"Брак, если уж говорить правду, есть зло, но зло необходимое." — Сократ.
***
они переезжают. в новую квартиру; чтобы жить strike вдвоём втроём, но оставаться наедине. брак — дело двоих; целый дом родни едва ли способствует успехам, в подобном. в лохово всегда было шумно, светло и весело; даша, казалось, окунулась в своё детство — окруженная семьёй и заботой, но, отчасти, забывая, что у неё уже была своя собственная семья. веник был лютым трудоголиком — она это знала, ещё до того, как вышла за него замуж. она старалась удивлять его, вовлекать в процессы жизни; своей собственной, в том числе. со временем, перегорела; не то чтобы совсем, нет, она к нему не остыла — просто устала. ей было чем заняться; у неё была дочь, полный дом младших сестёр, родители под боком и даже работа. долгое время, у них не особо присутствовал семейный быт; вернее, он был, но общий. их личного не было, как и не было пространства — они делили одну комнату, а значит, не могли даже разойтись по углам, во время ссор; если же расходились, то весь дом знал об этом, следовательно, потом приходилось всем всё объяснять. они будто бы жили на сцене; с постоянными зрителями. сначала, это, казалось, разбавляло обстановку; потом, напротив, усугубляло. даша надеялась, что с переездом — ситуация изменится к лучшему. у них появится больше времени друг на друга; больше желания. с их переезда на новое место, прошёл почти месяц; никакой положительной динамики в отношениях не прослеживалось, отчего девушка едва ли сдерживала слёзы по утрам, просыпаясь одна. даша не подаёт виду, потому что на деле, рутина пугает только лишь её; веник — традиционалист, а она, напротив, всю жизнь боролась с шаблонами. если же она начинает слишком драматизировать по поводу каких-то бытовых вещей, веник цитирует какого-то немецкого философа — 'если бы супруги не жили вместе, удачные браки встречались бы чаще.' она обессилено колотит его бицепс слабыми ударами кулаков, а он лишь посмеивается. многие семейные психотерапевты говорят, что третий год в браке — самый сложный период. скорее всего, в большинстве случаев не учитывается момент сожительства с роднёй и прочего, потому что даша считает что по-настоящему тяжелая фаза в отношениях наступает между четверым и третьим. когда они уже не затыкают друг другу рот поцелуями, как делали раньше, а вместо этого язвят до самого конца, чтобы нажать побольнее; чтобы добить, ведь они друг друга очень хорошо знают. единственной действительно неизменной совместной тенденцией, у них, стал поход за продуктами. сущая мелочь, но всё же, хоть какое-то время для свободных разговоров, когда никто никуда не торопится. в этот раз, по счастливому стечению обстоятельств, они пошли в магазин вдвоём; сонечка осталась со своим братом и дашиными родителями. середина рабочей недели — не самое простое время; веник уставший с работы, а даша — вымотанная после целого дня домашних дел. они практически не разговаривали; лишь перебросились парой обыденных фраз, а дальше каждый окунулись в собственные мысли. он был ещё более молчалив, чем обычно, а даша была не в настроении ему надоедать. к тому времени как они вернулись к дому и вошли в подъезд, настроение девушки окончательно упало. её бесило всё; начиная от некогда любимого дождя, под который они попали на обратном пути, в отсутствии зонтика, и заканчивая абсолютно несговорчивым мужем. будучи в подъезде, она упёрто смотрела в стену, пока они ждали лифт; когда тот приехал, вошла внутрь первая и повернулась налево. взглядом натыкаясь на висящее там небольшое зеркало, чуть опешила — из-за дождя, у неё слегка потекла тушь, будто воссоздавая тёмную подводку глаз, с которой девушка проходила всю свою юность. "давно я тебя такой не видел."; он комментирует её внешний вид, очевидно, подумав о том же, о чём и она сама. даша собирается закатить глаза, но вместо этого сталкивается с его взглядом всё в том же отражении; он её рассматривает, почти внимательно. она начинает оттаивать, непривычно быстро, как и всегда при нём; пока не слышит какой-то грохот. времени сообразить 'что к чему' нет, поскольку в следующую секунду начинается непонятная тряска, заставляющая девушку потерять баланс и неловко облокотиться о ближайшую стенку; затем, чуть не потерять баланс вовсе, из-за навалившегося чужого веса со спины — по всей видимости, венику, с пакетами, балансировать было ещё труднее, чем ей самой. свет трижды моргнул и погас; тряска