Буду ждать тебя

Тихие звуки наступающего рассвета могут пробудить лишь самых чутких ранних пташек. Мягкие пальцы солнечных лучей с любовью и нежностью зарываются в белоснежно-пепельные волосы, но юноша лишь сильнее хмурится. Потому что эти воздушные касания так сильно напоминают ему кое-кого. Такого же яркого, но в то же время словно приглушенного. Конечно, он всегда казался не от мира сего, чужим здесь. Это солнце не хотело светить ему, не хотело освещать его тернистый путь, будто отвергало. Но ведь он говорил, что теперь его дом тут! Юноша сам и не понял как проснулся, видимо разбуженный собственными мыслями. Тишина просторной, но слишком пустой квартиры как обычно приветствовала его своим безмолвием. А ведь Люциус так надеялся услышать родное и желанное "Доброе утро" от столь дорогого человека. Чтобы он мило улыбнулся, запустив руку в каштановые, слегка вьющиеся волосы. Когда вообще он был здесь в последний раз? Вчера? А может годы назад? Сам Люциус не знал: дни без него казались такими одинаковыми, и все попросту сливались во что-то очень сумбурное и непонятное. Как обычно юноша зарылся в свой шкаф, пытаясь выбрать что бы надеть сегодня, но каждый раз натыкаясь взглядом на кусочек двухцветной ткани, окрашенной в такие необычные оттенки. Конечно, парень твердил себе, что пора бы забыть его, но только как это сделать? И возможно ли это? Простенький завтрак, лишь бы чем-то насытить организм. Каждый раз давясь этим чертовым хлебом Люциус вспоминал божественную стряпню друга. "Был бы он здесь," - мечтательно тянул в своей голове парень, но в тот же момент возвращаясь к реальности, - "Конечно же, его тут больше не будет... Но может?" В спешке доедая свой завтрак, Люциус торопился поскорее собраться, все же важный день. Он так долго его ждал, так усердно готовился. А могли бы вместе, но он ушёл. Ушёл, считай, по-английски. Не хлопнул дверью, не закатил истерик или долгих душевных разговоров. Нет, просто, будто исчез. Словно никогда и не было его. Хлопок двери, наконец, вывел парня из этого сонно-затуманенного состояния. Пару раз проверив, точно ли он закрыл дверь, блондин, цокая небольшими каблучками туфель, прошел по каменному полу, спустился по старой и сильно потрепанной бесчисленным количеством людей, а вернее подошвой их ботинок, лестнице. Приложив усилия, он смог толкнуть тяжелую дверь, выходя на свежий воздух и подставляясь под тёплые лучики утреннего солнца. Пустой двор встретил парня тишиной, но не такой как в квартире. Там она слишком густая, вязкая, через неё сложно пробится любому звуку, а человеческому голосу ещё сложнее прорвать её с виду тонкую плёнку. А здесь тишина спокойная, умиротворяющая, тут можно уловить отголоски детских вскриков и голоса прохожих. А может это свежий воздух так действует на голову Люциуса, в которой был явный застой мыслей. Как давно он не выходил на улицу? С тез пор как исчез он? Может быть. Все же первые дни чужое счастье казалось юноше жутко раздражающим. Хотелось чтобы все замолчали навек, но вот она, желанная тишина, а парень не рад. Отчего же? Середина осени. Такое привлекательное время, вроде и пора увядания и засыхания, но природа умирает так красиво медленно, взрываясь яркими красками и буйством чего-то невообразимо запоминающегося. Наверное, ему бы тоже понравилось. Вроде, он говорил, что хотел бы прогуляться с Люциусом в парке осенью. Как видно, обманул. Мерными шагами юноша дошёл до нужного здания. Внешний дизайн его казался очень вычурным и помпезным, и пусть было заметно, что в некоторых местах краска облезла и потемнела, а общий вид стал менее грандиозным. Массивная на вид дверь, на удивления парня, оказалась довольно лёгкой, словно желая поскорее впустить ожидаемого гостя. Встретили его формально-тепло. Пригласили снять верхнюю одежду и подняться на второй этаж, к остальным, они должно