулиганка он видит свою красоту и изящество, хотя эти слова полностью противоположны как самой Розе, так и тому облику, которого она придерживается. Она кажется ему такой настоящей и такой неправильной одновременно, что это вскручивает голову, что мозг плывёт, а сознание разрушается на мелкие кирпичики. В голову ползут странные мысли. И они кажутся привлекательными. Даже слишком. Ведь Антону всегда было интересно, каков на вкус сигаретный дым. А ещё больше, ему было интересно, каковы на вкус чьи-то губы... — Ну, думаю, что за один раз ничего не случится. — Антон тихо смеётся, сам удивляясь своей идеей. — Только ты сначала покажи, как затягиваться, а то я не умею. — Лады, тогда смотри и учись, паинька. — Роза смеётся. Ей смешно, что впервые за их общение он сам просит закурить. Но просьбу выполняет. Она подносит сигарету ближе к губам и делает протяжный вдох, вбирая в лёгкие как можно больше никотина, что будто пыль оседает на лёгких. Роза закрывает глаза. Но кислород быстро и верно начинает исчезать. Роза уже собирается выдохнуть, как тут чувствует руки, что держат её, одна за голову, а вторая за свободную руку. Обкусаные губы моментально чувствуют прикосновение. Глаза зажмуриваються, рот открывается, впуская в чужой рот клоки дыма, а в своей чужой язык. Глаза открываются, на момент Роза мычит что-то и после кусает за губу, требуя отстраниться. Но Антон даже и не думает. Ему плевать на стекающую с подбородка. Только когда воздуха не хватает, а дым становится непереносимым, он отстраняется. Пока Антон стирает кровь, что медленно, но верно стекала с края его губ, Роза шумно откачивается от дыма, смотря на Антона другими, какими-то то ли напуганными, то ли приятно возбуждёнными глазами. — А вот укусила ты меня зря. Плохо получилось. Думаю, что надо повторить...