Всегда рядом

      Чимин сидел на диване, в совершенно пустой комнате, по его щекам медленно катились слезы, он не вытирал их, пусть текут, сейчас это не самая большая проблема. И дело даже не в том, что ему больно, хотя и не так, как сразу после падения и не тогда, когда доктор вправлял ему вывихнутую лодыжку и плечо. Тогда была только физическая боль, сильная никто не спорит, Чимин даже не сдержал крик, но сейчас ему было гораздо хуже… Сейчас он был один, никто из мемберов с которыми он прожил бок о бок почти семь лет, не пришел к нему, не пожалел, не волновался о его состоянии. И от этого было не просто больно, было мучительно больно и обидно. Почему они не пришли? Почему бросили его одного? Им совершенно все равно как он себя чувствует?       Парень всхлипнул, судорожно вздохнул и тихонько заплакал, опустив голову, слезы уже не текли, они капали крупными каплями на сложенные на коленях руки. Боль постепенно отпускала, физическая боль, доктор помог ему, а вот моральная захлестывала айдола все сильнее, так же, как и воспоминания…       Чимин вспомнил как несколько лет назад Чонгук поранил ногу, прямо перед выступлением, как все испугались и больше всех сам макне, каким бледным стал Тэхён, как сошла улыбка с лица Хосока, но лучше всех Чимин помнил свои чувства, ему хотелось быть постоянно рядом, утешать и жалеть друга. Он и был рядом с ним, даже тогда, когда всех мемберов выгнали, он не ушел, так и стоял в дверях, прекрасно слыша, как громко стонал их «маленький» Гукки, когда ему делали укол, а потом накладывали швы. Чимин тогда отвернулся, чтобы не видеть, но не ушел, не мог, а вдруг Чонгуку понадобиться помощь или поддержка? Тогда не понадобилась, после анестезии боль ушла и Чон вполне спокойно пережил эту небольшую операцию. Однако помощь золотому макне понадобилась, как ни странно, на сцене, где его усадили на стул, дали в руки микрофон и строго-настрого запретили вставать. Чимин заметил, что Чонгук отвернулся от зрителей и низко склонился к своим коленям. Продолжая петь, Пак бегом бросился к нему, опустился на корточки и взглянул в заплаканное лицо парня, от сердца сразу отлегло. Чонгуку не было плохо физически, он просто хотел так же скакать по сцене, как и остальные, макне так ждал этого тура и так глупо все испортил. Чимин тогда вытер слезы другу, развернул его крутящийся стул к фанатам, дал водички попить и привлек внимание остальных мемберов. «Откатав обязательную программу», айдолы начали крутится только возле малого, чем вызвали у последнего застенчивую, но такую искреннюю и счастливую улыбку, что Пак был счастлив не менее Чона…       Чимин снова всхлипнул, сейчас Чонгука с ним не было, хотя именно он, поднял упавшего танцора на руки и вынес за кулисы, передав с рук на руки врачу, а затем умчался на сцену. Тогда было понятно, а вот сейчас… где он? Почему не пришел? Наверное, как всегда рядом со своим Тэхёном, когда эти двое находятся в поле зрения друг друга им никто не нужен. Но ведь Чимин помогал и утешал и Тэхёна тоже! Когда на одном из концертов Ким вспомнил о своей бабушке, а после ревел белугой, не стесняясь ни камер, ни стаффа, Чонгуку было запрещено подходить близко к Ви, а вот Чимину нет. Именно он сидел перед плачущим айдолом, вытирал ему слезы, давал салфетки, а потом уже прижимал его голову к своему плечу и гладил по волосам, стараясь успокоить. А во время затянувшейся ссоры с Сокджином! Когда эти двое ушли поговорить, Пак же себе места не находил! Он правда тогда и сам не понимал за кого больше волновался, за Тэхёна или за Джина, их старшенький тоже непростой парень, да и не такой уж он и непробиваемый, его тоже было жалко. Чимин так и ходил вокруг да около комнаты, где разговаривали эти двое, потом все же не выдержал, тихонько подкрался к двери, а когда понял, что наступило хрупкое перемирие, тут же вошел и утащил друзей выпить (правда тогда Джин все-же высказал ему, что Пак лезет не в свое дело, но это того стоило). А сам Джин…       Чимин шмыгнул носом, вытер слезы здоровой рукой и всхлипнул, обиженное сознание подкинуло еще одно воспоминание.       