***
Гёто не боялся высоты, часто поднимаясь куда-нибудь на крыши зданий или открытые балконы. Откуда можно было видеть город и машины, проезжающие далеко внизу. Вечерний шум мегаполиса стал родным, а сигареты, будучи всегда при нём — приелись до чертиков. Гёто не боялся высоты, но сейчас крепко держал руку Сатору, потому что выбрать самую высокую горку, да ещё и с мертвой петлей — явно было для него плохой идеей. Никогда больше он не позволит Годжо затащить себя в парк аттракционов. Резкая смена высот и перепады, заставляли голову кружиться и требовать немую поддержку. Он являлся отличным заклинателем, но стоило Сатору Годжо затащить его на аттракцион — всё это уходило на второй план. Вагончики сорвались с бешеной скоростью вниз, а рядом раздался веселый смех Сатору, который явно наслаждался количеством адреналина и замешательством Гёто. Для него это было обычное дело — наслаждаться как собственными, так и чужими эмоциями. Ветер врывался своими руками в волосы, беспорядочно взъерошив их, так что даже пучок не спасал некоторые пряди от выбивания из массы. Они лезли в глаза, доставляя ещё больше неудобств. Хотя куда больше, если они и так несутся с огромной скоростью вниз головой. Почувствовав, как аккуратно перехватили руку, Гёто взглянул на Сатору, который в свою очередь рассматривал его. Белые волосы точно также превратились в непонятно что, но зато Годжо выглядел очень счастливо, словно только этого и не хватало ему в жизни. Впрочем, когда твоя жизнь состоит из череды сложных заданий, конечный исход которых не всегда может быть хорошим — такие детские радости помогают отвлечься. На губах Годжо сияла улыбка, которую уж точно в ближайшее время никто не сможет снять. Не осознавая это, Сугуру и сам начал улыбаться в ответ. Словно безудержная энергия Сатору распространялась на всех других людей, в частности на Гёто. Когда всё закончилось, и им дали возможность выйти на платформу, Сугуру чувствовал как кончики пальцев продолжали слегка трястись от адреналина, но в остальном — от страха осталась лишь бледность на лице. Он продолжал улыбаться, невольно заглядываясь на Сатору, что, впрочем, делал постоянно. — Боишься все-таки, — Сатору подмигнул, хватая Сугуру за руку и уводя в сторону автомата с напитками, — так бы и сказал. — Я не боюсь, но всё-таки редко удается испытать что-то такое, — Гёто последовал за ним, мысленно делая себе пометку сводить куда-нибудь Сатору, — хоть и на каждом задании мы рискуем жизнью, всё-таки это абсолютно не тот эффект, как от обычных американских горок. — Ха, зато теперь появилась возможность сравнить, — Годжо закинул мелочь в автомат, от которого тут же раздался шум упавших банок. Достав их, Сатору отдал одну Гето.***
На площадке раздавался приятный звук скольжения колес по деревянным настилам. Подростки всячески выпендривались друг перед другом, выполняя трюки на скейтах и громко смеясь. Сатору сидел на скамейке, недалеко от них, наблюдая за тем, как какая-то компания накатывала круги. В ней он приметил одного парня, чью голову окружило одно небольшое проклятие. Ребенок в целом выглядел устало, но всячески старался поддерживать разговор с друзьями. — Держи, — Гёто подошёл неожиданно, усаживаясь рядом и протягивая Годжо стаканчик с кофе. — Спасибо, — он взял протянутый стаканчик в руки, не отрывая взгляд от очередного трюка, — ты умеешь кататься на скейте? — Нет, и не горю особо желанием, — отвечал Гёто, собирая волосы в пучок, чтобы не мешались, — а что? — Сугуру не смотрел в сторону детей, поэтому не сразу понял, что задумал Годжо. Сатору хитро посмотрел на него, отставляя стаканчик в сторону. С минуту о чем-то раздумывая, он