heart-to-heart talk

⁃ Покажи еще раз, пожалуйста. ⁃ Ты не устал? Совсем? ⁃ Пока не получится - не вылезу отсюда. Джои понимающе вздыхает, кивает, терпеливо и даже с радостью перестукивает по томам и малому барабану, заканчивая всю партию ударом в бас-бочку. Сам когда-то был таким же, с утра до ночи просиживал за установкой, если возможность выдавалась. Правда, такое нездоровые рвение не совсем хорошо сказывается на физическом состоянии, о чем более опытный Джордисон, конечно, уже знает, а вот более молодое и ещё не перебесившееся до конца поколение, видимо, считает, что обладает, как минимум, безграничным здоровьем, как максимум - бессмертием. Джей же, у которого, откровенно говоря, уже голова взрывается от количества полученной за день информации, насчёт бессмертия не совсем уверен, но все равно не сдается и делает попытку повторить партию за наставником. Перегруженный мозг протестует, как может - небольшая осечка и парень сбивается на середине, запутавшись в последовательности между верхним томом и малым барабаном. А ведь в не таком далёком будущем это все нужно будет повторить в четыре раза быстрее, на сцене, перед огромной аудиторией человек так, скажем, в двадцать тысяч. И далеко не один раз, что пугает даже больше, потому что, шанс налажать значительно выше. Только от одной мысли уже хочется выть и лезть на стену - страшно, ужасно страшно забыть нахрен всю партию, запутаться и просто опозориться. Ладно, допустим, на себя относительно все равно, но вот подорвать доверие коллег, и, тем более, наставника - катастрофа вселенского масштаба. И не важно, что за вселенная подразумевается, у Джея это понятие сосредоточенно на одном конкретном человеке. Тяжело вздохнув, Вайнберг роняет голову на сложенные поверх малого барабана руки и протяжно стонет от бессилия. Ответственность резко стала какой-то совершенно неподъемной и придавила своей тяжестью, потянув куда-то вниз. Джей почти позволяет уронить себя следом, потянувшись в приветливо раскрывшуюся пасть отчаяния, как вдруг чувствует на спине тёплую, твёрдую ладонь. ⁃ Джей, - зовёт низкий голос и парень вскидывает голову, покорно отзываясь на этот зов, встречается взглядом с тёплыми серыми глазами, - надо отдохнуть, ты очень устал. ⁃ Но у меня все ещё не получается…этот…не получается, в общем, - признавать своё поражение неприятно, но Джей все равно признает, потому что, понимает, что больше не перед кем себе подобного не позволит никогда. Быть слабым - вообще достаточно редкое удовольствие, особенно, если ты часть чего-то огромного, публичного и непредсказуемого, как, например, группа Slipknot. Тут уж, как водится, действует закон джунглей - либо ты, либо тебя. Иными словами, под маской всегда ещё одна маска, и если первую можно снять сразу же, как сошёл со сцены, то вторая приклеивается намертво и лишь иногда отпадает сама и то - при определённых обстоятельствах. Например, как сейчас, когда по спрятавшимся под футболкой костяшкам позвоночника проходятся грубоватые пальцы. ⁃ У нас нет задачи упахаться насмерть, тем более, сейчас, - Джои говорит спокойно, без какого-либо намёка на раздражение, хотя, вообще-то, сам сидит здесь не меньше Вайнберга и терпеливо отвечает на все его не всегда интеллектуальные (по мнению Джея, конечно же) и не всегда по делу вопросы, по сто раз показывает, как и куда нужно дотянуться палкой, в какой последовательности и с какой скоростью, чтобы получилось так, как на записи. Джею от этого до сих пор не по себе немного, хоть Джордисон и говорит, что ему самому нравится с ним заниматься. Джею в принципе не по себе от факта, что с ним занимается сам Джои Джордисон, объясняет все, что успел понаписать за бурные годы деятельности в коллективе, рассказывает про комплектацию установки и иногда дает дельные советы относительно того, как облегчить себе жизнь. А уж про то, что Вайнберг в этом доме негласно прописался по предложению, собственно, хозяина дома, лучше вообще не думать — это совсем за гранью обыденной реальности. Джей и не думает, это будет перебором для и так почти лопнувшего от мыслей мозга. ⁃ Но у меня не