Встреча у реки

План казался Е Цзуню идеальным: просто прийти в спецотдел под видом брата и забрать святыни. Никого не удивит его появление Шэнь Вэй ходил туда как к себе домой. Кто же знал, что Чжао Юньлань так легко распознает подмену?! Видимо, он умнее, чем притворяется. Второй раз смог выстоять против него! И конечно же сразу прибежал Шэнь Вэй! Обрадовался долгожданной встрече с братом? Нет, стал опять своим гуаньдао размахивать! Десять тысяч лет прошло, а ничего не изменилось. Какой-то жалкий человечишко Шэнь Вэю важнее родного брата! Хорошо, что Е Цзунь успел открыть портал раньше, чем получил удар гуаньдао. Е Цзунь рыкнул от злости. Опять всё не так! Он осмотрелся. Почему-то его занесло на какой-то пустынный берег реки. Е Цзунь даже не знал, что ещё остались такие тихие уголки, не тронутые цивилизацией. Что ж, это даже хорошо, пока не стоит привлекать ненужное внимание. Он направил поток тёмной энергии на гору и вызвал камнепад. Камни с грохотом катились по склону и валились в реку, Е Цзунь удовлетворённо наблюдал за делом своих рук. Все, кто встанет у него на пути, будут уничтожены! Ему хватит сил! *** Рю Янли наблюдала за танцем речных дев. Перед празднованием начала нового сезона хранительницы ручейков и подземных рек собирались вместе, чтобы станцевать новый танец и повеселиться, играя в прозрачных водах. Неожиданный шум нарушил гармонию танца. — Что такое? — изящно очерченная бровь Рю Янли вопросительно изогнулась. — Кажется, обвал в горах. Странно, погода тихая, дождей не было, с хранителем гор не ссорились. Музыканты собирались снова заиграть, как грохот повторился, возле одного из входов в малый парадный зал, где отдыхала Рю Янли, показалась обиженная и какая-то растрёпанная дева. — Госпожа, простите за дерзость, кто-то громит мою заводь, уже скопилась куча камней у устья, ещё немного и целая плотина образуется, река разольётся, у меня сил не хватит это остановить. Помогите, госпожа, — дева упала на колени. Рю Янли жестом остановила музыкантов. Люди! Они портят всё, к чему прикасаются! Когда-то она помогала человечеству, но много веков назад перестала интересоваться их судьбой. Кажется, пришла пора вмешаться. Впервые за долгое время Рю Янли покинула дворец и вышла на берег. *** Е Цзунь бушевал, сила крутилась вокруг его фигуры, требуя выхода, и он давал ей возможность разгуляться. Он бил по скалам, и камни с грохотом катились в реку, ломая деревья, разнося в щепки стволы, распугивая всё живое. — Ты что творишь, мерзавец! — Рю Янли возмущённо смотрела на человека, сумевшего двигать камни. Она не повышала голос, но грохот не заглушал её слов. Мерзавец посмел её игнорировать, и Рю Янли взмахнула рукой. Из реки взметнулась струя воды и обвилась вокруг человека, мешая пошевелиться. Тот каким-то чудом просто впитал воду в себя и нацелился на новый участок скалы. Следующий поток обвил его ноги и утянул в реку. Пусть остынет! Е Цзунь вынырнул, отфыркиваясь. Вода была грязной и холодной, благо плавать он умел. Сконцентрироваться не получалось, длинные одежды намокли и тянули вниз, пришлось плыть, несколько раз он поскользнулся на камнях, которые в реку принесло камнепадом, но наконец смог выбраться. — Кто ты такой, и что ты творишь?! — раздался рядом возмущенный женский голос. — Это ты меня сбросила?! — Е Цзунь смотрел на дерзкую девицу, смеющую его допрашивать. — Да, я! Ты в моих владеньях, гору повредил, реку загрязнил, лес потрепал. Кто разрешил тебе бесчинствовать? — Я разрешил! Кто меня остановит?! Захочу — сровняю гору с землёй! Разрушу тут всё! — он попытался показать, что может сделать, но тёмная энергия не подчинялась. Тогда он захотел сожрать наглую девчонку, но она даже не шелохнулась! — Что ты такое?! — изумился он. — Наглец! — звонко воскликнула девушка. — Я — Рю Янли, дочь Хэ Бо, владыки Великой Реки, а ты кто такой?! — Хэ Бо? Оставь эти сказки для детей! Почему я не чувствую твою энергию? Почему не могу управлять своей? Это проделки моего братца? Нет, он ищет своего бородатого. Как ты это делаешь?! — Е Цзунь не на шутку испугался. Неужели в этом мире есть кто-то кроме Шэнь Вэя, способный противостоять ему? Сила отозвалась на панику своего носителя, закручиваясь в чёрные вихри. — Какого братца? Что за бородатого? Мой отец не сказка, он бог, хотя у вас, смертных, слишком короткая память, чтобы помнить, как много он для вас сделал. — Хорошо устроился этот твой бог. Сделал одно доброе дело, теперь все должны быть ему благодарны?! Где он был, когда после падения метеорита была засуха?! Почему не остановил наводнение, когда вода затапливала целые деревни?! Он же владыка водных потоков! Я не верю в богов, есть только сила! Кто сильный, тот и прав! — У отца много дел! Если он будет откликаться на каждую просьбу, Равновесие нарушится, где-то прибыло, где-то убыло, — отозвалась Рю Янли, наблюдая за вихрями тёмной энергии. — Ты кто такой? — Я Е Цзунь! Теперь я свободен и никто не сможет меня остановить! — Е Цзунь? Никогда не слышала этого имени. А если продолжишь безобразничать в моих владениях, то и другие никогда не услышат. Я отправлю тебя под воду! — Ты! — Е Цзунь удивился такой наглости. — Да я тебя! — он снова попытался поглотить наглую девицу, но ничего не получилось. Рю Янли снова стиснула Е Цзуня в водных тисках, через секунду вода замёрзла. — Ты, ты! — бился связанный Е Цзунь. — Даже ты не сможешь вернуть меня в столб! А если и вернёшь, я всё равно выберусь! И отомщу! Всем отомщу! Разделаюсь с братом и этим его бородатым и приду за тобой! Камня на камне не оставлю! Завалю реку камнями! Не думай, что у меня не хватит сил! — В какой столб? — нахмурилась девушка. — Ты безобразничаешь на реке, пугаешь рыб, портишь русло, мне это не нравится. Хочешь побеситься? Лучше бы полезное что-то сделал с такой дурной силой, а не ломал то, что делали до тебя. — Я разрушу всё, что так дорого моему братцу! Почему он каждый раз выбирает другого?! Когда никого не останется, ему придётся поговорить со мной! *** В голосе наглеца слышалось столько боли и отчаяния, что дочь дракона задумалась. Вода помнит всё, она первостихия в мире. Вода несёт информацию и хранит знания. И кто как не дочь владыки вод может приказать дать ответ? — Вода, ответь, — тихо попросила Рю Янли, её родная стихия отозвалась. Перед разъярённым Е Цзунем предстало зеркало, собравшееся из множества капелек воды, в котором он увидел знакомое плато. — Я и так знаю, что он бросил меня! Я был слабым, поэтому он ушёл! Вода его не слушала, она демонстрировала и борьбу главаря с мальчишкой в чёрных одеждах, и то, как главарь сбросил брата вниз, и слова, которые мерзавец сказал очнувшемуся Е Цзуню. — Это ничего не меняет! Он узнал меня, но я всё равно оказался в столбе! — в воде отразилась радостная улыбка Шэнь Вэя, когда он увидел Е Цзуня, и гримаса самого Е Цзуня, выжидавшего момент, чтобы напасть. — И что?! Он звал не меня! Каждый раз он встречает меня с гуаньдао и мешает мне! — вода показала встречу в парке, когда он почти добрался до Солнечных часов, и недавнюю встречу в спецотделе. — А что тебе мешает поговорить? Жрать людей — странный способ привлечь внимание брата. — Это были призраки! Они мертвы больше ста лет! — почему-то смутился Е Цзунь. — До встречи с тобой они были вполне счастливы даже в призрачном состоянии и, как я поняла, были очень полезны твоему брату и тому с бородкой. — Сами виноваты. Не надо было стоять у меня на пути! — Е Цзунь начал успокаиваться. Эта девица совершенно не боялась его, отчитывала, как мальчишку! И почему-то ему совершенно не хотелось её убивать. По крайней мере сейчас. Хоть один нормальный человек, с которым можно поговорить. — На пути к чему? — уточнила Рю Янли. — Я слишком давно не интересуюсь миром людей. — К святыням! С ними даже мой брат не сможет мне противостоять! — Получишь святыни, и дальше что? Как я поняла, это артефакты, сильные, а сила — это ответственность. — Ну... — Е Цзунь замялся. Признаваться в том, что собирался уничтожить мир, находясь в ледяных тисках не хотелось. Вдруг эта девчонка трепетно относится не только к своим владениям? — Я не думал об этом, — соврал он, с опаской косясь на воду. — Так подумай, прежде чем пытаться что-то сделать. Ты отломил кусок горы, разрушил дорогу, перепахал камнями лес, взбаламутил воду, практически уничтожил русло реки, кто с этим разбираться будет? И как? Что-то не вижу созидания в этих вихрях. — Ты хочешь, чтобы я всё вернул на место?! — изумился Е Цзунь. Он не был уверен, что получится. — До твоего появления здесь было чисто, спокойно и тихо! Как напакостить, ты знаешь, а как убирать за собой, так сразу в кусты?! — ледяные путы стали плотнее, явно демонстрируя настроение хозяйки. — Эй, перестань! Если я не смогу управлять энергией, то всё так и останется! Не факт, что получится, но я попробую достать камни. Лёд начал таять, вода потекла весёлыми струйками, но не удалялась. Е Цзунь встал. Одежда всё ещё была мокрой и неприятно липла к телу. Вспомнив место, куда валились камни, он сконцентрировался, валуны один за другим начали вылетать из воды. Контролировать их было тяжело, Е Цзунь вспотел, на лбу вздулись вены. Недалеко от места оползня был овраг, камни полностью завалили его. — Так-то лучше. У тебя претензии к брату — иди и поговори с ним. Поговори, а не нападай! А если опять начнёшь безобразничать, то плен в столбе покажется тебе отдыхом на природе! Понял меня? Вода, пропитавшая одежду, неожиданно нагрелась, практически обжигая кожу, а затем, испарилась, демонстрируя, что дева не шутит. Дочь бога исчезла, оставив после себя аромат цветущего лотоса. — Погоди у меня, — буркнул Е Цзунь. Он решил, что обязательно проучит наглую девицу, но просто пока не придумал, как это сделать. *** Когда Чжао Юньланя закинуло в прошлое, всё наконец встало на свои места. Он понял, почему Шэнь Вэй много не договаривал, и сам использовал эту тактику. Как же ему хотелось поцеловать эти нежные губы, зарыться пальцами в волосы, Шэнь Вэй позволил бы! Юного Шэнь Вэя Чжао Юньлань читал, как открытую книгу, но воспоминания о взрослом мешали сделать решительный шаг. Когда Шэнь Вэй пришёл к нему ночью, Чжао Юньлань призвал всю свою силу воли, чтобы не разложить его прямо там. Просто поцеловал в лоб и пообещал, что если в следующую встречу Шэнь Вэй всё ещё захочет продолжения, Чжао Юньлань не откажет. А на следующий день случилась битва с повстанцами. Чжао Юньланя затянуло в знакомую тёмную воронку, он только успел крикнуть: что бы ты ни выбрал — не жалей! — и снова оказался в странном месте. Взрослый Шэнь Вэй смотрел на него мокрыми от слёз глазами. — Я ждал тебя десять тысяч лет… Чжао Юньлань сделал шаг навстречу, хотел обнять Шэнь Вэя, напомнить о своём обещании, но вдруг оказался в спецотделе. Тревожно орала сигнализация, святыни пульсировали волнами силы, а Е Цзунь смылся. На вой сигнализации прибежали сотрудники, принялись тормошить их с Шэнь Вэем, требуя объяснений. — Я думаю, Лампа стража где-то в спецотделе, раз святыни реагируют так, — Шэнь Вэй поправил очки. — Надо найти её и поместить под купол. — Если три святыни входят в резонанс такой силы, что отправляют нас в прошлое, на что будут способны все четыре? Ты настолько не любишь Лунчэн? — Когда Чжао Юньлань волновался, всегда нёс чушь. — Я думаю, что на это способны только все четыре