***
Она как раз переодевалась в ночную рубашку, когда ее внимание привлек осторожный стук в дверь. Видя, что на улице темно и она не ждет гостей, Йеннифэр нахмурилась, быстро накинула платье и направилась к двери. Вероятность того, что это был незваный гость или какая-либо угроза для нее, была крайне мала, поэтому Йеннифэр открыла дверь без раздумий. К ее удивлению, там была очень противоречиво выглядевшая Тиссая. Йеннифэр быстро осмотрела коридор, чтобы проверить, нет ли там кого-нибудь еще, но нет, там была только Тиссая с распущенными волосами, и с немым вопросом в голубых глазах. Йеннифэр немного отошла, чтобы впустить ее, и закрыла за собой дверь. — Все в порядке? — спросила она Тиссаю, которая прошла дальше в комнату. — Да, да, — ответила она, пренебрежительно махнув рукой. — Я просто… — она замолчала и вздохнула, повернувшись лицом к Йеннифэр, которая в замешательстве нахмурила брови. Тиссая была одета в халат поверх того, что, как заключила Йеннифэр, было ее ночной рубашкой. Была ли она в постели до того, как снова встала? Почему она бродит по коридорам в такой час? — Тиссая? — позвала Йеннифэр, увидев, что старшая чародейка не собирается говорить что-либо еще. — Кажется, я невольно привыкла к чьему-то присутствию в комнате, пока я сплю, — призналась Тиссая с горькой улыбкой. — Я не могла заснуть. — Ох. Отсутствие должного ответа заставило Тиссаю напрячься, и она покачала головой, направляясь к двери. — Забудь об этом, — сказала она. — это было глупо, тебе нужно поспать, и… — Останься, — перебила ее Йеннифэр, крепко прижимая руку к двери, чтобы Тиссая не смогла открыть ее, даже если бы попыталась. Тем не менее, старшая чародейка отказывалась встречаться с ней взглядом, и ее лицо покраснело, как показалось Йеннифэр, от смущения. — Извини, я была удивлена, но останься. Все в порядке. Кровать достаточно большая для двоих. Тиссая немного колебалась, прежде чем отошла от двери, упрямо глядя на что угодно, только не на Йеннифэр. Почувствовав ее дискомфорт, Йеннифэр указала на кровать, приглашая Тиссаю лечь. — Я могу наколдовать тебе еще одну, если хочешь, — предложила она, заметив, что Тиссая, стоя перед кроватью, настороженно смотрит на нее. — Не говори глупостей, — отругала ее Тиссая, снимая халат и аккуратно складывая его, чтобы положить на ближайший стул. — Не нужно тратить на это свой хаос. Твердой рукой она схватила одеяло с одной стороны кровати и откинула ровно настолько, чтобы проскользнуть под него. Йеннифэр смотрела, как она укладывается в постель, с улыбкой, которую не смогла подавить. Тиссая немедленно повернулась на бок, отвернувшись от Йеннифэр, и младшая чародейка была готова поспорить, что если бы она обошла кровать и посмотрела на лицо Тиссаи, то обнаружила бы ту с плотно закрытыми глазами. Вместо этого она ничего не сказала и заняла свое место в постели. Как только в комнате стемнело, Йеннифэр сосредоточилась на дыхании Тиссаи, чтобы понять, когда чародейка заснула. Она подумала, не делает ли Тиссая того же. Они лежали так какое-то время, ни одна из женщин не желала предаваться сну. В конце концов тишину нарушил мягкий, слегка хриплый голос Тиссаи. — Это помогает. Чтобы отогнать мрачные мысли, — призналась она. Йеннифэр поняла, что она имела ввиду. Она слишком хорошо все помнила. Быть одной может быть страшно. Она понимала и ценила то, что Тиссая была достаточно храбра, чтобы прийти к ней. Она лежала на спине, но теперь повернулась на бок и уставилась в темноту на