объятия.

      Здравствуй, мой дорогой братец, завтра у меня выступление в Ли Юэ, пишу это письмо для тебя прямо сейчас в порту Люмидус. Скоро отправление… Всё-таки странно начинать своё путешествие ночью, так непривычно и… тихо, если понимаешь. Ах да, прости за то, что в очередной раз не предупредил тебя лично, хотя я знаю, что ты частенько занят погружением под воду. Сложно тебя найти порой, хах. Письмо удобно тем, что оно не отвлекает от дела, да и прочитать в любой день можно. Главное вовремя, правда?       В этот раз у меня одиночное представление, поэтому я заранее попросил Линетт доставить это послание к нам домой. К сожалению, написать в городе не успел — собирал свои вещи и необходимый реквизит. Так что пришлось напрягать нашу старательную сестрицу.       Я впервые побываю в этой стране, собираюсь показывать самые известные фокусы — трюк с исчезновением, с кроликом в шляпе и фокус с цветком. Помнишь последний, кстати? Пару лет назад ты был в восторге от него и постоянно просил меня рассказать, как я это сделал, но… Даже среди самых близких людей настоящий иллюзионист не может раскрыть свою секретную фишку. Что было бы, если бы я показал тебе? Весь бы шарм этого маленького фокуса пропал, согласись.       Что ж, я разговорился, или если выразиться более конкретно, расписался. Впрочем, письма — это мой конёк, особенно если они посвящаются тебе, Фремине. И к моему несчастью, этот лист бумаги так быстро кончился, мне приходится уменьшать свой почерк, чтобы уместить свои мысли. И написать тебе: до скорой встречи.                   Всегда с тобой. ㅤ                                          Твой старший брат Лини! Фремине улыбнулся, несколько раз перечитывая некоторые предложения. Временами смеялся с того, как по-смешному мило тот изложил свои мысли и как красноречиво выразился, обращаясь к нему с такой неподдельной нежностью. Отложив письмо, он развернул настольную лампу и медленно вытянулся на стуле. На столе рядом с книгами, которые читали Лини и Линетт, лежал громоздкий глубоководный водолазный шлем, занимающий почти всё свободное место, наблюдая своим тёмным иллюминатором за каждым происходящим действием внутри комнаты. Его покрывала лёгкая ржавчина, которая, в радость Фремине, пока что нисколько не мешала его вылазкам под воду. Представляя, как брат уже выступает на сцене Ли Юэ, он спокойно выдохнул и собрался ложиться спать — было давно за полночь. Но уснуть никак не получалось. За стеной послышались какие-то шорохи и тихие стуки, которые вероятно воспроизводились с помощью Линетт. С ощущением бодрости даже лежать не хочется, поэтому Фремине решил выйти на свежий воздух и прогуляться рядом с домом. Кровать, а после в придачу ещё и дверь неприятно скрипнули от застоявшегося металлического крепления, из-за чего парень зажмурился от страха разбудить сестру. Но та, как оказалось, тоже не спит, наматывая круги по комнате. — Ох, Фремине, ты из-за меня не спишь? — спросила она так, словно её застали врасплох. — Мне тоже не спится, так что я подумал, что прогуляюсь немного. — он улыбнулся ей в ответ. — Хочешь со мной? — Пожалуй, откажусь. Не пойми неправильно, думаю я буду некстати в твоей компании. — её мягкие черты лица, стали глаже при свете тёплого огонька горящей свечи. — И… слушай, возможно ты слишком много времени проводишь под водой. Это здорово, но, вероятно, именно это влияет на твой сон, братец. Тебе не нужна физическая нагрузка для того, чтобы устать за день, тебе просто не хватает свежего воздуха. — Скорее всего, ты права, но… Под водой отдельный неизведанный мир. Моя основная задача заключается в том, чтобы исследовать его. — после чего Фремине замолчал, не представляя, как продолжить. — Я понимаю, то есть… знаю, что для тебя всё это значит. Наверное, твой подводный мир — это как для нас с Лини наши представления и магические фокусы. — Линетт сдержанно улыбнулась, смотря ему в глаза. — Ну что ж, хорошей ночи, Фремине, на улице слегка прохладно, оденься потеплее. Ночью и правда было зябко, поэтому прогулка длилась недолго, и благодаря низкой температуре Фремине быстро уснул. Утром стояла непривычная тишина, только механический звук