Ненастье в Балтиморе

Настороженный взгляд Фабрицио остался позади. Хрен любопытный. Какое ему дело куда и к кому она идёт. Её личная жизнь никого не касается, а рабочее время давно закончилось. Фабрицио любит напоминать, что они люди подневольные, рабочий день у них ненормированный, а личные половые проблемы это активное достояние общественности. Малейшее неосторожное движение и, любовно выстроенный продюсерами образ, может разлететься в одно мгновение. Вик специально хлопнула входной дверью погромче. На, получи! На улице, её мгновенно обдало пронизывающим холодом. Порывистый ветер рассерженно кинул в лицо пригоршню ледяных капель. Зря она надеялась, что за время концерта шторм утихнет. Уже и афтепати кончилось и концертный зал закрывается, а ливень всё не утихает. Между прочим, из-за непогоды их концерт могли отменить. Не отменили. И вот теперь она смертельно усталая, мокрая и сонная ползёт на свидание. Да, в такое неурочное время. Сминаемая ветром, еле переставляя ноги, что бы побыть вместе, какой-то час, а то и меньше. Просто потусоваться наедине без дурацких подколов про совместную жизнь из трёх мужей и одной жены, нарочитой излишней тактильности и всепонимающих взглядов и намёков. Мальчики ей родные, ближе никого нет, но слишком хорошо соображают. Хорошо бы поймать такси, но в такую чертову погоду, поездка на машине кажется отменяется. Идти то совсем не далеко, но ветер буквально сшибает с ног. Главное попасть в гостиницу незамеченной. Всякие разговоры ей действительно ни к чему. А вездесущие фанаты дежурят в холле ещё с прошлого утра. Вик нырнула в едва приметную арку служебного входа. В крайнем случае, она закосит под дурочку, которая заблудилась. Не выгонят же столь высокую гостью снова под дождь, позволят воспользоваться служебной лестницей. Чертов Балтимор. Кто мог подумать, что их приезд ознаменуется ураганным ливнем. Вик миновала небольшой коридорчик, отделяющий помещение кухни и попала на сырую бетонную лестницу, которая вела наверх в главный гостиничный холл и далее на этажи. Здесь слава Богу было сухо, но не менее холодно. Взбесившийся ветер проникал через резные декоративные панели и Вик непроизвольно поёжилась от холода. Не заработать бы воспаление лёгких. Наверное, стоило подождать своих и отправится в гостиницу, как белый человек на автобусе. Тогда вся конспирация к черту. — Замёрзла? Вик невольно вздрогнула. Из тёмного угла выступила высокая мужская фигура. — Как ты меня напугал. Конечно замерзла. — Иди ко мне. — Что прямо здесь? — А ты когда-нибудь пробовала? Вик на секунду озадачилась. Нахмурила лоб. — Не. На лестнице ни разу. — А, где пробовала? — Иди к черту. Нигде не пробовала. Все мои подруги приличные девушки. — Может стоит сломать этот стереотип? — А потом Фабрицио сломает нам, кое-что другое. Вик нырнула в раскрытые объятия. Идиотская конспирация. Почему нельзя делать это открыто. Создавать из того, что знают все, какую-то глупую тайну. Секрет Полишинеля. — Я соскучился. — Давно не виделись, — хихикнула Вик, — как тебе удалось меня обогнать? — Я старался. — Даже шнурки не завязал. Виктория кивнула подбородком на промокшие кроссовки и вздохнула: — Тоже мне юг. Никогда бы не подумала… — Чтобы сориентироваться на местности и узнать, где юг, нужно просто посмотреть на дерево, — Дамиано повернул Викторию к себе и закрыл полами нагретой кожаной куртки, — если дерево — пальма, то юг уже здесь, — глубокомысленно закончил он. — Дурак, ты, Дам! — Я знаю, — покорно согласился он. Некоторое время помолчали.