слегка присвистывает: — Эй, парни! Идите сюда. Подростки, что до этого катались на досках, обратили на него внимание, заинтересованно разглядывая Годжо. Тот в ответ улыбался невинно, располагая тем самым к себе детей. — Ну чего вы, я просто хочу попросить покататься, — в этот момент и Гёто заметил проклятие, переглядываясь с Годжо, тот всё-также выглядел простодушно. — А ты вернёшь? — решил уточнить один из детей, подкатываясь к их скамейке. — Конечно, спрашиваете ещё! Мне ж только перед другом повыпендриваться, — и Годжо поднялся на ноги, снова переглядываясь с Гёто, попутно подмигивая ему. — Вон ты, — он указал на мальчика, голову которого окружило проклятие, — выглядишь усталым, дашь покататься, а сам можешь отдохнуть, — Сатору снова расплылся в улыбке, чуть снимая очки. Мальчик неуверенно посмотрел на друзей, но как только получил немое одобрение, отдал доску Годжо: — Держи. — Мерси! — Сатору тут же схватил скейт в руки, ставя его пред собой и невесомым жестом взъерошив парня по голове, тем самым изгоняя проклятие, — посиди пока. Замечая все действия Сатору, Гёто одобрительно кивнул, но продолжал заинтересованно смотреть. Годжо никогда не упускает возможности развлечься, даже в попытке изгнать проклятие. Встав на доску, он пару секунд пытался удержать равновесие, а после, аккуратно оттолкнулся ногами от земли. Скейт медленно двинулся вперёд, подъезжая к Сугуру. — А я когда-то катался, — он вновь встаёт на доску, пробуя снова оттолкнуться и прокатиться. С первого раза это вышло слабо, но уже через пару попыток Годжо весело наматывал круги вокруг Гёто. Тот лишь усмехнулся, наблюдая за движениями Годжо. Слегка подпрыгнув, одна нога вместе со скейтом взлетела вверх. Почти сразу же приземляясь на землю, Годжо удачно встал на обе ноги, а доска оказалась у него в руках. — Выпендриваться будешь? — А ты будто бы не слышал. — Не упади только, — Гето ухмыльнулся, беря чужой кофе в руки и делая глоток. Годжо уверенно кивнул, начиная наворачивать круги рядом со скамейкой, словно пытаясь вспомнить каково это. Свешиваясь в небольшую яму, сделанную специально для трюков, Сатору оттолкнулся от стенок, набирая скорость. Волосы красиво развивались, да и сам Годжо выглядел так, будто вылез из подросткового фильма. Делая очередной прыжок, он вновь оказался около Сугуру. Сзади раздался свист и хлопки детей, у которых и забрали скейт. Сатору, сняв воображаемую шляпу перед ними, покланился. Оставив очки на скамейке он подает руку Гёто: — Не хочешь попробовать? — на лице играла радостная улыбка, идеально подходящая таким же веселым глазам, в которых Сугуру в очередной раз утонул. — Я же сказал, что нет, Сатору. Что у тебя за день сегодня? Всё время хочешь меня куда-то втянуть, — он шутливо улыбнулся, глубоко в душе умиляясь от того как Годжо мило сморщил лицо от обиды. Когда-то в детстве Гёто и сам катался на скейте, но после неудачного трюка остались не самые лучшие воспоминания. — Как хочешь, — Сатору отвернулся от него, показав мальчику, у которого и был выпрошен скейт распахнутую ладонь — «Пять минут». Тот выглядел уже не так устало, и даже улыбка больше не казалась натянутой. Звук от соприкосновения колесиков с асфальтом слился среди других таких же. Не то чтобы на площадке было много народу, но как минимум трое человек тоже катались на скейтах. Годжо разгонялся, то подпрыгивая, то чуть притормаживая. Его действия казались отточенными долгой практикой и любой незнакомый человек мог бы сказать, что Сатору занимается на протяжении долгих лет. Даже Гето, прекрасно знающий о том, что Годжо никогда при нем не катался, не мог поверить в то, что он встал на скейт