А мне водка дороже отношений!

Токи ненавидит Сквизгаара, а тот — его. Хотя… Величественный и самодовольный швед уже практически не обращает внимания на своего согруппника — так, кинет пару колких фразочек в его адрес и сочтёт дело законченным. Токи ненавидил Сквизгаара до мозга костей и настолько же был одержим им — начиная великолепной игрой на гитаре (хотя сам никогда бы в этом не признался даже под страшными пытками) и заканчивая льдистыми холодными глазами, высокомерно наблюдающими за всеми и всем с высоты птичьего полёта… Да, грёбанный Сквизгаар-выше дерева-Сквигельф. Что до похищения, что после — их отношение друг к другу практически не изменилось. Просто они стали больше друг друга избегать, и ещё реже — собачиться. В какой-то момент Токи даже расхотелось ненавидеть своего почти что наставника — вот так вот легко, без причины оставить всю накопившуюся неприязнь к этому человеку. Хотя откуда она взялась, норвежский гитарист тоже не знал, а может просто не помнил, забыл — просто, словно с чьей-то подачи, соло-гитариста он беспричинно невзлюбил ещё с первой их встречи.

***

Токи нахмурился, когда застал в своей комнате его. Тот постоял в дверном проёме, какое-то время насмешливо пялясь на парня, а затем постучал по деревянному косяку костяшками. —Можный? Как же хотелось ответить ему, послать подальше или же просто швырнуть полупустой стеклянной бутылкой, горлышко которой так кстати сейчас сжимала рука. «Нет, особенный тебе!» — подумал Вортуз, но неожиданно для себя качнул головой и гость величественно зашагал в сторону норвежца, попутно, как бы невзначай прожигая презрительно-недоуменным взглядом модели игрушечных самолётов под потолком комнаты. Токи на миг показалось, что тот напустится на него как в старые добрые, обзовёт беспросветным норвежским кретином и скажет, что дебильные самолётики суровому металлюге ни к чему. Но Сквигельф молчал, словно растерял весь свой запал, а заодно и дар поносить собрата на чём свет стоит. Комната погрузилась в тишину, которую разбавлял лишь плеск жидкости в стеклянной бутылке. —Отдаёт мне дэту хрень. — нетерпеливо выдохнул, наконец, наглый швед и не дожидаясь реакции ритм-гитариста, бесцеремонно выхватил из рук того алкоголь. Токи на пару мгновений застыл, оторопело и нетрезво соображая, что только что произошло, но потом перевёл свой взгляд на незваного гостя. Сквизгаар уже было пожалел, что забрёл сюда, когда светлые льдисто-голубые глаза блеснули чем-то бешеным и недоуменным одновременно, как тогда, на последнем концерте Snakes'n'Barrels. Теперь на месте забитого до смерти фаната рисковал оказаться и сам Сквигельф. Воображение рисовало страшные картины его кончины. Стараясь скрыть волнение за высокомерными действиями, блондин усмехнулся. Кому ты доказываешь, Сквизгаар? Он видит твой страх. —Тебе не можный пить, Токи. — произнёс швед, отступая на шаг назад и пряча бутыль с плещущейся в ней огненной водой за спину, — Не дорасти ещё. —Пойти нахуй, Сквиз, но отдать мне перед дэтим водку. — процедил сквозь сомкнутые зубы Вортуз, не скрывая раздражения, которым сквозило в комнате. —Ладный, если хотеть свой водка назад, то ловить, несчастный алкоголик. Рука русоволосого требовательно потянулась к гитаристу, взывая отдать склянку с соблазнительно булькающим спиртным, но тот лишь фыркнул и навскидку метнул её в стену. Стеклянная тара разлетелась на осколки под протестующий вопль норвежца. На обоях осталось мокрое пятно. —Признаваться, Токи, ты хочет швыряет в меня дэтот бутылка, йа? — швед весело ткнул парня локтем, когда решил подсесть ближе. Ближе. Но зачем? Зачем ему сближаться? Раньше это всегда делал Токи. Этот неугомонный норвежец, стремящийся… Подружиться? Сквизгаар сглатывает растущий колючий ком в горле. Прошёл уже месяц со дня освобождения ритм-гитариста из плена. Нет, Токи не вернулся вместе с ними в Мордхаус, он потерялся где-то там, в подвале, следуя за голосом Хаммерсмита. Токи не вернулся, а сгинул, пока они его искали. Перед Сквигельфом лишь его бледная копия, практически лишённая эмоций. Они опоздали. —Токи… — тот лишь отодвинулся от шведа, устраиваясь на теплом полу поудобнее. —Эй, я с тобой разговаривает! Но Вортуз вскочил с пола и забрался на кровать, напоследок кинул на соло-гитариста злой взгляд и откинулся назад, уставился в потолок. —Проваливает отсюда, я хотеть спать. Давай-давай, пошевеливаться! — возмущению блондина не было предела. Как его смеют выгонять? Сквигельф поджал губы, думая, проучить этого несносного неудачника или спокойно выяснить причину его странного поведения и затем уже проучить. Токи почувствовал, как кровать жалобно скрипнула под чужим телом, склонившимся над ним. Тёплая рука с грубыми длинными пальцами коснулась скулы и замерла. —Не трогает меня, шведский дилдо! — норвежец пытался оттолкнуть от себя блондина, который по его мнению чересчур обнаглел, но Бог гитары перехватил его руки и пригвоздил по бокам. Льдистые глаза смотрели на него слишком затравленно, почти как на своего убийцу. Сквизгаар мысленно ругнулся и смахнул с чужого лица пару русых порядок, заправил их Вортузу за ухо и начал любоваться реакцией. Токи сначала смутился, а затем сдвинул брови к переносице, напустил на себя серьёзность. —Не хру… хруму… Не хмуриться. — швед снова навис над лежащим под ним парнем, потянулся к его лицу. Указательные пальцы потянули чужие губы за уголки вверх, создавая кривую улыбку. —Сквиз… — Токи убрал от своего лица огрубевшие от игры пальцы и внимательно посмотрел на блондина. —Что такое? —Что ты делает? Сквизгаар слез с парня и лёг рядом. И в правду, что он делает? Пытается приободрить? Отвлечь от алкоголя? Алкоголь мгновенно выветрился, когда Токи почувствовал, как Сквизгаар сопит ему в затылок. —Сквизгаар? —Спать, Токи. Я устаёт, ты устаёт, да ещё и напивается. Всё, спать. — проворчал гитарист и сграбастал норвежца в объятия. —Не видный, что ты устаёт, Сквизгаар. — Токи не без усилия повернулся к тому лицом и укоризненно посмотрев на парня, хмыкнул. Вортуз улыбнулся, когда чужие тёплые руки медленно забрались под футболку, нежно оглаживая талию и сцепляясь сзади на пояснице в некий «замо́к». —Ты странный сегодня. — всё также улыбаясь произносит норвежец и тут же провалился в глубокий сон, стоит ему сомкнуть глаза. Сквизгаар прижался теснее к парню не то от холода, не то от наплыва сентиментальных чувств, так редко испытываемых холодным и безучастным скандинавом; снова уткнулся ему в плечо, оставил короткий поцелуй и беззлобно усмехнулся. —Балбес, уснуть на самый интересный место…