В жизни эльфа сотня лет лишь мгновение. С юных лет, разгоняя печаль, Все познанья, ошибки, стремленья. Вереницей уносятся вдаль. Гордимся мы историей богатой Великих воинов подвиг ратный, Что заставляет восхищённо трепетать, Гордыню именуя благородством. Напрасно воспевая красоту, Что не померкнет с долгими годами. Не замечаем честность, доброту, Заботу, что считают лишь ненужными вещами. Венцом творенья быть нам суждено. Увы, и видеть счастье не дано.
Как только последняя строчка сонета была дописана, зазвучал рингтон на его смартфоне. Звонила Лассэланта. — Привет, братец, не помешала? — озорные нотки звучали в её голосе. Было заметно, что у эльфийки хорошее настроение. — Нет, не помешала, — ответил он, еле скрывая недовольство. Чутьё подсказывало ему, что это неспроста. — Ты слышал, что на этих выходных должна быть ярмарка в Безухом квартале? Я хочу туда пойти. Пойдёшь со мной? — спросила она. — Тебе же не понравились безухие, — отозвался Селериан. — После моей последней прогулки отец буквально запер меня под замок. А это одно из немногих развлечений в Ласшиле. Всё остальное можно и потерпеть. В крайнем случае побрызгаюсь парфюмом. Ну так что, будешь моим сопровождающим? — снова спросила Ланта, уверенная в том, что ей не откажут. — Я туда не собирался. Попроси Гаэллара. Он вроде хотел туда пойти, — отказался Селериан, не собираясь уступать капризам сестры. — Ладно. А интересно, Язолин пойдет? — ехидно произнесла она. — Хорошо, я пойду, — раздраженно произнес он. — Спасибо, братец, ты самый лучший, — обрадовалась эльдэ и положила трубку. Селериан печально вздохнул. Когда-нибудь он будет непреклонен и тверд, как скала, и не поддастся ни на уговоры, ни на шантаж или мольбы. Но что-то ему подсказывало, что произойдет это очень нескоро, если вообще произойдет. Стоило только представить надутые губки и обиженный вид эльфийки, как неприятный холодок пробежал по спине. Не говоря уже об напоминании о том, какой он жестокий, бессердечный и что он сделал её несчастной. — Судя по выражению твоего лица, звонила Ланта, — догадался Гаэллар, выйдя из своей комнаты. — Я стал настолько предсказуем, — усмехнулся Селериан. — Учитывая то, сколько мы знакомы, неудивительно, что я научился читать тебя, — сказал Микаэллин, усаживаясь на диван ближе к его столу. — Целую вечность, — подтвердил Селериан. «Интересно, как бы он поступил, находясь на месте того рыцаря?» — внезапно подумал Селериан и хотел было спросить его об этом, но отчего-то промолчал. Он внезапно вспомнил о первой встрече с ним. Тогда они с матерью приехали в дом Микаэллин, и как хозяйка дома вместе с Гаэлларом встретила их на пороге своего поместья. Это был первый раз, когда маленький Селериан был в гостях со взрослыми. Он помнил свое смущение и растерянность, когда увидел богато одетого зеленоглазого маленького эльфа с каштановыми короткими волосами. И подивился тому, как уверенно и гордо он держался. — Эльсан, поздоровайся с нашими гостями, — сказала госпожа Микаэллин. — Гаэллар Микаэллин. Приветствую вас в нашем доме, — громко и торжественно сказал маленький эльф. Исилиэль вопросительно посмотрела на сына и чуть подтолкнула его в спину. — Селериан Армантас. Для меня честь быть гостем вашего дома, — с тихой неуверенностью произнес он заученную фразу. — Милый, покажи своему гостю сад, — сказала госпожа Микаэллин. Гаэллар подошёл к Селериану почти вплотную, спустившись к нему с лестницы. Тем временем эльфийки вошли в дом. — Прошу следовать за мной, — обратился он к юному Армантасу. Тот пошёл за ним. Поначалу они шли молча по аллее. Селериан рассматривал деревья, цветущие кустарники, красивые клумбы. Высокие фонтаны были изысканно красивы, отделанные мозаикой из цветной плитки. Юный Гаэллар изредка посматривал на гостя так, чтобы он не заметил, ибо открыто рассматривать кого-либо было неприлично. Необычная внешность юного гостя привлекала. Светло-дымчатые короткие волосы с серебристым отливом и непроглядно чёрные глаза. Ростом он был чуть ниже Гаэллара, но это не слишком бросалось в глаза. Синий классический костюм подчеркивал стройность маленького эльфа и окутывал ореолом торжественности. Юный Микаэллин был одет в изумрудный костюм. В его гардеробе этот цвет преобладал, так как матушка говорила, что