cooking fever

Виски с колой легко проскользил по горлу, оставляя на языке сладкий привкус. Парень слизал остатки напитка со своих губ, вглядываясь в полумрак, пестрящий людьми. И один из танцующих там выделялся. На нем была самая обычная одежда, слегка мешковатая, но ни разу не скрывавшая его движения. А еще у него были иссиня-темные волосы, прыгающие ему вслед, и блестящие в софитах губы и глаза. Двигался он так, словно был продолжением музыки. Впитывал в свое тело каждый звук и, довольно прикрыв веки, скользил в хаотичной толпе изяществом. Его руки, словно змеи, гнулись над чужими головами, разгоняя во все стороны душный воздух клуба. Яркие лучи прожекторов вспыхивали на его белой рубашке, позволяли какое-то мгновение любоваться тонким станом и гибким телом. Это завораживало. И вскоре он смог уловить его взгляд. Не соврет, если скажет, что почувствовал его куда сильнее, чем ударивший в голову алкоголь. Карие глаза выцеловывали каждый сантиметр лица сквозь все пространство, искрились ехидством и молчаливым согласием. И парень пошел ему навстречу, оставляя позади помимо выпитого виски свою душу, которая смотрела на все со стороны. Как он пробирался к нему через группу пьяных девчонок и парочку зажимавшихся прямо на танцполе людей. Как, не моргая, держал контакт глаза в глаза, боясь упустить тонкую цепь, блестящую ярким золотом, соединяющую их среди всех остальных. Улыбка густела с каждым шагом, замедляя все остальные движения вокруг. Длинные серьги играли едва заметными бликами, растворяясь на медовой коже скул. Размазанная тушь под прищуренными глазами темнела вместе со взглядом, прожигающем дыры во всем теле. Он ему улыбнулся, резво разворачиваясь и врезаясь в грудь взмокшей спиной, продолжая прерванное движение бедрами. Сгустил воздух до алого пламени вокруг одним взмахом головы, осушая рот до судорожных вздохов, скребущих по языку острыми граблями. И в этот момент для парня перестало существовать время. Он отсчитывал чужое сердцебиение, прислонившись губами к пульсирующей вене на шее. Видел, как стремительно сменяется один трек за другим, а тело в его руках не переставало восхищать своей податливостью, растворяясь словно водка в соке — незаметно, но так ощутимо после. Когда дыхание вырывалось задушенными хрипами, вызывая звонкий смех и игривый взгляд, чтобы повести за собой к какому-то столику и вырвать еще больше воздуха из легких ловкими губами, мягко слизывающих все остальные звуки горячим языком. Теплые ладони скользили по затылку, тянули волосы и ныряли за одежду, ощупывая гладкую кожу, бегущую мурашками на каждый впившийся ноготь. Бедра притирались друг к другу, скользя коленями между стиснутых ляжек, пока сигаретный дым дурманил головы. Парень пытался уловить тонкие черты незнакомца в полумраке, пытался выжечь их в своей памяти, но падал в греховные губы, ярко блестевшие в паре миллиметрах от его. И ярко он запомнил лишь их вкус — сладко-кислый, как его любимый мармелад. Темная простынь его кровати сбилась в комок, путаясь у поясницы. Едва ли он тогда уделил этому внимание. После длительной поездки в такси, сопровождавшейся жаркими касаниями, единственное, чего он хотел, почувствовать эти пылкие губы вновь. Лампа мягко освещала обнаженное тело напротив. Незнакомец скидывал вещи с себя с завидным изяществом, подползая ближе и усаживаясь на чужих ногах. Скользил кончиками пальцев по вздымающейся груди, задевал соски ногтями и хмыкал на исказившееся удовольствием лицо. Парень помнит те громкие звуки, сотрясающие внутренности до мелкой крошки. Как тело со звонкими шлепками прижималось к его напряженным бедрам, чтобы позже скользнуть вверх, хлюпая смазкой на его члене. Стоны разрезали пах острыми ножами, впивались в глотку болезненной истомой, вырывающейся наружу частыми выдохами. Он чувствовал себя превосходно, с жадностью сжимая мягкую бледную кожу. Та пестрила смазанными поцелуями и солеными дорожками, светилась нежным бархатом, будто искрящаяся на солнце шкура кобылы. И когда на утро от этого остались лишь туманные образы и засохшая на животе сперма, он даже не расстроился. Вторая половина кровати выглядела такой же пустой, как и обычно, хотя парень и был уверен, что его ночной ухажер засыпал вместе с ним. Часы на стене показывали, что он неумолимо опаздывал на работу, а утренний душ в этот раз он пропустить, к сожалению, не мог. На удивление, внешний вид оказался не настолько помятым, как он рассчитывал. Хороший секс всегда приносил ему много сил, а его у него не было в достатке со времен университета. Нынешняя работа требовала гораздо больших усилий, но парень не жаловался. Пока та приносила ему удовольствие, имело смысл жертвовать чем-то себе в убыток. Он, конечно, грешил таким довольно часто, но, впервые за долгое время, решил побаловать себя изумительными оргазмами перед началом новой недели. Влажные кудри мягко спружинили на лицо. Воротник футболки слегка намок из-за непросушенных волос, но времени на это у него уже не было. Он совершенно не любил опаздывать и, если такое все же случалось, предпочитал не попадаться кому-либо из персонала на глаза. Благо у них существовал дворовой вход, огороженный невысокой решеткой, которую можно было без особых усилий перелезть. Однако день явно не был на его стороне, потому что черные джинсы теперь пестрили огроменной дыркой