Winner and Luck: бесконечность не предел

— Это шутка? Ее взгляд блуждал по другу хаотичным танцем, в попытках зафиксировать малейшее проявление иронии. Что вот через секунду, Гарри рассмеется, и скажет, что он проиграл очередной спор с Дином и это он уговорил его сделать нечто подобное. Что Гарри по пути на поляну просто ударился головой о массивную ветку и поэтому его мысли совершенно спутались и выдали такой коллапс. Да что угодно, кроме… — Я разве похож на комедианта? — искра укора в его взгляде метнулась к подруге. — Гермиона, оглядись вокруг! Грейнджер обвела взглядом поляну и, не найдя ничего, что смогло бы приблизить ее к ответу на поставленный вопрос, изогнула бровь. — Это фигуральное выражение, а не призыв к действию. — Гарри цокнул языком и закатил глаза. — Ты заметила изменения в наших одноклассниках? Гермиона отрицательно качнула головой. А какое вообще ей дело до жизней маловажных людей? Ей бы со своей разобраться как нибудь… — Почти каждый нашёл себе пару и с кем-то встречается. — устало покачал головой Гарри, будто он объяснял годовалому ребёнку как кушать ложкой так, чтобы еда попадала в рот. — А Дин сегодня пригласил на свидание Джинни. Думаю, ты и сама сможешь догадаться, к чему это приведёт. Пазл в голове Гермионы потихоньку начинал складываться. — Поэтому ты решил, что таблеткой от одиночества будет переход наших дружеских отношений в романтические? — Гермиона не понимала, ссорились они или обсуждали дальнейшие перспективы. Слишком категорично. Слишком негативно складывается диалог. — Но Гарри, мы знаем друг друга чуть ли не с рождения, и… — Вот именно, Гермиона! — Поттер поднялся с пледа и взмахнул руками. — Именно поэтому я считаю, что ты — лучший вариант для отношений. Мы дружим более десяти лет, успели изучить друг друга вдоль и поперёк. И уже пройдя определённый путь вместе, мы не ожидаем предательства. Отношения без двойного дна, понимаешь? Наши цели по жизни схожи. Как и взгляды на будущее. Разве все это не может стать уверенным подспорьем для нового витка развития? — Гарри… — Гермиона приблизилась к другу и опустила ладонь на его плечо. — Я понимаю, тебе хочется не отставать от окружающих. Быть как все, имея изначально разные вводные. Да, многие разбились по парочкам и с удовольствием изучают новые аспекты подростковой жизни. Но… Мне жаль, я не смогу дать тебе того же. — Гермиона, я так долго торчу у тебя во френдзоне, что уже подумываю тут недвижимость прикупить. — Поттер невесело усмехнулся, поправляя очки. — Не так. Ты неправильно меня поняла. Я не стремлюсь догнать общество или начать отношения просто потому что все так делают. Это был лишь предлог, чтобы увести диалог в нужное русло. Ты мне нравишься. И понял я это далеко не сегодня. После этой фразы она осознала, что годная шутейка отменяется. Finita la comedia*. Труппа сложила декорации и разошлась по гримеркам пить чай.

прим.автора — спектакль окончен.