получается, - по-детски надувшись, обиженно повторяет Вайнберг, тем не менее, садится прямо и даже в очередной раз собирается взять в стертые до крови руки палочки, но Джои опытнее в этом деле, Джои быстро перехватывает его ладони, разворачивая внутренней стороной кверху, осматривает свежие мозоли и качает головой. ⁃ Поверь мне, мальчик, этой группе не нужен ещё и мёртвый барабанщик, даже во имя чёрного пиара, - Джордисон ухмыляется, но Джей замечает проскочившую в его глазах тень и прикусывает на языке почти вылетевшую провоцирующую на спор фразу. ⁃ Их сегодня больше, - вместо этого Вайнберг опускает взгляд на свои руки, будто бы только сейчас замечая свежие ранения, которые, мало того, что не совсем лицеприятно выглядят, так ещё и зудеть начинают потихоньку. ⁃ Мы и сидим сегодня дольше, - Джои невесомо проводит пальцами, оглаживая его запястья и поднимает взгляд, - больно? ⁃ Немного, - врет Джей, потому что, больно - это, на самом деле, еще мягко сказано. Очень сильно больно, саднят эти штуковины ужасно, пощипывают и заставляют стискивать зубы при каждом движении пальцами. Просто признаваться в этом, в первую очередь, самому себе – очередная слабость, причем, настолько мелочная, что на автомате как-то возникает желание ее запрятать поглубже. Джордисон улыбается, прекрасно зная ответ на свой вопрос и в очередной раз мысленно убеждается - в мальчике он не ошибся. И группа тоже. - Пойдем, хватит на сегодня, - Джои встает первым, выпрямляясь и тянется в разные стороны с негромким вздохом – слышится хруст встающих на свои места позвонков и суставов. Джей внимательно следит за его движениями и вдруг понимает, что они стали привычными его взгляду – надо же, несколько лет назад он и подумать бы не смог о том, что подобное станет для него нормой. Джордисон оборачивается, вопросительно глядя на зависшего в своих мыслях Джея и переводит взгляд на его руки, так и лежащие ладонями кверху – слегка подрагивающие пальцы говорят сами за себя. Больно. - Пойдем, Джей, надо ладони обработать и заклеить, - мягко зовет Джои, дотягиваясь рукой до плеча Вайнберга и тот сразу же отмирает, неуверенно кивая и с тяжелым вздохом поднимается со стула. Как бы ему не хотелось, скрыть всю свою слабость до конца все равно не получается – Джей морщится и тихо шипит сквозь зубы, когда Джордисон поливает свежие ранки перекисью, и опускает голову на стол, чтобы не было заметно его покрасневших глаз от невольно выступивших слез. Джои – не вчера родился, тем более, сам был когда-то точно таким же маленьким, геройствующим и воодушевленным. Только, наставника у него никогда не было – подгоняло, разве что, желание вырваться из привычного угнетающего окружения и стать лучшим барабанщиком в мире. Впрочем, годы упорной работы, самопожертвований и, чего греха таить, совершенно безрассудного отношения к своему здоровью – и дело в шляпе. У Джея тоже есть подобные мечты – они об этом не раз говорили. Вайнберг даже сам признавался в том, что хочет пойти по стопам наставника. Джои такое одобрил сразу – почему нет, молодое поколение должно подрастать и проявляться, таланты должны быть везде, только зачем себя вот так вот убивать? Хорошо еще, что мальчик попал к нему до того, как его сломали бы бесконечные репетиции по сомнительным Клоунским методам – запереть барабанщика в студии на трое суток и дать задание изобрести шедевр за это время – то еще удовольствие, которое Джои хоть и испытывал на себе и даже не один раз, но Джею бы такого не пожелал ни за что. Тем более, Джею. Джордисон сам себе не поверил, когда неожиданно понял, что привык к его постоянному присутствию, причем, во всех частях дома, начиная от спальни и заканчивая его личной барабанной установкой в специально отведенной под нее комнате. Еще более неожиданным открытием стало ощущение какой-никакой полноценности, неожиданно пришедшей с появлением Джея – это даже не столько про физическую составляющую, сколько про внутренний баланс или что-то вроде того. В конце концов, с котом, конечно, хорошо, но с живым человеком – гораздо лучше. Джей давно уже стал для него больше, чем