Кофе с кленовым сиропом

—Кофе с кленовым сиропом... Единственное, что напоминает мне о тебе— Голубые глаза медленно закрываются, комнату поглощает тишина. Когда-то солнце казалось ему более ярким, живым, а сейчас оно... Темнее, будто совсем не живое. Мир вокруг был не таким уж и ярким, как раньше. Связано ли это с потерей? Накахара сам не знал —Чёртов Осаму!— Чёрная кружка сталкивается со стеной и разлетается на множество осколок. Кофе остаётся на обоях, от чего горький запах со сладкими нотками усиливается, медленно расползаясь по всей комнате, словно хитрый змей-искуситель. Глаз Накахары заметно дёргается, хочется бежать, хочется рыдать, хочется прятаться, хочется уничтожить всё, но нельзя. Нельзя давать эмоциям взять над тобой верх. Если порча активируется, то его никто не сможет остановить, и тогда... Весь мир может быть уничтожен —Зачем ты это сделал? Зачем...? Почему..?— Не получается. В голове рыжего снова мелькают одни и те же сцены. Прогулка с Дазаем, шутки Дазая в ванной, Дазай пытается самоубиться на глазах у всех, от чего получает подзатыльник, Дазай улыбается, Дазай смеётся. Слишком много всего, он не выдерживает, его моральное состояние пошатывается и уже стоит на одной ноге... И то еле-еле —Для чего, скумбрия?— Последнее, что появляется в его голове- окровавленное тело и такой же пистолет. Он прекрасно помнил, как пришёл домой после счастливого дня, а перед ним лежит труп возлюбленного, который совершил самоубийство. Он не понимал почему и что он сделал не так. Он думал, что Осаму этого не сделает. Каким же он был наивным тогда.. —Ты же знал, что я тебя люблю, знал это... Зачем ты это сделал!?— Мир медленно начал расплываться, ком в горле мешал ему взглотнуть и сказать хоть слово. Чуя не выдерживает, его стабильное эмоциональное состояние окончательно выходит из строя и всё, что ему остаётся- это рыдать. Дать волю своим противным эмоциям. Горькими слезами Дазая не вернёшь. Его больше не вернуть. И Накахара это понимал, он так же понимал, что не виноват в том, что произошло. Виноват только сам Дазай —Я тебя так ненавижу... До самых костей!— Чуя замахивается, чтобы со всей силы ударить стол перед ним, но тут же останавливается. —Мне просто нужно жить дальше, я ничего не добьюсь, если буду рыдать как тряпка!— Он опускает руку и закрывает глаза, фокусируясь на внутреннем состоянии. Нужно как можно скорее залатать душевные раны, забыть этот чертов момент, который выворачивает рыжего. Режет его тело изнутри. Медленно пожирает разум. Он хотел быть вместе с Дазаем до конца своей жизни, но похоже, лабораторным крысам не видать счастья. Хотелось быть в подвале, как Поль, который вечно ожидал шторм, мечтая воссоединиться с любимым. Они и вправду чем-то похожи, не зря Верлен называл его "братом". Брат по происхождению, брат по судьбе. *** —Чуенька, если ты думаешь, что можешь вот так себя вести, то ты просто слабак и ничего более— Знакомый и озорной голос послышался в белом пространстве. Что это? Рай? Ад? Комната психбольницы? —Осаму?— Чуя оборачивается и видит его. Голубые глаза загораются еле видным огоньком —Время просыпаться, Чуя, ты не можешь сидеть тут вечно— Дазай всё так же улыбается и говорит спокойным тоном. Его непричёсанные каштановые волосы слегка шевелились, то ли от ветра, то ли от лёгких движений головы. Накахара осматривается по сторонам- абсолютно пустое белое пространство, не имеющее теней, ветра и других признаков чего-то живого —Что всё это значит?— Чуя делает шаг вперёд. Затем ещё один. И ещё. Он медленно подходит к Дазаю, вытягивая руки для объятий. Кажется, Осаму не против такого расклада —Не важно, что это значит, пойдём со мной и ты всё поймёшь— Карие глаза немного светятся. Пространство темнеет и Чуя, кажется, снова засыпает. Он просыпается от яркого света, который настойчиво пытается ослепить. Он садится, открывает глаза и осматривается по сторонам. В некоторых местах тела неприятно колит. Где это он? Больница? Нет, похоже на лабораторию —Это был... Сон?— Он невнятно говорит, но замечает рядом того, кем дорожит. Надо же. Он живой и здоровый... Мафия и детективное агенство.. Все вместе —С возвращением, Чуя...—