***
Альфу разбудила неприятная вибрация на помявшейся щеке, телефон разрывался от звонков. Все-таки проспал, за столько лет. Механизм дает сбой, говорил Шое? — Кагеяма, слушаю, — дежурно ответил брюнет, стараясь подавить в себе признаки похмелья. — Ты где сейчас, мать твою? — в трубке послышался разъяренный рявк отца. Ни тебе доброе утро, ни беспокойства, что случилось. Только бизнес. — Скоро буду на месте, — сонливость как рукой сняло, Тобио забыл, что именно сегодня отец приедет вместе с папой, чтобы они вчетвером пообщались, а какое общение о вещах мирового масштаба со стояком в штанах, перегаром и вида не аристократа, а школьника с бадуна. Приняв быстрый ледяной душ, Тобио всеми титаническими усилиями изобрел из своего тела Франкенштейна что-то похожее на приличного человека: атласный приталенный костюм, хлопковая, идеально выглаженная, белая рубашка, запонки с сапфирами и кожаный фирменный ремень. В офисе он появился без десяти девять, даже не опоздал, а стоило так кричать. Смиренный грозным взглядом Кагеямы старшего, сын занял главенствующую позицию в своем кабинете на глубоком кожаном кресле. — Я проанализировал собранные данные, нашел несколько интересных фактов о лицах, конкурирующих с вами, — Хината выдержал паузу, осматривая нетерпеливые лица взрослой семейной пары, краем глаза замечая отрешенный вид Тобио, словно он был не тут, но упорно скрывал это задумчивой позой с скрещенными пальцами в замок. Разум медленно, но верно тускнел, покрываясь свинцовой дымкой. Если бы не затянутый монолог Хинаты, его родители бы давно съели альфу, от отца и так исходила тяжелея аура, словно Тобио — Ииуда или того хуже, фашист их белой гвардии. Голоса постепенно сливались воедино, мерзко отдавая в барабанные перепонки, Кагеяма хотел зажмуриться и откреститься от всех, но в реальность его вернул вопрос омеги: — Тобио, первое слушание назначено на сегодня, но Изуми-сан из компании ShiKo попросил встретиться заранее, возможно, у него есть какое-то предложение к тебе. — Не удивлюсь, если они начнут вымогать деньги — и это будет меньшее, что они попросят, а если захотят один из наших проектов? Что у них есть вообще на нас? — черноволосый омега скривился и надменно закатил глаза, укоризненно высматривая своего сына с целью пристыдить за такую недальновидность, как это он и не уследил, значит плохо работает, мало времени уделяет контролю не только над сотрудниками, но и над внешней угрозой. Только родители, наверное, совсем уже забылись и не понимали, что в сутках не может быть больше часов, а Тобио — не робот, он и так положил большую часть своей жизни на кон карьеры, навязанной предками. — Я могу только предположить, какие именно факты или домыслы они могли узнать, например, о вашей связи с криминальными авторитетами для продвижения, уклонение от налогов или скрытие реальных доходов компании, в таком случае власти Японии могут забрать компанию, для них это будет очередным денежным мешком, — почесав шею, рыжий откинулся на стул в компании мрачнее туч семьи Кагеямы, — Так что, после сегодняшней встречи все может проясниться, давайте не будем заранее надумывать. Диалог родителей и Шое продолжился еще десять минут, где отец семейства с неистовой яростью плевался на стол из красного дуба, пыхтя о том, что двадцать лет все было спокойно, а тут кто-то покусился на их сокровище и уже нанес удар по переднему флангу. В его словах читалась раздраженность и разочарованность в сыне, которому доверили проект. Тобио, как затравленный зверь, молча сидел, лишь исподлобья слушая божественную трагикомедию, злость подступала к горлу, и душить эти порывы становилось все тяжелее и тяжелее, а раскалывающаяся голова