Поцелуй меня.

Р.S. Как не странно, но шалавы тоже бывают скромные, даже самые бесстыжие. Примечание (для читателей) Этот рассказ полностью отклонен от канона. То есть все действия происходят до рассказа "Ну и что ты делаешь?", где Мур уже целовал Рока. *** Эшли хоть и был развратным, наглым и дерзким, но отношения для него значили самое главное. Он придерживался того принципа, что не узнав человека до конца, не сможет целовать его, не сможет с ним заниматься сексом. Все эти вещи были для него сильно тонкими, деликатными и в какой-то степени он даже стеснялся этого. Этот принцип появился после третьего парня, который оказался самой настоящей сволочью по отношению к нему. И теперь, чтобы Эшли поцеловал кого-то, надо было очень постараться, уговорить. *** Из них двоих в отношениях почти всегда проявлял инициативу Рокки. Эшли далеко не из скромняшек, но только ровно до того момента, пока не касалось отношений. Парень почти никогда не мог сделать первый шаг. Собственно, именно по этой причине самым инициативным в их отношениях был именно Рок. Он чаще всего звал его на свидание, он первый брал его за руку, он первый заводил диалог. И он же сегодня утром начал разговор о том, что за два месяца их отношений они так ни разу и не поцеловались (тот поцелуй на первом свидании был не в счёт. Он был сильно смазливым и быстрым). Говорили они долго, и в конце концов всё привело к тому, что сейчас Эшли немного смущенный стоял напротив Найса и смотрел ему прямо в глаза. Рок держал его за руки, улыбаясь, и ласково поглаживал ладони большими пальцами. Выглядел он намного смущённее, чем тот. Правда, это ничуть его не успокаивало. Наоборот, волнение только больше захлёстывало его, не давало свободно дышать. Мурка не столько переживал, что поцелуй не понравится любимому, сколько хотел уйти от этой темы. Ещё больше ситуацию усугублял тот факт, что он не мог пойти против своих принципов, об опыте он не парился, его-то у него было много. Его волнение заметил Рокки. — Ты чего? Расслабься, всё ведь в порядке, — как можно мягче сказал парень. — Не могу… — Мур глубоко вдохнул и отвел взгляд. Сердце бешено колотилось в груди. — Почему же, милый? — Потому что я мало знаю тебя. Рока это начинало немного бесить. Он вообще не понимал этих принципов. Вообще, любые принципы и стереотипы его ужасно злили. Он считал, что каждый человек должен жить по-своему, по совести, но никак не по глупым правилам и нелепым стереотипам. Каждый человек должен воспитывать сам себя. — Ну, что же ты не знаешь обо мне? Я вроде бы всё рассказал. Что ты хочешь услышать ещё, чтобы наконец-то развить наши отношения? Что тебе вообще мешает, ведь ты же шалава. — Я знаю, но... Ну, два месяца это так мало... — Перестань, выкинь ты эти тупые принципы, они все в твоей голове и никак не влияют на реальность. — Я знаю, но Рокки, мне трудно вот так взять и... — Господи, Эшли! Что за хрень? Уже бесит, ты вроде такой сильный, но сука, — уже не сдерживая себе, — живёшь по каким-то глупым, причём выдуманным тобой же принципам. Вообще должно быть похуй, что там было в прошлом. Надо жить настоящим. Если б я жил по принципам и прошлым, то я бы сейчас здесь не стоял. Он сжал чужие ладони и глубоко вздохнул. Чуть успокоившись и сменив напряжённый тон, добавил: — Может, это сделаю я? Мур не знал, что ответить, и потому просто кивнул. Найс отпустил одну его руку и встал вплотную. Их лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. Его тёплое дыхание приятно обдало кожу на щеке, и оттого по всему телу пробежалась стайка мурашек. Мурка неуверенно положил одну руку тому на плечо. Тот улыбнулся ему, накрыв его бледную щёку ладонью. Он прикрыл глаза, прижался к Найсу, тихо выдохнул. Его прикосновения расслабляли, вселяли уверенность в себе и даже немного придавали сил. А Рокки, будто чувствуя это, начал мягко поглаживать его. Благодаря ласковым поглаживаниям любимого Эшли смог наконец-то расслабиться и на секунду позабыть о принципе и сосредоточиться только на парне. А потом Рок наконец накрыл его губы своими. Целоваться с Роком оказалось куда приятнее, чем он мог себе представить. Губы у него были мягкие, слегка пухлые, и на них, кажется, даже остался привкус вишнёвой помады и чего-то сладкого. Это вскружило Эшли голову. Как, впрочем, и всё остальное. Островато— сладкий запах мяты, которым всегда пахли его тёмно-каштановые волосы и он сам. Рок, крепко прижавшийся к нему и обхвативший его шею руками; близость, которой до сегодняшнего дня у них никогда не было, — всё это сводило его с ума. Мурке хотелось ещё и ещё. Хотелось, чтобы столь упоительный момент не кончался никогда. Он настолько осмелел, что в конце концов даже сам углубил поцелуй, крепче прижав того к себе за талию. Найс тогда тихо, чуть томно выдохнул, но не отстранился. Напротив, лишь сильнее прильнул к нему, погладив его плечи. Так они не отлипали друг от друга ещё очень долго. Мур не знал точно, сколько именно времени прошло: он не считал ещё с самого начала. Весь поцелуй он был увлечён только любимым, а всё остальное перестало иметь для него какое-либо значение, даже тот «важный» принцип. Однако вернуться в реальность им обоим всё-таки пришлось, потому что в какой-то момент они почувствовали, что воздуха стало не хватать. Тогда пускай и неохотно, но они всё же отстранились друг от друга. Их поцелуй прервался вместе с лёгким вздохом Найса. Перед глазами всё расплывалось, а сердце бешено колотилось в груди. Сейчас Эшли переполняло счастье. И он ни на секунду не сомневался, что тот испытывал ровно такие же чувства и что иногда стоит выкидывать из головы стереотипы и принципы. — Ну, вот видишь, а ты боялся, — наконец отдышавшись, вымолвил Найс. — Да, ты прав… Это было волшебно. И всё благодаря тебе, милый, — слегка улыбнулся и мягко обнял за талию.