маленькая мечта

Хонджун устал. Он никогда не скажет об этом вслух, потому что он очень ценит тот факт, что у него и его ребят есть возможность заниматься любимым делом и получать очень много любви от своих фанатов, но Ким не может не признаться в этом в первую очередь самому себе — он просто безумно устал, потому что работы настолько много, насколько это возможно. Их расписание последние несколько месяцев было просто сумасшедшим — мировой тур с остановками в разных городах и часовых поясах, музыкальные фестивали, приближалась пора премий, и если у ребят была возможность спать ночами, капитан ответственно решал организационные вопросы, засиживался в студии, пытаясь добить песню до того момента, когда ее уже надо будет отдать на проверку, и отрабатывал те движения из новой хореографии, которые получались хуже всего, потому что он был настоящим перфекционистом. Мешки под глазами молодого человека теперь были заметны и под макияжем, и лишь мастерство визажистов заставляло капитана выглядеть мало-мальски прилично перед своими мемберами и фанатами. Последнее время Хон просто искал в себе силы держаться. И находил — в шутливых препирательствах Ёсана и Уёна, в забавных шутках Чонхо, в очередной шалости Юнхо и Минги, в мягкой улыбке Сана. И в теплых объятиях Сонхва. Интересно складывалась история — Ким всю свою жизнь был уверен, что скиншип не для него, что ему лучше быть одному, а трогать его кому-то можно только после того, как сам Хонджун даст на это согласие. Однако Сонхва, терпеливый, мягкий и невероятно понимающий Сонхва, перевернул жизнь капитана с ног на голову, вторгся в личное пространство младшего парня со своим желанием дружить, а потом влюбил в себя без остатка, ненавязчиво оставаясь рядом и стараясь заботиться о группе и самом неугомонном капитане, который порой забывал поесть и поспать. Вообще было забавным как раз то, как получилось так, что их отношения от неприязни вылились во что-то совершенно иное: в тихие разговоры в комнате, пока младшие спят; в горячие слезы Сонхва, когда у него что-то не получалось, а Хонджун всегда приходил на помощь, чтобы просто побыть рядом; в жалобы Кима, которые Хва выслушивал с такой заинтересованностью в глазах, что Хон был готов расплакаться лишь от этого. Однако Джун не жаловался, потому что осознавал, как сильно он прикипел к Сонхва — теперь он не представлял жизни без него. Они не скрывали своих отношений перед мемберами, а те понимали все и без каких-то громких заявлений по тому, как сильно Хонджун менялся рядом с Сонхва, по тому, как самый старший хён расслаблялся, когда Хонджун оказывался рядом, и этого было более чем достаточно, чтобы в их общежитии царила гармония, и даже сумасшедшее расписание не мешало им оставаться на самую малость влюбленными дураками, которые и в поздних возвращениях домой находили что-то хорошее. Однако сейчас Хонджун ходил по грани, осознавая, что в таком темпе он получит в лучшем случае очередную простуду, которая цеплялась к нему каждый раз, когда он слишком сильно себя изматывал, а в худшем — настоящее выгорание, и вот этого состояния Хонджун боялся как огня. Не было ничего более неприятного для человека, с головой погруженного в творчество, чем оказаться в том состоянии, когда оно больше не приносит радости, вместо этого лишь расстраивая и вынуждая воспринимать любимое дело как сложную и неприятную работу. Правда, помимо постоянной работы и опасений за то, что сумасшедший график все же подпортит отношения между мемберами, которые становились все более уставшими и раздражительными с каждым днем, мысли Хонджуна занимал еще и стремительно приближающийся день рождения. Не то чтобы Кэп любил этот день, лишнее внимание никогда не было любимой частью подобных развлечений у этого парня, однако было приятно слушать добрые пожелания от друзей и семьи, а также получать подарки от близких людей и поклонников, которые старались угадать и подарить любимому артисту именно то, о чем он мечтал. И на этот раз разговор о тех самых подарках зашел во время ужина — сегодня им удалось закончить съемку чуть раньше, так что в итоге все мемберы смогли собраться вместе на небольшой кухне нового общежития. — Хён, а что бы ты хотел получить на день рождения? — Уён на мгновение оторвался от курицы, которую держал в руках, и заинтересованно посмотрел на Хонджуна. — Душевного спокойствия, — отшутился Ким. На самом деле у