просто случайная встреча на один раз. Об этом говорило все – наличие его вещей в доме, вторая пара домашних тапок, даже такая мелочь, как две зубные щетки в ванной. Джои никогда в жизни бы не подумал, что однажды сможет настолько полюбить человека, что безропотно позволит жить с собой под одной крышей. И нет, дело даже не в сексе, тут все гораздо глубже, хотя Джордисон, в силу пережитков прошлого, глубоко копать не то, чтобы собирался. Ему вполне было достаточно того, что уже есть. Если бы кому-то пришло в голову однажды спросить Джои, какого дьявола он вообще так привязался к, откровенно говоря, заменившему его на его же месте, без его же ведома, без его же, чего греха таить, согласия, мальчику – ответа бы этот кто-то не получил точно. Будь Джордисон немного помоложе – по лицу бы гарантировано получил, но ответа все еще нет. ⁃ Прости, что я не смог, - вдруг выдает Джей не поднимая головы с обеденного стола, за которым он терпеливо сидит, пока наставник обрабатывает его ладони. Голос парня подрагивает в моменты, когда Джои осторожно протирает только что промытые ранки ватой, - у меня иногда бывает, знаешь, когда я вообще не могу. Не могу и все, - в его тоне слышится легкая неуверенность, но по большей части от того, что вспарывать защитную кожуру и выплескивать наружу за долгие годы накопившееся и непрожитое очень тяжело. Последние несколько лет Джей и без того чувствовал себя слишком обязанным - перед группой, перед отцом, перед всем миром, можно сказать, ведь Slipknot действительно слушают в каждом уголке планеты, это подтверждает необъятная география каждого тура. Святая обязанность - быть лучшим, быть лучше, выворачивать себя наизнанку, но все равно каждый раз доказывать всему миру и в первую очередь самому себе, что ты достоин. Джею было не то, чтобы привыкать, ведь такие, как он, либо с детства должны ишачить, чтобы чего-то добиться в своём деле, либо на ближайшую кассу, в ближайший супермаркет, а то и вообще - в пресловутый Макдональдс и привет, свободная касса и красная кепка с именитой буквой на козырьке. Вайнберг был как раз из той, первой категории, кто пашет до потери сознания, у кого получается в лучшем случае с пятидесятого раза, но получается. Словом, сдаваться Джей совершенно не привык. Чрезмерная ответственность вперемешку с повышенным градусом упертости и все это под жгучим соусом из перманентных самокопаний своё дело делали - с каждым годом от подобных экспериментов с собственной выдержкой парня размазывало все сильнее и сильнее. И, если поначалу он умудрялся сохранять лицо перед коллегами, при этом дома орал в подушку, когда никто не видел, то перед Джордисоном он даже дышать иной раз боялся - тут не то, что лицо, тут сразу несколько масок натягивать приходилось. С запасом. Джои и без него уже хватало с головой проблем, а тут ещё и он свалился ему на голову, можно сказать, обнаглел до последней степени. Наглость, конечно, второе счастье, а его, Джея, первое - Джои Джордисон, но давать слабину все равно не хотелось. Хотелось доказать наставнику, да и себе тоже, что он может, может все, что от него потребуют и если надо, то сдохнет во имя группы. Даже если во имя чёрного пиара, хоть какая-то польза, но будет. ⁃ Джей, - тихо зовёт приятный, уже успевший стать родным, низкий голос, в волосы вплетаются ловкие пальцы, - Джей, милый, посмотри на меня, пожалуйста. Вайнберг с трудом, но все же находит в себе силы поднять взгляд - ему и стыдно, и одновременно с этим хочется, чтобы разрешили побыть собой хотя бы несколько мгновений. Взгляд у Джои тёплый, а руки - ласковые, несмотря на грубовато задеревеневшие мозоли от барабанных палок. ⁃ Во-первых, прощать мне тебя не за что - ты молодец, как бы ты сейчас не пытался убедить самого себя в обратную сторону, - Джордисон склоняет голову вбок и мягко улыбается, его рука скользнула вниз, на шею, оглаживая смугловатую кожу, - а во-вторых, Джей, послушай меня, пожалуйста - не получается только у тех, кто совсем ничего не делает. А ты просто ещё не до конца освоил материал, нужно немного больше времени, только и всего. Да и потом, - Джои