жандарматонов за окном и отдалённые людские голоса разбавляли её. Обычно для него день начинался с шума из комнаты Лини и его непонятного бормотания — сразу, как тот просыпался, начинал тренировать новые магические заклинания. Ну или же просто устраивал небольшие по его мнению репетиции. В то время как Линетт уходила из дома ещё до того, как её братья просыпались, помогая людям в городе — своего рода местная консультантка, также сопровождающая приезжих в Фонтейн до центра главного города. Совместные выступления в оперном театре чаще всего проводились по вечерам, так что у неё было много свободного времени, как и у Лини. Единственное отличие в том, что она категорически не любит безделье. Но нельзя сказать, что Лини любит. В своё свободное от работы время он ходит по городу и показывает свои лёгкие, но интересные для юных зрителей фокусы. Возможно, выбирается на природу в поисках вдохновения. Об остальных увлечениях Фремине не знает, ему и не особо важно. «Что бы то ни было, главное — безопасность» — его неизменное мнение. Лини наконец завершил своё выступление в Ли Юэ и слушал долгие и громкие аплодисменты, насыщаясь восторженными взглядами детей и даже взрослых. — Как же легко удивить человека… — думал Лини с улыбкой на лице, понимая, что ведь это и правда выглядит волшебно, если бы он тоже не знал, как делается тот или иной фокус. Но для каждого представления нужно запастись старанием и смелостью, потому что без них мастеру иллюзионисту никак не обойтись. Он мысленно похвалил себя, жалея, что сестра не разделит с ним славу, а брат не посмотрит горящими от восхищения глазами и не похлопает в ладоши, как все эти поражённые люди сейчас. Второе было ему особо важно, ведь Фремине ни разу не приходил на его выступления. Постоянно извинялся или опускал взгляд, но так и не говорил, почему. Лини продолжал слышать людскую суету и удивлённый гул, после того, как появился за сценой. Чтобы не терять времени и побыстрее отправиться домой, он переговорил со своими близкими коллегами и другими ассистентами, поблагодарив за замечательную совместную работу и надёжное содействие, и дождался, пока толпа более менее разойдётся по домам, чтобы сходить в порт и узнать время ближайшего отправления до Фонтейна. Ночной Ли Юэ выглядел в хорошем смысле ярко. Повсюду светились тёплые фонари оранжевого оттенка, красные мосты и двухэтажные заведения увеличивали контраст ночного неба и широких дорожек, выложенных серыми кирпичами. Толстая платформа каблука стучала по камню, пока Лини быстрым шагом шёл по городу. Спустившись к побережью, где ровно в ряд стояли корабли, он узнал, что один, который идёт в Фонтейн, отправится через полтора часа. Он предупредил капитана о необходимом количестве мест, а после забронировал их себе и своим напарникам. На обратном пути он засмотрелся на самый дальний корабль, на котором стояла женщина, чей образ был подозрительно знаком, а рядом с ней кто-то сидел, держа в руках сияющий в лунном свете меч. Тем не менее, в своих путешествиях и круизах он повидал множество разных людей. Неудивительно, что что-то было узнаваемо. В своих приключениях в море Фремине не любил выбираться наружу, если не закончил свои дела. И если его накрывала усталость, хотелось спать или просто ненадолго подышать воздухом вне шлема, он регулярно посещал подводные купола, расположенные в двух местах. Он предпочитал тот, что ближе к Фонтейну, в морском плато. Внутри было как в любом городском доме — знакомые книжные полки, стол и стулья. Но самое приятное — это огромный граммофон, появление в таком месте которого удивляло Фремине. Непонятно, как он тут оказался, но очевидно был очень кстати среди тихого подводного гула, от которого человек, не привыкший к подобному, мог бы запросто сойти с ума. В этом куполе было безопасно и по-своему уютно. В нём парень, как и любой другой профессиональный водолаз, обычно на пару минут или часов засыпал, пассивно слушая ненавязчивую мелодию из старого инструмента, или каждый новый раз изучал здешние книги, читая их за столом, временами наблюдая за подводными существами за большими окнами, если их вообще можно было так назвать. Как раз в этот и заход