Время смерти

            — Что за удивительное место, друг мой?       Я с любопытством осмотрела интересный дом прямо перед нами. Небольшое двухэтажное, добротное здание, украшенное необычной резьбой — оно буквально выросло тут за ночь, ловко втиснувшись между другими домами. По крайней мере еще вчера вечером его здесь точно не было, мы как раз проходили по этой улице. При чем доктор еще на мгновение притормозил возле нужного места, повел клювом и молча шагнул дальше — в тот момент я не поняла, что могло его заинтересовать…       Доктор молча шагнул на узкое крыльцо с такими же узорчатыми, искусно выковаными перилами и легонько ударил подвешенным молоточком в кругляшок на двери. Это тоже казалось необычным — в дома к пациентам мы всегда спокойно входили безо всякого стука.       Меня обдало терпким и мягким ароматом мяты и душицы, и, дожидаясь реакции хозяев дома, доктор повернул клюв в мою сторону. Металлические полоски тускло сверкнули на свету.       — Они много говорят, — лаконично сказал он вдруг мне. Низкий голос, раздающийся словно у меня в груди, отозвался щекоткой в теле. — Много спрашивают. Не бойся, но поменьше отвечай. Они не причинят вреда, но… ты еще слишком неопытна.       Я даже не удивилась этой его реплике. Но тут дверь распахнулась, обрезав резким и неожиданным движением все мои мысли — в дверном проеме нас встретила… чумной доктор. Леди чумной доктор. Кружевные перчатки, аккуратная шляпка, белоснежная блузка с оторочкой из рюш и высокая юбка — универсальная и изящная одежда на любой период времени. Клюв ее маски был светлым, из кожи цвета слоновой кости — мой спутник предпочитал плотную, тяжелую одежду черных цветов, и она на его фоне действительно казалась леди, утонченной и аристократичной.       Судя по движению кончика клюва, доктор внимательно осмотрела нас обоих.       — Карл! — ровный, чуть надтреснутый голос знакомо отозвался у меня в груди. — Мы ждали вас еще несколько дней назад. Проходите. Короткий коридор привел нас в просторную гостиную, явно занимающую весь первый этаж и обставленную сразу как кабинет — на первый же взгляд я успела заметить много знакомых корешков книг на полках у стен, рабочий стол был заставлен какими-то пузырьками, сгрудившимися вокруг красивой, на вид очень старой, печатной машинки. Тонкие весы, несколько луп разной силы, парочка совсем загадочных аппаратов.       И все это перемежалось с огромным количеством черепов. Маленьких, явно детских, крупных мужских, тонкокостных женских, звериных, птичьих — помещение наполняли самые разные черепа, любых форм, размеров и принадлежности. Даже перед диваном для гостей на крошечном чайном столике лежал птичий череп, смотрясь на удивление в тему. Меня такая обстановка нисколько не испугала, просто удивила. Сколько бы больных не посещал мой спутник, я никогда не видела, чтобы он занимался телами, и такое обилие признаков чужой смерти поражало воображение. Хотя пахло в доме совсем не смертью. Пахло книгами, свечами, деревом, какими-то травами… Почти как от моего спутника, который имея дело с болезнями, никогда ими не пах.       — Ваш дом появился позже обычного, — странным тоном пояснил доктор. Я сначала не поняла что не так, а потом осознала — он говорил это не голосом.       — Да, мы тоже немного задержались, — кивнула леди. И шагнула в дальний угол, за резную ширму. — В основном из-за этого бедняги. Но вы все равно должны были найти нас раньше. За перегородкой оказалась деревянная передвижная кушетка. На белой простыне, частично укрытой такой же, лежал мужчина. Израненный, странно синюшный и неподвижный. Леди доктор наклонилась над ним, прижала затянутую в белую перчатку ладонь к шее и словно из ниоткуда вынула часы на цепочке. Ей хватило одного взгляда на стрелки под серебристой крышкой, и она с коротким вздохом разогнулась.       — Полагаю, его время все же остановилось? С лестницы на второй этаж раздался еще один вибрирующий голос — повыше, чуть более звонкий, из-за чего отдавался не в груди, а где-то в горле, — и мимо нас к телу мужчины скользнула еще одна леди доктор. Она выглядела ровно так же, как первая, только была пониже ростом да отличался оттенок юбки. Отодвинув коллегу, она тоже наклонилась над телом.       — Не переживай, Анна, ты ничего не могла сделать, — ровно сообщила она. — Я вскрою его чуть позже, но и без того вижу, что надежды почти не было. Прижав на несколько секунд вторую ладонь ко лбу мужчины, доктор подняла обе руки и сделала странное движение, словно порвала незримую нить. Судя по тому, как напряглись ее плечи, возможно незримой та нить была только нам… Закончив с телом, она развернулась точно на нас и повела кончиком клюва маски, осматривая меня и доктора.       — Рада вас видеть, Карл, присаживайтесь. Вы с зеркалом? Мой спутник молча кивнул и первым сел на диван, мне ничего не оставалось как присесть рядом. Маленькая леди устроилась напротив, в кресле, ту, что назвали Анной, обошла и села за стол. Синее зеркало доктора, к которому мне по прежнему нельзя было пока прикасаться, свернуло в его руках — я и не заметила, когда он успел вынуть его из сумки на поясе. Маленькая леди молча протянула руку, осмотрела зеркало быстрым взглядом и передала его за стол.       — Стекло готово лопнуть в любую секунду, — с легкой укоризной прокомментировала она. — Вы же знаете, как это опасно, Карл, не тяните в следующий раз до последнего.       — Восстановление займет какое-то время, — подтвердила Анна, осматривая зеркало через один из странных приборов. — К счастью, призмы заряжены. И, закрепив зеркало в этом же приборе, что-то в нем подкрутила… и оставила так, после чего просто пересела на соседнее кресло.       — Есть время немножко поговорить, — заметила она, расправляя юбки. — Это редкость в наши дни.       — Я вижу у вас очень любопытные души, — подала голос вторая доктор. — Покажете? Доктор молча отцепил один из ремней с пузырьками из такого же синего стекла, как и зеркало, аккуратно уложил его на столик, подвинув птичий череп. Маленькая леди дотянулась до лупы, лежащей на краю рабочего стола, и принялась с интересом изучать плотно запечатанные баночки — их блестящий цвет для нее явно не был проблемой. Анна же снова осмотрела меня.       — Ваша спутница выглядит славной, Карл. Вы задержались из-за нее? Доктор все так же молча и коротко кивнул.       — Вы нашли себе удивительную ученицу. Анна чуть наклонилась, вытягивая руку в мою сторону. Я невольно откачнулась, не понимая, чего от меня хотят, но в руке у Анны блеснули серебром часы.       — По ней совершенно не скажешь, что ее время давно идут назад, как и наши.       — Это тебе не видно, — от насмешливого голоса второй леди у меня щекотнуло даже в носу. — Я прекрасно вижу… Черная смерть, Бритранд, верно?       Я старательно выдохнула через нос, медленно, так, чтобы было как можно незаметнее. Меня не удивило то, что коллега моего спутника видела меня и мою историю насквозь, словно тот же пузырек из стекла, но все равно такого не ожидала. Леди доктор же явно почуяла мое недоумение — кончик клюва уставился на меня.       — Мы первые, кого вы встречаете кроме своего учителя, да, милая девочка? — проницательно и мягко уточнила она. — Я вижу печати смерти, даже если они давно истерты и перекрыты. Не стоит боятся, мы никогда не причиняем вреда. Да, вы должны были попасть ко мне на стол, но мы никогда не причиняем вреда или боли, уж вам ли не знать. Неожиданно ее слова и смягчившийся голос успокоили меня лучше любых трав. Я смогла разжать пальцы, стиснувшие подол платья, и даже улыбнулась краешком губ. Маленькая леди доктор явно оценила произведенный эффект, покивала клювом и уткнулась обратно в пузырьки.       В этот момент в дверь постучали, и Анна поднялась, как-то мгновенно, одним шагом оказавшись у дверей. Когда она вернулась, следом за ней с опаской заглянула женщина. Обычная, испуганная, живая женщина в сером платье. Нас она словно не видела — обвела расширенными от страха глазами помещение и замерла на пороге. Анна вернулась к столу, быстро выбрала одну из склянок и вручила ее посетительнице.       — По двадцать капель утром и вечером, десять дней, обоим, — медленно и четко проговорила она, наклоняясь к самому лицу женщины. Та, словно завороженная кивнула и шагнула обратно в прихожую. И уже с порога раздались ее благодарные причитания, прервавшиеся только звуком захлопнувшейся двери.       — Что-то интересное? — не поднимая головы спросила маленькая доктор, когда Анна села обратно.       — Несложная пневмония, — коротко отмахнулась та. — Не смертельный случай, позже запишу микстуру в расходную книгу. И вдруг прямо посмотрела на меня.       — Налить вам чаю? Мы давно не нуждаемся в пище, но привычки живых местами очень милы… Не беспокойтесь, это будет самый обычный сбор трав для чаепития. Ах да, что-то мы забылись… Карл не особенно силен в манерах, а мы отвлеклись. Я Анна, моя сестра — Александра. Есть ли у вас имя, милая девочка? Или вы предпочитаете какое-то иное обращение?       — От чая не откажусь, — мне стало любопытно. — А зовут меня Ви…       Договорить мне не дала Александра. Одним неуловимым движением перегнувшись через стол — вот она держит одну из синих склянок у маски, а в следующий миг та лежит на инкрустированной столешнице, — леди прижала к моим губам палец. Кожу закололо прохладой даже сквозь кружевную ткань перчатки.       