него было не так уж и много желаний, поскольку большую часть своих «хотелок» он мог позволить себе сам, не вынуждая мемберов тратить свои деньги. — Ну серьезно, хён, нам же надо понимать, чем тебя порадовать! — к разговору подключился Минги. — А то получится как в прошлый раз, — хихикнул Чонхо. Да уж, историю о неловком подарке от Сана и Уёна Хонджун предпочитал не вспоминать, однако виноват он был сам, сказав этим неугомонным парням, чтобы они выбрали что-то на свой вкус. Когда пришла их очередь в тот знаменательный вечер дарить подарок, Ким был готов в мгновение ока провалиться под землю, потому что еще никогда в жизни никто и подумать не мог о том, чтобы подарить ему очаровательный букет из любимых конфет и презервативов, дополнив это дурацким тортом с абсолютно отвратительной и глупой подписью, над которой они смеялись еще несколько недель после праздника. Хонджун тогда, конечно, немного отомстил на день рождения Уёна, следовавшего за его собственным, но самодовольные лица этой сумасшедшей парочки он запомнил надолго. На самом деле, Кэп не особо задумывался о подарках, поскольку обычно он просто составлял виш-лист ближе к празднику, как это было принято среди их небольшой компании на восьмерых человек, и ребята сами выбирали, что ему подарить, порой собираясь в пары или трио, чтобы выбрать что-то более дорогостоящее. На этот же раз Хонджун слишком глубоко погрузился в работу, чтобы заниматься составлением виш-листа, и осознал он это только в тот момент, когда его спросили о том, что он хотел бы получить. Было немного неловко. — Я постараюсь посидеть сегодня вечером и придумать что-нибудь, — честно пообещал он, даже поднимая руку вверх, как бы закрепляя свое обещание. — Море бы, конечно, хотелось увидеть. Но ничего, полетим в Лос-Анджелес в следующем месяце на премию, на океан посмотрю из самолета. На самом деле, от мыслей о море становилось немного горько. Хонджун правда любил моря, океаны и даже маленькие озера, а водопады и вовсе казались ему настоящим произведением природного искусства. При возможности парень любил отложить все дела и хотя бы на пару часов засесть на каком-нибудь пляже, в зависимости от того, где он и ребята в этот момент находились, и просто смотреть на то, как прозрачная вода разбивается о камни прибоя или меняет свой цвет с голубого к глубокому синему, уходя в морские глубины. Ким с большим удовольствием рассматривал водную гладь, размышляя о чем-то важном или же совершенно бесполезном, мелкие листочки, качающиеся на волнах, успокаивали его и дарили вдохновение, которое капитан позже выплескивал в красивых мелодиях и трогательных текстах. Свежий ветер, который трепал волосы, позволял вдохнуть полной грудью и хотя бы на какое-то время отвлечься от переживаний и постоянный мыслей о работе. Встряхнув головой, Хонджун доел свой кимпаб, допил колу и отправился мыть посуду — сегодня выпала его очередь, и он не стал вредничать, смиренно принимая этот груз на свои плечи. Правда, он не обратил внимания на то, как Сонхва задумчиво нахмурился и потянулся к телефону — слишком много мыслей крутились в светлой голове капитана, пока он уверенно намывал губкой тарелки мемберов, которые, не стесняясь, составляли их около раковины. Такими они порой были детьми — Хон и правда поражался, но и принимал это как данность, ведь эти неугомонные парни были его ответственностью, его мемберами, частью его большой семьи. И потерпеть ради их благополучия можно было и мытье посуды, и невероятную усталость, которая сморила Хонджуна в тот же момент, когда его голова коснулась подушки. Составлять виш-лист он, конечно же, не стал, провалившись в сон со скоростью света. Сонхва же, оказавшись в их комнате спустя несколько минут после капитана, лишь мягко покачал головой, подоткнул одеяло, чтобы Ким не замерз, поскольку парень имел глупую привычку раскрываться во сне, а потом вернулся к своему занятию — не было ничего невозможного, если Сонхва вплотную брался за какое-то важное для него дело. И на этот раз нельзя было думать ни о каких глупых исключениях, ведь на кону стояло свершение маленького волшебства для человека, который стал для Пака настоящей вселенной со своими звездами, планетами и черными дырами. И если его вселенной хотелось увидеть море, то Сонхва сделает все, что в его силах, чтобы добиться этого. Он все-таки немного волшебник, если разговор касается Ким Хонджуна.