Фремине заглянул в этот купол. Он аккуратно спрыгнул на ноги с водного пространства и тут же плюхнулся на стул рядом с инструментом — заиграла приятная музыка. Фремине прикрыл глаза, медленно растекаясь на стуле, и зевнул. Потом быстро похлопал ресницами и увидел перед собой старую жёлтую лоцию, которую не дочитал в один из дней. Раскрыв книгу на странице с закладкой, он вспомнил, что остановился на пункте «Глубоководный путь». Ради интереса парень пролистал этот раздел и засунул листочек–закладку перед началом следующего пункта. — …глубина пути колеблется от пятнадцати до девятнадцати метров… во время плавания приливами судно должно иметь приёмник в портативном положении… — читал тот отрывками вслух, но больше просто пробегал глазами. В это время Лини уже прибыл в порт родного города и, наконец разогнувшись из неудобного сидячего положения в течение нескольких часов, потянулся, при этом громко зевая. Он радостно вдохнул влажный фонтейнский воздух, с улыбкой на лице думая о том, что его ждут родной театр, родные пейзажи с бесконечными разноцветными полянами и яркими горами, неестественного цвета прозрачная голубая вода. Его ждут Линетт и Фремине. Он был готов счастливо смеяться, представляя, как обнимает их двоих так крепко, что те начинают кашлять и давиться воздухом. — Ах, я наконец-то дома! — уже обнимая Линетт, вздохнул парень. — Фремине снова плавает? — Да. Ушёл примерно час назад. — ответила сестра. — Ну вот и сколько ждать мне его теперь? — Раз тебе не терпится, попробуй узнать у Ива, если ты не устал. Он постоянно дежурит около деревни Пуассон. — Ладненько! Как только вернусь домой, расскажу, как всё прошло. — Лини улыбнулся на прощание и мигом вылетел из дома. Пока иллюзионист шёл до Ива, он встретил маленьких детей, которые тут же его схватили, выпрашивая фокусы. Лини изобразил привычный трюк с цветочком, оставил его девочке и быстро ей поклонился. Над горизонтом светило яркое дневное солнце, которое с блеском отражалось на водной глади и слепило глаза. Кусты и колокольчики тряслись от южного ветра, задувающего тёплым воздухом. Где-то вдалеке шуршали шестерёнки меков и мирно свистели крохотные птички. Остановившись на склоне перед небольшим кладбищем, он скромно сложил ладони вместе и постоял так пару секунд. Стоило подойти поближе к берегу, он увидел Ива, который пыхтел над своим водолазным скафандром. — Э-э, добрый день… — Лини неуверенно подошёл ближе, боясь отвлечь того от дела. — О, Лини, здравствуй, какими судьбами? — на его лице читалась такая искренняя радость, словно он встретился со своим давним другом, которого не видел много лет. — Извините, что отвлекаю. Я хотел спросить, не знаете ли вы, где может сейчас быть Фремине? — Обычно он не говорит, куда собирается, но сегодня специально предупредил меня, что будет рядом с ближайшим подводным куполом. — он указал пальцем прямиком в воду — будто бы в ней было всё прекрасно видно. — Я пока на суше, возьми вот мой шлем. — Большое вам спасибо! — Смотри, как нырнёшь поглубже, плыви направо и прямо, сразу увидишь. — Лини послушно кивнул, крепко защёлкнул шлем и зашёл по колено в воду. — Я думаю, он сказал мне, потому что ждёт тебя. Как ожидалось, не подходящий по размеру скафандр слегка тянул вниз из-за своей тяжести, поэтому Лини старался не опускаться на самое дно, иначе подняться будет проблемно. Подводный мир — это не то место, где юноша чувствует себя безопасно. Каждые несколько метров крутые горы, идущие с самого низа и почти пересекающие поверхность моря. Острые арки с высокими водорослями, экзотические рыбы, которые были чуть ли не толще самого Лини. В этом он мог позавидовать своему брату. Несмотря на то, что с каждым погружением он всё больше изучает этот мир, запоминает рельеф и развилки, для того чтобы продолжать здесь находиться долгое время, необходима уверенность и умение сохранять спокойствие. Лини нырял пару раз вместе с Фремине, но каждый заход забывался слишком быстро, чтобы в следующий раз вспомнить всё то, что он видел. Ощущение, словно мир под водой постоянно меняется. Впереди Лини заметил сияющие фиолетовым, красиво распустившиеся цветы, и решил собрать две штучки