***
Сицилия завела его в одну из комнат. Рай для садомазохиста. В первую очередь в глаза бросился чёрный, с человеческий рост крест на стене, на котором были прилажены черные ремешки для рук и ног. На потолке болтался крюк для подвешиваний, а прямо посреди комнаты стояла круглая, обитая красной кожей, кушетка. На полочках, вдоль стен, лежали различные побрякушки. Половину Эдди видел впервые и лишь смутно догадывался куда их пихать и как применять. — Садись, — достаточно властно бросила блондинка, видать сказалась профдеформация, — Рейчел скоро подойдёт. Эдди опустился на кушетку, стараясь не думать сколько человек за неделю тут переебалось. Сицилия же уселась на секс-качели и принялась в открытую его разглядывать. Эдди выудил из внутреннего кармана пальто пачку Ротманс и закурил. Он нервничал. Ему было чертовски необходимо, чтобы Рейчел согласилась. Блондинка продолжала смотреть на шулера, заинтересованно склонив голову на бок. — Хочешь чего-то от меня? Госпожа, — последнее слово он произнес не скрывая сарказма. — Не каждый день удается встретить друзей Рейчел, ещё и таких хорошеньких. — У Рейчел есть друзья? Ты, кажется, путаешь свою начальницу с администратором детского развлекательного центра. — Друзья, враги, коллеги, партнеры, — последнее слово она произнесла с особой интонацией, растягивая слово, — иногда это разные люди, а иногда за этими понятиями может скрываться один человек. Она соскочила с качелей и подошла к Эдди такой походкой, будто готова была раздавить его каблуком. — Ты одинок? — тихо спросила она и попыталась провести коготками по его челюсти. Эд резко перехватил её руку и сжал слишком крепко. Блондинка зашипела. — Я не любитель игр, в которых мне будут зажимать соски. К тому же, меня не заводят кожаные трусы на твоей костлявой жопе. И последнее — еще не хватало, чтобы грязная шлюха лапала меня своими руками, которые она хер знает куда пихала в течении дня. Тебе все понятно, госпожа? — тихо произнес Эдди. В этот самый момент зашла Рейчел. Правда появилась она, неожиданно, из-за скрытой в узорах обоев фальш-панели, а не через обычную дверь. Она замерла, глядя на развернувшуюся сцену. Сначала взгляд ее был удивленным, а затем стал угрожающим. — Трикси, — обратилась она к блондинке, таким голосом, что будь Эдди на месте проститутки, то обделался бы прям на месте в свои кожаные трусы, — на пол часа свободна. Можешь сходить покурить, съесть чего. Не светись только. Если пойдешь на улицу, накинь что-то. И давай не как в тот раз. Госпожа Сицилия, которая на деле оказалась обычной Трикси, поднялась и направилась к все ещё открытой фальшпанели, но напоследок неуверенно обернулась, разочарованно и обиженно глядя на Эдди. — Тебе что-то непонятно? — плохо пряча отвращение к похотливой подчинённой, уточнила девушка. Она тут же исчезла в темноте проема и закрыла за собой фальшпанель. Рейчел подошла к кушетке и села рядом с парнем. Только сейчас он заметил в руках у нее две чашки. Одну она молча протянула ему. Эдди почуял запах бергамота. Ему стало любопытно, она запомнила, что он предпочитает такой чай или же она не задумывалась вовсе и так просто совпало. Спрашивать он, разумеется, не стал. Сама девушка пила, судя по запаху, какой-то термоядерный эспрессо. — У тебя есть время, пока я пью свой кофе, — отчеканила она и сделала первый глоток, — излагай. — Что за шпионская поебень у вас тут в стенах? — отпивая чай, оказавшийся идеальной температуры, спросил Эд. — Время тянешь? Это для безопасности работниц. И для особых гостей. Особо важных, если ты понимаешь о чём я. Эдди, рассказывай о своих больных, но нетипичных для этого заведения, фантазиях или иди домой, — в голосе ее отчетливо звучали нотки раздражения. — Все просто и одновременно нет, — начал Эд, — тебе нужно склепать нам проходку на вечеринку Клода в следующем месяце. Рейчел поперхнулась кофе и со звоном поставила чашку на стеклянный столик в виде сердца, что стоял перед ними, а затем повернулась в его сторону, смотря то ли возмущённо, то ли сочувствующе. — Нда-а, — протянула она, — я как погляжу, вы все-таки оставили пару прессов той ганжи себе. — Чего бля? — Только укурившись ты мог прийти ко мне и просить, блять, о таких дружеских одолжениях, — ядовито ответила она, — с чего ты вообще решил, что я могу вам помочь? Я простой администратор. — Рейчел, не строй из себя овечку*, давно очевидно что ты мутишь воду за спиной у своего папочки. А помощь с мушкетами была вполне показательной. Я знаю, что ты — паучиха, а не овца, и