святыни, так что будет безопаснее отыскать Лампу, — Шэнь Вэй первым отправился к груде коробок. Перетряся все углы, кладовку и подсобку, Шэнь Вэй действительно обнаружил Лампу, погнутую, потускневшую Лампу без фитиля. — Не горит, — озвучил он очевидное. — Видимо, фитиль был утерян. Поэтому в Дисине нет света. — А теперь вопрос на миллион, — хмыкнул Чжао Юньлань. — Как и где найти фитиль, утраченный десять тысяч лет назад. — Не знаю, — Шэнь Вэй радовался, что проблема с фитилём позволит не обсуждать их отношения с Чжао Юньланем. Больше всего на свете он хотел прийти к нему и напомнить об обещании Куньлуня, но разве можно думать о личном, когда на кону судьба двух миров? *** Министр Гао был крайне неприятно удивлён, когда к нему без доклада, минуя тигрицу-секретаршу, вошел Е Цзунь. Министр трясся, как кролик, учуявший змею, что-то слабо блеял, уточняя, чем он может быть полезен? Е Цзунь сообщил, что ему нужна резиденция, и министр Гао оказался крайне понятливым. Не делая резких движений, достал один из своих телефонов и продемонстрировал три своих дома. Один, стоявший в спальном районе Лунчэна, обнесённый высоким забором, с приличной, ухоженной территорией и роскошной, истинно мужской обстановкой, понравился Е Цзуню. Он велел сообщить координаты и подробности включающие в себя ключи, пароли от сигнализации, коды доступа и так далее. Забрав всё, что его интересовало, он, театрально поклонившись, исчез, решив осмотреть свою новую собственность. После действительно тяжёлой работы по уборке камней и встречи с дочерью бога рек Е Цзунь чувствовал усталость. Конечно, девица могла и соврать, но водой она управляла отлично, а он не чувствовал в ней тёмной энергии. Открыв портал, он шагнул к дому. В прихожей стояла резная стойка для обуви, гостиная радовала мебелью из натурального дерева и кожи, большими окнами и роскошными шторами. Душ был отделён от ванны, в которой могли поместиться минимум три человека, на стене висело большое зеркало. Е Цзунь разделся и начал наполнять ванну. Этот дом подходит ему лучше, чем министру Гао! Дизайн и отделка небольшого двухэтажного дома крайне понравились Е Цзуню. Помимо гостиной и ванной, на первом этаже была большая кухня-столовая, обставленная по последнему слову техники, там же стоял огромный холодильник, забитый фруктами, сливками и прочей чушью. В кладовой хранился большой запас продуктов, видимо, перед приездом министра приходила прислуга. Спален было три, одну, кроме как гнездом разврата, назвать не поворачивался язык, остальные две были, скорее всего, гостевыми. К хозяйской спальне примыкала та самая ванная, в которой сейчас нежился Е Цзунь. У двух других спален был только душ с туалетом. Также в доме был кабинет с неплохим собранием книг, если судить по их виду, книги никто не открывал, они стояли, как украшение, и для солидности. На заднем дворе была оборудована зона барбекю под навесом от дождя, стоял стол и складные стулья. Министр Гао любил удобство и комфорт и, расслабляясь в ванной после столь суетного дня, Е Цзунь разделял его чувства. — Пережиток прошлого, — ворчал Е Цзунь. Он же пользовался тёмной энергией, почему болело всё тело, как будто он вручную ворочал эти камни? — Ну и что бы ты мне сделала?! — но проверять не хотелось. Бомбочка с пеной для ванны и каким-то ароматическим составляющим, расслабляла, Е Цзунь практически задремал в тёплой воде. Неожиданный всплеск согнал дрёму, он чуть не хлебнул воды, вот бы бородатый придурок порадовался, узнав, что он захлебнулся. Нужно было выходить из воды и подумать. Если предположить — только предположить! — что брат действительно не бросал его, то что меняется? Да в сущности абсолютно ничего! Десять тысяч лет в заточении! Да убить за это мало! Надо самого Шэнь Вэя запихнуть в столб, пусть почувствует, что это такое! Эта идея так понравилась Е Цзуню, что он принялся обдумывать её подробнее. Шэнь Вэй будет видеть всё, что происходит, но никак не сможет его остановить! Спецотдел тоже не справится без Посланника. Теперь главное понять, как действуют святыни и найти Лампу. Раз эта девчонка так привязана к своей реке, то пусть поможет ему! Иначе опять можно устроить обвал в горах, только в следующий раз он будет готов к нападению и исчезнет раньше. Не захочет помогать добровольно — он заставит! Довольный Е Цзунь укутался в одеяло и уснул. *** Танцы речных дев опять были нарушены, одна из самых юных дев, чуть не плача, пыталась получить аудиенцию у принцессы. — Ваша милость, горный дух изволит гневаться, никакого сладу с ним нет. — Какой горный дух? — Рю Янли знаком остановила музыкантов. — Что он хочет? — Ругается, что тот, кто посмел разрушить его гору, снова появился. — Что?! Да как он... я ему... вот мерзавец! — Рю Янли захотелось утопить мерзавца. Что ему опять понадобилось?! Она взмахнула рукой и оказалась перед Е Цзунем. — Ты зачем пришёл?! Опять будешь безобразничать? Сегодня дева была ещё краше. На ней было вышитое тонкими узорами ханьфу, речной жемчуг и шпильки с драгоценными камнями украшали волосы. — Столь много видящая дева, наверняка обладает многими знаниями, поделитесь ими со мной, — ухмыльнулся Е Цзунь. — Нет. И не смей приходить сюда, или останешься навсегда под водой! Е Цзунь ожидал отрицательного ответа, и, конечно же, атаковал. Рю Янли задохнулась от возмущения, этот ничтожный посмел напасть на неё! Она призвала стену воды, защищаясь. От гнева не могла даже выбрать достойное наказание — отхлестать струями, сковать и заморозить или бросить в воду, чтобы сам остыл! Тёмная энергия разбилась о воду, казалось, вода возмущённо зашипела на мерзавца, посмевшего поднять руку на хранительницу. Атаки следовали одна за другой, противники были ловки, быстры и могущественны, когда-то тихая река превратилась в поле боя. Разъярённая Рю Янли призвала на помощь духа гор, земля под ногами качнулась, мерзавец, посмевший потревожить её, свалился в воду. Рю Янли наслала волны, мешавшие ему выбраться на берег. Е Цзунь, призвав всю доступную энергию, окутался ею, словно коконом, и, с трудом сохраняя концентрацию, сумел вырваться из ловушки. — Ты с ума сошла? — изумлённо-возмущённо спросил он, отлетев от воды подальше. — Ты! Я тебя! — Рю Янли снова призвала воду, но Е Цзунь увернулся. — Явишься сюда ещё раз — так легко не отделаешься! — Что ты меня? Если ты так всех, пришедших с вопросами, встречаешь, не удивительно, что до сих пор одна. — Нахал! Кто позволил тебе так разговаривать со мной?! Кто сказал, что я буду отвечать на вопросы?! — А с кем мне разговаривать? Я выбрался из длительного заточения, а ты продемонстрировала, что у воды есть память, мне нужно кое-что узнать, и только вода может дать ответ, я и пришёл, и вежливо, ну, почти вежливо, попросил поделиться знаниями! — Я показала тебе всё! Иди к своему брату, меня ваши разборки не интересуют! Взбаламутил воду, нахамил, а теперь ответов требует! — Рю Янли всё-таки брызнула на него водой. Слова про "до сих пор одна" больно задели. Раньше, когда Поднебесную населяли драконы, она не думала о замужестве, была слишком молода, а теперь не осталось никого достойного. Видя, как вода, подчиняясь воле хозяйки, ощерилась пиками, уже готовыми вонзиться в него, Е Цзунь решил тактически отступить. Можно поговорить по-хорошему. Насколько он помнил и как проверил в Байду (ноутбук, подключённый к интернету, в доме тоже был) девушки любят внимание и заботу. Посчитав, что и Рю Янли от девушек, населяющих Лунчэн, ничем не отличается, он купил мило-розовый набор сладостей, выбрал приличных размеров букет и снова появился у реки через некоторое время. — Чего тебе? — как только нахал появился на берегу, ей сразу доложили. — Опять хочешь искупаться? Могу тебе это устроить! — Думаю, в прошлый раз, мы неправильно начали. Меня зовут Е Цзунь, и мне нужна небольшая услуга от прекрасной водной девы, — он поклонился. — За услугу и потраченное на меня время я готов отплатить. — Интересно чем? Меня не интересуют деньги, драгоценностей в моём дворца больше, чем ты видел за всю жизнь. Мне ничего не нужно, а просто так я ничего делать не стану, — Рю Янли склонила голову к плечу и внимательно осмотрела Е Цзуня. — Возможно, деву заинтересует что-то из внешнего мира? Не спорю, подводный мир прекрасен, но и на земле есть что посмотреть и попробовать, например это, — он кивнул на коробку. — Ассорти сладостей ручной работы, печенье с лепестками цветов, варенье из роз, шоколад с мятой и апельсином, ни одной повторяющейся конфетки. Гордость заставляла сказать нет, окатить посетителя водой, чтобы больше не смел являться, и скрыться во дворце, наслаждаясь музыкой и танцами. А любопытство шептало попробовать. Этот нахал заметно разнообразил размеренную жизнь, с Рю Янли давно не случалось ничего более интересного, чем эта встреча. И конфеты... когда-то люди приносили дары в храм её отца, она любила пробовать земные подношения, но традиция давно забылась. — Хорошо. Я попробую. Ты заинтересовал меня. Е Цзунь протянул коробочку, Рю Янли попробовала одну конфетку и благосклонно улыбнулась. — Вкусно, — сказала она и исчезла вместе с конфетами. — Что?! — Е Цзунь потрясенно смотрел на тихую гладь реки. — Ты куда? Огромный букет остался стоять на плоском камне, куда он его поставил для устойчивости. Забрав веник, Е Цзунь исчез, кипя от возмущения. Всучив букет первой попавшейся на его пути девице, он отправился в дом. Стоит подумать, какие ещё диковинки можно предложить вздорной, но явно любопытной девице. Сначала было забавно, что-то Рю Янли пробовала и забирала, как, например, лунные пряники или ассорти свежих фруктов, что-то отталкивала, не забыв мстительно окатить Е Цзуня водой. Потом непонятно откуда взялся азарт. Стало действительно интересно, что именно знает водная дева, ведь мир менялся у неё на глазах, Е Цзунь периодически спрашивал о народах, живших у воды, традициях, обрядах, песнях. Иногда дева отвечала, когда у неё было хорошее настроение, даже показывала, удовлетворяя любопытство Е Цзуня. Когда появился интерес, и желание узнать эту девушку ближе, видеть её улыбку чаще, слышать смех и нежный голос, Е Цзунь и сам не понял. Мысль спросить совета у старшего брата пришла совершенно неожиданно. Всё, что писали в сети, на деву вод не действовало, а охотничий азарт и понимание, что такая восхитительная девушка может достаться кому-то другому, если не предпринять что-то ещё, подстёгивали. В один из дней Е Цзунь просто появился в квартире брата. Выражение потрясения в глазах Шэнь Вэя стоило того, чтобы заявиться к нему. А вот уклоняться от клинка пришлось мигом, как и когда брат его материализовал, Е Цзунь не понял. *** То, что Е Цзунь никак не проявлялся с тех самых пор, как заявился в спецотдел, заставляло нервничать всех. Бюро Синду вело свою игру вместе с министерством, Чжао Юньлань напоминал панду темными кругами под глазами, наверняка плохо спал, а Шэнь Вэй ничем не мог ему помочь. Святыни нашлись, но как их использовать, никто не знал. Шэнь Вэй не ожидал нападения в собственном доме. Первая мысль — увести Е Цзуня подальше, чтобы не пострадал Чжао Юньлань и другие жильцы. Он открыл портал в Дисин и бросился на брата с гуаньдао наперевес. Тот сделал шаг назад и оказался в портале. Если повезёт, то Шэнь Вэй окажется сильнее и сможет запереть его в Дисине снова. Е Цзунь уворачивался