Блэк

- Сиди тихо, как мышка.. - прошептал я, сильнее зажимая рот брата рукой и плотнее прижимая к себе ноги, чтобы не задеть дверцу старого шкафа. Дыхание сбилось, а тишина словно душила. Лишь небольшая полоса лунного света просачивалась сквозь щель. Затем послышались медленные шаги, сопровождаемые скрипом половиц и я различил тёмный силуэт в шляпе. В руке виднелись очертания кинжала, с которого размеренно стекали вязкие капли, ударяясь о пол. Сердце пропустило удар, а глаза невольно расширились, от накатившего ужаса. Всё тело охватила мелкая дрожь. Фигура стояла неподвижно, казалось из под шляпы вот-вот сверкнет пара горящих глаз, обращённых в нашу сторону. Хотелось закричать что есть сил, но я с неимоверным трудом сдерживался, лишь из-за брата, которому сейчас было куда сложнее. Он ещё совсем маленький и не уверен, что он вообще понимает что происходит и чего сейчас стоит любой изданный нами звук. Напряжение во всём теле становилось невыносимым, казалось меня вот-вот разорвёт на части. Я затаил дыхание и кислорода предательски стало не хватать. Только стук сердца гулко отзывался в ушах, смешиваясь с еле различимым соперием брата. Секунды тянулись мучительно долго, прежде чем тёмная фигура всё же тронулась с места и двинулась в сторону двери, сопровождаемая всё тем же скипом половиц. Когда дверь захлопнулась, я наконец выдохнул и ещё долго пытался привести в порядок дыхание. Брата я не решился отпустить, опасаясь, что мужчина может вернуться. Так мы сидели ещё какое то время, не в силах осознать произошедшее. "За что? " - крутилось в голове и одно за другим сменялись воспоминания, которые теперь не скоро сотрутся из моей памяти, а возможно и будут сопровождать меня до самой смерти. Истошные крики отца, предсмертный вопль матери, прежде чем кинжал вонзился ей между рëбер и её обмякшее безжиненное тело, безвольно повисшее на руке убийцы. Всё это произошло за считанное мгновение, я едва успел перехватить брата и забраться в спасительный шкаф, чтобы затем услышать новые холюпающие звуки убийства, борьбы и последние слова, которые издал отец, пока его тело покидала жизнь. Но их уже было не разобрать. Боль в руке резко вырвала меня из воспоминаний. Это брат укусил меня, не в силах больше молчать. Как только я убрал ладонь, он разразился истошным плачем. Мне еще никогда не приходилось видеть его в такой истерике, и я растерялся. Я словно больше не принадлежал себе, мысли путались, тело не слушалось, это всё словно происходило не со мной. В глазах резко потемнело и я погрузился в небытие. На следующее утро нас нашла наша горничная. Оказалось, Маркус, пока я находился без сознания, выбрался из шкафа и найдя трупы родителей, обнял тело мамы и уснул. Он всю ночь лежал прямо в кровавой луже, отчего его одежда и волосы полностью пропитались кровью, поэтому наутро все чуть не решили, что он тоже мёртв. Но тем, кто действительно ощущал себя мëртвым, был я. Мне задавали вопросы, периодически пытались встряхнуть, чтобы привести в чувство, но я ничего не мог сделать. Язык не слушался, всë происходящее доходило до меня словно сквозь дымку. Я будто очнулся в кошмаре наяву. Ещё три дня я не мог произнести ни слова. Даже на похоронах, я бесцветным взглядом снова и снова вчитывался в надписи на серых могильных плитах, будто отказываясь верить, что на них имена моих родителей. Лишь на четвёртый день во мне начали просыпаться хоть какие-то признаки жизни. - Дорогой, мне очень жаль..