он идеально подходил к цвету его глаз. И он, как правило, не возражал. Когда же Селериан замечал на себе взгляд Гаэллара, тот отворачивался в другую сторону и делал вид, что вовсе не смотрит на него. Так они играли в гляделки некоторое время. Когда Гаэллару это надоело, он спросил со всей важностью, на которую был способен, как истинный хозяин дома: «Нравится ли вам наш сад, лорд Селериан?» — Он красивый, — ответил юный Армантас, взглянув на него и немного смутившись. Он ещё с детства терялся перед незнакомыми эльфами, и окружающие отчего-то находили милым, наблюдая, как он заливается краской смущения, когда кто-то обращает на него внимание. — Идемте, я покажу вам место, где я обычно играю, — сказал Микаэллин, свернув с аллеи на узенькую тропу, которая привела их к небольшой поляне, где располагался невысокий бревенчатый домик. Такой низкий, что взрослый там едва мог распрямиться. Зато ребёнку там было вполне комфортно. Крыша домика была оплетена какими-то вьющимися растениями, и маленькие не застеклённые окошки смотрели в сад. Круглая дверь была приоткрыта. Около домика стояла скамейка, качели и небольшой водоём с водными цветами. — Входите, — пригласил Гаэллар войти внутрь маленького жилища. В домике оказался круглый стол с парой табуреток с мягкими сиденьями и небольшой диванчик. На навесных полках стояли шкатулки, красивые статуэтки и глиняные вазочки. Селериан с интересом оглядывал все эти сокровища, затем посмотрел в окошко. Ему показалось, что лучше этого вида быть не может. Это место навевало мысли о чем-то загадочном и сказочном, оставляло предвкушение какого-то приключения, в которое они обязательно отправятся вместе с Гаэлларом. — Наверное, у вас много друзей, раз есть такое замечательное место для игры, — не без зависти произнёс Селериан. Сколько себя помнил, он всегда был один. Учился, занимался. С ровесниками общался только на детских праздниках, которые иногда устраивали в каком-нибудь из аристократических семей, чтобы познакомить детей с равными себе по статусу и титулу. Проходили они строго по определенному регламенту, где за озорство можно было схлопотать серьезное наказание. Ибо развязное поведение позорило род и говорило о том, что родители безответственно относятся к воспитанию своего чада. Бросало тень на репутацию рода. — Если хотите, вы тоже можете здесь играть со мной, — предложил юный эльф. Селериан испытующе посмотрел на него, усомнившись. Не шутит ли тот. Он его совсем не знает. Может, он плохой. Но открытый взгляд изумрудных глаз развеял все сомнения. Гаэллар предлагал это искренне. — Идёмте, я вам кое-что покажу, — сказал он с видом таинственности. Селериан вышел за ним из домика, и они направились к небольшому водоёму. Гаэллар простер над ним руку и сосредоточился, закрыв глаза. Первое время ничего не происходило. Но потом вода потянулась за его рукой, и вскоре от водной глади отделился небольшой шарик из воды. Он взмыл в воздух к его ладони и завис в воздухе в паре сантиметров от неё. — Ух ты! — не смог скрыть восхищения Селериан. — Так ты маг!!! — Тихо, мне не разрешается показывать это посторонним. Меня могут наказать, — тихо, умоляющим тоном произнёс Гаэллар. — Тогда почему ты показал мне это? То есть почему вы показали мне это? — вспомнил Селериан о манерах. — Не знаю. Наверное, вы мне понравились, — ответил Микаэллин задумчиво, вернув водный шарик в водоём. — Я сохраню вашу тайну, — пообещал Селериан. — Для этого нам надо подружиться, — поставил условие Гаэллар. — Хорошо, — просиял улыбкой Селериан. Только намного позже он узнает, что никакого секрета в его способностях не было, и ему был нужен только предлог, чтобы предложить дружбу такому необычному эльфу, как Селериан. Ему очень хотелось иметь друга своего сословия, только настоящего, как в книжках. И Армантас со временем стал им. И теперь, вынырнув из водоворота детских воспоминаний, он смотрел на повзрослевшего Гаэллара. Длинные каштановые волосы укрывали плечи. Он сидел рядом с ним в домашнем костюме оливкового цвета и читал какую-то книгу. Почувствовав на себе пристальный взгляд Селериана, посмотрел на него. — Что-то случилось? — поинтересовался Эльсан. — Нет. Ты идёшь на этих выходных на ярмарку в Безухий квартал? — спросил Амати. — Ты опять будешь меня отговаривать? — улыбнулся Эльсан. — Хотел бы, но и самому придётся туда идти, хотя и не хочется. Ланте взбрело в голову туда сходить, вот и мне придется. Там же будет этот...— с явной неприязнью ответил Амати. — Под этим ты имеешь в виду Язолина, — догадался Эльсан. — Да, — нехотя ответил Амати.***