впервые за долгое время. Каждый плавный толчок и поворот тела в сторону казался грациозным, от чего так и хотелось наблюдать за Сатору не отрывая глаз. Как внешне, так и своими действиями он напоминал кота. От такого сравнения на лице Гето засияла скромная улыбка, которую, в прочем, прервали. Вновь подпрыгнув и не успев правильно перехватить доску, Годжо всё-таки упал, не удержав равновесия. Раздался тихий мат и шипение. Гёто вмиг встал. Взяв их вещи, он направился к Сатору, которого уже обступили подростки. — Эй, парни, забирайте доску. Я с этим разберусь, — Сугуру сел на корточки напротив Годжо. По его лицу тонкой струйкой текла кровь из разбитого носа. На секунду высунув язык, Сатору облизнул губу, тут же поморщившись. — Меня пришла наказывать мамочка-Гёто за непослушание? — он усмехнулся, пару секунд раздумывая над тем, что сделать с кровью. Решив, что оптимальным решением будет просто вытереть её рукой, Годжо поднес её к лицу. Однако Сугуру тут же перехватил ладонь, убирая от лица. Тихо шикнув, он достал из рюкзака салфетки, поднося к губам и аккуратно проходясь по ним, вытирая кровь. — Мамочка-Гёто сейчас даст тебе пизды, если дальше продолжишь так шутить, — Сугуру улыбнулся, чуть надавливая на нос, тут же в ответ получая тихий скулеж. — Да, понял я, — глаза Годжо зажмурил, всё также мельком морщась от неприятных прикосновений. Усевшись поудобнее, он позволил Гето вытереть кровь с лица. Как только та перестала идти, Сугуру уже хотел отнять руку и выбросить салфетку, но Годжо, вновь задумав шалость, не дал ему это сделать. Мельком лизнув палец Гёто, он усмехнулся, замечая как тот отвел взгляд, делая вид, что ничего не произошло. Отдав очки, Сугуру поднялся на ноги, протягивая ладонь Годжо и помогая тому встать. Тот тихо посмеивался со своего падения, все-также слизывая кровь, присохшую к губам. Гёто на пару секунд засмотрелся на то, как язык мелькал, проходясь по линии губ. Тут же пытаясь вернуться в реальность, он мотнул головой, уводя Сатору в сторону выхода из парка. Тот не сопротивлялся, перехватывая ладонь покрепче и следуя за парнем.***
Сатору умеет подбирать моменты. Самые неожиданные, ну и ещё ему просто хочется внимания. Тяжело жить когда ты напрямую зависим от чужих прикосновений и объятий. Поэтому, в любой удобный момент Гёто становится мягкой подушкой. На уроках он часто засыпал на его плече, а когда их забирали с очередной миссии, мог развалиться на заднем сиденье и дремать на коленях Сугуру. Сейчас же они ползли по пустой улице, срезая дворами и маленькими улочками. Шум города на фоне создавал свою атмосферу спокойствия и умиротворения. Нос уже давно перестал болеть, поэтому Годжо даже не морщился. Однако искусанные губы давали о себе знать, отчего он постоянно отдергивал себя, чтобы не сделать хуже. Мелко накрапывающий дождь заставлял неприятно ежится от прилипающей к телу футболки. Кончики мокрых волос неудобно лезли в глаза, поэтому Сатору постоянно пытался зачесать их назад, но получалось плохо. И спустя несколько попыток он забил на это дело. Проходя в очередной закоулок, удобно скрытый от дождя, Сатору неожиданно остановился. Он перехватил ладонь Гёто, аккуратно, но требовательно притягивая его к себе. Сугуру не возразил, а в глазах играли смешинки, словно он только и ждал, пока Годжо не выдержит. Однако не успел Сатору ещё даже предпринять попытку поцеловать, как его остановили, прикоснувшись пальцем к губам. Гёто отрицательно покачал головой, прося подождать. На его губах играла легкая улыбка, заставляющая Годжо надуть губы в обиде и всё-таки отстранится. Он жалостливо посмотрел, но тут же сорвался с места, когда Сугуру, перехватив