Я не могу здесь больше оставаться. Я связалась с господином Блэком. Это хороший приятель твоего отца. Он обещал, что присмотрит за вами, если что-то случится.. - прозвучал голос няни где-то над ухом. Я сидел свернувшись калачиком в углу родительской, безжизненно уставившись в пол. Сухая морщинистая рука женщины коснулась моих волос, утешительно поглаживая. Я даже не решился поднять взгляд. - Увы, но вам больше нельзя здесь находиться. Вы разорены и особняк больше не на что содержать. Вы теперь сможете жить в поместье господина Блэка. Это прекрасное место. О вас там позаботятся, - осторожно продолжала няня, прожолжая поглаживать мои волосы. Я резким движением оттолкнул её руку и всё же направил на неё злой взгляд. - Я. Никуда. Не. Поеду. - отчеканивая каждое слово, буквально прошипел я. Наш особняк хранил столько воспоминаний. Я жил издесь с самого рождения, и теперь меня хотят отправить неизвестно куда? Злость буквально начинала воскрешать меня по крупицам. Хоть какое-то чувство. Хоть какая-то эмоция. И вроде ты снова жив. Но это было не столько из-за предложения отправиться к Блэку. Это была злость на родителей за то, что допустили такое. Злость на убийцу за то, что убил их. Злость на себя, за то что не смог защитить их. И злость на весь этот гребаный мир, в котором это всё на самом деле произошло. Няня ещё долго пыталась уговорить меня уехать, но я не сдавался. Это длилось до тех пор, пока у меня не сорвало крышу и я не начал кричать на женщину, повторяя всё те же слова. - Я НИКУДА НЕ ПОЕДУ, СЛЫШИТЕ?!!!! - Буквально завопил я, резко вскакивая на ноги. Я начал хватать всё, что попадало под руку и кидать в стену. Няня тогда убежала в слезах и больше я её не видел. А я снова погрузился в безжизненное состояние, совсем забыв, что где-то в доме одиноко бродит мой маленький брат, который теперь остался совсем без присмотра. Не знаю сколько времени прошло. Иногда в комнату заходил брат. Он бесцельно лазил вокруг, пытался играть с разбросанными вещами, порой просто сидел и плакал, время от времени дергая меня за край рубашки. Вдруг послышались шаги, дверь со скрипом медленно отворилась впуская в комнату поток солнечного света и на пороге образовалась мужская фигура. Первое что, пришло в голову: "Это ангел смерти явился за мной, чтобы забрать меня из этого прогнившего мира, полного жестокости". Уж больно впечатляюще выглядел человек в чёрном костюме и пальто, со смольными волосами и бледной аристокоатичной кожей, особенно в лучах утреннего солнца. Он подошёл ближе и сел передо мной на корточки. Теперь я смог разглядеть приятные черты лица и заглянуть в глаза цвета чёрного кофе, в которых с трудом различались зрачки. - Просто убейте меня.. - на выдохе прошептал я, не отводя взгляд от чёрных глаз и невольно хватаясь за рукав незнакомца, словно за спасательный круг. В какой то момент мне показалось, что это мои безжизненные глаза, и всё это мне просто снится, пока в их глубине не начали пробуждаться чувства. Моя рука соскользнула с рукава и щеку обожгла резкая боль от пощечины. Удар подействовал отрезвляюще. Где то внутри появилось замешательство с примесью гнева и непонимания. Но настоящий удар последовал дальше, сотканный из простых слов, и режущий острым лезвием по сердцу, но как ни странно тем самым запускающий его с новой силой. - Когда ты что-то потерял, в первую очередь оглянись, посмотри, что у тебя осталось и постарайся сохранить это. У тебя остался ты и твоя жизнь, и жизнь брата за которую ты теперь несешь ответственность. Как думаешь, он справится без тебя? Я могу дать ему дом и еду, но никогда не смогу заменить ему родного брата. - Его голос звучал словно сталь, способный разрезать толщи воздуха и вонзаясь в самые глубины моей души, которая за эти дни успела обрасти невидимым барьером. Ко мне сразу подскочил брат, быстро обнимая меня и закрывая собой, как будто пытаясь защитить. - Не бейте его! Пожалуйста, - пропищал он, зажмуривая глаза, будто ожидая нового удара от незнакомца и тут же начиная всхлипыапть от накативших слëз. Я крепко сжал малыша в объятиях, чувствуя как слезы покатились по щекам и впервые за долгое время заплакал во весь голос. Чувства нахлынули с такой силой, что я не мог остановиться, было так больно, горько и стыдно. Душа