от выпадов брата, мысленно отметив, что тот явно зря времени не терял, тренируясь. Несколько сгустков темной энергии прошли мимо, но один попал, ошеломив, открывать порталы он тоже умел, направить брата к столбу было непросто, но он справился. Шэнь Вэй понимал, что проигрывает. Он нанес слишком сильный урон своей тёмной энергии, когда возвращал зрение Чжао Юньланю, и теперь не мог противостоять Е Цзуню, но хотя бы сделает всё, чтобы задержать его, не позволить вернуться в Хайсин. Цепи крепко опутали посланника, талантливо притворяющегося профессором университета. Гуаньдао выпал из руки, обиженно лязгнув, а Е Цзунь вопросительно уставился на брата: — Сейчас так встречают гостей? Шэнь Вэй дёрнулся, но цепи держали крепко. Он проиграл. Может быть, Линь Цзин придумает, как использовать святыни, спецотдел сможет остановить Е Цзуня, но нужно выиграть время. Шэнь Вэй взглянул на брата: — Чего ты добиваешься? — Добиваюсь? Я поговорить пришёл, а ты за клинок хватаешься! Столько лет прошло, а реакция одна и та же. — Поговорить, усыпить бдительность, а потом напасть? — Напасть? На кого? И зачем? — Е Цзунь приподнял бровь. — У тебя паранойя? — Зачем ты пришёл? Ты победил, я не могу вырваться, — Шэнь Вэй подёргал цепи. — Можешь оказать последнюю милость проигравшему, расскажи, зачем ты это делаешь, прежде чем убьёшь меня. — С чего ты взял, что я хочу тебя убить? Хотел бы, давно б убил! Ты ходишь на работу, в магазин, в спортзал, ездишь со своими студентами в экспедиции, у меня была масса возможностей. Я же сказал, в гости пришёл. — Зачем? — Шэнь Вэй хотел почистить уши, но цепи плотно сковывали руки. — Я не храню святыни дома! — Я не видел тебя десять тысяч лет, и ты думаешь, что единственное, что меня интересует, это святыни?! — Да? В прошлую встречу ты притворялся мной, чтобы забрать святыни, в позапрошлую чуть не убил Чжао Юньланя, только благодаря солнечным часам он выдержал. А до этого, когда мы встретились впервые после разлуки, ты попытался меня убить. Что-то изменилось? — Я был в плену у мародеров, убийц и насильников кучу лет, считая, что ты меня бросил, а в нашу встречу ты выступил ПРОТИВ меня, или ты это забыл? — возмутился Е Цзунь. — Я выступал против мятежников! Но когда понял, что под маской — мой брат, я перестал сражаться. А вот ты попытался меня убить, а потом что-то случилось, исчез Куньлунь, исчез ты, а я уснул на много веков. Е Цзунь подошёл ближе. — Когда у меня был приступ, я упал, а очнувшись, увидел мятежника, который рассказал мне, что мой брат меня бросил, а потом постоянно повторял, что я слишком слаб,что даже родной брат от меня отказался! Я много лет жил с этой мыслью и ненавидел тебя! — прошипел он в лицо Шэнь Вэю. — И мои способности не просыпались! Я учился владеть оружием и сражаться, как человек, и чем я платил за редкие уроки, тебе лучше не знать! — Я был слишком слабым и не смог защитить тебя! Тот бугай в меховой шапке сбросил меня вниз! А когда я смог подняться, тебя уже не было! Когда я снова нашёл тебя, ты пытался меня убить! Чего ты хочешь теперь? Я полностью в твоей власти. — Ты глухой, гэгэ? Я же сказал, поговорить. А ты сразу за клинок схватился. Даже не поздоровался. Тебе к врачу нужно, нервы подлечить. — Ты вломился ко мне, чтобы поговорить? После всего, что было? — Шэнь Вэй нервно рассмеялся. Он обдумывал, как дать Чжао Юньланю знать, что Е ЦЗунь сделал ход, но ничего не приходило в голову. — Говори, я тебя внимательно слушаю. — У тебя нет телефона, чтобы можно было позвонить и назначить встречу, поэтому пришлось прийти лично. Ретроград, как ты ухитряешься жить в современном мире? — У меня есть телефон в кабинете и приёмные часы трижды в неделю! — Шэнь Вэй нёс какую-то чушь. Или это Е Цзунь нёс чушь? В любом случае, пока они тут, в Дисине, в Хайсине будет спокойно — А меня, конечно, пустили бы на территорию института? Без вопросов о нашем сходстве и предъявления каких-либо документов? — язвительно поинтересовался Е Цзунь. — А что тебе мешало войти в кабинет так же, как ввалился в квартиру, минуя дверь? Впрочем, не стоило пугать студентов. — Вот, я позаботился, чтобы тебе не приходилось что-то кому-то объяснять, пришёл первый, сам, поговорить, а ты за железку схватился вместо конструктивного диалога. — Знаешь, у меня как-то не вяжется конструктивный диалог и цепи, — Шэнь Вэй поёрзал, от столба шёл холод. — Я тебя освобожу, а ты опять на меня бросишься, мечтая запереть, а то и героически помереть, превозмогая всё и вся, а то я тебя не знаю. — Если это поможет тебя остановить, я готов пожертвовать жизнью, — кивнул Шэнь Вэй. — А я о чём. К диалогу ты не готов, мечтаешь лишь самоубиться, поэтому ты в цепях. — Я добрых пятнадцать минут пытаюсь добиться от тебя внятного ответа, а ты разводить демагогию. Хотел поговорить — говори. Я тебя внимательно слушаю, — Шэнь Вэй не пытался скрыть сарказм в голосе Повинуясь движению руки Е Цзуня, цепи упали. — Так дела не делаются. Пошли домой, — он открыл портал точнёхонько в гостиную. — Хочу чая и вкусняшек для обстоятельной беседы. Ну? — он уставился на Шэнь Вэя. — Что стоишь? Иди, заваривай чай для гостя! Шэнь Вэй оторопел. Он всё ещё не хотел отворачиваться к брату спиной, но тот вроде бы не проявлял враждебных намерений. К тому же исход сражения уже ясен, снова оказаться прикованным к столбу Шэнь Вэй не хотел. Он поставил чайник, достал заварку и чашки. — Прости, я не ждал гостей, у меня нет ничего к чаю. Если хочешь, я схожу в магазин, куплю тортик. Е Цзунь бросил взгляд на свежие яблоки в вазе. — Корица и мёд есть? Их можно запечь, пока чай будет завариваться. Шэнь Вэй начал рыться в шкафчиках. Его не отпускало ощущение нереальности происходящего. — Мёда нет, есть сахарная пудра. — Режь яблоки, их нужно сбрызнуть лимонным соком, посыпать корицей и запечь в духовке. Потом можно присыпать пудрой. — Хорошо, — Шэнь Вэй послушно выполнял указания. Когда закончил с яблоками, закипел чайник. Шэнь Вэй заварил чай и накрыл на стол. Абсолютно спокойный Е Цзунь наблюдал за его действиями. — Яблоки скоро будут готовы, — что ещё сказать, Шэнь Вэй не знал. — Сядь ты уже, я не кусаюсь. Сказал же, хочу поговорить. — Ты это повторил несколько раз, но так и не сказал, о чём именно так хочешь поговорить со мной. — Ты дольше взаимодействуешь с хайсинцами, дисинцами, яшоу и прочими живыми существами, мне нужен совет, что делать, если кое-кто не обращает на меня внимание. — Э? — выдал Шэнь Вэй глубокомысленно. — Расскажи подробнее, я не понимаю. — Я познакомился с одной личностью, — нашёл подходящее слово Е Цзунь. — Сначала мы не очень поняли друг друга, я был зол, а она тоже с характером, мы немного подрались, но разошлись. Я решил, что не стоит рубить с плеча и пришёл с подарком и цветами, она подарок взяла и исчезла, — Е Цзунь рассказывал историю знакомства с Рю Янли, не замечая, как вытягивается от удивления лицо брата. — Подожди, подожди, — Шэнь Вэй потёр переносицу. — Вы подрались? Она смогла противостоять тебе? Действительно необычная личность. Кто это? — Сказала, что дочь Хэ Бо, зовут Рю Янли, — Е Цзунь не сдержал улыбки. — Кто?! Ничего себе! Дочь владыки вод! Расскажи ещё раз, как вы познакомились? Не слышал, чтобы боги являлись людям. — Я был зол из-за провала и решил выпустить пар, мне попалась заводь в окружении гор, такая пасторальная картинка, ну, я немного поломал гору, зашвырнув камни в воду, она и явилась, сверкая глазами, в шелках и жемчугах, глаз не отвести было! По квартире поплыл аромат яблок. Шэнь Вэй встал, выключил духовку, разлил чай по чашкам и отхлебнул. Он не знал, что его удивляет больше: что брат пришёл к нему поговорить, что древние боги являются людям или что Е Цзунь пытается ухаживать за богиней. Он даже несколько раз ущипнул себя, чтобы убедиться — это не сон. — И что? — спросил он. — Заставила меня вытащить камни, уложить их так, чтобы они до воды не добрались, пообещав, иначе, вскипятить мне кровь в венах, ну, или заморозить, если мне так больше нравится. Какая женщина! — А она может? — спросил Шэнь Вэй. — Вода её слушается, как твои студенты тебя, перед зачётом. — буркнул Е Цзунь. — А что ты хочешь от меня? — Совет! Как мне её заинтересовать? Конфеты, пирожные, печенье, чаи разных сортов, джемы, сладкое и кислое, шоколад и парфюм, все это принимается, иногда меня удостаивают беседой, но она всегда исчезает! Как вода сквозь пальцы. — Диди, — Шэнь Вэй устало вздохнул. — Я готов отдать за Чжао Юньланя жизнь, он обещал, что у нас ещё будет время для остального, если я захочу продолжения, а теперь, кажется, избегает меня. Я не лучший советчик в делах сердечных. — Избегает? После всего, что ты для него сделал? — Е Цзунь даже подскочил. — Что я для него сделал? Из-за меня он ослеп, потом попал в прошлое, где мог погибнуть. Если бы я не был таким эгоистом, я бы посоветовал ему держаться от меня подальше, но не видеть его слишком тяжело. — Ты его любишь? — пытливо спросил Е Цзунь — Больше жизни, — Шэнь Вэй опустил голову. — Но это не важно. — Если это не важно, то что тогда вообще важно? Что ты собираешься дальше делать, и что делать мне?! — Я не знаю, диди, не знаю! Иногда хочется просто подойти и поцеловать его. Я ждал его десять тысяч лет, но всё так сложно. Мы нашли Лампу, но она давно не горит. Ты вырвался из столба, и мне не хватит сил сражаться с тобой. Я вообще не понимаю, что происходит. Как я могу думать о личной жизни, когда мир вот-вот рухнет? — Мир рухнет? Почему? — Ты выбрался из столба, что дальше? Мир погрузится в хаос? — Ты такой умный и одновременно такой идиот. Я против изоляции дисинцев, хайсинцы не боги, чтобы решать, кому жить на свете, а кому во тьме! Они не имели права решать единолично! Но хайсинцы ничего не делают для изменения сложившегося порядка. Это нечестно, понимаешь? Одним всё, а другим ничего! — Раньше в Дисине был свет. Если бы Лампа не погасла... но я не знаю, как зажечь её. Хайсинцы забыли про дисинцев, для них это просто городские легенды и бабушкины сказки. Мирно живущих в Хайсине дисинцев немало, но они не выделяются. А убийство и в Дисине, и в Хайсине является преступлением. — Даже если Лампа загорится, в Дисине нет ничего, что есть в Хайсине! Кто будет этим заниматься? Ты видишь следствие проблемы, но упорно не хочешь устранить причины! — Достижения хайсинцев — результат упорного труда многих поколений. Дисинцы живут дольше, но выбрали другой путь развития. Я не мог это контролировать. Да, я покинул Дисин и обучался в Хайсине, получил учёную степень и достиг успехов здесь, потому что дисинцы не хотят меняться. — Откуда ты знаешь, чего хотят дисинцы?! — яростно зашипел Е Цзунь. — Ты жил с ними? Решал их проблемы? Слушал причитания, о том, что еды не хватает, и отцу приходится выбирать, какой ребенок выживет, а какому стоит положить подушку на личико? Знаешь, что такое невозможность помочь, и остается только копить ярость, чтобы выбраться? Что ты, вообще знаешь, профессор, в костюме стоимостью в полугодовой бюджет бедной семьи! — Я не всесилен, как бы мне ни хотелось обратного. Я понятия не имею, как изменить мир. Я умею только защищать его. Кто опаснее, дисинец, умеющий управлять водой, или хайсинец с пулемётом? Я защищаю не только хайсинцев от дисинцев, но и дисинцев от истребления! Хайсинцы боятся всего неизвестного, а на страх отвечают агрессией. — С