затылок Тиссаи. Она могла разглядеть седину ее волос всего в паре футов от себя. Она подумала о том, чтобы спросить, почему Тиссая пришла к ней, а не к своей старой подруге Рите, или к Трисс, которая легко могла заварить ей немного чая, чтобы помочь заснуть. Тиссая пришла к ней, и в глубине души она знала почему. Даже если Тиссая боролась с этим, пыталась игнорировать, действия выдавали ее. Осторожно, дюйм за дюймом, Йеннифэр приближалась, пока Тиссая не оказалась совсем рядом, достаточно близко, чтобы она могла вдыхать ее легкий аромат, видеть лунный свет, отражающийся на ее коже. Тиссая не сделала попытки предостеречь ее, хотя не могла не почувствовать, как Йеннифэр придвигается к ней под одеялом. Уверенная, что на этот раз ей не откажут, Йеннифэр свободно обняла Тиссаю правой рукой за талию. Она почувствовала, как женщина напряглась на пару секунд, пока Йеннифэр не притянула ее ближе и не уткнулась в волосы. Боги, она никак не могла насытиться ее запахом. Глаза Йеннифэр тут же закрылись, и она удовлетворенно вздохнула, когда Тиссая наконец расслабилась в ее объятиях. Несколько секунд спустя рука Тиссаи схватила руку Йеннифэр и притянула ее ближе к сердцу, заставив младшую чародейку изменить позу так, чтобы ее тело идеально повторяло фигуру меньшей женщины. Попытав счастье, Йеннифэр прижалась губами к уху Тиссаи. — Приятных снов, — прошептала она. Тиссая не ответила, но Йеннифэр почувствовала дрожь, пробежавшую по ее телу. Да, Тиссая могла прятаться, уклоняться, отрицать, но ее тело не могло. Удовлетворенная этой маленькой победой, Йеннифэр позволила цветочному аромату Тиссаи убаюкать ее.***
Первое, что она заметила, проснувшись утром, был вес, покрывающий половину ее тела. Затем тот факт, что она вообще не могла пошевелить левой рукой. И, наконец, легчайшее прикосновение чего-то к чувствительной коже ее шеи. Йеннифэр нахмурилась, веки все еще были отяжелевшими от сна, чтобы позволить ей видеть. Несколько минут она плавала в состоянии полубессознательности, прежде чем к ней вернулись воспоминания о предыдущей ночи, и она внезапно полностью проснулась. Это была Тиссая в ее объятиях. За ночь они поменялись местами, и теперь Йеннифэр лежала на спине, в то время как Тиссая прижалась к ее боку, нога и рука как попало обвились вокруг Йеннифэр, и кончик ее носа щекотал шею. Левая рука Йеннифэр была обернута вокруг Тиссаи, прижимая к себе, но Йеннифэр могла сказать, что кровь неправильно течет в ее венах, и пошевелить ею было бы непросто. Она решила не вставать, пока Тиссая не проснется. Если старшая чародейка все еще спала, это означало, что она нуждалась в отдыхе. Однако через минуту желание пошевелить рукой стало непреодолимым, и Йеннифэр осторожно пошевелила кончиками пальцев, пока они слегка не забарабанили по бедру Тиссаи. Когда женщина пошевелилась, Йеннифэр запоздало поняла, что простого движения могло быть достаточно, чтобы нарушить ее сон. Она замерла, когда Тиссая удовлетворенно простонала — признак того, что она еще не совсем проснулась, потому что Тиссая была не из тех, кто издает подобные звуки. Младшая чародейка сглотнула и изо всех сил постаралась не шевелиться. Прижавшись к ней, Тиссая слегка пошевелилась, пробуждаясь ото сна. Когда она убрала руку, которой обнимала Йеннифэр, то позволила ей задержаться на животе, слегка ухватившись за ткань ночнушки. Йеннифэр, теперь уже окончательно проснувшаяся, с болью осознавала, что делает с ней этот продолжительный телесный контакт. Она