прекратилась и лифт замер. фразы "извини"; его и "ничего не разбил?"; её — слетают с губ почти синхронно, прежде чем вновь включается свет. даша отмахивается, заверяя, что она в порядке, потому что это правда; веник отступает от неё и задумчиво оглядывает пакеты, которые, по всей видимости, тоже в норме. "я всегда говорила, что этот лифт работает из последних сил.. надо было другой подождать." — она комментирует, не очень-то злостно, потому что всё ещё чуть шокирована; самая главная мысль в её голове, это та, что касается сони — повезло, что они застряли без неё. девушка тянется к кнопке диспетчера, нажимает на потёртый жёлтый колокольчик, ожидая гудков; вместо этого, слышится лишь гулкое электрическое шипение. проходит секунд двадцать, прежде чем она резко разворачивается навстречу мужу; глаза — пылающие диким гневом, а руки мгновенно сложенные на груди. "прекрасно."; она сухо комментирует ситуацию, в то время как веник, с тяжёлым вздохом 'предвкушения', ставит пакеты с продуктами на пол и отодвигает супругу в сторону. двоим в лифте — едва ли можно развернуться. он сам подходит к панели с кнопками, несколько раз твёрдо нажимает на треклятый колокольчик, прежде чем задержать свой палец на выбранном месте; он ждёт дольше, чем даша, и, вскоре, характерное шипение сменяется протяжными гудками. веник нервно сжимает челюсть, а даша слега приподнимает брови — наполовину не веря. его удача длится недолго, поскольку спустя несколько мгновений пустого ожидания, становится очевидно, что диспетчера на месте нет. девушка презрительно хмыкает, машет головой и касается, стоя на месте. она бесится, и веник знает, что с минуты на минуту она, всё же, 'взорвётся'. потом она начинает кричать; не на него, нет — взывая к помощи. она кричит, готовая надорвать голос, а веник молча облокачивается спиной о стену. его спокойствие, которое раньше вселяло ей уверенность, со временем стало неистово раздражать; казалось, что он к каждой ситуации относится лишь поверхностно, а она, на его фоне, получалась истеричкой. она продолжает звать людей на помощь больше из принципа, чем из убеждения, что их кто-то услышит. когда её голос начинает хрипеть, веник не выдерживает; "— прекрати, я тебя прошу. это бесполезно. диспетчер вернётся.." "— а если бы мы были с соней?" — она не даёт ему закончить, и, тогда, он понимает, почему она так дико реагировала на столь обыденную ситуацию. мужчина хмурится; ему не приходило это в голову, хотя должно было. и это её он имел неосторожность назвать эгоисткой.. дурак. он себя ненавидит, потому что знает, что виноват перед ней; увы, не только за это. он подступает ближе к девушке; в этот раз, намеренно. кладёт руку ей на плечо; пытаясь утешить, но она отмахивается — говорит "пусти", и судорожно пытается набрать чей-то номер на телефоне. он, несомненно, чувствует, как она трясётся — то ли от гнева, то ли от отчаяния, потому что при иных обстоятельствах она бы не стала пытаться до кого-либо дозвониться из лифта; зная, что там никогда не берёт связь. "почему ты ничего не делаешь?" — её голос надрывается, когда она взывает к его бездействию. тогда, веник насильно прижимает её ближе; отбирает телефон, прижимает её голову к своей груди, твёрдо держа её за затылок. она даже не дерётся, за исключением пары символических толчков руками против его торса. почти сразу начинает плакать, превращаясь в безвольную фигуру в его хватке; он кладёт другую руку ей на талию, медленно покачиваясь из стороны в сторону и целуя её в макушку. постепенно, они оседают на пол. даша успокаивается; сидит, лицом уткнувшись в его плечо, пока они заводят незаурядный разговор. она признаётся, что ей кажется, будто она больше его не интересует — в конце концов, он влюбился в бунтарку-гота, а затем перевернул всю её жизнь вверх дном. он называет её глупой, заслужив, тем самым, лёгкий щелбан; потом, заверяет, что сначала влюбился в её внешность, в не зависимости от цвета одежды, а позднее, в характер. да, в тот самый, несносный характер. она говорит, что он врёт, и тогда веник, всё же, признаётся к нескольким произошедшим изменениям — исключительно положительным. она улыбается, с глазами всё ещё блестящими от слёз, и они целуются; протяжно и неторопливо, будто зависнув между этажей, могли, так же, зависнуть в неподвижном промежутке времени. после, сидят и разговаривают; вне зоны доступа сети, без лишних глаз и ушей. диспетчера вызывать не торопятся.