Дисином я разберусь, но нужно что-то делать, чем занимается министерство? Покупает виллы на чужие имена? — Я не имею власти над хайсинцами. Мне хватает дел, кроме как следить за министром. Гибель начальника бюро Синду очень плохо сказалась бы на отношениях. — А я сказал, что хочу его убить? Я хочу, чтобы они начали работать. — Его чуть не убил Ван Санъян. Владелец Кисти. — Чуть не считается, и у Санъяна были серьёзные причины для мести. — Трагическое стечение обстоятельств! В больнице не было крови! — Это детали. Он жив, я хочу с ним поговорить. Пришло время пересмотреть договор. — Я не могу назначить встречу директору Чжао, только попросить о ней. И я совсем не уверен, что он согласится. Прошу тебя, не предпринимать опрометчивых шагов. Давай лучше поговорим о Рю Янли. Чего ты хочешь добиться? — Чтобы она смотрела только на меня, приходила попить чай, выбиралась со мной в мир, улыбалась мне, она совершенно удивительная, а я не знаю, как ей это показать. — Сказать? Сегодня ты был очень убедительным, доказывая, что хочешь просто поговорить. Впрочем, если она настолько сильна, у тебя не получится приковать её к столбу. Но попробуй пригласить куда-то, показать что-то интересное? Да хоть... не знаю, поющий фонтан? Она же дочь владыки вод, пусть посмотрит, как красива вода в умелых руках. — Я видел мельком листовку, ваш университет хочет устроить карнавал? — уточнил Е Цзунь. — Карнавал? Да, слышал что-то такое. — Узнай когда, какая форма одежды и прочее, а я пока наведу порядок в Дисине. — Диди, меня здорово пугают такие заявления. Революция — это всегда реки крови и слёз. — Не все в Хайсине белые и пушистые, и в Дисине ситуация аналогичная, — сверкнул глазами Е Цзунь. — Но моё преимущество в том, что я сильнее, а значит прав. — Очень плохая установка, — пробормотал Шэнь Вэй, понимая, что не сможет остановить брата. — Как ты выдерживаешь всю игривость и самые настоящие заигрывания своего бородатого? — неожиданно спросил Е Цзунь. — Неужели не хочется?.. — Хочется! Иногда хочется просто прижать его к стене и поцеловать так, чтобы думать забыл обо всех! Он с первой встречи назвал меня чёрным братцем, а потом оказывается, что братьями он зовёт половину города! — А другую сёстрами? — ехидно уточнил Е Цзунь, Шэнь Вэй продолжил, словно его не перебивали. — Чжу Хун смотрит на него с тоской в глазах, Да Цин может в любой момент запрыгнуть на колени и потеряться мордой о подбородок, а мне остаётся только смотреть и иногда приносить еду в спецотдел, чтобы этот дурак не загнулся от гастрита! — Прижать и поцеловать? Хорошая идея, — пробормотал Е Цзунь. — Я в Дисин, узнай всё про карнавал и бюро Синду, — он исчез в портале. — Да ты издеваешься, — буркнул Шэнь Вэй. О том, что ему всё это не приснилось, говорила лишь вторая чашка на столе и яблоки в духовке. Шэнь Вэй достал яблоки, переложил их на тарелку и обречённо отправился к Чжао Юньланю. Нужно сперва обсудить с ним. Он постучал в квартиру напротив, одновременно желая увидеть Чжао Юньланя как можно скорее и отчаянно надеясь, что его нет дома. Дверь распахнулась, Чжао Юньлань в домашних штанах и растянутой футболке смешно принюхивался, потом заметил Шэнь Вэя и смущённо улыбнулся. — До меня донёсся восхитительный запах. Мама делала печёные яблоки, я обожал их в детстве, — он заметил тарелку в руках и посторонился. — Входи! — Мне нужно с тобой поговорить, — Шэнь Вэй протянул тарелку с ароматными, ещё теплыми яблоками облизнувшемуся Чжао Юньланю. — Угощайся. — Подожди, я быстро, — Чжао Юньлань умял одно яблоко и взялся за второе. — Судя по твоему лицу, разговор мне не понравится. А я хочу, чтобы печёные яблоки ассоциировались с чем-то хорошим, — он устроился на диване и быстро опустошил тарелку. — Всё, я готов. — Ко мне пришёл Е Цзунь, — сказал Шэнь Вэй прямо. — Что? Мне послышалось, ты сказал, к тебе приходил Е Цзунь? — Да, открыл портал и шагнул прямо в гостиную. — И что он хотел? Где он? — Поговорить. Да, ты не ослышался, он хотел поговорить. Мы немного повздорили, чуть не разнесли мою гостиную, прогулялись в Дисин, и... попили чаю. — Поговорили хоть? — Чжао Юньлань порадовался, что сидит. — Как бы ни удивительно это звучало, но да. Правда часть разговора я был прикован, так как диди опасался, что я на него брошусь, сказал, что мне надо нервы лечить, представляешь?! — С таким-то братцем — не удивительно! — буркнул Чжао Юньлань. — Что ему раньше мешало поговорить? Почему сейчас? Шэнь Вэй, неожиданно лукаво улыбнулся. — Мой диди стал совсем взрослым, пришёл спрашивать, как ухаживать за девушкой. — Тебя? Не самый очевидный выбор. И что ты ему сказал? — в голосе Чжао Юньланя промелькнули ревнивые нотки. — Что я ответил? Ничего конкретного, я ведь в этом ничего не понимаю! — Я заметил, — пробормотал Чжао Юньлань. — И что Е Цзунь? Просто спросил тебя совета и ушёл? — Ну, мы поговорили про Дисин, он требует встречи с бюро Синду, обещает не доставлять проблем, охотясь за святынями, разобраться с самыми непримиримыми и опасными дисинцами. — Мне это не нравится. Лучше бы добивался дальше своей зазнобы, это бы отвлекло его. Я попробую поговорить с отцом, но ничего не обещаю. — Мне тоже много что не нравится, но Е Цзунь, сообщающий о своих планах и не доставляющий проблем, мне нравится куда больше подвешенного состояния, когда мы не знали, откуда могут прийти проблемы — Теперь мы знаем, откуда будут, но всё ещё не знаем, что с ними делать. Я позвоню отцу, — Чжао Юньлань достал телефон, но отец не ответил. — Ладно, перезвонит. — И что мы будем делать? — Е Цзунь считает, и я с ним согласен, что нужно реформировать договор. Но я ничего в этом не понимаю! — Договор давно устарел, и в самом Дисине нужны перемены, но дела не делаются с наскока! — Перемены нужны, а для их обсуждения нужны переговоры, я готов поговорить с яшоу, чтобы учесть пожелания всех сторон, — Шэнь Вэй нёс что-то, сильно отличающееся от того, о чём он действительно хотел поговорить. — Меня радует, что он больше не хочет тебя убивать, надеюсь, это не изменится, но перемены — это длительный процесс. То, что в последнее время творилось в Хайсине, совсем не способствует интеграции дисинцев. Люди боятся их. А испуганный человек может наделать глупостей. Никому не нужна война. — Я не могу воевать с братом, он сильнее меня, — помявшись, признался Шэнь Вэй. — Моей энергии был нанесен урон, поэтому я за переговоры и обсуждения, а не войну. — Это часы, да? Ты использовал тёмную энергию, чтобы вернуть мне зрение. Шэнь Вэй! — Чжао Юньлань схватился за голову. — Я не стою этого! Однажды ты уже взвалил на плечи проблемы всего мира и до сих пор тянешь это всё. Я хочу облегчить твою ношу! Ты не должен всё делать один! — Ты стоишь всего, — горячо заверил его Шэнь Вэй. — Это минимум, что я мог сделать ради и для тебя, и я сделаю это снова, не колеблясь. — Не смей даже думать о таком! Ты уже достаточно пострадал из-за меня и сейчас, и в прошлом! Мне достаточно знать, что ты в порядке, даже если не со мной, — выпалил Чжао Юньлань. — Не с тобой? — уточнил Шэнь Вэй. — А с кем, по-твоему, я должен быть? Может просветишь? — Не знаю, за десять тысяч лет многое могло поменяться. Я обещал, что мы продолжим, если ты захочешь, но ты как будто меня избегаешь. Я понимаю. Рядом со мной с тобой постоянно что-то происходит. Ты падаешь с крыши, на тебя нападают хулиганы , тебя пытается убить твой брат, а я не могу тебя защитить! — Это я не могу тебя защитить, из-за меня ты попал в прошлое, подвергался атакам дисинцев, ослеп, это все случилось по моей вине. — Шэнь Вэй, — Чжао Юньлань рассмеялся и погрозил ему пальцем. — Ты... — он стремительно подошёл, обнял Шэнь Вэя и поцеловал. — Мечтал об этом с первой встречи. Жадно ответив на поцелуй, Шэнь Вэй оторвался только, чтобы глотнуть воздуха. — Если мечтал, почему не сделал? Мы потеряли столько времени зря! — Потому что ты каждый раз делал шаг назад, когда я пытался приблизиться к тебе. А после путешествия в прошлое всё запуталось ещё сильнее. Шэнь Вэй жадно притянул к себе Чжао Юньланя, не собираясь отпускать. — Ну, теперь, когда мы всё выяснили, ты же понимаешь, что я тебя не отпущу? — Как будто я позволю тебе уйти, — Чжао Юньлань сжал руки за спиной Шэнь Вэя. — Но с твоим братом надо решать. Пусть лучше личной жизнью занимается, а договор бюро Синду разбрабатывает. Когда профессор принёс совсем не лёгкого Чжао Юньланя к кровати, Да Цин спрыгнул со своей лежанки, где был до этого момента незамеченным, и устроился на подоконнике.. — Наконец-то, а то надоели оба, круги нарезали друг вокруг друга, без какого-либо результата. — Поговори мне тут, — буркнул Чжао Юньлань. *** В Дисине Е Цзунь задержался на несколько дней, объяснив большинству своих последователей новую политику и демонстративно убив около полудюжины самых отмороженных на всю голову. Он вернулся в Хайсин, на этот раз открывая портал не в квартиру брата, а на лестничную клетку, и постучал в дверь. — Заходи, открыто, — крикнул Шэнь Вэй. Он заканчивал с ужином и ждал Чжао Юньланя. — Ты приготовил мне ужин? Как это мило с твоей стороны, я как раз голоден. — Диди? Конечно, проходи. Давно тебя не видел. — Я поработал с дисинцами, больше незаконных проникновений в Хайсин пока не предвидится, что с переговорами? Ты узнал про фестиваль? — Это хорошо, Чжао Юньлань договорился с директором Чжао, он готов встретиться с тобой, но я не знал, где тебя искать. Фестиваль... прости, забыл узнать. — Почему даже я больше знаю о развлечениях в Хайсине?! Это Фестиваль Голодных Духов. Проводится в рамках сохранения культурного наследия. Это же идеально! Я могу прийти в своём истинном облике и побороться за приз! — Это будет нечестно, другие участники тратят время на шитьё костюмов и грим. Если ты постараешься, тоже придумаешь что-нибудь оригинальное. — Оригинальнее меня, истинного дисинца, не может быть никого, — фыркнул Е Цзунь. — Давай, вытаскивай мясо, оно уже готово, я чую. Когда назначены переговоры? Я поем и уйду, не сверкай глазами, у меня свой дом есть. — У тебя свой дом? Неожиданно, — Шэнь Вэй достал мясо из духовки и накрыл на стол. — А как дела с Рю Янли? — А ты думал, что я буду шататься по заброшенным складам, как Чжу Цзю? Я в отличие от этого отброса знаю себе цену. Мы не виделись, я был очень занят, не все сразу приняли изменение политики, но я прекрасно умею доносить свою точку зрения, — холодно улыбнулся Е Цзунь. — Конечно, не стоит жить на складе. Но откуда у тебя дом? — Поверь, ты не хочешь знать, откуда. — Значит, хочешь пригласить Рю Янли на фестиваль духов? Познакомишь меня с ней? — А ты собираешься прийти на фестиваль? Я так давно не видел тебя с длинными волосами, ты же затмишь всех! — Даже тебя? Не думаю, что это хорошая идея. Вдруг ты опять расстроишься и решишь, что не так и дорожишь своим гэгэ, а мне вдруг резко расхотелось умирать. Я ждал Чжао Юньланя десять тысяч лет, хочу теперь наверстать всё упущенное. — Ты всё-таки добился своего бородатого? Можешь не отвечать, твои уши выдают тебя с головой. Гэгэ, ты контролируешь лицо, как игрок в покер, но не можешь разучиться полыхать ушами. — Я не могу это контролировать, — смутился Шэнь Вэй. — Он... мы... кажется, мы стоим друг друга. Он сказал, что готов не быть со мной, если я буду жить. Как будто я могу жить без него! Доев всё, что было на тарелке, Е