его руку, повёл в сторону здания. — Потерпи пару минут, — Годжо ничего не ответил, с интересом рассматривая открытые балкончики, уходящие вверх. Высокие многоэтажки были на каждом углу, но именно эта вызывала какой-то смутное чувство воспоминаний и лёгкой горичи на языке. Дверь оказалась не закрыта, а в подъезде раздался шум от шагов. Сатору накрыло. Он вспомнил, почему именно это здание показалось ему знакомым. Когда им было по шестнадцать лет, их отправили на миссию. Всё закончилось удачно, но проклятие их изрядно помотало, отчего сил толком не было. Однако Сугуру настоял на том, чтобы сходить в многоэтажное здание, находящееся поблизости. Это было здание, в которое они сейчас поднимались. Именно тогда Годжо впервые попробовал закурить и чужие губы на вкус. До сих пор он ни разу об этом не жалел. Лифт тихо пискнул, оповещая о том, что они добрались до нужного этажа. Балкон встретил всполохом ветра и брызгами от дождя. Всё тут же затихло, и лишь редкие капли нарушали покой. Сатору, на миг замерев, прислушивался к шуму машин далеко внизу и завороженно глядел на огни открывшегося перед ним города. В голове мелькал тот день. Признание, так просто сказанное Гёто, между затяжками. И поцелуй, который в миг дал ощутить, каковы на вкус чужие губы и как приятно их целовать. Гето, стоящий рядом все-также улыбался, доставая из кармана пачку сигарет и поджигая одну, чуть прикрыв её ладонью. Сугуру не смотрит на город, привыкший к такому виду. Хотя каждый раз в его сердце что-то отзывается теплом. Он рассматривает Сатору, которого так и хочется держать рядом и не отпускать. Больше самого Годжо, Сугуру любит его искренние эмоции. А за сегодняшний день их было достаточно. — Как нос? — Гёто поднёс сигарету к губам, с секунду держа рядом, а после прикуривая. — Не болит, — Сатору перевёл взгляд на него, подходя ближе. Он слегка поморщился от табачного дыма, который выпустили почти ему в лицо, но не отстранился. — Зато потом вспомнишь, как весело ты покатался на скейте, — Сугуру усмехнулся, убирая руку с сигаретой в сторону, а другой поддёрнул Годжо за подбородок и одним лишь невесомым давлением притянул его к себе. Сугуру целовал медленно, пробуя чужие губы на вкус, словно хотел остаться в этом моментом навсегда. Сатору же, наоборот, пытался взять инициативу в свои руки. Слегка прикусывал нижнюю губу Гёто, но в итоге сдался, когда чужая рука зарылась в волосы и нежно перебирала их. На языке остался горький привкус никотина, смешавшийся с недавним послевкусием от кофе. Дождь на фоне усиливался, словно загораживал их стеной от другого мира, чтобы оставить двух влюбленных наедине друг с другом. Годжо не знал, куда деть собственные ладони, поэтому распустил хвост волос Гето, запустив пальцы в них. Момент опьянял не хуже алкоголя, но в скором времени пришлось отстраниться. Сугуру всматривался в глаза Годжо сквозь темное стекло очков, на котором остались мелкие капли дождя. Сатору же смотрел насмешливо, словно ему всегда нравилось наблюдать за тем, как Гето утопал в них. Сатору перевёл взгляд вниз — там огни фонарей перекликались с фарами машин, а шум от капель смешивался с шумом проезжающих машин. Там живут люди, от которых исходило столько зла и ненависти, что проклятия радостно вливаются, подпитываясь этой энергией. Ему двадцать лет. Он узнал много о жизни и поведал столько же смертей. А рядом всё также неизменно стоял Гёто, прошедший столько же испытаний и знающий Сатору, как не знал никто. Мимо проносились капли дождя. Сатору положил голову на плечо Гето, чувствуя, как сердце билось умеренно и весь ужас, который они прошли и ещё пройдут, отступил на второй план.