усмехнулся, опуская взгляд, - у меня тоже этот момент долго не получался. ⁃ У тебя? - неуверенно переспросил Вайнберг, даже выпрямился, оглядывая заклеенные узкими полосками пластыря ладони, - что-то слабо верится. ⁃ Представь себе, - мужчина рассмеялся, откидываясь на стуле и потянул Джея к себе - тот охотно привалился к его плечу, уткнувшись носом в ткань домашней футболки, - пришлось попыхтеть несмотря на то, что эту херовину я сам и придумал. Никогда не знаешь, где будет подстава, на самом деле - что-то проще даётся, что-то сложнее. И, Джей, - дождавшись, когда парень поднимет на него взгляд, Джои устало улыбнулся, - я хочу, чтобы ты мне доверял. ⁃ Я доверяю тебе, - сразу же отозвался Вайнберг, не совсем понимая, что он имеет ввиду. ⁃ Тогда почему ты боишься показывать мне свои эмоции? - тихо спросил Джордисон, наклоняя голову и мягко целуя темную макушку. ⁃ Я не…я…, - Джей замялся, чувствуя, как его оборона вот-вот падет, стена пойдёт трещинами и рухнет, превратившись в пыль. А следом, судя по всему, и он сам, - я не боюсь. Во всяком случае, точно не этого. - Тогда чего ты боишься? Мне ты можешь рассказать, знаешь же, - голос мужчины настолько теплый и ласковый, настолько располагающий к себе, что Джей в очередной раз поражается – неужели, перед ним и правда тот самый парень, который…? Нет – тут же одергивает себя Вайнберг, — это уже далеко не тот-самый-парень. Тот самый – остался в далеком две тысячи пятом. Теперь вместо него - переживший много страшных вещей, можно сказать, едва ли не заново собравший свою личность по кускам взрослый человек. Далеко не чужой, между прочим – ближе, разве что, отец родной будет. Но отцу не расскажешь того, что творится в сумбурной голове, отца расстраивать не хочется. Джои тоже расстраивать не хочется, но, с другой стороны, не убьет же он его, правда? За откровения не убивают. Это они еще в самую первую встречу выяснили. Джои не торопит с ответом – знает, как это непросто вот так вот взять и выложить все, что долгими годами скапливалось в консервной банке под названием человеческая душа. Синдром «я сам справлюсь», тяжелый случай, опасность поражения – чуть ли не каждый второй человек на планете. Джои по себе знает, как тяжело по-настоящему доверять, пусть даже и близкому человеку. Это, знаете, не про пережитки прошлого рассказывать, тут совершенно другой уровень. Другая боль. Джордисон и сам несколькими граблями по лбу отхватил прежде, чем понял, что высказывать все, что тебя тревожит – не слабость, не порок и даже не нытье. Кот явно чувствует, в какой части дома клубится напряжение - приходит, трется пушистым боком об ноги, запрыгивает на соседний стул и, вопросительно мяукнув, ставит передние лапы на Джеевы колени. Неожиданно это становится последним рубежом - Джей, кажется, даже слышать может, как соскальзывает с лица, казалось, вросшая с корнями маска, как падает на холодный кафельный пол, от чего наискосок по ней идёт крупная трещина. Сильнее вжимаясь в плечо Джои, парень подтянул к себе не сопротивляющееся животное, запуская пальцы в пушистую шерсть. ⁃ Ты знаешь, на самом деле, мне кажется, будто на меня вот-вот небо свалится. Точнее, основная его масса уже свалилась, почти четыре с половиной года назад, когда меня в группу взяли. И все как-то быстро так произошло, я даже офигеть нормально не успел. Я резко стал должен всем - начиная от собственного отца и заканчивая просто незнакомыми людьми, которые, кажется, только и выжидают, чтобы я споткнулся. Фанаты, группа…они все ждут, что я буду как ты. А у меня, знаешь, совершенно не получается быть как ты, - Джей прерывисто выдыхает, даже улыбнуться нервно умудряется, на мгновение умолкая. Моки в его руках свернулся клубочком, подставляясь под почесывающие бока заклеенные пальцы, - я, если честно, не хочу быть как ты. Не в том смысле, что мне не нравится твой стиль, нет, очень нравится, да и ты мне очень нравишься, просто, знаешь, хочется что-то свое. Но мне так страшно сделать шаг и оступиться, ты, наверное, даже не представляешь. Поэтому я и тренируюсь с утра до ночи, знаешь. Чтобы шаг