Цзунь поднялся. — Живи, а ему передай, если он тебя обидит, я его уничтожу! — Диди, лучше убей меня сразу. Я же не твоя меймей, честь которой ты должен защищать. Он может обидеть меня только одним способом — умереть раньше меня. — Я все ещё жду информации по переговорам, — напомнил Е Цзунь, прихватив половину чизкейка, который испёк брат. — Что? Я же должен извиниться за своё отсутствие. Если придешь на фестиваль, надень то белое с голубым ханьфу, будешь неотразим. — Как мне связаться с тобой? Директор Чжао заинтересован, но ты пропал на несколько дней. Давай завтра в это же время. — Мне нужен телефон на моё имя, надо легализовывать в этом мире, подать пример дисинцам, что это возможно. Завтра? Хорошо, я приду, а, ты ещё успеешь отпарить ханьфу до фестиваля. — Я не собираюсь участвовать! — махнул рукой Шэнь Вэй. — Попросим директора Чжао помочь с легализацией, думаю, он не откажет. Не думай, что я тебя выгоняю, но сейчас должен прийти Чжао Юньлань, хочу провести время с ним. — Понял, понял, уже ухожу, — Е Цзунь открыл портал, и исчез. *** Нахал оказался интересным, а люди научились делать действительно вкусные вещи. Этот Е Цзунь каждый день приносил ей что-то интересное, и Рю Янли с нетерпением ждала его появления. Он так смешно удивлялся каждый раз, когда она забирала подношения и исчезала. Первый раз возмущался, потом просто стоял и улыбался, а Рю Янли подглядывала за ним. Это внесло разнообразие в многовековой быт. Но вот уже четыре дня как он не приходил! И Рю Янли не радовали ни танцы дев, ни игры рыбок. Привычный мир казался серым. Рю Янли злилась на Е Цзуня. Вот зачем он пришёл, если бы не он, она бы и не думала ни о чём земном, а теперь?! Что, самой выходить на берег и смотреть, чего ещё добились люди? Но она даже не знает, как нужно одеваться! — Глупый Е Цзунь! — выругалась Рю Янли. Горная речка, летом превращающаяся в тихий ручеёк, неожиданно стала полноводнее. — Ваша милость, — прощебетала одна из младших дев. — Он появился, ждёт у вашей любимой излучины. — Мне всё равно! — Рю Янли взмахнула рукой. В тихой гавани поднялась волна, затопившая берег. — Пусть проваливает туда, откуда пришёл! Е Цзунь, видя поведение воды, устроился подальше, на ранее облюбованных и обработанных камнях, выставив красивый элегантный термос и достав походный чайный набор на двоих. Полчаса спустя Рю Янли всё-таки решила проверить, остался ли Е Цзунь. Она только выскажет ему всё лично, чтобы проваливал и больше не смел приходить, и всё. Абсолютно сухой — вот подлец, увернулся! — Е Цзунь невозмутимо сидел на камнях. — Чего тебе? Эти земли считаются заповедными, люди не должны приходить сюда! — Я принес мандариновый пуэр, выращенный на солнечных склонах, и свежайший чизкейк украшенный лепестками цветов, что не сравнятся даже в момент своего цветения с красотой и нежностью великолепной девы. Разделишь со мной чашку чая? — Нет! Уверена, у господина неотложные дела, не хочу его отвлекать. — Ты права, я был занят, брат попросил помочь с его работой. Но теперь я закончил и сразу же вернулся. Люди такие затейники, вот-вот собираются проводить костюмированный фестиваль духов, я так хотел пригласить прекрасную Рю Янли, но она и не смотрит в мою сторону, — вздохнул Е Цзунь — Вот и иди к своему брату и пей свой дурацкий чай! Давно ли хотел убить брата, а теперь помогаешь?! — Благодаря твоей помощи я увидел, что именно случилось, и мы смогли с ним объясниться, — пока девушка капризничала, Е Цзунь уже помыл чай* кипятком, снова залил листья горячей водой, в воздухе разлился тонкий аромат пуэра с нотками цитруса, и налил янтарного цвета напиток в изящные чашечки — Четыре дня? Долго же вы разговаривали. Впрочем, мне всё равно! — Рю Янли хотела гордо удалиться, но оказалось, что чизкейк — это очень вкусно. А Е Цзунь не собирался оставить подношение и свалить, как делали люди в прошлом. Может, опять облить его водой? Ухитряясь дуть губки и капризничать, Рю Янли съела весь чизкейк, который он утащил у брата, ещё и его кусок забрав. И чай тоже выпила. — Что там за фестиваль? — между делом поинтересовалась Рю Янли. — Завтра пятнадцатая ночь седьмого месяца, фестиваль духов! Я намерен побороться за первое место, уверен, если прекрасная Рю Янли составит мне компанию, у меня не будет конкурентов! — Уже завтра? Мне же совершенно нечего надеть! — Наряд, в котором прекрасная Рю Янли впервые явилась мне, затмит любые наряды смертных. — Льстец, ну хорошо, — милостиво кивнула Рю Янли. — Завтра буду ждать тебя здесь, за два часа до заката. Опоздаешь — не смей больше появляться, утоплю! — И я навсегда останусь с тобой, прекрасная госпожа моего сердца. Впрочем, нет, этот недостойный не позволит себе опоздать, чтобы ещё долгие годы любоваться твоей несравненной красотой. Это будет проще сделать, если я останусь жив. До встречи! — заметив, что Рю Янли опять подняла руку, Е Цзунь поспешил скрыться в портале. Ну что за манера обливать его водой каждый раз! Приходящая прислуга привела в порядок одежды Е Цзуня, помогла с волосами, отчиталась, что заказанный гостинец для девушки стоит в холодильнике. В указанный час Е Цзунь появился на условленном месте. — Я думала, ты не придёшь, важные дела и всё такое, — Рю Янли в нежно-голубом ханьфу уже ждала на берегу. Сложную причёску украшал речной жемчуг. — Что может быть важнее выполнения слова данного даме? — Е Цзунь открыл портал. — Мне позволено сопровождать прекрасную госпожу? — Только если в конце меня ждёт чизкейк, — Рю Янли протянула руку. — Мне понравилось. *** Фестиваль Голодных Духов решили праздновать с размахом. На площади выстроили лотки, стилизованные под старину, продавцы вырядились в псевдостаринные одежды, на лотках продавали все: шпильки, веера, кисти и чернила для каллиграфии, музыкальные инструменты ручной работы, кукол, изображающие духов, серьги, подвески, ароматные мешочки, мыло ручной варки, вышитые платки, талисманы, книги как из бумаги, так и из бамбука, ткани, готовую одежду — глаза просто разбегались. Продовольственный ряд был представлен разными видами жаренной лапши, цзяньбинами, шашлычками, нанизанными на бамбуковые шпажки, многообразными тофу, устрицами, осьминогами на гриле, креветками, лепешками с мясом и овощами, соками, чаями, фрешами из фруктов и всевозможными сладостями и лакомствами. Люди ходили между торговыми рядами, приглядывались к заинтересовавшему их товару, высматривали “духов”, прося с ними сфотографироваться, шли к заклинателю, который на алых ленточках золотыми чернилами писал пожелания, стояли в очередях за расписным веером или фигурной вырезкой из алой тонкой бумаги. В расписании значилось шествие Голодных духов, уроки игры на барабане, танец льва и мастер-класс по изготовлению талисманов. — Сколько всего интересного! — у Рю Янли разбегались глаза. Хотелось и попробовать лакомства, и показать, как правильно изготавливать талисманы, и каллиграфия у неё лучше, чем у мастера, который писал на ленточках. Она боялась выпустить руку Е Цзуня — в такой толпе легко потеряться, нельзя же использовать портал прямо среди людей! На её облик обращали внимание, но Е Цзунь сверкал глазами так, что бестактные желающие сфотографироваться благоразумно шли своей дорогой. Купив своей спутнице изящный веер с двусторонней вышивкой и несколько видов сладостей Е Цзунь наслаждался её обществом. — Что именно интересует прекрасную деву? — Всё! Люди так изменились! Я давно не покидала дворец. — Люди не меняются, просто время изменилось, они стали понимать мир немного лучше, придумали вещи, облегчающие их жизнь, и сменили стиль одежды и причёсок. В остальном они остались прежними. — Может быть, ты прав, но я ничего подобного никогда не видела! — Рю Янли восторженно вертела головой. Фестиваль шёл своим чередом. Е Цзунь выиграл в стрельбе из лука, а тёмную энергию использовал лишь для восстановления справедливости — тетива была сделана так, чтобы никто победить не мог! Приз — красиво вылепленную из глины вазу для цветов, украшенную глазурью — кисло улыбаясь, завернули и вручили довольной Рю Янли. Пообедав уличной едой, они полюбовались танцем льва, послушали выступления барабанщиков. У кассада, составляющего поющий фонтан, Е Цзунь снова поймал себя на мысли, что отпускать эту удивительную девушку от себя не хочется ни на миг. Она так искренне восхищалась и радовалась, улыбалась, смеялась, наслаждалась каждым моментом. Когда и как они оказались на берегу реки, где обычно встречались, ни один из них не понял. — Я рада, что пошла на фестиваль, это было интересно. Е Цзунь хотел что-то ответить, куртуазное и возвышенное, но, не сдержавшись, наклонился и сорвал поцелуй с розовых губ девушки. — Мерзавец! — Рю Янли залепила ему звонкую пощёчину и руками толкнула в воду — для надёжности. Пусть остынет! Надо было испортить такой хороший вечер! Ей давно не было так интересно, а этот! Рю Янли открыла портал и скрылась в своих покоях, запретив служанкам беспокоить её. А если этот негодяй снова придет на берег, то можно его смело утопить! Пощёчина обожгла кожу. — Янли?! За что! — Е Цзунь потер место удара, которое уже начало зудеть, рука у хрупкой красавицы оказалась тяжёлой. Решив, что утро вечера мудренее, Е Цзунь отправился в свой дом. К утру щека все ещё болела, и, похоже, покрылась чешуей! К середине дня чешуйки буквально переползли с щеки на шею и часть лопатки. Кожа зудела и чесалась. Отковырнув чешуйку, Е Цзунь заорал от боли. Пришлось снять всю одежду кроме белья. Проклятье обиженной девы продолжало распространяться, надо было идти к Шэнь Вэю. Нарядившись в привычные белые одежды, он открыл портал. *** Шэнь Вэй напрасно прождал брата весь вечер, долго извинялся перед директором Чжао за то, что тот потратил время зря, а теперь не знал, как загладить вину. Чжао Юньлань говорил, что Шэнь Вэй не виноват, а Е Цзуню нельзя верить, но Шэнь Вэй не думал, что брат готовит какую-то грандиозную пакость — слишком мечтательным он выглядел, когда говорил о Рю Янли. Такой же мечтательный взгляд Шэнь Вэй замечал в зеркале, когда думал о Чжао Юньлане. Ничего лучше, чем приготовить ужин, он не смог придумать. Он мыл овощи, когда за спиной раздалось: — Гэгэ, ты должен мне помочь! Шэнь Вэй даже не вздрогнул, но баклажан просто выскользнул из рук. — Е Цзунь? — Шэнь Вэй повернулся к брату. — Почему ты не воспользовался две... — он разглядел перламутровые чешуйки на его лице и в три шага преодолел расстояние, забыв выключить воду. Длинные волосы Е Цзуня были собраны в тугой пучок. Даже прикосновение волос к чешуйкам вызывало болезненные импульсы. — Только не трогай, это больно! — Е Цзунь не думал, что его голос может звучать так жалко. — Ох, диди... — Шэнь Вэй одтднёрнул руку. — Что с тобой случилось? Никогда не встречал подобного! — Я провожал Рю Янли после фестиваля, она была такой красивой под лунным светом, я её поцеловал, а она наградила меня оплеухой, и если вчера всё только болело, удар у неё что надо, то с утра меня начало обсыпать чешуей! И она захватывает всё больше и больше кожи! — Вот это характер, — восхитился Шэнь Вэй. — Дай я посмотрю, — он осторожно снял ханьфу с плеч Е Цзуня, радуясь, что начал со спины — не смог сдержать улыбку, а брат бы наверняка обиделся. — А ты пробовал попросить прощения? — В таком виде? Наполовину рыба, наполовину неизвестно что? Я так ходить скоро не