Оно того стоит

Дверь надежно заперта, значит, едва ли кто-то сможет им помешать. Да и вряд ли кому хватило бы глупости даже попытаться войти, после того, как Главный Аврор Поттер буквально ворвался в приемную и с грохотом запер за собой двери кабинета Министра Магии. Но, вопреки всему, и даже несмотря на мощное Заглушающее, Гарри все равно душит свой стон, прижав запястье ко рту. Лицо раскраснелось, глаза помутневшие. — Ох, душка, — промурлыкал Том, в этот самый момент подаваясь бедрами под тем самым идеальным углом, чертов ублюдок. — Посмотри на себя. Ты в полном беспорядке. Будь у Гарри силы, он бы врезал самодовольному придурку прямо в его наглое лицо. Но не сейчас, когда живот уже испачкан спермой, а внушительный член Риддла глубоко внутри. Том быстро раздел его и разложил на столе, едва Гарри заставил его кончить, стоя на коленях. Он все еще чувствовал во рту вкус спермы Тома, когда тот своими умелыми касаниями и порочным ртом довел его до первого за вечер оргазма. Но после никакой передышки, Том снова был на взводе, или ему просто не хватило предыдущего раза. В итоге Гарри обнаружил себя цепляющимся за край столешницы, в то время как Том неистово трахал его в яростном темпе. — Не надо… — тяжело дышит Гарри, после очередного толчка он сметает со стола новую стопку бумаг; пятками упирается Тому в поясницу, словно в попытке удержать. — Не притворяйтесь равнодушным, Министр. Том искривляет рот в ухмылке, зубы кажутся невероятно острыми. — Ни за что, душка. Когда это я показывал тебе свою незаинтересованность? — Никогда, — уверенно отвечает Гарри. — Именно, — кивает Том и подтягивает колени Гарри вверх. Хватка под бедрами обжигающе жесткая; Том хочет видеть, как соединяются их тела, хочет войти еще глубже. — Выглядишь восхитительно… Будто создан для меня. Если бы только ты позволил иметь тебя когда бы я ни захотел… Гарри вздрагивает. Всякий раз, стоило Тому намекнуть о чем-то большем в их отношениях, внутри все обрывалось — что-то крохотное, давно забытое и беззащитное жаждало этой связи. Том прижимается поцелуем к внутренней стороне колена; Гарри сдавленно стонет, когда от резких доминирующих толчков темп сменяется на плавный, более глубокий и упоительно приятный. Гарри жмурится, выгибается, впивается ногтями в дерево. — Ты… ах, ты… — все ноет между бедер и внизу живота… Он стонет, даже когда просто протягивает руку, чтобы обхватить Тома за талию, впивается пальцами в одежду и сам не знает: то ли, чтобы притянуть глубже, то ли заставить притормозить, чтобы хоть немного отдышаться. — Ты сегодня такой напористый. — Хочу забрать тебя домой, — без стеснения признается Том, орудуя честностью, как оружием — не менее острым и безжалостным, чем ложь. — Ты не позволишь, знаю. Прости, что хочу получить от тебя большее. Гарри захлебывается криком, глаза закатываются, когда Том наваливается на него со всей силы и начинает вколачиваться с таким остервенением, будто у Гарри есть матка, до которой ему непременно нужно дотянуться своим членом. Гарри чувствует себя плененным. Пронизанным насквозь. Он чувствует как за край ануса начинает цепляться набухающий узел. Гарри дергается под Томом, дыхание со свистом вырывается из груди. — Том… Я не смогу… Не получ… — Сможешь, — отвечает Том и опускает руку, чтобы провести пальцем там, где Гарри такой скользкий, влажный и открытый. Гарри выгибается и в очередной раз сдерживает низкий стон, Том снова меняет темп — глубокий, мучительно полный. — Я бы очень хотел, чтобы ты попробовал. Желаю приковать тебя к себе всеми способами, Гарри Поттер. Хочу почувствовать тебя на своем узле. Попробуешь ради меня, душка? — Так и вынуждаешь, мудак, — упрекает Гарри, но лицо горит огнем, в легких саднит и он хочет… Том надавливает на вход большими пальцами. Проникает глубже. Гарри запрокидывает голову и дышит открытым ртом, как выброшенная на берег рыба. Том раздвигает его руками, чтобы смотреть, чтобы видеть, как его все больше набухающий узел раскрывает Гарри еще сильнее. Тело на пределе, Гарри напрягается, весь дрожит и чувствует себя как никогда растянутым. — Повяжи меня, — горячо выдыхает Гарри и это того стоит. Хотя бы, чтобы увидеть, как с Тома окончательно слетает маска, являя всегда таящееся за ней алчное, эгоистичное существо. Это стоит того, чтобы ощутить резкий жесткий рывок, услышать жадное рычание, гонящегося за оргазмом альфы. Стоит того, чтобы и сам Гарри закричал, зажмурил глаза до пляшущих точек под веками. Стоит синяков, которые Том потом залечит и ноющий спины, которую он же потом приласкает. И даже стоит того, чтобы ощутить запредельное, умопомрачительное давление его узла. Того, как он набухает, так, что не вытащить. Как глубоко входит и все растет, растет… Гарри скулит, вжимается в грудь Тома, стискивая зубы. Том глубоко стонет, вздрагивая всем телом, подается вперед так, что у Гарри голова идет кругом и накрепко запечатывает его своим узлом… — Ты идеально меня принимаешь, — выдыхает Том, наваливаясь на него, подцепив Гарри за подбородок вверх, чтобы поцелуй за поцелуем прижиматься к его лихорадочно распахнутому рту. — Прекрасная, безупречная маленькая детка. Он кончает. Том кончает внутрь, начиняет своей спермой, он такой большой и его так много, Гарри никогда еще не чувствовал себя настолько полным. Он переполнен до краев, а Том продолжает толкаться микродвижениями, насколько позволяет узел, и кончает, кончает, кончает… Гарри сжимает свой член, Том, как дикое животное, лижет его зубы. Этого достаточно… Нет, слишком много. Он не готов к такому напору, к такой насыщенности. В глазах потемнело — слишком приятно, ошеломляющее. Он не был готов и к тому, что когда снова соберет расплывшееся сознание и немного придет в себя, Том будет прижимать его к себе, запустив пальцы в волосы и улыбаться — гордо и удовлетворенно. — Посмотри на себя, душка, — говорит он, целуя его в подбородок и плавно покачиваясь, отчего Гарри снова дрожит. — Ты в полном беспорядке. — Том, — выдыхает Гарри, и его голос звучит так уязвимо и устало. — Отвезешь меня домой? Это стоит того, чтобы увидеть, как расширяются глаза Тома, а на щеках появляются улыбчивые ямочки. Определенно того стоит.