И что теперь? Опять все испортишь? Гермиона, здесь не будет «или, или». Не получится и рыбку съесть, и на люстре покачаться. Сохранить дружбу после признания? А это вообще возможно? Сомневаюсь. А что ты ему можешь дать? Ведь никогда Гарри не был для тебя кем то большим, чем другом. Никогда. Гермиона сглотнула. Снежный ком мыслей набирал обороты, притягивая к себе все больше и больше хаотично вырванных событий. Какой абсурд. Не так давно я только начала дышать полной грудью после потери Седрика, как на мою голову свалился Малфой. Который вёл себя как конченый идиот, а потом решил, что я достойна его доверия и подпустил ближе. Приоткрыл завесу своего бесконечного алтаря тайн, чтобы… а чтобы что, кстати? Какой профит он получил от этого? Гермиона резко качнула головой, направляя мысли в другое русло. А что я получила взамен? Только очередной негатив в виде полного игнорирования моего существования. Очередные риторические вопросы. Миллиарды вопросов остаются без ответов, когда дело касается этого придурка. И когда я призналась самой себе, что этот человек мне не безразличен… Гермиона скривилась и прокашлялась в кулак, переводя взгляд в сторону леса. Об этом открытии я, пожалуй, подумаю позже. Готова ли я потерять ещё и Гарри? Нет. Совсем нет. Получается… ответ очевиден? — Мы можем попробовать. — Гермиона прошептала так тихо, стараясь не выдавать волнения. — Но я не могу тебе ничего обещать. — Седрик, да. Я понимаю. — Поттер кивнул и взял ее за руку. — Я готов подождать. И помогу тебе справится. Если бы только он, Гарри. — Начнём прямо сейчас? — Гермиона несмело улыбнулась, пряча руки в карманы. — Именно. — Поттер протянул ей кружку с тёплым чаем и огляделся по сторонам. — Я называю эту поляну истеричечной. Гермиона поперхнулась, подавляя нервный смех. Брызги от чая разлетались в разные стороны в такт ее подрагивающей руке, создавая эффект дождя. Гарри перестал воспринимать шутки? С каких пор? Такие кардинальные смены настроения — весьма травматичны для ее ментального здоровья. — Как, прости? — она перевела недоумевающий взгляд на Поттера. Гарри медленно выдохнул, прикрывая глаза. Шумный вдох, взгляд, полный решимости — и он испустил оглушительный крик, подняв голову к небу. Гермиона наблюдала за другом ошалевшими глазами. Мысли блуждали по неведомым коридорам, не находя ответы на роящиеся немые вопросы. А трахею совершенно точно отсоединили от легких, иначе как объяснить, что сделать вдох казалось ей невозможной задачей? Что это было? Зачем он это сделал? Что он хочет от меня? — Истеричечная. — тяжело дыша ответил Поттер. — Ты знаешь, отлично помогает избавиться от накопившегося негатива и путаницы в мыслях. На выдохе, — Гарри демонстративно повторил плавное опустошение лёгких. — Ты концентрируешься на всем, что остро бередит твоё сознание. Все те мысли, которые не дают спать по ночам, медленно разрушая изнутри. Кирпичик за кирпичиком. Затем выбираешь одну, самую остро зияющую — и освобождаешь разум, заключая скопленный ком эмоций в крик. Попробуй! — Гарри, я не думаю, что это хорошая идея. — Гермиона замялась. Одно событие ошеломительнее другого. А что, если они в лесу не одни и на крики сбегутся люди? Вдруг они подумают, что кому-то плохо и требуется помощь? Как потом объясняться? — Да брось, Гермиона, доверься мне. — Поттер вцепился в ее руку и потянул за собой, выводя в центр поляны. — Повторяй за мной. Гарри остановился и резко обернулся к ней. Гермиона запаниковала — неужели пути назад нет? Память услужливо подкинула воспоминание о ситуации с Малфоем, когда она, подобно снайперу на разведке, вытаскивала из него интересующую информацию. Как символично, однако. Изменились только декорации и люди, а ощущения — идентичны. — Гарри, я не думаю, что смогу… — Гермиона скомкано улыбнулась и предприняла очередную попытку к бегству. В обеих ситуациях руководство к действию ей диктовал страх. И если в ситуации с Драко инициатором была сама Гермиона, то в случае с Гарри она оказалась заложником обстоятельств. — Сделай глубокий вдох, — Гарри взял ее за обе руки и набрал в лёгкие побольше кислорода, зажмуривая глаза. — Вот так. А на выдохе, сконцентрируйся на том, что беспокоит тебя больше всего в данный момент. Отступать больше некуда. Гермиона, послушно выполняя инструкцию, прикрыла веки и начала распутывать эмоциональный клубок минувших дней. А действительно, что меня беспокоит