смогу, если чешуя дойдет до ног. И она, наверное, больше на меня не посмотрит, я такое чудище теперь. — Я думаю, она знает, как ты будешь выглядеть... Диди, я правда никогда не сталкивался с таким... но попробую тебе помочь. Е Цзунь зашипел, когда брат всё-таки коснулся его. — Возьми ножницы и срежь к черту эти тряпки! — Я буду аккуратнее, — Шэнь Вэй заставил одежду исчезнуть и задумался. Он понятия не имел, как помочь брату. Разве что самому пойти поклон к Рю Янли и просить её снять проклятие с брата. Правда, он сам бы не хотел покрыться чешуёй. *** Чжао Юньланю пришла запись с фестиваля. Прекрасно узнаваемый Е Цзунь под руку с красивой девушкой явно наслаждался приятным времяпрепровождением. Никакого вызывающего поведения, провокаций, ничего необычного. Просто пара, которая явно приятно проводит время. Видео прислали из бюро Синду, значит Чжао Синьцы уже в курсе. Стоило обсудить с Шэнь Вэем данное видео. Привычно открыв дверь в квартиру партнера своим комплектом ключей, Чжао Юньлань застыл. Шэнь Вэй внимательно рассматривал стоящего к нему спиной прекрасно сложенного мужчину в одном нижнем белье. — Кажется, я не вовремя, — Чжао Юньлань просто не знал, что думать. — Вам помочь или не мешать? Оба брата обернулись на голос Чжао Юньланя одновременно. Е Цзунь скривился от боли, чешуя переползла уже на торс, Шэнь Вэй, ужаснулся, понимая, в какой ситуации их застали. — А-Лань? Прошу тебя не делай поспешных выводов, я всё объясню! — Я вообще не понимаю, что здесь происходит. Никогда не видел ничего подобного. Хочется помыть глаза с мылом. — Меня прокляли, сам я снять заклинание не могу, пришёл за помощью, — процедил Е Цзунь, — к брату. У тебя всё ещё проблемы со зрением? — не удержался он от шпильки. — Нет, просто ты мне никогда не нравился, и видеть тебя голым — не предел моих мечтаний. А голым и покрытым чешуёй... впрочем, пожалуй, это зрелище мне нравится. Хорошо, что сяо Вэй вернул мне зрение, не хотел бы я пропустить такое! — Гэгэ, либо ты успокаиваешь своего бородатого, либо я надену на него намордник! — Прошу, оставь свои сексуальные фантазии при себе, в ролевые игры мы и без тебя поиграем, если вдруг станет скучно. — Чтобы в моих фантазиях появился ты, я не знаю, что должно произойти, а о брате в данном ключе я никогда не думал, извращенец, — Е Цзуня перекосило. — Я как-нибудь переживу твоё равнодушие, — Чжао Юньлань достал чупа-чупс и устроился в кресле. — Знаешь ли, мне достаточно одного любимого человека, если он отвечает взаимностью и не собирается жертвовать жизнью ради великой цели. Е Цзунь тихо шипел что-то себе под нос, пока Шэнь Вэй рассматривал узор из чешуи. Спорить не хотелось, хотелось, чтобы эта дрянь осыпалась, оставив его кожу в покое. — Диди, я попробую, но ничего не могу обещать, — Шэнь Вэй направил поток тёмной энергии на Е Цзуня, но ничего не произошло. — Прости, диди, кажется, мне не хватает сил. — Ты сильно потратился, — задумался Е Цзунь. — В доме есть чистый нож, не пробовавший крови? Мы можем обменяться кровью, я поделюсь своей силой, а ты снимешь с меня эту пакость. — словно услышав его, чешуя полностью покрыла спину. Е Цзунь зарычал от боли. — Да, — Шэнь Вэй взял нож для разделки овощей и выключил воду. — Нож для мяса у меня другой. Е Цзунь протянул руку. — Я режу себя, ты себя, добровольно и с осознанием, что мы не наносим вреда. Разрез делай длинный на ладони, но не глубокий, он быстро зарастёт, руку сложи ковшом, чтобы кровь собрать, — Е Цзунь бестрепетно нанёс себе порез. — Мне это не нравится, — озвучил свои опасения Чжао Юньлань и на всякий случай сжал рукоятку револьвера, впрочем, доставать его не спешил. — Это может сработать, — улыбнулся Шэнь Вэй и порезал руку. Пожав руку брата с кровью, Е Цзунь почувствовал, как их силы, так давно ждавшие возможности синхронизироваться, буквально помчались друг к другу. Е Цзунь делился, не жалея, чувствуя, насколько это было нужно брату. Наконец, он почувствовал, как порез зажил. Тёмная энергия, сорвавшаяся с ладоней брата, буквально окутала его с головы до ног, на пол с тихим шелестом начали осыпаться чешуйки. — Получилось, — Шэнь Вэй прислушивался к себе. Давно он не чувствовал себя таким сильным и отдохнувшим. Он даже сам не замечал, насколько не хватало тёмной энергии, но теперь резерв восполнился. Чешуя ссыпалась с тела, оставляя покрасневшую кожу, на теле рисовался узор. Сам не ожидая от себя такого, Чжао Юньлань достал телефон и сделал несколько фото. Е Цзунь был очень похож на брата, немного уже в плечах, у него былине так ярко выраженные мышцы, но одинаковое телосложение, тонкая талия, гибкая спина, длинные ноги и крепкая задница. Е Цзунь с облегчением выдохнул, почувствовав, как чешуя осыпалась, кожа немного зудела, но это незначительное неудобство не шло ни в какое сравнение с тем, что он испытывал ранее. Услышав щелчок, он в возмущении обернулся. — Ты что, снимаешь?! — он сформировал шар тёмной энергии, но Шэнь Вэй тут же закрыл Чжао Юньланя собой. — Диди, — одного слова хватило, чтобы гнев утих. — Какое право твой недрессированный придурок имеет… — возмущался Е Цзунь, надевая нижние одежды от ханьфу. — Дай сюда, живо, пока не сломал вместе с пальцами! — Попробуй, — разозлился Чжао Юньлань. — Ты врываешься в чужую квартиру, как к себе домой и чего-то требуешь?! — Чжао Юньлань, — Шэнь Вэй укоризненно посмотрел на него. — Что?! У меня были другие планы, твоя задница нравится мне больше, чем его! Надо было сфотографировать, как он очешуел и на сайт университета повесить! Точно бы победил на конкурсе самых дурацких костюмов! Тронешь меня — и фото тут же окажется в интернете, и даже твоих сил не хватит удалить всё оттуда! — Чжао Юньлань не любил, когда ему угрожали. — Нечего смотреть на мою задницу, — рычал Е Цзунь, удерживаемый Шэнь Вэем. — Оставь свои наклонности при себе, вуаерист! Гэгэ, пусти! — Пусти, Шэнь Вэй, он хочет стать звездой интернета! — Хватит! — рявкнул Шэнь Вэй. Между Е Цзунем и Чжао Юньланем встал щит из тёмной энергии. — Ведёте себя, как дети! Нам нужно договор обсудить! Чжао Юньлань, ты можешь позвонить отцу? — Думаешь, он вдохновится полуголым Е Цзунем? — всё ещё злился Чжао Юньлань. Увидев, как у Шэнь Вэя опустились плечи, Чжао Юньлань достал телефон. Он не хотел ссориться, но этот белобрысый придурок всё время нарывался. Шэнь Вэй тем временем помог Е Цзуню с поясом на ханьфу и призвал расчёску: — Позволишь? — Ладно, — Е Цзунь всё ещё злился, он не любил показывать слабость, а этот жалкий человечишко смел насмехаться над ним! Шэнь Вэй выпустил платиновые пряди из жестко зафиксированного пучка и начал аккуратно расчёсывать, как и тысячи лет назад, волосы брата были мягкими, густыми и тяжёлыми. Буквально рычавший от злости Е Цзунь постепенно успокаивался. Причесав брата и накормив его ужином, Шэнь Вэй подмёл чешую, Чжао Синьцы должен был приехать через полчаса. Чжао Юньлань не спешил уходить к себе. Он всё ещё не доверял Е Цзуню и хотел присутствовать при разговоре с отцом. И то, что он совсем не так планировал провести вечер, сильно раздражало. Братья отличались, как день и ночь. Шэнь Вэй, по-прежнему одетый официально, только снявший пиджак, с аккуратной стрижкой и в круглых очках. И Е Цзунь, в роскошном ханьфу, молочного оттенка, длинные светлые волосы были уложены в прическу, больше подходящую герою дорамы. А вот выражения лиц у обоих братьев было одинаковым. Это были самые долгие полчаса в жизни Чжао Юньланя. И никогда раньше он так не радовался встрече с отцом. — Прости, некоторые, — он покосился на Е Цзуня, — не знают, что такое уважение, но договор — это действительно важно. Е Цзуцнь без пафоса, криков и угроз высказал свои требования: дисинцы тоже люди и они тоже заслуживают нормальной жизни, у них рождаются дети, которых нужно учить, лечить и воспитывать. Запреты ничего не дают. Чжао Синьцы молча выслушал своего оппонента, кивнул и сказал, что многое предстоит обсудить. — Мне нужны документы, я куплю телефон, сделаю регистрацию, устроюсь на работу, показав дисинцам пример интеграции. — Это будет первым шагом. Дисинцы — не обычные люди. Ограничить тёмную энергию — это всё равно что перекрыть кислород, но и пользоваться способностями во вред другим нельзя. — Мы нашли Лампу, но она не горит, — вставил слово Чжао Юньлань. — Сначала документы и договор. Пусть твой гений пытается разобраться, как работают святыни — Я могу поискать в библиотеке Дворца Дисина, — сообщил Е Цзунь. — Дисин существует многие тысячи лет, возможно, там что-то найдётся. Я тоже заинтересован в том, чтобы святыни работали, а не приносили вред. — Нам пригодится любая информация, — кивнул Чжао Синьцы. — Лучше Шэнь Вэй посмотрит. А то глядишь, снова очешуеешь. — Гэгэ, в отличие от тебя, работает на двух работах, он не может разорваться, так что в Дисин иду я, — отрезал Е Цзунь. — Мне нужны документы на моё имя, биометрию я готов сдать в удобное время, — сказал он уже директору Чжао. Дисинцев я усмирил, беспорядков не будет. — Благодаря тебе у меня тоже полно работы. Надеюсь, после твоего "усмирения" её не прибавится. Иди, хоть что-то полезное сделаешь. Не удостоив Чжао Юньланя ответом, Е Цзунь с легкостью открыл портал в Дисин и шагнул в него. Чжао Синьцы, поблагодарив за чай, отправился восвояси, сын прав, у них прибавилось работы, но адекватный Е Цзунь куда предпочтительнее безумца, мечтающего уничтожить мир. Чжао Юньлань тоже собрался уходить, вечер с самого начала не задался, но как только он взялся за ручку двери, на плечо легла рука. — Не уходи. — Шэнь Вэй, вечер был долгий и трудный… — Пожалуйста, — тихо попросил Шэнь Вэй, и Чжао Юньлань сдался. — Я не доверяю Е Цзуню, мне не нравится, что он вваливается к тебе как к себе домой. Я боюсь, что он может навредить тебе! — А-Лань, — Шэнь Вэй взял его лицо в ладони. — Несмотря ни на что, он мой брат и я люблю его. И тебя люблю, больше жизни люблю тебя! Не заставляй меня выбирать. Обмен кровью помог не только Е Цзуню, я тоже стал намного сильнее. Теперь я смогу противостоять ему, но думаю, этого не потребуется. — Мне он не нравится. — Я знаю, — Шэнь Вэй поцеловал Чжао Юньланя. — Но пожалуйста, ради меня, потерпи, не провоцируй. — Я постараюсь, — буркнул Чжао Юньлань. Злиться на Шэнь Вэя, когда тот смотрел такими глазами, никак не получалось. — Удалишь фотографии? — Ни за что! Сяо Вэй, ну не из револьвера же в него стрелять ежели что! А вдруг попаду, ты расстроишься. А так у меня будет компромат на Е Цзуня. — А-Лань. — Нет. — Ты будешь хранить в телефоне фото другого голого мужчины? — Но у меня же нет твоих фото. А вы похожи. — А если я... — Шэнь Вэй не договорил, его уши покраснели. — Тогда долгими одинокими ночами я буду дрочить на твои фото, но не проси удалить Е Цзуня. — Что значит долгими одинокими ночами? — Потому что помимо реорганизации Дисина грядёт новый учебный год, боюсь, свободного времени у нас не будет. — Для тебя я всегда найду время, — Шэнь Вэй подхватил Чжао Юньланя под зад и унёс в спальню. *** Рю Янли заперлась в своих покоях запретив слугам беспокоить себя. Подлец! Нахал! Да что он о себе возомнил?! Как будто каждый день дочь Хэ Бо соглашается провести время с жалким смертным! Он должен был благодарить небо, что она позволила держать её под руку, а этот мерзавец посмел поцеловать! Так запросто, как будто перед ним простая