для Фремине — они ему нравились. И буквально сразу же в поле зрения появился подводный купол, и Лини облегчённо выдохнул, отчего воздух внутри шлема стал более чем тёплым, и стекло запотело. Полусонный Фремине уже неохотно листал страницы книги, не понимая то, что в ней написано дальше — трудный язык, понятный только для продвинутых моряков. Впрочем, этот подводный руководитель и предназначен исключительно для них. Почти всё время за пределами купола было тихо — лишь бульканье и тихое урчание скатов нарушали тишину. Сейчас, на мгновение где-то над ним раздались незнакомые стуки, от которых стаи мелких рыб испуганно уплыли в разные стороны. Фремине встал со стула и постарался вести себя тихо, глядя наверх и прислушиваясь к каждому шороху. Сзади послышался звонкий всплеск воды и короткий топот. Резко подскочив, он хотел было закричать, но скоро понял, что перед ним стоял Лини и пытался снять шлем. — Ужас, зачем ты так пугаешь, мог бы сначала перед окном засветиться… — Фремине всё ещё тревожно глядел на своего брата с долей злости. — Так душно! Фу-ух… — Лини наконец сбросил скафандр и тут же с очень шумным лязгом бросил на каменный пол. — Ещё чуть-чуть, и я бы задохнулся в нём, как вы в них плаваете так долго… Фремине глядел на его лохматые волосы и помятый воротник рубашки и не мог сдержать смешок. — То есть тебе ещё и смешно? — Лини наигранно распахнул глаза и улыбнулся. — Я очень скучал по тебе и хотел увидеться с тобой, а ждать, пока ты вернёшься домой, невероятно утомительно. Он с широко раскрытыми руками в пригласительном жесте тут же обнял брата и потрепал по голове. — Это было неожиданно, но я тоже рад тебя видеть. Лини намертво сжимал того своими руками, не давая пошевелиться или вдохнуть полной грудью. Объятия Фремине же были наполнены нежностью и осторожностью, он аккуратно прижался к нему, точно опасался сломать хрупкие плечи. Никто так не мог обнимать Лини, как Фремине. Его и вовсе почти не обнимают. На работе привычнее пожать руку или поклониться, а Линетт не обладала той лаской и трогательной заботой. В его руках хотелось либо раствориться, либо навечно прилипнуть и постоянно чувствовать его тепло и поглаживания бархатистой тканью перчатки по оголённым лопаткам. А Фремине нравилась его сила и твёрдость, но при этом шёлковые, еле ощутимые касания кончиками пальцев по волосам. Если ни один из них не мог выразить чувства и эмоции словами, они молча тянулись друг к другу и по-своему обнимались. Нежность и напор так идеально сочетались, отчего обычные объятия ощущались неповторимыми и такими особенными. Не желая отлипать друг от друга, Фремине заговорил первым. — Как прошло твоё выступление? Красиво там? — То, как хлопали мне там, я ни разу не слышал здесь… Не уверен, что зрителей было больше, но они так оглушительно аплодировали, что мне поскорее хотелось уйти со сцены! — Фремине хихикнул. — Почему всем так нравится фокус с исчезновением? — Если бы ты не знал, как он делается, то тоже был бы восхищён, как те люди, которые в каждом трюке видят волшебство. Я вот не знаю, как ты делаешь фокус с цветком, но для тебя он лёгкий, потому что ты знаешь его и показывал всем много раз. — Звучит логично. Но, возможно, как иллюзионист, я буду вечно задаваться такими вопросами. — Лини прикрыл глаза улыбнулся. — Но всё же, как ты его делаешь? — О, ты хочешь узнать? — Фремине с надеждой кивнул. — Ты уверен? — Ну и что это ещё значит… — Тогда смотри. — Лини неохотно распустил объятия и, держа брата крепко за плечи, посадил его на стул, как маленького ребёнка. — Видишь в моей руке цветок? — Не вижу. — Тогда смотри на меня и считай со мной до трёх. — Один… два… три… — Фремине пристально наблюдал за каждым движением брата, но Лини стоял в прежней позе и почти не шевелил руками. Щёлк! — А теперь внимательно погляди на волосы. — Лини трепетно смотрел на озадаченное лицо брата и неуклюже улыбался, зная, что вновь его одурачил. — Что? Но я не увидел! Ты опять… Покажи ещё раз, я отвлёкся! На светлой прядке волос Фремине висел свежий ромарин, лепестки которого приятно щекотали ухо. Он растерянно смотрел то на цветок, то на Лини, который довольно смеялся, зажмурив глаза.