больше всего? Шумный вдох. Седрик. Мой милый Седрик. Воспоминания о нем болят не хуже проникающего ранения. Болели. И будут болеть всегда. Но это ли главная проблема? Задержка дыхания. Нет, пожалуй, уже нет. На сегодняшний день я со всей осознанностью могу себе признаться, что это в прошлом. Грустно вспоминать, не менее печально осознавать, но горевать всю жизнь — не моя история. Медленный выдох. Тогда… Малфой? И танцы на эмоциональных стёклах? Доверие, перетекающее в игнорирование и отрешенность? Кислород плавно трансформируется в углекислый газ, растворяясь в воздухе. Обидно. Непонятно. Малюсенький шаг навстречу и два аршинных назад. Меня тянет к нему ровно настолько же, насколько и отталкивает. Запас лёгких почти на исходе. Я хочу узнать правду о нем. Прочесть эту книгу, в которой собрались сочинения на непонятных языках. Помочь. Мне невероятно жаль его, ведь складывается впечатление, что он одинок в этом мире. Один на один со всеми невзгодами, странными событиями и опасностями. Задержка дыхания. Да, пожалуй, это оно. Резкий вдох и… Хриплый вскрик еле слышно вырвался из ее гортани, моментально теряясь в шумящей от ветра листвы. — Ничего, Гермиона. Ничего страшного, давай попробуем снова. — Гарри утешительно погладил ее по плечу, вглядываясь в лицо. — У тебя обязательно получится. Видимо, воспоминание было недостаточно сильным. Подумай ещё, может, есть какое-то другое? Гермиона прикусила губу. Усилившиеся порывы ветра играли с прядями волос, закручивая их в хаотичное нечто. Как символично — идеальное олицетворение ее внутреннего состояния. — Гарри, это бесполезно. — последняя попытка самоустраниться. — Просто сосредоточься. — Поттер пресёк ее, полностью завладевая ситуацией. — Подумай внимательно. Что может беспокоить самую храбрую и преданную девушку? Щелк. Гермиона широко распахнула глаза. И кажется, что в эти блюдца стало возможно упихнуть целый мир, огромное мироздание, на котором строилась история. Меня. Что беспокоит меня? Гарри прав, я ведь думаю сначала о других, всегда забывая о себе. Айсберг осознания врезался в ее разум, протыкая сердце внезапным открытием. Всегда на первом месте кто-то, кроме меня самой. Всегда забочусь о других, забывая, что я тоже живая, и тоже могу чувствовать. Быть не в настроении. Устать. Или просто чего-то не хотеть. Но никогда… Почему я никогда не обращаю внимания на свои желания в первую очередь? По лесу накатом проехался оглушительный женский крик. Крик, который взял своё начало из самых недр души. Ее крик. — У тебя получилось! — в глазах Гарри заплясали озорные чертики, олицетворяя его триумф. — Знаешь, в этом и заключается секрет счастья. Брать от жизни только то, что тебе нужно. А негатив сбрасывать, как неуместный балласт. Поздравляю! Сегодня у тебя это получилось. Гермиона неверяще блуждала по поляне глазами — блюдцами. Она справилась? Это и есть то самое? Открытие сегодняшнего дня номер два. Мне нужно научиться думать о себе. В первую очередь. *** Лондон. 21 октября 2009 год. Гермиона сидит на уроке мировой литературы. Ее глаза неумолимо закрываются под монотонный монолог учителя, отпуская уставшее сознание в царство Морфея. Их «отношения» с Гарри продлились полтора дня. В тот злополучный день, после прогулки по лесу, Гарри проводил ее до дома и поцеловал. Нет, не в том формате, как это делают уже проверенные временем пары, а обычное целомудренное прикосновение губами в щеку. Но даже это мимолетное телодвижение окатило Гермиону электрическим разрядом по коже, сигнализируя — это неправильно. Так не должно быть. Не с ним. Вечер того же дня она провела в анализе двух новых для неё открытий. Вернее сказать, даже трёх. Первое — ей действительно нравится Драко. Возможно, именно по этой причине, отношения с Гарри ей кажутся чем-то инородным, причиняя буквально физическую боль. Но Гермиона не была бы Гермионой, если бы на одном осознании она остановилась. Теперь на горизонте отчетливо замаячил вопрос — ну и что ты с этой информацией будешь делать дальше? Психологи говорят, что обозначение проблемы — уже половина пройденного пути для ее решения. Почему же тогда ей так сложно структурировать движение к цели? Все в этой жизни имеет начало, середину и конец. Начало есть. А какой прогнозируемый исход она ждёт? Ответа не было. И чтобы не погрязнуть в вечной середине, выполняя, подобно роботу, череду бестолковых действий, которые