крестьянка! Губы всё ещё горели, как и рука — оказалось, что оплеуха — это больно! Ну ничего. Этот мерзавец приползёт к ней на коленях и будет вымаливать прощение! Проклятия ей всегда давались хорошо. Немного успокоившись, Рю Янли стала прислушиваться к разговорам во дворце: ждёт ли Е Цзунь на берегу? Раскаялся ли в своём поступке? Просит прекрасную госпожу показаться и выслушать извинения? Но ничего подобного не происходило. Ничто не нарушало покой тихой гавани. Хорошо. Придётся немного подождать. Но за каждую минуту её времени он заплатит! Но ни утром, ни днём Е Цзунь не появился. По расчётам Рю Янли он уже должен был покрыться чешуёй как минимум по пояс, почему же не приходит к ней? Рю Янли призвала воду, вода видит и помнит всё. Капли образовали зеркало, и Рю Янли любовалась, как покрытый чешуёй Е Цзунь просит брата помочь. Когда он снял одежду, Рю Янли даже прикрыла лицо руками, но продолжала смотреть сквозь щёлочку между пальцами — у него действительно красивая фигура. А когда услышала про смешение крови, поняла, что объединённой силы братьев хватит. На этом месте картинка оборвалась. Рю Янли ещё раз посмотрела на голого Е Цзуня и распылила капли. Каков нахал! Смог обойти её проклятие! Она стремительно выбежала из дворца. От неё отделился небольшой водяной смерч, но чем дальше он удалялся, тем сильнее становился. Ветер нагнал облака и поднял волны. Пусть. Пусть знает, как гневить дочь повелителя вод! *** Е Цзунь действительно провёл много времени в библиотеке Дворца в Дисине. Он нашёл упоминание, что несколько томов были переданы в библиотеку Спецотдела. Следующие несколько дней он просидел там, глаза слезились из-за пыли, но он все-таки нашёл информацию о Лампе и прочих Святынях. Выцепив трясущегося от ужаса мальчишку-стажёра, Е Цзунь потребовал того связаться с бородатым и профессором, так как у него все еще не было телефона — Теперь он ещё и в спецотдел заваливается, — бурчал Чжао Юньлань. Беспорядков не было, но полностью доверять Е Цзуню он не мог. — Что ты нашёл? — спросил он, предчувствуя, что ответ ему не понравится. — Лампа — самый мощный из артефактов, при наличии внутри неё фитиля, она способна полноценно освещать Дисин. — Но фитиль утерян, и мы не знаем, где его искать и что это такое. — Фитилём может добровольно стать тот, кто искренне готов принести себя в жертву, не корысти ради, — прочитал Е Цзунь строчку из древней бамбуковой книги, которую держал в руках. Повисло тяжёлое молчание. Чжао Юньлань пытался осмыслить услышанное, Шэнь Вэй опустил голову. — Я сделаю это. Зажгу Лампу. Дисинцы не должны жить в темноте. Если договор пересмотрят, Посланник будет не нужен. Е Цзунь и Чжао Юньлань воззрились на него с совершенно одинаковым выражением лица. — Нет, Чжао Юньлань закрыл спиной Лампу. — Даже не думай о таком! — А-Лань — это единственный выход, что значит жизнь одного против сотен тысяч? В Дисине люди живут во мраке, потому что Лампа погасла, они заперты и варятся в собственном соку, им нужен свет, и я могу его дать. У меня хватит и желания, и сил. — Плевать мне на дисинцев! — в сердцах выкрикнул Чжао Юньлань. — Ты так не думаешь, — грустно улыбнулся Шэнь Вэй. Он слишком хорошо знал Чжао Юньланя. — Думаю! Между жизнью одного человека и всеобщим благом я выберу жизнь человека. — Я не человек! — Мне всё равно! — Чжао Юньлань снял защитный купол. — Если потребуется, я своими руками разобью эту Лампу! Плевать мне на последствия! — Эту Лампу не мог уничтожить никто, с чего ты взял, что твоих силенок хватит? — едко спросил Е Цзунь, сам не в восторге от самоубийственного предложения брата. Терять его, после того, как снова обрёл, он был категорически не согласен. — Хочешь проверить? Или это всё твой план? Раз не смог убить Шэнь Вэя, то подвёл его к мысли о самоубийстве?! — Чжао Юньлань уже схватил Лампу, по рукам побежало знакомое тепло — то же самое он чувствовал, когда прикасался к Часам бессмертия или Колу гор и рек. Почему-то сомнений не было: он сможет уничтожить Лампу или повредить её достаточно, чтобы Шэнь Вэй не смог воплотить свой план в жизнь. А с последствиями уж как-нибудь разберётся. Шэнь Вэй выхватил Лампу из уже начавшихся светиться рук Чжао Юньланя, а Е Цзунь поняв, что больше уже не может сдерживаться, впечатал кулак в челюсть самоуверенного болвана. Они сцепились, как два тигра, награждая друг друга ударами, не жалея ни себя, ни противника. — Последние мозги растерял?! — вопил Е Цзунь, не решаясь использовать тёмную энергию вблизи святынь. В последний раз его забросило на берег к Рю Янли, а Чжао Юньланя засосало непонятно куда. К сожалению, он выбрался оттуда. В очередной раз Е Цзунь поразился силе Чжао Юньланя. Тот здорово саданул его по скуле, во рту стало солоно. — Я люблю своего брата! — Не похоже! Когда любят — не пытаются убить! — Кто ты такой, чтобы нас судить? — Е Цзунь ударил в солнечное сплетение, отшвыривая Чжао Юньланя от себя. — Мы остались сиротами в детстве, выживали, как могли, до нас никому не было дела. Я был болен, у меня случались приступы, обмороки, после одного из таких, мне сказали, что брат меня бросил, и я прошёл через ад, чтобы выжить и стать сильнее! — Он увернулся от удара Чжао Юньланя, но не сумел уйти от пинка. — Да, у нас были разногласия, но мы их решили! Разве я сказал, о том, что А-Вэй должен собой пожертвовать?! Закончу с тобой и ему пару зубов выбью, может тогда дойдет, если слова этот идеалист херов не понимает! — Твой брат всю жизнь сожалел, что не смог тебя спасти, поклялся защищать всех, кто слабее его! И пришлось защищать людей от тебя! А ты только строишь козни и ищешь способ навредить! — Чжао Юньлань поймал Е Цзуня за светлые волосы и от души лупил по физиономии. Не удивлюсь, если тайфун — тоже твоих рук дело! Оставив приличный клок волос в кулаке Чжао Юньланя, Е Цзунь сплюнул кровь. Взревев, он вновь кинулся на противника, нанеся несколько крепких ударов по торсу, несмотря на внешнюю хрупкость Чжао Юньлань был жилистым и крепким, под тонкой кожей чувствовались сухие мышцы. — Защищать он поклялся, а его кто-то об этом просил? — Е Цзунь подсечкой повалил Чжао Юньланя и от души приложил его кулаком. *** Шэнь Вэй с ужасом наблюдал, как два самых дорогих ему человека сцепились буквально ни на жизнь, а на смерть. От Лампы в его руках, вырос барьер, не пускавший его к ним, применять темную энергию он не рискнул. Чжао Юньлань что-то кричал про тайфун, действительно, пару дней назад пришло сообщение об огромной силе ливнях, затопленных городах и пострадавших людях. Синоптики клялись и божились, что тучи появились из ниоткуда. Одна мысль потянула за собой другую, ливень, вода, чешуя, дочь Владыки Вод! Словно услышав его мысли, Лампа мигнула и вылетела из рук, а Шэнь Вэй обнаружил себя в великолепно расписанных и украшенных покоях, перед ошарашенной и очень красивой девой. — Убирайся прочь! — Рю Янли узнала брата Е Цзуня. — Как ты смеешь являться ко мне без приглашения?! — Я прошу прощения, уважаемая дева вод, но нет времени объяснять, мне очень нужна ваша помощь, только вы сможете вразумить диди. Пока Рю Янли искала что ответить, Шэнь Вэй, не раздумывая, открыл портал прямо в Спецотдел и подхватил деву под изящный локоток. За несколько минут отсутствия Шэнь Вэя эти двое умудрились хорошенько отмутузить друг друга. У Чжао Юньланя была рассечена бровь, у Е Цзуня все губы в крови, щека оплыла, о синяках на теле Шэнь Вэй боялся даже подумать. — Это всё из-за тебя! Ты опять тянешь руки к святыням! — вопил Е Цзунь. — Клянусь, я убью тебя, если Шэнь Вэй всё-таки решится зажечь Лампу! — вторил Чжао Юньлань. — Не мог сказать, что ничего не нашёл?! — Нет не мог! Я никогда не лгал брату! — рыкнул Е Цзунь. — Тихо! — гаркнула Рю Янли и облила драчунов водой. Благо ливень за окном и открытые окна позволяли призвать достаточно воды. Знакомая сила откинула Е Цзуня от Чжао Юньланя, оба закашлялись, наглотавшись воды. Хрупкая и изящная, словно статуэтка, Рю Янли гневно взирала на драчунов. — Никогда не врал! — передразнил Чжао Юньлань, потирая рёбра. — Лучше бы молчал! — Чжао Юньлань! — как только барьер исчез, Шэнь Вэй бросился к нему. — Осторожно, не дёргайся, я помогу, где аптечка? Вроде бы рёбра целы, ушибы вылечу дома. Я не пытался зажечь Лампу, тише, тише, со мной всё хорошо, — шептал он, бережно обнимая Чжао Юньланя. Он не был уверен, что драка не продолжится, если сейчас расцепить объятия. — Мы найдём другой способ. Рю Янли тем временем осматривала Е Цзуня: разбитые губы, зубы в крови, но вроде целы, наливающийся цветом синяк на скуле, распухшая щека. Оба мужчины явно успели хорошо потрепать друг друга. — Что вы тут устроили? Силу некуда девать? — Он первый начал, — буркнул Е Цзунь. Строго говоря, первым на Чжао Юньланя напал он сам, но его спровоцировали! Сформировав ледышку из разлитой вокруг воды, Рю Янли приложила её к на глазах увеличивающейся щеке Е Цзуня. Он зашипел и ломко улыбнулся разбитыми губами. — Спасибо. — Дурак, — обиделась Рю Янли, впрочем, она осталась на полу и прижимала сосульку к его лицу, а не исчезала, окатив водой на прощание. — Я скучал, — шепнул Е Цзунь. — Не похоже! — сверкнула глазами Рю Янли. — Подраться время нашёл, а про меня забыл! — Я же не мог появиться перед тобой, как морское чудище, то и дело гримасничающий от боли и скулящий от каждого движения? — Я — дочь дракона, мне нравятся морские чудовища, — она покраснела. — Мне ещё нужно было порыться в архивах, а стоило найти информацию, как этот придурок бородатый заявил, что я мечтаю убить брата! Пришлось донести до него свою точку зрения силой, слова он не воспринимает совсем, слышит только себя, кретин! — Что тебе понадобилось в библиотеке, чего не мог спросить у меня? Вода знает всё! Ты на всех с кулаками набрасываешься? Тогда не удивительно, что с тобой не хотят говорить! — Брат и я, мы не люди, мы дисинцы, — Ничуть не смущаясь разбитого лица и боли от синяков и ушибов по всему телу, Е Цзунь начал рассказывать о Дисине и Хайсине. — Мы нашли Лампу, но она погасла, я нашел информацию, что её можно зажечь вновь силой самопожертвования. И, разумеется, гэгэ решил принести себя в жертву! А его придурок заорал, что это я во всём виноват. Не я писал эти книги! Этот ненормальный давно напрашивался на хорошую трёпку! Я не знал, захочешь ли ты меня видеть, в прошлый раз мы не очень хорошо расстались. Рю Янли ударила Е Цзуня кулаком в плечо. — Напрашивался на трёпку? Тогда почему ты сидишь тут побитый?! Нельзя решать проблемы кулаками! Сила — это ответственность! И ты не самый сильный! Надо было тебя не чешуёй проклясть, а в воду запихнуть, чтобы остыл! То целуется, то дерётся, только совсем не думает! — Я не стал применять всю силу, брат бы расстроился, а лечить сломанные кости — то ещё удовольствие. Такое талантливое проклятье, я оценил, хотя перламутровый — не совсем мой цвет. — Ещё раз выкинешь такую глупость — будешь ходить нежно-зелёным. Или предпочитаешь ярко-синий? Могу устроить! — Рю Янли подняла руку. — Ну?! Будешь ещё драться?! — А-Ли, а если на меня нападут? Я должен буду покорно стоять и сносить побои? — Е Цзунь сделал просительные глазки котика. — Неужели ты так жестока? — Кто тебе разрешил называть меня так?! Защищаться можно, нападать первому — нет! Или окуну в горный источник, будешь сидеть, пока не остынешь! — Благодарю, — Е