Корабли

Наш корабль идёт ко дну. Помоги мне, я утону. Протяни мне свою ладонь…       Песок был везде. Вокруг. Лёгкие становились очень тяжёлыми, воздух был горьким на вкус. Отвратительно. Наш корабль идёт ко дну. Наш корабль идёт ко дну. Помоги мне, я утону!       Треск за треском. Боль в душе. Вокруг. Зариф крепко цепляется за рукав своего лучшего друга так крепко, что до синяков. А в глазах немного темнеет и боль тяжело проходится по телу. Он помнит тяжесть зыбучих песков. Он помнит тот животный страх, ту отвратительную боль. Зариф помнит. И жалеет об этом. Протяни мне свою ладонь! Наш корабль идёт ко дну!       А Зариф не умеет плавать. Не в воде, не в песке. Он помнит ту пелену перед глазами, когда ужасе хватался за руку Лололошки, помнит, как крепкие руки его держали. Он помнит, как прижимался к руке. А потом боль. Боль, чудовищная боль, жестокая и беспощадная. И темнота перед глазами.

***

Я не сплю день и ночь, но ты не придёшь. Даже если улыбнусь — внутри дождь. Убегаешь от меня в темноту прочь…       Руки каждый раз дрожали, стоило Зарифу увидеть человека с голубыми элементами одежды. Но… это всякий раз был не он. Лололошка пропадал. Пропадал надолго. А появлялся… иногда. По делу. И не разу не просто так. Не чтобы обнять, поговорить. Он приходил ненадолго. Но каждый раз улыбка говорила, что он безумно рад этой встрече. Наш корабль идёт ко дну, ты меня не спасёшь. Вдох-выдох, вдох-выдох… Что-то поменять мы с тобою не в силах. Авторы судьбы не укажут нас в титрах.       Одиночество давалось тяжело. Годы, прожитые наедине с самой своей сущностью потерялись где-то. Каждый, каждый грёбанный раз хотелось поболтать с ним, узнать, чего нового. Он-то точно не сидит на месте. А уж слухи ходят, что у него Шахтёрские под контролем. А он не словечка… а Зариф и поменять ничего не может. Вечно где-то. Вечно у него что-то происходит. А навязчивые мысли путались в одинокой голове… Наш корабль идёт ко дну. Помоги мне, я утону. Протяни мне свою ладонь…       И тут уже не песчанная буря, не вода. Их дружеские отношения стали тихонько тонуть в темноте зыбучего песка. А так хотелось почувствовать вновь этот весёлый голос. Он был как опора, когда каждый знает, что всё спокойно, что нет обид, что они всё ещё друзья. Но время рушило ту, казалось бы, крепкую связь. Любая связь становится тонкой, стоит пройти времени. Тяжело. И одиноко. Наш корабль идёт ко дну! Наш корабль идёт ко дну! Помоги мне, я утону!       Ещё вот-вот и Зариф утонет в подозрениях, в мыслях. А вдруг с этим Лололошкой что-то случилось? А вдруг убили? А вдруг ранили? А вдруг он хочет донести солдатам амара про его поездки на Зелёный? А вдруг у него заговор против Зарифа? А вдруг… Протяни мне свою ладонь. Наш корабль идёт ко дну…       И каждый из них теряется в догадках. И никто не может просто придти к друг другу. А вдруг?.. Они как два тонущих корабля, не в силах помочь друг другу. И не в силах совладать с собой. Слёзы водопадом, кажется, я падал… Ищем виноватых, знаешь, это правда. Если я один даже если кто-то рядом Я хочу обратно к тебе!       Тупая боль, ноющая боль в душе. В груди. На сердце. Они винили в каждом друг друга. А вдруг?.. А если разобраться, то каждый виноват. Но не всякий может эту вину признать, когда слишком очевидно обратное. Но сомнения даже в своей правоте начинают пожирать свою жертву, как паразит. И не отделаешься от него… Мой тёмный город не спит. Я хочу обратно к тебе. Мой тёмный город внутри… Это будет никогда и нигде.       Темнота в душе. Теснота на сердце. Когда? Когда? Когда?! Когда же корабли потонут?.. Наш корабль идёт ко дну. Помоги мне, я утону… Протяни мне свою ладонь!       — Зариф? Я скучал, — неожиданный голос, забытый голос за спиной зовёт его по имени. Зариф вскакивает и крепко-крепко обнимает. Ещё не пришло время, чтобы потонуть. — Хочешь кое-что расскажу? Всё в порядке.