быть, уже ждут. Все так же цокая каблучками, Люциус поднялся наверх, прошёл по блестящему мраморному полу к нужной двери и, глубоко вдохнув и мысленно успокоив себя, толкнул её вперёд. -Ох, Люциус, проходи. Как раз вовремя подошёл, - деловито-мягко произнес один из присутствующих. Парень знал его, и именно поэтому не желал хоть как-то акцентировать на нем свое внимание. -Эмрис, продолжай, - тихо шепнул ему кто-то ещё, подтолкнув названного локтем. -Да, хорошо. Итак, дорогие собравшиеся, я рад видеть здесь столько знакомых лиц. Все мы собрались тут ради обсуждения одного важного вопроса... И ведь собрание и правда было важным, но этот уже приевшийся и надоевший голос Эмриса заставлял лишь сильнее погружаться в свои мысли. "Наверное, он бы играл важную роль в этом спектакле," - мрачно подметил Люциус, уныло поглядывая на присутствующих. Заинтересованные лица людей из Ордена парня не волновали, все же они и правда были вовлечены в это дело, а вот сам он тут лишь из-за одного человека. Назойливого, и иногда даже слишком, человека. И именно он сейчас так усердно прожигал своего друга взглядом. -Хей, Люц, ну ты совсем что-то раскис, - казалось, что Воланда вообще не волновало, что вокруг так много оживленно что-то обсуждавших людей, -ты хоть попытайся послушать, я ведь тоже сидел за этими планами и чертежами, - очевидно, он лишь взглянул на всю проделанную Эмрисом работу и сделал пару замечаний. Но юноша ничего не ответил, даже не посмотрел в его сторону. И пусть это было грубо по отношению к другу, настроение было совсем не то. От тонны информации голова раскалывалась, а ведь она и так была заполнена доверху одним очень важным человеком для Люциуса. Человеком, которого больше нет рядом. Куда же он исчез? -Да что с тобой не так-то?! - не сдержавшись вспылил Воланд, даже не пытаясь контролировать свои эмоции. Конечно, могло показываться что он зол и раздражен, но он лишь слишком сильно переживали за друга. Все же он сам не свой с того дня. -Сядь, - холодно-приказным тоном зашипел Эмрис, чью грандиозную речь и прервал Воланд. И под этим давящим, тяжёлым, острым взглядом было сложно даже дышать, ни о каком сопротивлении и речи не шло. Но Люциус не слышал и этого, словно уши его были закрыты ватой, а глаза были застелены пеленой. Почему же он ушёл? И куда? Вернётся ли? Когда? Тысячи вопросов заполняли его голову, выталкивая любую иную мысль. Только он смеет мешать Люциусу работать. Но... Его ведь нет здесь. -Люциус, - и пусть тон Эмриса потеплел, строгость в этом ледяном голосе слышалась все так же чётко, - тебе лучше идти домой. Вряд ли ты сможешь работать продуктивно в таком состоянии. Не сказав на прощание ни слова, юноша встал из-за стола и вышел за дверь. Глухой стук сопровождался гробовой тишиной, парой удивленных глаз, ну и недовольным хмыканьем Воланда. Почему-то сил совсем не осталось. Даже стоять было тяжело, не то что думать. И в то же мгновение Люциус понял одну единственную вещь. Он устал ждать. Устал верить, что он вернётся. Устал верить в хороший конец. Пелена перед глазами становилась все плотнее, а туман в голове и не собирался рассеиваться. Шаткой походкой тот побрел на улицу. Всё прохожие провожали необычного парня взглядом, но тому уже было все равно. Глаза защипало, а нос обожгли горячие слезинки, скатившиеся из двух рубинов. Стараясь сдержать тихий всхлип, парень закусил язык, в тот же момент почувствовав металлический привкус крови. Как же он устал любить его. Громкий, даже пугающий хлопок дверью должен был возвещать о том, что Люциус дома, но почему-то ему все равно это место казалось чужим. Словно стены этих комнат давят на него, окна смотрят осуждающим взглядом, а мебель обсуждает за его спиной какой же он идиот. Чего-то ждал, на что-то надеялся. Глупец. Парень вновь тихо всхлипнул, скатившись спиной по гладкой поверхности