Цзунь поклонился, скривившись от боли, поймал хрупкую ладонь и поцеловал её. — Ты такая нежная, изящная, восхитительная А-Ли, полное имя для остальных, позволь мне так тебя называть? — Ты опять? — Рю Янли выхватила руку, но не спешила вставать. — Ты получил разрешения на ухаживания? Почему целоваться лезешь?! — Я не хочу тратить время на ухаживания, хочу просить твоей руки, — признался Е Цзунь. — Жизнь, как оказалось, очень изменчивая. — Заявишься в таком виде к отцу — он даже есть тебя не станет, побрезгует, — отвернулась Рю Янли. Призвав тёмную энергию, Е Цзунь прошёлся ею по всем болящим и беспокоящим местам, приводя себя в порядок. — Так лучше? — Ты! — Рю Янли задохнулась от возмущения. — Я тут жалею его, помочь пытаюсь, а он! Мерзавец! — она стремительно встала на ноги. Совсем потеряла гордость, а ещё дочь дракона! Текучим движением истинного воина Е Цзунь стремительно поднялся на ноги вслед за Рю Янли. — Я в жизни не чувствовал себя лучше, чем когда ты приложила лёд к моим ссадинам, — пока говорил, он обнял изящную деву и снова поцеловал. Рю Янли попыталась вырваться, впрочем, не в полную силу, несколько раз ударила Е Цзуня по плечам, а потом обняла и расслабилась, позволяя углубить поцелуй. — Я готов на любые безумства, лишь бы видеть тебя рядом с собой, слышать твой смех, видеть улыбку, и к твоим шуткам с водой я тоже начал привыкать. Где и как я могу увидеть твоего отца, чтоб просить его разрешения на брак? — А вот это уже твоя забота. Я правда не могу сказать, — потупилась Рю Янли. — Постарайся не раздражать его, не хочу, чтобы он тебя съел. — Подавится, — донеслось откуда-то из угла, где, потеряв дар речи, Чжао Юньлань и Шэнь Вэй наблюдали за ухаживаниями Е Цзуня. — Ещё скажи отравится, — во втором голосе слышалась улыбка. Рю Янли возмущённо уставилась на говоривших. Один — побитый — с преувеличенным интересом рассматривал потолок, второй — тот самый, который притащил её сюда, смущённо улыбался. — Фу, как грубо, — фыркнула Янли, отвернувшись, в объятиях Е Цзуня было удивительно уютно и тепло. — Вот, я говорил, он сам нарывается, а мне досталось, — пожаловался Е Цзунь, потирая залеченные рёбра. — Хам невоспитанный. — А некому было воспитывать, — холодно улыбнулся Чжао Юньлань. — Отец был начальником спецотдела, всё время пропадал на работе — благодаря твоим проискам у него не было времени на семью. Маму убил дисинец, тоже один из твоих приспешников. Так что не жалуйся, сам виноват, — Чжао Юньлань встал. — Как бы то ни было, я не позволю Шэнь Вэю пожертвовать собй. Раз вода помнит всё, госпожа Рю, помоги нам найти другой способ зажечь Лампу? Где ещё можно найти фитиль? Я знаю, ты не должна нам помогать, но очень прошу, — он поклонился. Рю Янли надула губки, Е Цзунь тут же их поцеловал, грозно сверкая глазами в сторону Чжао Юньланя. — Я спрошу воду во время медитации. Не хочу, чтобы мой жених снова пропадал неизвестно где. А тебе, милый, нужно найти моего отца, без его разрешения выйти замуж я не могу. — Спасибо, — вместе с Чжао Юньланем поклонился и Шэнь Вэй. — Диди нашёл хорошую невестку, — громким шёпотом сказал он. Верная себе Рю Янли окатила и Чжао Юнлланя, и Шэнь Вэя водой, исчезая прямо из объятий Е Цзуня. Намёк был понят. — Где мне искать владыку Вод?! Рю Янли улыбнулась и развела руками. Жених сам должен найти отца. Это первое испытание. Е Цзунь снова отправился в библиотеку. Легенд и преданий о Владыке Вод было предостаточно. Все источники сходились в одном: Хэ Бо обитал в Хуанхэ, Великая Река брала своё начало в ледниках гор Баян Хар, именно туда и решил направиться Е Цзунь. *** — Ты совсем с ума сошел? — возмутился Шэнь Вэй. — Драться с Е Цзунем? Он вырос с мятежниками, и убивать учился долгие годы! — А здорово я его отделал! И это ты с ума сошёл! Даже не думай жертвовать жизнью! Выкинешь такое — и я сразу последую за тобой, так и знай! — Не смей и думать об этом!, — возмущённо вскинулся Шэнь Вэй. Посмотри на себя, живого места ведь нет, меня не было несколько минут, а вы друг друга чуть ли не в отбивные превратили. А благодаря будущей невестке мы оба мокрые с головы до ног. — Есть повод раздеться, — Чжао Юньлань улыбнулся и поморщился. Болело всё тело. — Оно того стоило! Я буду защищать тебя от тебя самого и твоего братца, не позволю никому причинить тебе вред! — Пойдём домой, надо вылечить тебя. Я не решусь снова использовать тёмную энергию рядом со святынями. *** Давно Хэ Бо не видел такого тайфуна. Что же так разозлило любимую дочь? Он потратил несколько часов, успокаивая воду — давно не приходилось вмешиваться в такие дела. Помня, что Хэ Бо был одним из первых Богов, Е Цзунь решил одеться традиционно: красивое ханьфу, элегантная причёска. Портал удалось открыть не очень далеко от одной из площадок для туристов, построенных для наблюдения за Великой Рекой. В скалах наверняка была система естественных пещер. Е Цзунь сел как можно ближе к воде. Рю Янли сказала — вода знает и помнит всё. — Великий Хэ Бо, я тот, чьё сердце украла великолепная Рю Янли, пришел к вам, просить благословения, укажите мне путь. Прошло много веков с тех пор, как кто-то решался просить руки его дочери. Рю Янли отказывала всем претендентам. Неужели своенравная девчонка взялась за ум? Возле Е Цзуня вспух водный шар, словно приглашая пройти внутрь. Доверится проситель или побоится, что его утопят? Е Цзунь решительно шагнул внутрь. Он не собирался отступать. Внутри шара был воздух. Через несколько не самых приятных минут шар вынырнул в огромной пещере естественного происхождения. На стенах сверкал фосфоресцирующий мох, сама вода светилась, от неё поднимался туман, добавляя загадочности и притягательности. Вокруг скал обернулся длинный жемчужно-белый дракон с мощной гривой, длинными усами, впечатляющим набором клыков и огромными мудрыми глазами. — Е Цзунь приветствует Повелителя вод, — он поклонился. — Ты не смертный, — констатировал Хэ Бо, буквально просканировав мужчину. — Смертный, но очень живучий. Я дисинцец. — Живучий? Уверен? — блеснули белые клыки дракона. — Что тебе нужно от моей дочери? — Я хочу сделать её счастливой. Каждый день просыпаться рядом, видеть её улыбку. Знать, что она любит меня так же, как я её. — Счастливой? И богатства, хранящиеся в её ведении, и её власть над водой, тебя, конечно не волнуют? — За её улыбку я готов отдать все богатства мира! — У Е Цзуня не было даже телефона, дом принадлежал министру, все угощения доставляла прислуга. Но сокровища его действительно не интересовали. При необходимости он может устроиться в спецотдел — пусть ему платят за то, что ничего не делает, а то обеспечит работой всех! — Все богатства мира? А они у тебя есть? К моей дочери сватались боги, святые, полубоги и у всех был свой интерес, посмотри мне в глаза, живучий Е Цзунь, если, конечно, осмелишься. — Древний бог поднялся из своего ложа, угрожающе нависая над дисинцем. Зрелище впечатляло. Е Цзунь смело смотрел в глаза отцу невесты. А что он в действительности мог предложить Рю Янли, кроме самого себя? Дракон был стар и мудр уже тогда, когда первые люди носили шкуры и ловили шерстистых носорогов. Этот дисинец был самовлюблен, эгоистичен, нетерпим, обладал кучей недостатков, но он действительно любил Янли, деву вод, не дочь божества, а красивую девушку, приятную собеседницу, любопытную, игривую, настоящую Рю Янли. Ещё он, пройдя через ад, сумел сделать выводы и наладить отношения с братом, последним, кто остался от семьи. Но верить на слово не стоило. — Могу предложить тебе выбор: я выполню твоё желание, всего одно, а я стираю тебе память о Янли. Е Цзунь хотел сказать, что ему не нужно ничего, только Рю Янли, но в голове настойчиво бились слова брата, что мир важнее счастья одного человека. Вот Шэнь Вэй не задумываясь бы отдал жизнь, чтобы зажечь Лампу, а стоит ли оно того? Да, Е Цзунь использовал недовольных дисинцев, но сам он воспринимал их как пешек в своей игре. Пожертвует одной — найдёт другую. И почему он вообще думает об этом?! Дурацкая Лампа! Если бы можно было зажечь её, не жертвуя жизнью брата… Перед глазами встал Чжао Юньлань, орущий, что сломает Лампу, если Шэнь Вэй решит пожертвовать собой. Глупый человек. Скула отозвалась фантомной болью. Что выбрать? Если он согласится, то забудет Рю Янли. Может быть, однажды снова встретится с ней. И снова влюбится в неё. Но простит ли она? Его ждёт синяя или зелёная чешуя? — Ты сомневаешься, — пророкотал дракон. — Нет, — Е Цзунь смотрел ему в глаза. — Мне нужна только А-Ли. Мы найдем фитиль. Или другого дурака, который согласится им стать. Может быть, я плохой человек, я не заслуживаю Рю Янли, но я хочу быть с ней. Остальное не важно. — Ты понимаешь, что тебе придется уйти из мира людей? Моя дочь не смертная. — Ей понравился мир смертных. Впрочем, меня там ничто не держит. Я же смогу видеться с братом? — Сможешь, но не так часто, и раз ты взвалил на себя ответственность за Дисин, её придется нести. — Я не взваливал! — возмутился Е Цзунь. — Это гэгэ хотел умереть, чтобы зажечь Лампу, но я бы не позволил ему! Хоть этот бородатый придурок и не верит мне, я люблю своего брата! Всё равно Лампа не горит, фитиль утерян, а отец этого бородатого готовит новый договор. Я собираюсь уделять всё время жене! — А если Лампа загорится? Ты по силе равен брату, а Дисину нужна твердая рука. — Это снова какое-то испытание? Я хочу быть с Рю Янли! Я и так проторчал в Дисине десять тысяч лет! — Значит, хорошо знаешь, какие могут возникнуть проблемы. Моей дочери тоже может быть интересно. Каким образом перед древним божеством появилась Лампа Е Цзунь так и не понял. — Ты прошёл испытание, я согласен отдать за тебя дочь, — веско сказал дракон, его длинные усы щёлкнули, и тусклая помятая Лампа неожиданно засияла, словно только что вышла из рук мастера, а за чистым стеклом зажглась искорка. — Открой портал и отнеси её в Дисин. Ошарашенный Е Цзунь молча поклонился и открыл портал. В первый момент он даже не понял, куда попал — в Дисине занимался рассвет! Лампа взмыла вверх и засияла сильнее. Е Цзунь рванул в спецотдел. Конечно брат был там, где же ещё — договор требовал учесть много нюансов. — Получилось! Гэгэ, у нас получилось! — завопил он. — Пойдём скорее! Лампа зажглась. — Лампа? — Чжао Юньлань обернулся и с удивлением обнаружил, что под куполом пусто. — Но как? Она же была здесь, я точно помню, пятнадцать минут назад вставал размяться! — Спрашивай у Владыки Вод, — буркнул Е Цзунь. — Гэгэ, идём! — Я с вами, — Чжао Юньлань взял Шэнь Вэя за руку. Е Цзунь покосился на него, но ничего не сказал. В Дисине было светло. Дисинцы поражённо смотрели вверх, на сверкающую и переливающуюся Лампу. Та горела ровно, словно была здесь всегда. — Красиво, — Чжао Юньлань завороженно смотрел на часы. — Они идут! Часы идут! Шэнь Вэй! Только надеюсь вечная ночь не сменится вечным днём. — Не думаю, что Владыка Вод не знает о важности смены дня и ночи, — отозвался Е Цзунь. Люди смотрели на него восторженно, оказалось, многие видели, что именно он принес Лампу. — Когда свадьба? — спросил Чжао Юньлань. — Раз тебя не съели, значит, одобрили. Невестка красивая. — Надо спрашивать А-Ли, ей же платье выбрать надо, прическу, украшения. Что значит "не съели?" Ты во мне сомневался?! — Я... — Чжао Юньлань посмотрел на Шэнь Вэя и улыбнулся. Язвить не хотелось. По крайней мере сейчас.