х х х

Утро седьмого ноября встретило Хонджуна громким разговором. Изначально, конечно, в его еще не полном пробуждении был виноват заботливо выставленный им самим будильник, однако на этот раз ему мешало еще кое-что. — Давай ты первый! Ким еще не успел раскрыть глаза, когда на его кровать упало несколько тел, каждое из которых напевало поздравительную песню и не давало капитану окончательно проснуться. Для того, чтобы понять, что Уён затащил на кровать Ёсана и Сана, Кэпу пришлось все-таки собраться с силами и открыть глаза, смотря на то, как хаос из этих троих парней занимает большую часть довольно просторной постели. — С днем рождения, Хонджуни-хён! — Чон притянул старшего парня для объятий, окончательно заваливаясь на кровать и занимая еще больше пространства, и Хонджун не смог сдержать улыбку. Как бы сильно он не любил покой и уединение, своих мемберов он любил ещё больше, так что был готов без проблем простить им такие вот маленькие шалости, которые они несли в мир с особой любовью к нему, их капитану, человеку, который вел их за собой и стоял за каждого из них горой, даже если тот был не прав в каких-то вещах. Эти парни и правда стали частью его семьи, и представить себе жизнь без этого вечного хаоса, громких разговоров, шуточек и порой весьма серьезных обсуждений их жизни Хонджун теперь просто не мог. Это стало частью его жизни, чем-то настолько же неотъемлемым, как любовь к музыке, походы с мамой по магазинам или шутливые препирательства с Бомджуном. Усмехнувшись, капитан смог поблагодарить за столь приятное пробуждение, а после вытолкал всех из комнаты, чтобы умыться и переодеться — делить настолько личное время с кем-то из других он не собирался. Слишком уж ценным оно было, задавая настроение на весь день, а конкретно этот день обещал быть достаточно активным — его ждал прямой эфир в честь дня рождения, к тому же, надо было посмотреть реакцию Эйтини на анонс его праздничного мерча в виде классного чехла для наушников с личным дизайном Хонджуна, ну а вечером можно будет созвониться с родителями, а потом заказать вкусной еды и провести время с мемберами. Ким настолько задумался, что не заметил, как со спины к нему подошел Сонхва, мягко прижимаясь своим телом и укладывая подбородок на плечо капитана. Уютные объятия заставили Хонджуна снова улыбнуться — он быстро ополоснул лицо, все еще оставаясь в кольце рук Хва, а потом развернулся на пятках, оказываясь лицом к лицу с очень важным для него человеком. С кем, кто уже много дней подряд дарил ему много любви и тепла, просто будучи рядом. Не дав Сонхва ничего сказать, Джун немного приподнялся и прижался своими губами к губам Хва, который на секунду подвис, однако все-таки отреагировал на поцелуй, и прижал Кима ближе. Они стояли так пару минут — глупо улыбаясь в губы друг друга и продолжая дарить друг другу эти мгновения тепла и комфорта, когда не надо было ни притворяться, ни быть слишком серьезными. Хонджун просто отпустил все переживания грядущего дня и целовал мягкие губы Сонхва, в то время как сам Пак плавился в руках любимого человека и забывал о том, что хотел сказать буквально мгновение назад. Однако пришлось остановиться, из-за чего Хва разочарованно выдохнул, а Кэп лишь рассмеялся, щелкая возлюбленного по носу. — У нас будет весь вечер, чтобы наобниматься и нацеловаться вдоволь. Ну или сделать что-то еще, если мы отправим детей в магазин за чем-нибудь совершенно ненужным, — Хонджун поиграл бровями, из-за чего получил шлепок по плечу и смущенный смех Сонхва. Забавно, что спустя столько времени, что они провели рядом как пара, спустя неловкий и жутко смущающий первый раз, спустя миллионы поцелуев и объятий, Сонхва