на ляжке, открывая всеобщему обозрению темнеющие засосы. Парень помнит какой чувственный минет подарил ему любовник, и какие жаркие поцелуи расползлись после него, размазывая по ногам остатки семени. Однако теперь приходилось справляться с последствиями. Прикрыв это безобразие своим портфелем, он неторопливо вошел в подсобку, плотно подсаживаясь за стол, чтобы скрыть ноги в небольшой тени. И все шло очень даже неплохо, пока он не почувствовал холодный палец, уткнувшийся прямо в шею. Крупно вздрогнув, он повернулся на вошедшего и с сожалением увидел хитрое выражение лица Минхо, уже готовящегося вбросить что-то. — Кто-то хорошо отдохнул? — Да, впервые за долгое время выспался, — он нервно улыбнулся и почесал свою шею, где все еще ощущалось чужое прикосновение. — Ты ли? — Минхо откровенно усмехался, складывая руки на груди. — Думаю, как раз-таки наоборот. — Что ты имеешь ввиду? — Чан, у тебя на шее здоровенный засос, — Ли громко захохотал, увидев, как быстро вытянулось выражение его лица. — Он ну прям огромный. — Черт, все настолько плохо? — Крис молебно взглянул на Минхо, с каждой секундой краснея все больше и больше. — Если бы на тебе была рубашка, то все было бы не так страшно, но можешь повязать шарф. Хотя это будет довольно странно в начале июля. — О боже, — Чан сокрушенно рухнул лицом в ладони, слыша в ответ изумленное хихиканье. — Ты бы лучше за это переживал, — Минхо не мог перестать смеяться, тыкая пальцем в его ногу. — Я даже немного завидую. — Пожалуйста, перестань, — Крис начинал уже почти хныкать, вновь прикрывая дырку ладонью. — Я порвал их, когда перелазил через решетку. Прояви хоть каплю сочувствия. — Зачем ты вообще туда полез, — Минхо вытер слезки в уголках глаз и отошел в сторону, выискивая что-то среди полок. — Вошел бы через дверь, как все нормальные люди. — Я уже пошел тем путем и перелезть не долго… — Перелез? — насмешливо фыркнул ему кондитер в ответ. — Лучше бы предложил помощь, — Чан недовольно буркнул, отворачиваясь обратно к компьютеру. — Это интересно чем? Я вроде не швея. — Одолжил бы свои сменные штаны ненадолго, я знаю, что ты всегда их носишь, — Минхо на это в ответ кивает. — Да, но сегодня они в стирке, так что извиняй! Гоняй со своей- Дверь с протяжным скрипом прервала парня. Громкий цокот каблуков прозвучал следом, отбивая несчастную треснутую плитку. Крис чувствовал, как позвоночник медленно сыпался в трусы с каждым приближающимся шагом, ведь он прекрасно знал, кто к ним зашел. И он сейчас, с огромным засосом на шее, пошлятской дыркой на бедре почти от самого паха, с еще слегка влажными волосами сидел горбатой гусеницей перед потемневшим экраном и не мог даже создать видимость какой-то работы, чтобы его долго не мариновали. — Чанн-и! — Джихе грузно уронила руку на его плечо, рассмеявшись испуганному взгляду. — Я все ждала, когда ты выглянешь в зал, чтобы тебя выцепить, а ты тут чего-то засел, пришлось идти самой. Как выходные? — Да неплохо… — Ну это я вижу, — она многозначительно усмехнулась, убирая руку. Крис невольно вскинул ладонь, скрывая шею в защитном жесте. И после резкого движения боковой взгляд уловил еще чей-то силуэт позади их территориального менеджера. Душа у него почти сразу убежала в пятки. Он еще никогда так не холодел всем телом в одно мгновение, но даже губы мертвенно сцепились между собой, будто примерзшие к железке варежки. — О, да, кстати познакомься! Это ваш новый бариста, Хван Хенджин. На Чана в ответ смотрел не менее пришибленный взгляд. Молодой высокий парень, слегка порозовевший скулами, который пару часов назад скакал на нем с завидной скоростью. И если сильно приглядеться, то можно было увидеть небольшой пластырь на его шее. Видимо, Крис тоже неплохо постарался над его внешним видом. — Бан Чан, он же Кристофер, — парень поднялся со своего места и отвесил поклон, наблюдая еще больше вспыхнувшего Хенджина, склонившегося намного ниже. Джихе рядом ошеломленно присвистнула, кидая взгляд на его бедро. — Боже, на тебя собака напала? Выглядит больно, — Чан торопливо прикрыл все руками и снова скопытился над рабочим столом. — Ладно, мы, э-э-э, пойдем. Привет, Лино-я! — Джихе лучезарно улыбнулась еле сдерживающему смех кондитеру. — Твои эклеры сегодня просто восхитительны, упакуешь мне парочку с собой? — Конечно, — Минхо прикрыл улыбку отрытым венчиком. — Я отдам ребятам на кассе, чтобы вы туда-сюда не ходили. — Благодарю, зайчик, — девушка приобняла Хвана за одно плечо. — А мы с тобой пойдем еще немного поболтаем. Думаю, Чан сегодня… не в состоянии провести тебе небольшой обзор подсобных помещений. Ну а потом времени у вас еще навалом будет. Она неторопливо вывела их нового баристу обратно в зал, оставляя Криса наедине с хохочущем во все горло Минхо. Чан просто не понимал, как все могло совпасть до такой степени. Это просто сюр, последствия которого могут очень пагубно сказаться на них обоих. Но стоило ли так бурно на это реагировать? Это была всего лишь интрижка на одну ночь, и они даже имени друг друга до этого момента не знали. Ему нужно просто поговорить с парнем и обрисовать границы, которые они преступать больше никогда не будут. Спросите, почему? Крис всегда был сторонником философии, что отношения на работе могут привести к полному краху. И он не собирался от этого отступать. Ни тогда, когда все это произошло, ни сейчас.