Всего лишь мелочи

Дио совершенно не понимал, в какой момент всё так обернулось. Когда-то он лежал перед Джотаро, практически мёртвый, уверенный, что здесь всё и закончится, но что-то остановило Куджо от вершения правосудия. Каким бы безэмоциональным не казался парень, всё-таки в стрессовой ситуации здраво мыслить трудно было даже ему. Если бы он не узнал буквально за пару часов до этого, что Холли смогла совладать с силой стенда и пошла на поправку, он бы без колебаний уничтожил Дио, облегчив тем самым жизнь не только себе, но и огромному количеству людей. Но ведь теперь ничего не угрожало его семье, ведь так ? Сам Дио давно забыл какого это — чувствовать животный страх, понимая, что жизнь вот-вот оборвётся, что ещё несколько секунд и он будет жесточайшим образом убит. Но это мерзкое, липкое чувство, поглощающее откуда-то изнутри, сковывающее всё тело, не дающее нормально двигаться, заставило Брандо, пусть и где-то в глубине души, но всё же признать поражение. И он смотрел на Джотаро, ожидая последнего удара. Разумеется, все подростки эмоциональны, просто Куджо мог это скрыть. Даже не смотря на то, что тогда был действительно растерян. Почему-то он задумался о Холли. Она бы явно была ошеломлена, узнав о том, что Джотаро забрал чью-то жизнь, пусть даже и такого ужасного создания как Дио. Парень решил — передать упыря в Фонд Спидвагона будет совершенно не худшим решением, тем более, что изучить его там явно смогут, да и может сам Брандо помучается. Хотя, это было довольно опасно, и решение принимать надо было быстро — с одной стороны, он с лёгкостью перебьёт любых учёных решивших ставить на нём опыты или просто изучать его, но с другой — он сломлен и побеждён, в его глазах виден страх и даже некоторое отчаяние. После сухой, короткой речи о том, что не собирается его убивать, ибо Дио слишком жалок, Джотаро не мог не сдержать слова. Решив, что передавать Брандо непосредственно в Фонд будет рискованно, он согласился взять на себя полную ответственность за все последующие действия вампира, беря его под своё наблюдение и опеку. Однако, если дело дойдёт до смерти Куджо, приказ был дан — Дио будет немедленно уничтожен. Разумеется, в шоке были все. Поначалу Джотаро пожалел о содеянном. Дио уже не исправить, это ясно как день. Однако, после некоторого времени, прожитого вместе, нескольких месяцев максимально беспокойного сна, с опаской быть убитым, Джотаро свыкся. Радовало одно — жили они только вдвоём. Естественно, Куджо не потащил бы упыря в дом, где жила Холли — за свою жизнь он, конечно, волновался, но не так как за её. Пусть и старался этого не показывать. Маленький дом на окраине города, кухня, спальня, гостиная и ванная, больше, по сути, ничего и не нужно. Парень действительно ни в чём не нуждался — деньги из Фонда помогали жить в достатке. Да и чем плохой вариант — не сидеть же в одиночестве всю жизнь. Наверное, он слишком отчаялся. Утро Джотаро начиналось не с кофе, как бы обыденно это не звучало. Оно начиналось с ароматного травяного чая, из-за которого вся кухня уже пропахла лавандой и полынью. Утро Дио тоже начиналось с этого аромата. Терпкий, едкий, медленно разносящийся по всему дому, он достигал острого нюха Брандо, и тот лениво открывал глаза. Поначалу это надоедало, горьковатый запах сильно бил по обонянию, но за всё это время уже стал таким привычным, обыденным признаком того, что утро началось. За завтраком Джотаро читал газету, надев очки. Дио всегда ухмылялся этой старческой привычке, замечая для себя, что Куджо не хватает лишь седины, чтобы выглядеть как образцовый старик. Дио знал — после своего утреннего чая Джотаро пойдёт в душ и будет мыться там, судя по звукам, от силы минут десять, а потом ещё столько же, а может и дольше, просто стоять под струями горячей воды, что-то напевая. Иногда в его душевом пении прослеживались знакомые мотивы из какой-нибудь оперы, что говорило о том, что не так уж он и далёк от искусства, а иногда это было что-то, совершенно не знакомое Дио, наверняка что-то из современной музыки. Брандо это нравилось. Такая заурядная привычка, а почему-то делает Джотаро более человечным. Собираясь куда-то идти, одевшись, Джотаро всегда уделял несколько минут, чтобы уложить волосы, осматривая себя в зеркале чуть ли не со всех сторон, при этом выглядя крайне задумчивым, и чаще всего изгибая бровь. Дио не мог не умилиться этому, подмечая некий нарциссизм со стороны парня, который так рассматривал себя в зеркале. Дио обычно проводил день за книгами. У Джотаро был целый стеллаж с самой разной литературой — от научных заумных книг по биологии и всем её отраслям (к которым Дио даже не притронулся) до сборников любовных стихов от самых разных авторов. Брандо нравилось думать, что Джотаро, сидя вечерами в гостиной, почитывает эту романтику, может быть даже представляя себя героем какой-нибудь поэмы. Джотаро часто приносил новые книги, хотя сам он не так уж и часто читал. Видимо, заботился о том, чтобы Дио не скучал. С чего бы это ? Однако, как минимум раз в неделю Куджо возвращался домой с двумя-тремя новыми книгами. Парень вообще часто заставлял Дио улыбаться. Дио старался не пропускать ни одной мелочи из жизни его сожителя. Такой холодный и даже местами неприятный Джотаро становился таким простым, стоило лишь посмотреть на него внимательней. В выходные он не спешил вставать с постели, то и дело ворочаясь на мягком футоне, заворачиваясь в одеяло. Он всегда просыпался с растрёпанными волосами, а в какой-нибудь старой, чаще всего запачканной чем-то домашней футболке, он и вовсе был таким уютным. Пусть всё это были лишь мелочи, но Дио это нравилось. Он давно заметил и семейные фотографии на полке в гостиной, где Джотаро стоял рядом со своей матерью, которая повисла у него на шее, улыбаясь; или где он, ещё ребёнок, точно так же вешался на неё. Дио замечал и небольшие рисунки в школьных тетрадях, а позже — в записях с лекций в университете. Он замечал то, как Джотаро, смотря какой-нибудь фильм, часто менялся в лице, реагируя практически на любое событие. Не такой уж он и безэмоциональный. Он замечал, как Джотаро, приходя домой таким напряжённым, делает несколько глубоких вдохов и успокаивается, наконец-то расслабившись. Он замечал как Джотаро радуется и даже иногда краснеет, когда Дио решается приготовить еду, заботясь о том, чтобы Куджо не голодал и не утруждался. Он замечал, как Джотаро, если не может ночью уснуть, тихо подходит к футону Дио и медленно целует его в лоб, кладя мозолистую руку на светлые длинные волосы. Он замечал, что иногда Джотаро задерживается, смотря на якобы спящего Брандо, будто бы не решаясь поцеловать ещё раз, или боясь разбудить. Дио нравятся все эти мелочи, которые делает Джотаро. Это лишь какие-то обыденные дела из его ежедневной рутины, но почему-то они так сильно цепляли, хотелось смотреть на Джотаро весь день, наблюдать за ним. Стать ещё ближе к нему. И наконец-то вместо этого объятия, которым Куджо одаривал блондина, приходя домой, получить нечто большее. Хотя бы мимолётный поцелуй. И когда-нибудь Джотаро наберётся достаточно смелости, чтобы сделать это.