не приведут к результату (просто потому что никакого исхода нет и быть не может даже в ее собственной голове), Гермиона запретила себе думать о Драко. Этот человек не поддаётся логике. Его действия абсолютно не последовательны, и Гермиона уверена — любые взаимоотношения с ним принесут лишь боль, приправленную непониманием, недосказанностью и бесконечными запятыми. Какова вероятность, что Малфой ей доверится? Да нулевая. Если не отрицательная. Да, вот так просто — взять и забыть. Наступить чувствам на горло, запрещая подсознанию воскрешать их. Отгородиться от того незначительного хорошего, что их связывало и вести себя так, будто этого человека никогда и не существовало в ее жизни. По возможности, даже не здороваться. Скорее всего, он будет даже рад, учитывая, как нарочито усердно Малфой игнорировал ее последнее время. И вишенка на торте, чтобы уже наверняка оставить даже малейшие надежды на оттепель между ними — Драко в отношениях с Лавандой. Их союз Гермиона не могла охарактеризовать как нерушимый, но факт остаётся фактом — они пара. А она — не разлучница-интриганка. Поэтому — баста. Пока чувства не разрослись подобно папоротнику, напитавшемуся воды, их необходимо пресечь. Желательно, навсегда. Второе, не менее важное открытие — это отсутствие заботы о себе и своих эмоциях. Этот вопрос более сложный, многогранный. Гермиона не понимала, что ей брать за отправную точку и какие действия предпринимать. Ведь с окружающими наладить отношения проще — ты видишь человека перед собой, можешь проанализировать его реакцию и болевые точки. Но как сделать подробный анализ самой себе? Гермиона решила начать с малого. Написать на листке бумаги то, какой бы она хотела видеть себя через несколько лет. А следующим списком план действий, необходимых для достижения этого результата. Через пять лет она определенно видела себя с длинными волосами, которые поддаются укладке. Совершенно точно на ее лице нет никаких очков и высыпаний. А тело не «украшают» лишние килограммы и оно выглядит здоровым. Она научилась делать макияж, который идеально подчёркивает выигрышные черты ее лица. А мешковатые свитера и безразмерные джинсы в гардеробе заменила одежда, которая выгодно выделяет ее в толпе. Это же подходит в категорию про «думать о себе»? Для начала должно хватить. С ментальным здоровьем дела обстояли хуже. Этот момент Гермиона решила отложить, пока не разберётся с открытием номер три, ведь это и есть то последствие, которое наступило из-за вечных переживаний о ком угодно, кроме себя самой. Финальную ноту аккорда выводов сыграл Гарри. Точнее, недоотношения, которые необходимо пресечь как можно скорее. Это был фарс. Гермиона испугалась потерять годами выстроенную дружбу, и согласилась вступить в отношения, которые ей противны. Что и говорить, она сама себе не мила от того, что дала другу ложную надежду. И это пора заканчивать как можно скорее, ведь чем дольше отношения продлятся — тем больше дров будет наломано, и если оборвать все сейчас, объясниться — остаётся призрачный шанс сохранить тепло между ними. Но с каждым прожитым днём в статусе «пара» положительный исход тлеет в руках. Гермиона собирается завтра же серьезно поговорить с Гарри. Ведь как удачно — уже утром у них запланирована встреча дома у Джинни. Там-то она и расставит все точки. Но как это часто бывает, все пошло не по плану. Утром следующего дня Гермиона проснулась от ласкового шёпота мамы — «дорогая, просыпайся, к тебе пришёл Гарри». Гермиона медленно разлепила веки, отгоняя сонную пелену. Очевидно, что она проспала — уснуть удалось глубоко за полночь. Но как только мозг проанализировал полученную информацию, ее глаза резко распахнулись, а сама девушка буквально подпрыгнула в кровати. В беспорядочных телодвижениях она заметалась по комнате, спешно приводя себя в порядок, когда на пороге возникла до боли знакомая фигура, в несвойственной позе облокотившаяся на дверной проем. — Утро не бывает добрым? — добродушно уточнил Гарри. Гермиона вздрогнула, выпуская из рук контактные линзы. Коробочка шумно прокатилась по полу, остановившись у ее ног. Гарри вроде бы и пошутил, вот только Гермионе было совершенно не до шуток. — Д-да, я что-то плохо спала сегодня. — вяло оправдалась Гермиона, отмечая, что потеряла боевой настрой. Куда делась вся решительность, которая вчера переполняла ее? Эй, ау, вернись! — Не торопись, я думаю, Джинни и Дин