был поувереннее, нога не подворачивалась. Но даже так, - голос парня становится тише, он бессильно выдыхает, понимая, что наболтал лишнего и даже больше, чем просто лишнего, но назад дороги уже точно нет, - даже так все равно ничего не получается. Я вроде куда-то бегу, что-то делаю, но, остановившись, понимаю, что бежал все это время как будто на одном месте, - Джей затихает окончательно, даже глаза прикрывает. На удивление, вслед за первичным страхом перед старшим товарищем приходит непонятное лёгкое спокойствие - выплеснувшиеся наружу переживания, лежавшие на хрупких юношеских плечах неподъёмными Эверестом, больше не давили на эти самые плечи. Рубеж был сломан, рубикон пройден. ⁃ Да, ты прав, я действительно только догадываться могу о том, как ты сейчас себя ощущаешь в этом мире при данных обстоятельствах, - Джои с сожалением вздыхает, притягивая Джея ближе и обнимая за плечи одной рукой, проводит пальцами второй сквозь длинные каштановые волосы, - но, слушай, ты хотя бы раз задумывался о том, насколько ты сильный мальчик? Выдержать давление со всех возможных сторон — это очень тяжело. Да, мне в своё время было тоже непросто, на меня тоже давил практически неподъемный долг перед той же самой группой, звукорежиссером, фанатами. Всегда тяжело, когда начинаешь что-то новое, что-то экспериментальное, что-то, что меняет привычный тебе уклад жизни едва ли не под другой угол и не даёт времени к акклиматизации, - Джордисон прикрывает глаза, усмехаясь - перед глазами проносятся самые первые годы существования группы и то, как они все по-разному справлялись с навалившимся стрессом. Радикально. Иногда даже слишком радикально. ⁃ Дай себе время, - продолжает Джои, мягко поглаживая парня по щеке большим пальцем, — это лучшее, что ты сейчас можешь сделать. Оно у тебя есть, поверь мне. В тур ехать не завтра, даже не через месяц - полгода, Джей, это же дохрена. Прогресс - штука вообще медленная и не всегда ровная. Представь, то, что у тебя не получается сейчас, получится уже через каких-то несколько дней, а дальше просто закрепим результат и иногда будем вспоминать, чтобы потренировать мышечную память. Эй, - мужчина отстраняет Вайнберга от себя, положив руки ему на плечи, поворачивается, заглядывая в глубокие карие глаза, - все получится, слышишь? Я с тобой, я никуда не денусь. И мы со всем справимся. Вместе. Там, где ты не разберешься, я помогу и подскажу, - Джои ласково улыбается, подаваясь вперёд и ткнулся лбом в лоб Вайнберга прикрывая глаза. Джей, совершенно по-другому представлявший себе реакцию мужчины на подобные признания, капитулирует окончательно, подаваясь вперед и обнимая его за шею. - Я так боюсь подвести тебя, - выдохает в порыве искренности парень, чувствуя, как потревоженный неосторожным движением кот ерзает у него на коленях, недовольно мяукнув, соскакивает вниз и сбегает в сторону гостиной. - Мой маленький, все мы живые люди, все можем и даже имеем право иногда ошибаться, - тихо отвечает Джои, проводя теплой ладонью по спине Джея вниз и снова вверх, - никто не застрахован. Я ценю твое отношение к своему делу, правда, ты очень похож на меня в этом. Но, пожалуйста, не загоняй себя в совсем жесткие рамки, если того не требует ситуация. Я имею ввиду, когда все горит, дедлайн горит, альбом горит, тур тоже подгорать начинает – это другое дело, да и то, знаешь, выход есть всегда, - Джордисон нервно смеется, - но сейчас – успокойся. Мы никуда не опаздываем и пока что никому ничего не должны. - Я люблю тебя, - только и может прошептать Джей, едва ли не утопая в нахлынувшем чувстве спокойствия и умиротворенности – черт возьми, он так долго об этом мечтал. Рука мужчины скользит вверх по его спине, ложится на шею, заставляя повернуть голову. На губах материализуется теплое дыхание, последовавший нежный поцелуй окончательно растворяет остатки скопившейся в груди тревоги. - И я тебя люблю, Джей. Справимся. Ты не один, - быстро целуя Вайнберга в нос, Джои отклоняется назад, перехватывая его ладони и оглядывает заклеенные пальцы, - …но в ближайшие два дня ты к установке не подходишь, договорились?