Просто стояли обнявшись, она уткнувшись в его грудь, он в её макушку. Кажется даже время остановилось. И такое ощущение, что прошла вечность. И вправду, вечность. Наверное, с того момента, когда он появился в их группе впервые. Нахальный самодовольный мальчишка. Весёлый, как клоун и бесшабашный, как каскадёр. И зачем только был нужен её горький опыт с тем мальчиком, а потом появлении Джорджии. Странной девочки из неблагополучной семьи с замашками абьюзера. Виктория чуть слышно вздохнула. Теперь ей уже не кажется, что Дам заметно повзрослел. И ещё знатно покалечился. Пожалуй та песня, что он исполнил сегодня, полностью рассказывает всю историю в красках. Чёртов опыт. Значит надо было… Так бы и стояла. Только бы это не кончалось. Дамиано, Дамиано… Лишь бы чувствовать тебя рядом. Вик осторожно потёрлась кончиком носа о его толстовку. — Пойдём в номер? — Да, сейчас… Отлепляться не хотелось и Вик нарочно вжалась головой в его тело покрепче. — Всё это так глупо… — Может, всё-таки пойдём. Я боюсь ты простудишься. — Подожди ещё минуточку. У меня ощущение, что я не видела тебя целую вечность. — Всего то меньше часа. Дамиано гладил её тело, а Вик чувствовала, что ещё немного и разревётся. Все их запутанные и нелогичные отношения грозили вот-вот размотаться, выплеснуться наружу и затопить окружающее ощущением полной безнадежности и счастья одновременно. — Поцелуешь? — А иначе не пойдешь? — хихикнул Дам. — Неа. Они целовались долго. Не нарочно засасывая друг друга, когда дурачились на публику. Скорее нежно. Прикасаясь друг к другу губами, ради самих прикосновений. И вкус знакомый до боли, а она не может отлепиться. Дам сжал её голову за затылок, откидывая назад и стараясь добраться до голой беззащитной шеи. Что ты делаешь, сукин сын? Она за эти поцелуи родину может продать. Стоит ли так рисковать? — Ну, пойдем? — Подожди. Вик на секунду задумалась. Раннее утро. Даже кухня ещё не работает. На улице серая хмарь и за пеленой дождя почти ничего не видно. Она негромко вжикнула зиппером его толстовки. Горячий, смуглый (лето кончилось совсем недавно), и над трусами совершенно белый, какой-то молочный, незагорелый след. И рассматривает она его, как-будто видит впервые. Бесстыжая морда — стояк такой, что наверное, самому больно. — Ты, что серьёзно? Хочешь здесь? — Почему нет? Вик забралась ладонью в его трусы, поводила по напряженному, члену, который уже истекал нетерпеливыми каплями смазки. — Фабрицио нам точно, что-нибудь оторвёт, если увидит. — Или умрёт от зависти, — согласилась Вик. — Возьмёшь его? Она присела на корточки, освобождая Дамианово сокровище из плена мягких трикотажных штанов и трусов. Как всегда терпкий, даже чуть горьковатый. Её первое движение губами отозвалось глухим и одновременно беспомощным стоном. Вик сжала Дама за ягодицу, стараясь удержать ближе к себе. Он подался ей навстречу, плавно двигая бёдрами. Главное не стони слишком громко. А то ишь, разлакомился. — Вик… Ладно, можешь не продолжать. Какие уж тут высокие материи, если она в самом прямом смысле держит его за яйца. И ничего не поделаешь, что она, как последняя сучка отсасывает на чёрной лестнице отеля. И в такие моменты Дам становится совершенно беспомощным, полностью в ее власти. Захочет высосет до последней капли, захочет бросит неудовлетворенным. Это тебе за Джорджию, паразит! Кончил, так, что она чуть не задохнулась. Расплескался так, что у Виктории потекло по подбородку. Смачная итальянская порнуха отдыхает. Дамиано поцеловал Вик с языком, невольно пробуя свой собственный вкус. — Мёд и перец, — подсказала Вик, — ядерная смесь, как весь твой характер. И мотнула головой, показывая, что теперь его очередь. Дам сделал глумливое движение языком, обозначая кунилингус и невольно хохотнул, предвкушая будущие шалости. — Неа. Не угадал. — Хочешь стоя? — Угу. Только не говори, что это лучше сделать в номере. Или даже в кровати. — Да. Так мы ещё не извращались. Дамиано только пожал плечом. Ему не привыкать. Между прочим, с того момента, когда они расстались со своими парами и, наконец, начали тайком встречаться, они ни разу не были в одной общей нормальной постели — горизонтальной поверхности с подушками и одеялом. Просто так сложилось.