не сильно разочаруются, если мы немного опоздаем. — Гарри подошёл к ней и погладил по плечам. Разряд тока вновь послал сигнал, взывающий к разуму Грейнджер — внимание, объект не ликвидный. Ошибка доступа. — Все в порядке? — взволнованно спросил Гарри, уловив ее дрожь. — Руки у тебя холодные. — соврала Гермиона. По прибытию в гости к Джинни ситуация лишь усугубилась. Гарри не ошибся — Дин и Джинни действительно стали парой. И вот у них-то все было по-настоящему. Во время встречи рыжая восседала у него на коленях, не упуская возможности поцеловать возлюбленного, погладить или мимолётно коснуться. Воздух между ними искрил. Да так, что невольно Гермиона задумалась — а сможет ли она когда-либо ещё испытать подобное? Оглядываясь на Гарри, который любыми способами силился обратить на себя ее внимание, Гермиона понимала, что поступает в точности, да наоборот — цепляется за каждый предлог, лишь бы поменьше контактировать с «другом». Только бы не коснуться. Соблюдай дистанцию. — Тебя что то беспокоит? — отдаленно интересуется Джинни, когда девушки остались наедине, за приготовлением обеда. — Все в порядке. — Гермиона отчужденно пресекает ее. Она обязательно расскажет Джинни, но не сегодня. — С Гарри какие-то сложности? Тебе тяжело довериться? — Уизли решила пойти напролом. — Давай не сегодня, ладно? — уходит от ответа Грейнджер. После обеда Гермиона, не в силах больше играть этот вычурный спектакль, сбегает домой под предлогом внезапного приступа мигрени. С боем отделавшись от попыток Гарри проводить ее, остаток дня она проводит во вновь нахлынувшем самобичевании. Не смогла. Не справилась. Трусишка. Ночь не принесла ей облегчения. Гермионе казалось, что это поспешное решение повисло огромной наковальней, мешая дышать полной грудью. Ношу, которую она сама же и водрузила себе на шею. Спокойный сон отчалил в кругосветное плавание, прихватив с собой за компанию остатки ее гордости. Но за каждой ошибкой стоит бесценный опыт, который учит нас жить эту жизнь. Делать выводы. Принимать решения. И наступает сегодняшний день, когда Гермиона взрослеет, и делает выбор между туманным желанием и трудным, но единственно верным. — Мы не можем быть вместе. — твёрдо чеканит она, когда Поттер встречает ее на пороге дома, чтобы вместе отправиться в школу. — Я поспешила, Гарри. Я испугалась, что если отвечу отказом на твои чувства, я бесповоротно потеряю тебя. Навсегда. Но согласившись, я совершила преступление против себя самой, понимаешь? Я не могу так. Ты не заслуживаешь лжи. И надеюсь, сможешь простить меня и понять. Ты — мой друг. Друг, без дальнейших перспектив. И однажды, мы, как когда-то раньше, снова будем смеяться над нелепыми шутками Дина и преодолевать жизненные трудности стоя плечом к плечу. Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь простить мне этот поступок. Мне правда очень жаль. Гарри лишь кивнул в ответ и молча сопроводил ее до класса. Учтиво кивнув, изо всех сил стараясь показать, что ситуация нисколько не огорчила его, он занял своё место за партой и моментально принялся усердно записывать тему с доски. Гермионе ничего не оставалось, как принять последствия своего решения. Сжав зубы, она усилием воли отключила жалость, так и норовившую просочиться из мельчайших щелей и заполнить разум тоской. Что сделано, то сделано. Историю не перепишешь. Но я совру, если скажу, что мне ничуть не полегчало. Ведь ношу, разделённую на двоих, тащить куда проще. Первый урок подошёл к концу. Гарри не изменил своего положения ни на йоту, полностью игнорируя роящуюся вокруг него Джинни. Поттер, казалось, прирос глазами к блеклому оконному стеклу, не в силах самостоятельно отлепить их — настолько ему было наплевать на вокруг происходящее. Гермиона перевела удручающий взгляд на друзей и поджала губы. Ещё рано, подруга. Он не вылезет из своего панциря, пока сам не почувствует в этом необходимость. Гермиона вернула своё внимание книге, неприметно скрытую под грудой учебников. Но у жизни оказались на неё свои планы. Кто-то резко подхватил ее под локоть, поднимая со стула и уводя за собой. Внезапность сыграла на руку — Гермиона, подобно китайскому болванчику, покорно последовала за незнакомцем. Как только шок отошёл на второй план, Гермиона вернула взгляду фокус, различая перед собой светлые вьющиеся волосы, аккуратно собранные в косы. Ее уводили в сторону запасного выхода из школы. — Лаванда?