Оберег

Её руки, всегда теплые, всегда пахнущие нежно, вкусно. Они гладила золотые кудри, прижимали к мягкой груди, шептали успокаивающие слова. Ночные кошмары отступали под ее крылом. В яркой солнечной день, бегая по двору, в котором плескались дома, другие люди, Ваня видел только ее улыбку, слышал только ее смех. Самый лучший цветок нужно было принести ей. Мальчик шагнул босыми ногами в высокую траву. Ветер пригладил тонкие былинки и золото на его голове. Среди яркой зелени на Ваню смотрели белые ромашки с желтыми глазками. Нежные, хрупкие, такие же как она. Мальчик понимал, хоть она его и оберегает, но, в первую очередь, она женщина, а он, как мужчина, должен защищать и радовать её. - Мама! Мама! - ромашки с корнями и комками земли кивали головами в маленьких ручках. Он мчался со всех ног, чтобы отдать подарок, чтобы увидеть ее улыбку. Она обернулась, в глазах, таких же пронзительных как у него, искрились лучики счастья. Она присела, расправив руки, ловя сына. Легко подхватив на руки золотоволосого мальчишку, она прижала его к себе, оставляя горячий, нежный поцелуй на щеке. - Это тебе, - протянул он цветы. Ресницы матери дрогнули, на губах улыбка переполненная нежностью. Аккуратно взяв за тонкие гибкие стебельки, она поднесла белые головки к лицу и вдохнула такой знакомый аромат. - Тебе нравится? - с волнением мальчик заглядывал в родные глаза. - Конечно, мой милый, - голос, который всегда согревал, распугивал страхи, дарил спокойствие. Снова теплый поцелуй, запах ромашки обволок обоих. Он всегда будет помнить ее голос. Как путеводная звезда он светился в ночи. Склонившись над кроваткой мама пела песню. Звук ее голоса лился, укрывая теплым покрывалом. Под дрожащими веками ребенка раскрывались сказочные миры, полные добра, света и любви. Ночь пела ее голосом, рассыпалась блеском ее глаз, наполняла любовью, той самой, материнской, самой сильной и непоколебимой. Она всегда была рядом, всегда звучала ее колыбельная, всегда ее рука держала его ладонь и, казалось, так будет вечность. Бахрома, под ловкими тонкими пальцами, сплеталась в узелки. Он уже не малыш, но она осталась той же, только где-то в прошлом, оборванным листом. Зеркало того мира, в которое они смотрели вместе, треснуло, расползаясь паутиной, уродая черты лица. Он не помнит тех глаз, которые смотрели на него в ту ночь. Её любовь, как оберег, осталась в воспоминании, ярким пламенем пульсируя в груди. Он пытался гнать мысли о том, что, возможно, все было зря, но, тем самым, он предал бы ее. - Ты сильный, мой мальчик, - её руки обнимали его за плечи. - Я люблю тебя. Сейчас за окном тоже темно, завывает вьюга. Чужой дом, чужая постель, чужая жизнь. Он не должен был быть здесь, как и она не должна была уходить. Но мир решил иначе, забирая тепло, кидая в пропасть. Он не сдастся. Она не ушла бесследно, он слышит ее песню, он чувствует ее тепло. Она всегда будет рядом, оберегая, сохраняя, даря всю себя.