Хаотичные и нервные свидания, как и, где попало. Жадные и судорожные до быстрого секса и спонтанной истерической ласки. Но сегодня у них отсыпной день в отеле и кажется это упущение, наконец, будет исправлено. Дам проворно освободил Вик из брюк, отбросил в сторону чёрные кружевные трусики. Странно, что они не прилипли к стене, такая Вик была мокрая. Задрал кружевную блузку вместе с бюстгальтером. Вик обхватила Дамиано коленями. Хорошо, что она маленького роста. Какого бы было Даму, вымахай Виктория, с какую-нибудь фото модель. Однако, холодно. — Не передумала? Дамиано прижал её спиной к стене. Да, ощущение сырой и бугристой штукатурки не самое лучшее ощущение, но, что это по сравнению с тем, что делает с ней Дам. Он вошёл очень медленно, словно дразнил, дал возможность прочувствовать весь вкус проникновения. Вик застонала. Сперва тихо, потом не сдерживаясь. Вжалась торчащими сосками в его грудь. — Сделай это глубже, — она судорожно дёрнула головой, пытаясь ухватить побольше воздуха, прикусила зубами мочку его уха, — какой же ты, сукин сын, Дам! Ещё! Вязкая и сырая тишина лестницы наполнилась звуками сочных шлепков. Дамиано долбился в её нутро с остервенелой настойчивостью молотобойца, тяжело дыша и периодически пытаясь скинуть капли пота, что повисли на его бровях. Фрикции перешли в разряд остервенелой пулемётной строчки. — Дам… Он пару раз дёрнулся, вдавливая Вик в стену и снова разлился океаном семени. Черт, про гандоны они совсем забыли. Ну, ничего, через девять месяцев Фабрицио будет радостно нянчить пятого члена группы. Виктория вяло опустила ноги на пол. Её саму штормило не хуже, чем погода на улице. — Пойдём. Дам помог ей одеться. Даже штаны подтянул, как маленькому ребёнку. Когда они добрались пешком до своего восьмого этажа, то услышали в коридоре негромкие голоса. Дорогие одногруппнички ещё не спали. Послышался отдаленный разговор и торопливые, приглушенные ковром, шаги. Они то чего не ложатся? По факту уже утро и вся группа не спала больше суток. Вик раздраженно вздохнула. Главное проскочить незамеченными. По их легенде Дам уже давно спит, а она умотала в город на своё таинственное свидание. — Давай закажем, что-нибудь поесть, — шепнула Виктория, — я умираю с голоду. Дамиано сунул карточку в картридер. Из номера пахнуло долгожданным теплом. Большая комната была затемнена шторой и отзвуки непогоды доносились, как-то очень далеко и неправдоподобно. — Заказывать ещё рано, но можно посмотреть, что-нибудь в холодильнике. Шоколад и сыр точно должны быть. Вик стянула влажные сапожки и устало привалилась к стене. Только сейчас почувствовала, как безумно устала и хочет спать. Дам негромко шуршал где-то сзади. Развесил влажную куртку. Скинул обувь. Зубами стучит. Чувствуется, что тоже основательно замёрз. — Ну, что, котёнок, — он обнял её сзади и помотал вялой сонной тушкой из стороны в сторону, словно убаюкивал, — ещё по разочку и спать? — Иди в жопу, Дамиано. — Хм, какое заманчивое предложение… Дам выразительно поелозил своим пахом по её попе, Виктория невольно рассмеялась. Вот человек, даже самое невинное выражение, может моментально перевернуть в отборную пошлятину. — Устала? — Угу. Дам прижал её сильнее. Скрестил руки, не собираясь отпускать ни на мгновение. Поцеловал в голову. Странная и трогательная привычка. Вроде, как по-отечески, а вроде, как любовно. В любом случае приятно.Вик откинулась затылком к его груди, что бы приласкаться. Пусть делает, что хочет лишь бы не отпускал. — Пойдём в комнату. Опробуем кровать на мягкость. Хоть бы не хвастался. Задиристый и смешной, как мальчишка. С его то буйным темпераментом, вырубиться через три секунды, а ей только и останется заснуть у него на груди. Прижимаясь ухом чуть пониже соска и невольно прислушиваясь к гулкому, размеренному пульсу. По факту первый раз вот так вместе, в одной постели и в такой тесной связке. Интересно, догадываются ли Томас и Итан? Дамиано отправился в ванную, а Виктория прошла в комнату и включила свет. Стандартный одноместный номер. Минимум мебели. Большое, во всю стену окно. Вполне уютно, а главное тепло. Плазменная панель на стене . Вдоль окна большая кровать со светлым шелковым покрывалом. Виктория машинально пощупала матрас и повернулась в сторону входа. На маленьком прикроватном столике расположился громадный букет цветов, бутылка шампанского и пара высоких бокалов…