Как так получилось, что Сокджин упал, никто не понял, все было совершенно нормально, все, как всегда, ни тебе мокрой сцены, ни мешающих декораций… вот только что их Джин спокойно танцевал, а вот он уже падает на виду у всех, всем свои весом опускаясь на задницу! Чимин был ближе всех, и он отчетливо видел, как от боли мгновенно скривилось лицо старшего. Не задумываясь, немедля ни секунды Пак кинулся к нему, подал руку, помог подняться и увел, хромающего друга, со сцены. Это падение вылилось в вывих копчика, как кричал Сокджин, когда его вправляли, слышали все. Сейчас, рядом с Чимином старшего тоже не было…       Пак закрыл глаза ладонью, он постепенно успокаивался, слез было все меньше, а вот обида не проходила, казалось, она становилась больше с каждой секундой. Чимин всегда старался помочь, а вот теперь, когда помощь требовалась ему самому рядом никого не оказалось. Хотя он думал, что один человек уж точно его не бросит, никогда не бросит и не оставит в трудную минуту. Дело даже не в том, что Пак его тоже не бросил, когда неожиданно для всех, репер вдруг опустился на сцене на колени, уткнулся в неё лбом и заплакал, увидев своих родителей в зале, а в том, что этот человек всегда относился к нему по-другому… ну, Чимин так думал, до сегодняшнего дня. Юнги. Мин Юнги. Человек глубоко добрый, отзывчивый и справедливый, хотя и не показывающий этого направо и налево. Спокойный, рассудительный… верный! Но и Шуги тоже сейчас не было рядом. Так же, как и Хосока. Джей-хоуп, их вечное солнышко, согревающее своим теплом всех, самый позитивный человечек на земле, который не смог сдержать слез во время поздравления на свой день рождения, который даже хейтерам прощал их выходки и старался сглаживать конфликты среди друзей, давая им поддержку, сейчас так же был где-то далеко… не с ним.       Чимин вытер оставшиеся слезы, глубоко рвано вздохнул, закрыл глаза и откинулся на широкую спинку дивана, хотелось лечь, уткнуться в подушку и провалиться в сон, уйти от реальности, что навалилась на него гранитной плитой.       Оказывается, он никому не нужен, он только один из семи винтиков в механизме, под названием BTS, он нужен только для того, чтобы этот механизм работал. А сам по себе, как человек, Пак Чимин не интересен, не важен. Чим снова вздохнул, надо все же успокоиться, если не друзья, то стаффы точно приду за ним, отведут в машину и повезут в общежитие, никто не позволит «винтику» быть долго сломанным, работа есть работа. Наверняка Намджун пришлет кого-нибудь за ним, он же лидер, и у него тоже работа, Ким должен следить за сохранностью этого механизма. Наверное, для него это тоже просто дело, раз Джун не пришел к нему просто так… как к другу.       Увлеченный своими переживаниями Чимин не услышал, как открылась дверь, он очнулся только тогда, когда сильные руки аккуратно и даже нежно, обняли его под плечи и колени и подняли. Пак вздрогнул и зажмурился, его голова оказалась на чьем-то сильном и крепком плече, а в нос ударил запах до боли знакомого парфюма… Джун? Их лидер во время карантина увлекся спортом (больше делать было нечего), он стал накаченным и крепким как скала, именно к этой крепкой груди Пака и прижимали, нежно и бережно!       Чимин боялся открыть глаза, боялся ошибиться, но вдруг тихий голос прошептал ему куда-то в волосы «Не бойся, Минни, я осторожно» и сомнения исчезли. Намджун! Это точно он! От осознания того, что хоть один из шестерых вспомнил о нем и пришел сам, а не прислал охрану, слезы снова потекли из-под зажмуренных ресниц. Чимин почувствовал, как Джун провел по его волосам ладонью, успокаивая, а потом пальцами осторожно стер мокрые дорожки со щек. Только через несколько мгновений до Пака дошло, что лидер не мог этого сделать! У него же всего две руки, которые сейчас уверенно держали его! Значит рядом есть кто-то еще… кто? Можно было, конечно, открыть глаза и посмотреть, но вдруг стало страшно.       — Минни, солнышко, почему ты плачешь? Тебе больно? Я сейчас врача позову! Джун, сядь на диван, мы не можем ехать, если ему больно!       Хосок… это точно он, вот только голос у его сейчас необычный — хриплый, встревоженный.       — Чими, тебе больно? — спросил лидер, он так и стоял около дивана, не решаясь выйти, если Чимину плохо, надо дождаться врача!       — Конечно больно, Джун! Зачем спрашивать! Ты же видишь, он весь в слезах. Я сейчас вызову врача. — теперь голос Хобы был недовольный и строгий.       Чимин наконец-то смог открыть глаза и посмотреть на друзей, хотя голову от намджунового плеча не оторвал, он шмыгнул носом и тихо ответил, останавливая Джей-хоупа, который уже направился к дверям.       — Мне не больно. Почти. — Чимин заметил, что оба айдола были в сценических костюмах, значит переодеться не успели, тогда, где они были все это время?       — Точно не больно? — переспросил Хосок, быстро возвращаясь к лидеру с Паком на руках.       — Точно.       — Ну и хорошо. — несмелая, но такая знакомая улыбка расцвела на лице Хобы, он снова провел по волосам Чимина, успокаивая его этой незамысловатой лаской.       — Тогда едем домой. — Намджун, со своей драгоценной ношей, уверенно пошел на выход, их обогнал Хосок, открывая дверь.       — И все же, Минни, почему ты плачешь? — Намджуну не давали покоя мокрые дорожки на щеках друга.       — Не знаю. — тихо отозвался Пак — Испугался, наверное. — ему не хотелось говорить о том, что он успел себе надумать. На душе стало гораздо лучше, пусть всего двое из шестерых, но они вспомнили о нем. Уже хорошо.       — Испугался? — отозвался Хосок — Не бойся, все хорошо будет. Сейчас домой приедем, поешь, отдохнешь и все пройдет. — Чон не отставая шел рядом, зорко следя чтобы их не снимали и не лезли с расспросами, иногда Хоба осторожно прикасался ладонью к волосам Чимина, давая поддержку.       Коридор был длинным, со сцены его нарочно унесли подальше от любопытных глаз и теперь идти пришлось долго. Чем ближе они подходили к выходу, тем слышнее были голоса, в одном из них, самом громком, Пак с удивлением узнал голос Сокджина. Почему с удивлением? Потому что, то, что говорил этот человек очень мало походило на их старшего! Голос был недовольным и злым, а слова… Пак даже и не знал многих из них! Сокджин сыпал ругательствами, проклятиями и угрозами, не стесняясь при этом никого. За таким ором, его оппонента слышно не было, даже если тот что-то и отвечал.       — Джини разошелся. — спокойно произнес Намджун.       — Да, он в ярости. — Хосок тоже особо не волновался по этому поводу.       — А что случилось? — спросил Чимин и повернул голову в сторону говоривших, их маленькая процессия уже подошла достаточно близко и можно было уже не только слышать, но и видеть говоривших.       — Ты случился, Минни, а точнее с тобой случилось. — ответил Хоба и улыбнулся другу, совершенно не реагируя на происходящее вокруг, Джей-хоуп даже не смотрел в ту сторону. А посмотреть было на что…       Посередине большого холла стоял Сокджин, позади него Чонгук, Чимин не сразу заметил, что руки макне обнимают Кима за талию и не дают старшему кинуться на стоящего перед ним человека. Гуки хоть и младшенький, но накачался во время пандемии не хуже лидера, Сокджину явно с ним не справиться. Но он пытался! Периодически Ким дергался в сторону тучного мужчины, что стоял напротив, но Чонгук был настороже, останавливая его. Все же Джин старше макне и тот только и мог, что держать его, не смея делать что-то большее.       Чимин поднял голову с крепкого плеча, обнял Джуна за шею здоровой рукой и более внимательно осмотрел «поле боя». Теперь он заметил остальных участников этой перепалки. Рядом с Сокджином стояли Тэхён и Юнги, ну как рядом… Шугу почти полностью закрывал собой Ви, он стоял между Мином и еще одним человеком. Мужчину, с которым ругался Джин, Пак не знал, а вот того, что стоял рядом с ним и перед Тэхёном, Чимин узнал, хотя и не сразу. Джон Каптер, директор сцены, на которой сегодня выступала BTS, а человек, на которого периодически кидался старший — Хван Чаён — начальник охраны комплекса (теперь Чимин смог прочесть его имя на кармашке форменной рубашки, имя он слышал, но вот лично не встречался).       — Что происходит? — задал вопрос Чимин, он никогда не видел Джина в такой ярости, да и глаза Юнги стали черными, злыми. Тэхён же выглядел так, как на фото, где изображал черного ангела смерти, тем более что на всех мемберах были сценические костюмы, что еще больше придавало им демоничности. Все в коже и черном цвете они и правда походили на демонов. Чимина аж передернуло. Такими он их никогда не видел, хотя и прожил с этими людьми много лет.       