Убедившись что я замолчала, Александра убрала руку и невозмутимо выпрямилась.       — Карл, серьезно? — чуть насмешливо протянула Анна. — Это же очень важно. Мой спутник посмотрел на меня и успокаивающе, мягко коснулся плеча.       — Вы единственные, с кем я контактирую, — беззвучно отозвался он. — И я совсем забыл про это правило, моя ошибка.       — Только мудрец способен так уверенно признать свои огрехи, — неожиданно философски отозвалась Александра. И спокойно повернулась на мой непонимающий взгляд. — Имя, данное вам при жизни, мы и так знаем, как и все, кто имеют связь со смертью. Но вы давно уже не относитесь к миру живых, и ваше старое имя — табу. Произносить его нельзя ни в коем случае, как бы вы не доверяли собеседнику.       — Но как?.. — я наклонила голову.       — Наши имена придуманы нами, — ответила мне Анна. — И имя для вашего учителя тоже. Как я уже говорила, нам нравятся маленькие традиции живых… Многие из нас обходятся без имен вовсе, Карл например не пользуется этим именем вне нашего дома, так что и вам не обязательно. Но свое старое — забудьте. Оно останется вписанным во время вашей жизни, но сейчас ваши часы идут в другую сторону. Я на мгновение задумалась, и Александра вдруг тихо усмехнулась.       — На этот вопрос мы не станем отвечать, — как будто в воздух сказала она, поднимаясь с места. — Ваш мудрый учитель расскажет вам, когда сочтет, что вы готовы. А сейчас я все же заварю чаю.       — Совсем недавно мы раздобыли удивительный и уникальный томик, — Анна тоже с легкостью перешла на нейтральную тему. — Работа о всевозможных сердечных нарушениях, связанных с изменением самого сердца. Она еще даже не была написана самим автором, представляете? Хотите посмотреть? Не мотайте так забавно головой, Карл, я вижу, что ваша спутница хочет!       Покрутив аккуратное кольцо с маленьким черепом птицы — не настоящим, а отлитым из металла, — я еще раз вдумчиво осмотрела прощальный подарок от Александры.       — Это всего лишь украшение, — в щекочущем голосе леди мне послышалась улыбка. — Никаких особых свойств. Таким как мы не нужны амулеты, милая девочка. Вы и ваш наставник сами по себе лучший амулет.       «Всего лишь украшение» тем не менее село как влитое, словно было изначально рассчитано на мой палец.       Чумные леди поразили меня. До этого я не встречала никого, кроме моего доктора. Я понимала, что он не может быть единственным — даже просто больных людей очень много, а ведь вокруг полно смертей не только от болезней. Но мне всегда казалось, что его коллеги должны быть такие же как он — молчаливые, сдержанные, спокойные…       Меня обдало сладковатым запахом лепестков ромашки.       — Они не такие как я или ты, — глухой голос доктора раздался для меня неожиданно. — И похожи, и нет. Та, что зовет себя Анной, видит время умирающих — часы, минуты и секунды смерти, последнего вздоха. А ее сестра дарует освобождение тем, кто должен мучительно умирать от насильственной смерти.       — Получается, моя смерть должна была быть насильственной?.. — задумчиво уточнила я. Это меня не тревожило, доктор спас меня так давно, что наше первое знакомство казалось сном, пускай я и помнила все так, словно это было вчера.       — От пик солдат, которые пришли сжигать город, — равнодушно подтвердил доктор. — И укусов крыс. Но сами сестры не причиняют вреда. Для всех нас жизнь — табу.       — Как и имя живого? — я улыбнулась. И снова провела пальцем по острому клюву на кольце.       — Ты скажешь мне, почему? Доктор несколько мгновений молчал и облако запаха вокруг меня сменилось на прохладную мяту. Мяту и лаванду.       Я была готова к тому, что он промолчит. Я прожила долгую жизнь как человек и уже немало скиталась с ним как нечто большее, но я все еще была ученицей, новичком в этом странном посмертном мире — не зря чумные леди называли меня «милая девочка», у меня и мысли не возникло, что они не имеют на это право. Но доктор все же ответил. Он почти всегда отвечал на прямые вопросы, и, видимо, исключения решил не делать.       — Потому что твое имя, сказанное тобой вслух, снова запустит стрелки часов твоего существования в нужную сторону. Мне хватило одного мгновения чтобы осознать, чем могла для меня закончится попытка представиться. Но я не испугалась. Чего бояться тому, кто однажды уже умер?       — Время смерти есть даже для таких как мы… — пробормотала я. — Верно? Чумной доктор молча кивнул, и я улыбнулась.       — Это… даже хорошо. Честно и правильно. Мой спутник повернул ко черный с заклепками клюв.       — Я рад, что не ошибся в тебе, — коротко сказал мне доктор через несколько минут молчания. — Думаю, тебе нужна маска.