порой все еще стеснялся, когда Хонджун говорил что-то подобное. — Идем, на завтрак вафли. За завтраком состоялось еще одно поздравление, которое едва не растрогало Хонджуна до слез, потому что эти парни могли быть весьма красноречивыми, если сами этого хотели. На душе было спокойно и тепло, и даже в агентство для проведения прямого эфира капитан отправился в хорошем расположении духа. Он читал комментарии фанатов, которым пришелся по душе его мерч, глупо улыбался поздравлениям в социальных сетях от коллег и друзей (поздравление старшего брата оказалось очень милым, но, как всегда, наполненным шуточками и искренними пожеланиями исполнить все мечты), а трогательное послание от мамы и вовсе заставило сердце Джуна сжаться от любви к этой прекрасной женщине. В компании Ким получил еще несколько приятных поздравлений, а директор пришел к нему в комнату, где он проводил эфир, за десять минут до его начала, чтобы сделать подарок и наговорить множество очень добрых слов, которые Джун действительно оценил, этот мужчина многое сделал для них, и он был благодарен за то, что он все еще старался быть максимально близок к ним с ребятами, несмотря ни на что. — Всем привет! — стоило Хонджуну запустить эфир, на него посыпались поздравления и пожелания от фанатов, и, отвечая на них, капитан попутно выполнял какие-то миссии и задания от стаффа: давал ответы на какие-то вопросы, рассказывал какие-то истории и просто делился своими мыслями то об одном, то о другом. Киму нравилось иметь возможность вот так общаться с теми, кто стал одной из причин, по которым их группа в целом и каждый мембер по отдельности смогли добиться такого успеха. Такие моменты казались Хонджуну очень душевными, так что он и без повода с большим удовольствием часто выходил в эфиры после работы, чтобы пообщаться с фанатами и рассказать им что-нибудь интересное или же просто ответить на вопросы, которых у Эйтини всегда было достаточно. Иногда Хонджун давал спойлеры, делая это настолько незаметно и уверенно, что некоторые после выхода материала даже удивлялись, что не смогли заметить настолько тонких намеков от капитана, в то время как сам Джун хихикал и радовался, что смог немного подшутить над поклонниками таким образом. Ну а прямые эфиры в честь дня рождения всегда были еще более интересными, чем обычные, без повода, потому что можно было распаковать шутливые подарки от своих мемберов, поделиться историями о том, как Хон отмечал свой праздник ранее, рассказать о проделках брата, который в прошлом любил в лучших традициях старших немного посмеяться над своим младшеньким, и это было действительно очень тепло и комфортно. Несмотря на стафф, который присутствовал в комнате, а также большое количество поклонников, смотревших эфир, молодой человек чувствовал себя довольно уверенно и легко, и это определенно радовало. К концу первого часа трансляции телефон Хонджуна пиликнул очередным сообщением, и молодой человек позволил себе на мгновение отвлечься от очередного забавного рассказа о своей школьной жизни, о котором его попросили фанаты, и не пожалел об этом, потому что сообщение было от Сонхва. Это обычная практика, Пак часто присылал милые сообщения Хонджуну, чтобы немного подбодрить его, но на этот раз это было что-то куда более интересное, так что глаза Хонджуна начали блестеть из-за нетерпения. «Никуда не убегай после эфира, у меня есть кое-что для тебя», — всего пара слов еще сильнее согрела сердце Хонджуна, на что он отправил милый стикер и вернулся к общению с Эйтини. Остаток эфира прошел мило и довольно весело, так что спустя еще час Ким смог встать из-за стола и расправить плечи, разминая затекшие мышцы. Есть все-таки