Рано утром перед праздником Вероника вместе с Богданом приехали в Безухий квартал, чтобы проверить готовность к празднику. Богдан отвечал за концерт, который начнется вечером. Она же собрала всех детей, которые будут участвовать в защите квартала в баре «Убежище», а их оказалось около двадцати, от тринадцати до пятнадцати лет. Все они были вооружены водными бластерами, заправленными разведенной в воде краской. И выглядела её армия поистине устрашающе. — Ты уверена, что это сработает? — с сомнением и опаской спросил прибывший раньше всех Ксандр, ему следовало следить за общим порядком и вовремя урегулировать различные конфликты. — Уверена. Если все четко выполнят свои задачи. С торговцами я уже договорилась. Они полностью поддержали мою идею. Для защиты их товаров к палаткам прикрепили прозрачные ширмы. Так что мы полностью готовы к приему «гостей». Остаются только парни на крышах, с которыми связь буду держать по рации. Надо еще проверить готовность ретранслятора. Будет неприятно, но это единственная жертва с нашей стороны. Бочки с краской будут стоять за торговыми палатками. За детьми присмотрит Петрунка с другими девушками. Мне просто интересно, кто же придёт громить квартал и будут ли среди них наши студенты. С ними будет отдельный разговор, — строго сказала она Рунарису. — А вдруг ничего не выйдет? Вдруг это обернется новыми неприятностями? Родители этих детей не будут в восторге за то, что мы их в это втянули, — всё ещё сомневался Ксандр. — Доверься мне. Всё получится. Больше вам не придётся подсчитывать убытки, — сказала она, улыбаясь, с теплотой заглядывая в его светло-зелёные глаза. Он улыбнулся в ответ. Её уверенность передалась и ему. — Так все всё запомнили? — обратилась она к детям. — Главное, не стойте на одном месте. Чаще передвигайтесь и не подходите к ним близко. Двигаются они стремительно. И помните, что в случае чего вас защитят взрослые. — Вы готовы? — с улыбкой спросила она. — Дааа!!! — ответил восторженный хор голосов. Вскоре стали прибывать торговцы с Орочьего и Гномьего кварталов. Местные уже давно заняли свои палатки и разложили товары. Тут и продукты, и сувениры, посуда и парфюмерия. Товары на любой вкус и достаток. На самой площади также кипела работа. Надо было ещё устанавливать карусели для маленьких посетителей праздника. В одной из палаток Вероника заметила Аккара и Дюрро Оркнаков. Они ничего не продавали, но предлагали услуги по ремонту. К ним уже привели пару велосипедов и мотоцикл. Братья были заняты делом, и девушка решила, что ещё успеет подойти к ним и поздороваться. До официального открытия ярмарки осталось пара часов, когда Ксандр произнесет речь с импровизированной сцены и объявит о начале ярмарки. Волнение Рунариса отозвалось неясной тревогой в её душе, но она была уверена, что её расчеты верны и на этот раз всё должно получиться. Наконец на площадь стал собираться народ. Жители квартала и пришедшие на праздник гости. Ксандр вышел на сцену, и её окружила толпа. Микрофон разносил по округе его приятный, уверенный голос, когда он благодарил гостей за то, что они пришли на ярмарку в честь образования квартала, не слишком вдаваясь в историю. И лишь вкратце упомянув название космического корабля, на котором на Исилсилтрин прибыли первые люди, и как были удивлены, когда в качестве разумной жизни встретили здесь героев своих сказок и легенд. Этот день праздновался отдельным праздником не только в квартале, но и во всём Ласшиле. Он говорил, насколько люди гостеприимны и доброжелательны по отношению к представителям других рас. Ведь идея создания мультирасового города принадлежала именно людям, хотя сами истрийцы и не признают этого, заявляя, что эту идею придумали сообща именно они. И когда Ксандр предложил весело отпраздновать этот день вместе с жителями Безухого квартала и объявил о начале праздника, закончив приветственную речь, площадь взорвалась оглушительными аплодисментами. Заиграла негромкая веселая музыка.