паутину ты наплела уже приличную. Помоги. Тебе окупиться. Рейчел ненадолго затихла. Затем закурила. Видать сильно занервничала, потому как курящей ее можно было увидеть крайне редко. Курила она всегда, используя мундштук, ибо не терпела запаха табака от рук. И то ли зависимость от ее решения, и соответственно от нее самой, то ли сумрак комнаты и освещение алого цвета сыграли свою роль, но Эдд ненадолго и впервые заметил, что она была вполне симпатичной девушкой. Особенно, когда молчала. Лицо с острыми, немного хищными чертами сейчас было расслабленно, аккуратные губы то и дело приоткрылись, выпуская клубы сизого дыма. Длинные косы спадали с плеч до самой поясницы и едва покачивались от ее движений. Эдди заставил себя встряхнуться. Что за бред? Это же Рейчел. Эд никогда не видел в ней женщину, он всегда видел в ней человека, у которого есть деньги и какая никакая лояльность к ним. Молодняк, в большинстве случаев, старался держаться вместе, а потом уже разбегались, кто куда. — Я знаю, что вы, идиоты, на своих ошибках не учитесь, — выдала наконец она, — но я все ещё ясно помню ваш опыт с покойным Топором, земля этому уроду бетоном. Так что изволь, выложить мне побольше подробностей, прежде чем я подпишусь под вашим пособием для самоубийц. Эдд постарался унять азартное возбуждение, охватившее его. Паучиха уже застряла одной лапой в его ловушке, теперь надо было лишь поглубже ее туда затащить. — Это будет вроде как светская тусовка, все законно. Но ближе к ночи хозяин открывает игорный стол, в этот раз будут играть на драгоценности. Каждый игрок ставит что-то из золотых игрушек с бриллиантами. Такая цацка у нас уже есть. Победитель забирает все украшения. И их заберу я. За каждым игроком стоят надсмотрщики, которые маскируются под обычных гостей и игроков. Нам надо лишь обеспечить, чтобы моим надсмотрщиком стал Бейкон. Том и Мыло устроят шумиху, если кто-то из персонала прикопается к Бейкону, но это лишь на крайний случай. До этого времени они будут просто осторожно следить за ситуацией и другими игроками. Тебе нужно просто сделать нам проходку. Даём десять процентов с навара. Эд выпалил это на одном дыхании и теперь смотрел на Рейчел не сильно пряча надежды, что он возложил на нее. Девушка часто заморгала, будто ее ударили пыльным мешком по голове. Она потрогал лоб Эдди. Ладонь ее была ледяной, как у мертвеца. — Ты не случаем не перегрелся, парень? — язвительно бросила она. — А ты случаем не из морга выползла? У тебя есть какой-то план получше? — стряхнув ее неприятно холодную руку, спросил Эд. — Дурить Клода, это блять самая уебищная затея, которая могла прийти в ваши тупые бошки. По-твоему, если не прокатил план с азартными играми в первый раз, то прокатит второй? Жизнь это не псевдо госпожа из этого борделя. Она не сжалится и не даст поиметь себя, как шлюхи отца в конце любого сеанса. Я говорю тебе нет, Эдди. — Рейчел… — Нет! Иди отсюда, пока я тебе сама не вышибла мозги.***
*** — Чё она ответила тебе? — хором спросили парни. — Все будет в лучшем виде, ребята, гарантирую, — падая на диван ответил Эд. — Она согласилась на этот бред? — искренне удивился Мыло. Эдди не отвечал, пытаясь поджечь сигарету отсыревшими спичками. — Хорош, блять, кошака за яйца тянуть! — подключился Том. — Она сказала нет, — оставив попытки закурить ответил шулер. Все трое уставились на него не сильно добрыми взглядами, потому Эдди поспешил пояснить. — Но она подсела на крючок, это точно. Ей сильно нужны бабки. Плясать под дудку своего старика ей уже явно не с руки, так что расслабляемся и просто ждём. Сама придет и по-любому принесет план получше. — С каких пор мы начали подсаживаться на шею к бабам? — жуя, кажется, просроченный сэндвич, уточнил Бейкон. — Все мужики сидят на шеях своих баб, — деловито начал Мыло, — кто-то сидит на диване и хлещет пиво, пока его жена херачит на двух работах, а мы ещё и даём возможность нашей бабе подзаработать за то, что присядем на ее лебединую шейку. Теперь пришел черед всем уставиться на Мыло. — Лебединую шейку? — переспросил Том. — А ты не замечал, какая она у нее длинная? — спросил повар. Помолчали. У каждого в голове промелькнула мысль соскочить, если представится возможность, но никто из них этого, конечно же, не сделает. — Читал, что лебеди находят пару себе на всю жизнь и никогда не меняют партнёра, — задумчиво вкинул Том. — Пойду я, пока Толстый не начал здесь цитировать «Гордость и предубеждение», — поднимаясь с дивана, сухо бросил Бейкон, — на связи, если паучиха разродится.