За всей этой сценой внимательно наблюдали менеджеры группы, однако не вмешивались, давая возможность мемберам высказаться. Они прекрасно знали, что когда Ким Сокджин в ярости, его лучше не трогать, так же как и не стоит стоять на пути у разъяренного Шуги, это могли себе позволить только мемберы, да и то не все. Сегодня с этой задачей прекрасно справлялся Тэхён, Ви был разозлен не меньше Мина, но Ким все же лучше держал себя в руках, хотя его низкий голос дрожал от едва сдерживаемой злости.       — Как Вы могли допустить, чтобы фанаты оказались около самой сцены? Это даже не фан зона! Это гораздо ближе! Решили сорвать большой куш за такие билеты?! — голос мембера звенел — Вам прекрасно известно, что Чимин получал угрозы! Именно Вы должны были оградить его от опасности!       — Никакой опасности не было. — директор пытался оправдаться — Господин Пак просто поскользнулся, сам, и упал, это несчастный случай, никто в этом не виноват.       — Не виноват?! — в разговор вступил Сокджин и только сильные руки макне спасли директора от удара в челюсть, Джин бросился к Каптеру с явным намерением сделать это. — Не виноват? — снова прокричал Ким — Виноват! Вам известно, что эти ненормальные фанаты кидают на сцену все, что придет им в голову! Если бы они были дальше, то эта чертова бутылка просто не долетела бы! — Джин дышал как загнанный зверь и Чонгуку все труднее было сдерживать порывы старшего.       — Да — перехватил эстафету разговора Тэхён — именно! Мало того, что Вы не обыскали всех при входе, так теперь еще и вините Минни в своем проступке. Если бы вода не пролилась на сцену, Чимин не поскользнулся и не упал бы! Это Вы и Ваш подчиненный — Тэ кивнул в сторону начальника охраны — виноваты в его травмах!       — Да какие там травмы — спокойно бросил Чаён — переломов нет, обычный ушиб, а ору-то ору — мужчина ехидно усмехнулся, его не пугала эта ситуация, он скорее даже забавлялся ею, смотря как эти заносчивые мальчишки пытаются строить из себя взрослых мужчин.       Именно эта мерзкая ухмылочка вкупе со словами стала последней каплей для Сокджина, он резко дернулся и неожиданно вырвался из рук Чонгука, который только и успел что ахнуть, когда кулак их старшенького со всей силы врезался в челюсть Чаёна и тот, не ожидавший такой «подставы» рухнул на пол. В звенящей тишине раздался голос Юнги:       — Ну вот, а я сам хотел. — немного разочарованно протянул Шуга.       — Ничего, у хёна тоже неплохо получилось. — уже спокойно ответил Ви, торжествующе разглядывая лежащего на полу мужчину, который растерянно смотрел на мемберов снизу вверх, но вставать не решался. Уж слишком сильный удар был у этого «мальчишки».       — Господа, господа, давайте успокоимся и спокойно разберемся. — забормотал директор, он конечно понял, что скандала не избежать, но что дойдет до мордобоя, даже и представить себе не мог.       — Разбираться с Вами будет наш адвокат. — четко произнес Намджун и все повернулись на его голос. Глаза мемберов тут же потеплели, когда они увидели не только лидера, но и Чимина у него на руках.       — Минни… — выдохнул Юнги, он обошел так и стоящего перед ним Тэхёна и направился к Паку с несмелой улыбкой на губах. — Как ты? Все хорошо? Тебе не больно? — Шуга забросал смущенного парня вопросами.       — Да, булочка, ты как? — спросил Сокджин, называя Чимина ласковым прозвищем совершенно не стесняясь посторонних людей, его глаза ласково и немного встревоженно смотрели на младшего. Чимину оставалось только удивляться как этот человек изменился — из разъяренной фурии он превратился в доброго хёна всего за несколько мгновений.       — Х-хорошо. — смущенно ответил Пак и шмыгнул носом, до него вдруг дошло, что пока он там занимался самокопанием, его мемберы разбирались в ситуации, даже переодеваться не стали. Причем разбирались сами, а не оставили это на стафф и менеджеров. Чимин снова положил голову на плечо Намджуна, в его голове билась мысль — Он им нужен, они его не бросили, защищали, несмотря ни на что!       Юноша рвано, облегченно вздохнул и ослепительно улыбнулся.