большие проблемы в постоянных нагрузках или же их полном отсутствии. Вздохнув, Хонджун попрощался со стаффом и снова заглянул в телефон — теперь Сонхва писал о том, что ждет его около студии, и это заставило молодого человека быстро покинуть помещение, в котором они снимались. До студии от него было буквально пара коридоров, но и этого было достаточно, чтобы Хонджун задрожал от волнения и нетерпения. Он не понимал, что мог подготовить Пак, все-таки фантазия у этого парня порой сводила с ума, однако хотелось поскорее узнать, что же на этот раз пришло в его светлую голову. — Хэй! — Джун увидел Сонхва прямо около двери, улыбнулся и закричал, привлекая к себе внимание. Молодой человек повернулся к нему и растянул губы в такой же очаровательный улыбке. Пару секунд, пока капитан шёл до Сонхва, они молчали, просто смотря друг на друга. Однако стоило оказаться рядом, как парни утонули в объятиях друг друга. Для стен компании и ее работников это зрелище уже не было чем-то новым, зато для двоих влюбленных сердец каждое объятие было по-своему особенным. Стоило ребятам отстраниться друг от друга с мягкими улыбками на губах, Хва протянул Киму повязку. — Это для чего? — Для твоего подарка. Можешь поспать, дорога займет немного времени. Но самое главное — не подсматривать. — Хитрый ты какой, — фыркнул Хонджун. Сонхва лишь пожал плечами. — Так что, ты со мной? — вокалист подмигнул капитану и медленно пошел в сторону выхода на парковку. Происходящее интриговало и немного пугало, но Ким Хонджун не мог называть себя трусом, особенно в такой интересной ситуации. Прищурившись, он покачал головой, а после отправился следом за Сонхва на парковку, где их, как оказалось, уже ждал черный внедорожник. — Я так понимаю, на мои вопросы отвечать ты не будешь? — Ага, — Хва снова улыбнулся. — Если бы я тебя не любил, скорее всего, пришлось бы лишить тебя мороженого, как и это иногда бывает с Уёном и Минги, — Хонджун вздохнул. Эти двое всегда были занозами в его филейной части, так что порой с ними приходилось бороться жестокими и немного детскими способами, иначе они не хотели понимать, что они натворили какую-то глупость. Стоило молодым людям удобно усесться на заднее сидение внедорожника, Хонджун все-таки сделал то, о чем его просил Сонхва — позволил надеть себе на глаза повязку, а после положил голову на плечо Хва, вдобавок прикрывая глаза. Идея о коротком перерыве радовала, это была прекрасная возможность немного подремать, и что бы там ни придумал Сонхва, у Кима хотя бы будет немного сил, чтобы сбежать, если все пойдет не по плану, как бы глупо или забавно это ни звучало. В какой-то момент капитан и правда задремал — мягкое плечо рядом, покачивание машины и тихий голос Хва, который напевал какие-то песенки, укачали парня, так что он просто позволил себе расслабиться. Все-таки дневной сон никогда не мог навредить, особенно ему, человеку, который нередко забывал и про ночной сон, и дневной спасал хотя бы на жалкие пару часов. Лишь почувствовав прикосновения, Джун зашевелился и потянулся было к повязке, но Пак перехватил его руки, мягко причитая, что еще не время. Более того, он попросил не паниковать и просто довериться ему, и в следующий момент осторожно надел на голову Хонджуна большие мягкие наушники, которые перекрывали большинство звуков. Ким не сказать, что слишком переживал, но ему было немного боязно — вдруг Сонхва, который время от времени любил пробовать какие-то пугающие виды спорта или что-то в этом роде, притащил его прыгать с тарзанки или, того страшнее, с парашюта? Правда, молодой человек все-таки взял себя в руки, осознавая, что Пак никогда не поступил бы так, прекрасно зная, насколько