буквально разрывась на части от всего, что я копил так глубоко внутри. Вдруг мужчина сгреб нас обоих в охапку и прижал к себе. Я уткнулся носом в его плечо, прикрыл глаза и ощутил приятный запах мужских духов и каких то трав, а затем меня резко начало клонить в сон. Я и сам не заметил как уснул. Блэк - Нет, извините, но в ближайшее время не получится. Я могу перенести на пятницу. Нет, раньше не получится, возникли срочные дела. Хорошо, до свидания, - Я с привычным звоном положил трубку старого рабочего телефона и поднялся, накидывая на плечи пальто. Чуть больше недели, прошло со смерти Лукаса и его жены. Несмотря на то, что этот человек в своё время спас мне жизнь, общались мы редко, а в последние годы общение и вовсе сошло на нет. Сомнительные связи и сделки сделали из него другого человека, более алчного и расчетливого. От того душевного Лукаса, который в своё время давал мне мудрые наставления и угощал яблочным пирогом его жены, не осталось и следа. Я пытался предупредить его, дать понять, что ничем хорошим эти авантюры не кончатся, но он лишь отмахивался и пытался свести эти разговоры на нет. Плохой исход был ожидаем, но к их смерти я точно был не готов. Когда я обещал, что отплачу ему за спасение, я ожидал чего угодно, только не просьбы взять под покровительство его детей. Посмертное письмо нашла их домработница. Она же и связалась со мной, сообщив о их смерти. Эта новость свалилась на меня, как снег на голову, но долг, оставался долгом. Из-за занятости, я сначала решил, что пошлю за детьми водителя. Тем более старшему должно быть около семнадцати лет. Однако парень отказался ехать. Я надеялся, что няня его уговорит, но они так и не приехали. Водитель пробыл у их особняка около недели и по несколько раз в день стучался в дверь, но никто так и не открыл. Похоже проблема требовала моего вмешательства. Я уже представлял, как с ноги ворвусь в дом и собственноручно выволоку засранца в машину, но как только переступил порог спальни и увидел состояние Нолана, эти мысли сразу же улетучелись. Он словно брошенный котёнок свернулся в углу комнаты. Только подойдя ближе я заметил насколько он худой. Грязные светлые волосы липли ко лбу и сквозь челку с трудом виднелись пустые голубые глаза. Младший выглядел не лучше. Я не знал как вести себя в таких ситуациях. Не знал как поддержать человека, после смерти близких, как вывести из отчаяния, и в целом как общаться с людьми порядком младше меня. Поэтому я действовал интуитивно и довёл обоих до безумной истерики. В голову не пришло ничего лучше, чем в конце концов использовать мои травы для сна. Я слишком часто мучился от бессонницы и всегда носил их с собой. Они подействовали быстрее, чем я думал. Видимо мальчишки почти не спали всë это время. Я с лёгкостью донёс исхудавших детей до машины, при этом ощутив резкий укол вины. Надо было приехать раньше. Похоже я ничем не отличаюсь от этих ублюдков, с которыми сотрудничал Лукас. По пути домой, выяснилось, что старшего мучают кошмары. Я несколько раз останавливаться, чтобы положить ладонь ему на лоб. На удивление это помогало, жалобное поскуливание постепенно стихало, а дыхание выравнивалось. Когда мы приехали, я практически полностью успел переосмыслить свою жизнь и поведение. Ко мне резко пришло осознание ответственности, которая навалилась на меня. Да, в свои двадцать пять я многое успел повидать и пережить. До сих пор моя деятельность и прошлое вызывали у многих вопросы и интерес. О многом до сих пор не знают самые близкие мне люди, которые находятся рядом каждый день. Но то, как теперь вести себя с этими двумя, буквально выбивало меня из колеи. Для начала я решил, что стоит оставить их в покое, дать привыкнуть к новому дому и просто прийти в себя. Мне и самому не помешает всё обдумать и свыкнуться с мыслью, что в моем поместье теперь незапланированное пополнение.