молилась, чтобы Тиссая не заметила, как она покраснела, когда откроет глаза. Очевидно, в какой-то момент Тиссая решила убить ее, потому что она тихонько заскулила, уткнувшись в шею Йеннифэр, прежде чем прижаться губами к ее коже, что, определенно, было поцелуем. — Доброе утро, — произнесла Тиссая хриплым ото сна голосом. Боги, подумала Йеннифэр, она умирала от такого простого прикосновения губ Тиссаи. Ее знобило, и, возможно, это было из-за того, что Тиссая и одеяла были на ней сверху, и ей было слишком тепло, но она знала, что для этого была другая причина, та, которую Тиссая не одобрила бы. Йеннифэр откашлялась и запечатлела короткий поцелуй на лбу Тиссаи. Казалось, это окончательно разбудило ее дремлющую спутницу, потому что Тиссая сразу же отстранилась от нее. Она словно забыла, с кем находится в постели, когда ее глаза встретились с глазами Йеннифэр. Младшая чародейка выдержала ее пристальный взгляд, молясь, чтобы несвоевременное возбуждение не отразилось в ее фиолетовых глазах. Если это и произошло, Тиссая ничего не сказала и просто выскользнула из-под одеяла, эффективно завершив их маленький сеанс совместного ночлега. — Я должна подготовиться к нашему путешествию, — сказала она. И внезапно реальность их ближайшего будущего обрушилась на Йеннифэр. Окутанная этим маленьким внутренним коконом, она совсем забыла об опасности и возможной смерти, ожидающих их. — Я вернусь в свои покои и приготовлюсь, — продолжала Тиссая, ничего не замечая, снова надевая халат. — Давай встретимся в главном зале через час. Поторопись, или я отправлюсь без тебя. Это было сказано без злого умысла, хотя Йеннифэр не сомневалась, что женщина определенно может уйти без нее. Она просто кивнула в знак согласия, и через несколько секунд Тиссая ушла, оставив ее в постели, все еще теплой на ощупь. Йеннифэр откинулась на подушку и вздохнула. Она не ожидала, что Тиссая появится у ее двери прошлой ночью, не ожидала, что они окажутся вместе в постели, и уж точно не ожидала, как ее тело отреагирует на непреднамеренное прикосновение. Кровь наконец-то начала циркулировать в ее левой руке, Йеннифэр потянулась к подушке рядом с собой и поднесла к лицу, уткнувшись в нее носом и глубоко вдохнув. От него слабо пахло мылом Тиссаи, тем самым, которым она мыла волосы. Йеннифэр разочарованно застонала и уронила подушку на лицо. Тиссая поцеловала ее в шею. И да, может быть, тогда она еще не совсем проснулась, может быть, она даже не осознавала этого, но Йеннифэр не могла думать ни о чем другом. Воспоминание о розовых губах, нежно прижимающихся к ее коже, воспламенило ее, и она знала еще до того, как опустила руку себе между ног, что обнаружит там влагу. — Боги, — простонала Йеннифэр, у нее перехватило дыхание, когда она почувствовала свое возбуждение. Йеннифэр прикусила губу, сильнее надавливая на клитор. У нее был один час, чтобы собраться. Учитывая, насколько она была взвинчена, насколько сильно ее заводили обычные объятия с Тиссаей, она не сомневалась, что может дать себе некоторую разрядку, прежде чем готовиться к путешествию. Когда она начала поглаживать влажные складки, то боролась с растущим чувством стыда, прежде чем подавила его, сказав себе, что это для общего блага, что не стоит идти в бой с разумом, затуманенным желанием, которое она не знает, как подавить. Закрыв глаза, она позволила своему воображению взять верх, все это время зная, что фантазии никогда, ни за что не сравнятся с реальностью, которую она так отчаянно хотела.