двери. Горячие слезы обжигали, а собственная слабость заставляла рыдать лишь сильнее. Почему же он не может быть счастливым? Телефон в кармане пиликнул сообщением. Утерев недавнюю слабину рукавом теплого пальто, Люциус достал мобильный, тут же утыкаясь в него. Воланд. Опять. "Неужели ты все ещё не забыл того болванчика?" С силой сжав телефон и зубы парень сдержался от того, чтобы не швырнуть устройство на пол, чтобы тот вконец сломался, лишь бы не видеть эти тысячи сообщений. Одних и тех же. От тех же людей. Но не от него. И поэтому они все не заслуживают внимания Люциуса. Гробовую тишину вновь прорезал звук уведомления. "Ответь, пожалуйста." Сколько уже было таких сообщений? Сколько раз Воланд просил Люциуса о чем-то? Неужели они все правда беспокоятся о нем? Им не все равно? Они, несмотря на свое собственное горе, ведь тот, кто ушёл, был важен и для них, все равно переживали, волновались о никчемном Люциусе? С силой сжав телефон в руках, парень поднял взгляд на зеркало, что было как раз под рукой. Все те же белокурые кудри, те же кроваво-алые глазки, прямой нос и острые скулы. Вроде бы все тот же Люциус, но почему эти разводы на его лице кажутся такими реальными? Словно кто-то смазал картинку, ухудшил качество. Словно Люциус совсем не тот, кого все, да и он сам, знали. Хватит разрушать себя. Такой громкий, громоподобный, властный голос внезапно раздался в этой пусто-наполненной голове. И ведь то, что он говорил было правильным, рациональным решением. Пора бы забыть его. Растерев горячие слезы на щеках, юноша поднялся с пола. Да, стоит проветрится. Оттряхнув пальто от пыли, парень щёлкнул ключами и громко хлопнул дверью. Холодный осенний воздух встретил его радостно, тут же впиваясь в щеки и заставляя их заалеть. Бодрым шагом Люциус направлялся к ближайшему парку. Увядающие деревья, а вернее красота листопадов, и снующие туда-сюда люди, их живность и энергичность должны помочь парню развеяться. Люциус глубоко дышал, наслаждаясь тем, что он, наконец, свободен от всего. От любви, от боли, от ожидания. И этот особенный запах свободы никогда раньше не был так необходим юноше. Но где-то среди прохожих мелькнула знакомая курчавая голова. Парень резко обернулся в направлении, куда ушёл этот незнакомец, но увидел лишь миловидную девушку с небольшими кудрями. А вот там сверкнули лазурные глаза. Но то был лишь проходящий мимо блондин. Замельтешил яркий синий шарф, но и это лишь какой-то незнакомец. И вдруг сзади раздался такой до боли знакомый голос: -Извините, можно сфотографироваться? Просто вы такой красивый, - смущённо протянула подошедшая девушка. Снова не он. Грубо проигнорировав её, Люциус пошёл дальше. Вернее побежал. Побежал прочь от всех этих напоминаний об исчезнувшем. Воздуха будто стало меньше, вдох давался с трудом, паника нарастала, в ушах гремел гром, а в голове плясали свой адский танец тараканы. Почему-почему-почему это все не он? Почему... Выдохшись, Люциус остановился у одинокой скамьи. Мёртвые листья трещали под подошвой его туфель, пальто слабо трепыхалось под действием холодного, продувающего ветра. Парень не плакал. Он лишь опустошенно смотрел вперёд, не зная, что теперь будет. Может легче не забыть, а забыться? Телефон вновь разразился звуком, теперь уже звонком. Дрожащей рукой Люциус достал его из кармана, даже не смотря на номер ответил, ведь знал, что если сейчас же не услышит человеческий голос, то сойдет с ума. -Привет, давно не слышались, - из динамика полился такой знакомый приглушенный смех. Парень расплакался, ноги подкосились, и он упал на колени, совсем не чувствуя боли от разодранных колен. Самым важным сейчас для него был этот бархатный голос, что так виновато щебетал что-то в трубку, попутно посмеиваясь. -Какой же ты идиот, - единственное что смог выдавить из себя Люциус, утирая соленые слезы, - Я буду ждать тебя.