Хонджун подобное не любит. В какой-то момент они остановились, и стоило Сонхва снять с него наушники, Хонджун нахмурился. Подозрительно знакомый и такой будоражащий сознание звук коснулся его слуха. Это могло быть просто обманом или шуткой, однако мягкий голос Сонхва заставил капитана отвлечься от рассуждений. — Я сейчас сниму с тебя повязку, а ты минуту не открывай глаза. Ким затаил дыхание. Движения Сонхва были мягкими и неспешными, его пальцы аккуратно прошлись по коже лица Хонджуна. Он не открыл глаза сразу же, позволяя Сонхва взять его за руку и встать рядом. А потом темнота растворилась, на минуту оставляя именинника обескураженным, но как только глаза привыкли к теплому вечернему сумраку, а в нос ударил свежий запах соленой воды, Джун вдруг почувствовал, что где-то в глубине груди у него родился огромный ком. Ком из любви, благодарности и детского восторга. Перед ним было море. Они с Сонхва стояли на пустынном пляже города Сихын, расположенного на побережье Желтого моря. Волны, темно-синие, разбивались о песок, вдалеке виднелась полоска оранжевого закатного неба, еще не до конца поддавшегося ночной тьме, ноги Хонджуна утопали в ракушках и камушках, оставленных каким-то ребенком после игры, судя по всему, а сердце Хонджуна билось птицей в его груди, грозясь разбить ребра и вылететь наружу. Какое-то время они ничего друг другу не говорили — Хонджун сделал пару шагов вперед, еще глубже утопая в влажном песке, всмотрелся в подвижные линии воды, кинул короткий взгляд на пару старичков, сидевших неподалеку на небольшой лавочке, вдохнул потрясающе свежий и даже холодный воздух. Молодой человек подошел ближе к воде, опустился на корточки и коснулся холодных камушков, вынесенных очередной волной, провел кончиками пальцев по кромке морской пены, снова всмотрелся в уже полностью темное небо, которое где-то далеко сливалось с водяной гладью и превращало такое, казалось бы, небольшое море в бесконечный океан, который мог подарить расслабление и успокоение. Прошло еще несколько десятков минут, пока Хонджун просто молча ходил вдоль берега, рассматривал маленькие ракушки, что-то писал на песке, позволяя очередной волне превратить его слова в пыль, задумчиво улыбался и будто бы пытался переварить в себе весь тот набор эмоций, которые сейчас наперебой пытались наполнить сердце и душу молодого человека. Сонхва ничего не говорил — просто наблюдал со стороны, понимая, что возлюбленному нужно немного времени, чтобы справиться с самим собой, они уже проходили такие моменты, так что Пак научился чувствовать, когда ему не надо ничего говорить, достаточно просто быть рядом и никуда не уходить. Ким в какой-то момент снова поднялся на ноги, держа в руках камень гальки, а потом закинул его так далеко в море, как это было возможно, мысленно загадывая желание вернуться сюда не на пару часов или минут, а хотя бы на целый день. Парень был на сто процентов уверен в том, что его желание обязательно станет реальностью, ведь рядом с ним находился человек, который будет готов пройти с ним все трудности, а потом вместе перевести дух и просто немного расслабиться, сидя в шезлонгах где-нибудь на побережье если не океана, то очередного маленького моря. И там будут только они вдвоем (хотя, может быть, Хонджун позволит остальным мемберам к ним присоединиться, если те будут хорошо себя вести). Потребовалось немного времени, однако Хонджун все-таки смог взять себя в руки и оторваться от воды, отряхнул успевшие промокнуть и испачкаться в песке джинсы на коленках и застыл. А потом повернулся к Хва. Хва, который застыл с влюбленной улыбкой на лице и румянцем на щеках из-за ветра и смущения — быть пойманным за рассматриванием даже любимого человека все еще может быть немного неловко. — Ты как это провернул? — Немного магии. И, возможно, кимчи моей мамы для директор-нима, — вокалист тихо хихикнул и опустил взгляд на свои ботинки, перепачканные в песке. Еще пару мгновений ничего не происходило, а потом Хонджун буквально набросился на Сонхва с объятиями и беспорядочными поцелуями по всему лицу — в щеки, скулы, подбородок, нос, лоб и губы. Парню было все равно, увидит ли их кто-нибудь или нет, он не мог назвать себя самым эмоциональным человеком на свете, более того, порой его реакция была довольно сухой и спокойной, даже когда происходило что-то нехорошее, однако сейчас он был готов понести ответственность, даже если кто-то решит неожиданно сфотографировать их издалека, потому что его переполняли эмоции, виновником которых был Пак Сонхва, пожалуй, один из самых прекрасных людей в жизни Хона. Ким был концентрацией хаотичной энергии, подпитанной любовью и эйфорией от исполнившегося желания, пусть такого маленького и незначительного, но безумно важного и ценного, и Сонхва просто принимал поцелуи, подставляя лицо и мысленно утопая в приливе невероятной нежности к этому парню. — С ума сойти, Сонхва, я так тебя люблю, — когда Хонджуну удалось немного утихомирить свои эмоции, он просто прижался ближе к Паку, крепко обнимая его, и искренне поделился своими чувствами, которые, казалось, обострялись каждый раз, когда они оказывались рядом. — Я тоже очень люблю тебя, — вокалист мягко улыбнулся и оставил на губах Кима целомудренный поцелуй, после чего поцеловал капитана в обе щеки и покачал головой, чувствуя соленую влагу на коже. Ни один из них не мог честно сказать, что это было — слезы счастья и благодарности или брызги воды, однако они оба понимали, насколько эмоциональными они были в этот момент. — С днем рождения. Еще какое-то время молодые люди простояли, смотря на то, как окончательно темнеет небо и каким опасным и отчасти пугающим становится море. Ветер разбушевался не на шутку, заставляя ёжиться и кутаться в объятия друг друга. У обоих заледенели руки, так что они поочередно прятали их в карманы пальто друг друга и тихо смеялись, пока последние люди уходили с пляжа домой, к теплу. Мобильник Сонхва отвлек парней от тихого разговора ни о чем, и Пак разблокировал сотовый. Парень прочитал сообщение и засмеялся. Повернув экран к лицу Хонджуна, он покачал головой и усмехнулся: — Поехали домой. Кажется, наши дети заказали много еды и торт и теперь «тайно» ждут тебя, чтобы еще раз поздравить. И, кажется, твоя мама прислала подарок, который ждет тебя в твоей комнате. Хонджун рассмеялся — искренне, чисто, от души. Взял Сонхва за руку и потянул за собой в сторону внедорожника, который все это время ждал их около спуска к пляжу. Уже на пути домой Хонджун задумался о том, насколько ему на самом деле повезло. Повезло исполнить свою мечту и стать артистом, на которого многие теперь могут равняться, который является вдохновением для своих поклонников, которые в свою очередь дарят ему очень много любви, повезло создать такую прекрасную команду, которая стала для него второй семьей, в которой он мог быть собой и ничего не бояться. Повезло встретить Сонхва и дать им шанс, который теперь согревал сердце. Хонджун чувствовал, что готов сделать что угодно для Сонхва, чтобы он был действительно счастлив, чтобы каждой клеточкой своего тела ощущал все то же, что испытывал сам Джун. Ким был уверен в том, что Хва будет его волшебником еще очень долгое время, настолько долгое, что его можно будет назвать одним простым словом — навсегда. И всегда у них будут их мемберы, море и любовь. Настоящая и невероятно нежная.