добавляла своих метафоричных красок. В тысячный раз став объектом обвинения во всех грехах, альфа дотерпел каждую пытку и проводил родителей до этажа с архивами, отец сам хотел убедиться в какой-то своей догадке, не поделившись никакой информацией с сыном. — А я думал, что это ты мистер «хмурое лицо», но зато я понял теперь в кого ты такой, — посмеялся омега, азартно рассматривая вымотавшегося партнера. — Ха-ха, как смешно, Хината, если дельного сказать нечего, прикрой будку, — процедил брюнет, закурив в кабинете и расслабляясь в отсутствие своих домашних тиранов. — Что с тобой сегодня? Где тот властитель мира, большой начальник и наследник миллионов? — Там же, где твой инстинкт самосохранения, — альфа пассивно-агрессивно фыркнул, оголив острые клыки и сверкнув свирепым взглядом кристальных глаз, — Ты вообще нихера не знаешь и не понимаешь, что тут происходит. — Ты забыл, кто я? Адвокат, а самый профессиональный адвокат по совместительству отменный психолог, и я сразу понял, что твои очень требовательные родители явно не обрадовались сегодняшним новостям, так и на твоем лице читалась вся скорбь еврейского народа, провинившийся сын, отрицающий свою вину, и я соглашусь, твоей вины тут нет, это просто стечение обстоятельств, только твои родители почему-то считают иначе, — Хината начал понимать Тобио чуть лучше и его ненависть за прошлое даже отступила, он был не знаком с его семьей и сейчас понял, какое ключевое значение они имели в его жизни. Тобио стал их очередным проектом, и это прослеживалось в действиях и словах, а сейчас идеальная картина дала трещину, — Может сходим позавтракаем? Шое решил чуть разрядить обстановку, чувствуя инерцию буйства в воздухе от состояния Кагеямы, который либо разнесет все к чертям собачьим, либо будет, как каменная статуя, сидеть целый день и рефлексировать. — Хотел бы, чтобы это было ложью, — затушив сигарету в припрятанной пепельнице, альфа выдвинулся в сторону двери, приглашая за собой омегу, — Предпочитаю плотные и крепкие завтраки.***
— Почему у тебя никого нет? Ты со школы не был обделен вниманием омег, — отпивая розовое шампанское из охлажденного фужера, Шое зацепил вилкой оливку и запустил в рот, — И когда переехал в район побогаче там, наверное, были парни гораздо симпатичнее и элитнее. — Мне нельзя было ни с кем встречаться, — без особого энтузиазма ответил тот, наслаждаясь привкусом неспелых яблок сакэ, — И мы жили не в богатом районе, мы вообще уехали из Японии, папа где-то узнал, что в Америке стартует закрытый футуристический проект его давних знакомых, тоже мигрирующих в другие страны, а он не хотел упускать ничего нового, они были озабочены идеями и развитием своей корпорации, а для этого хотели урвать самые лакомые куски из чужих голов. Поэтому мне запрещено было встречаться с кем-то, пользоваться телефоном после 23:00, мою домашку всегда проверял отец и вечером я предоставлял полный отчет: что делал, с кем общался и какие у меня результаты, потом тренировка по волейболу или бегу, помощь по дому и с уроками братьям. Слушая рассказ о своем прошлом, Шое пребывал в полнейшем трихуе, если выражаться фигурально. Образ отличника верно распадался на глазах от получаемых фрагментов, он был уверен, что Кагеяма сам хотел быть лидером и первым во всем. — Хорошо, что моих братьев это не коснулось так сильно, наверное, поэтому Акира вырос не таким как мы, вы с ним чем-то даже похожи, кстати, он единственный из нас всех, кто хочет найти свой путь, а не быть тупой марионеткой в этом блядском театре фарса, — горько усмехнулся Тобио, ковыряя рис с ломтиками опаленного лосося в тарелке и издеваясь над морской капустой, — В какие игры ты играл в детстве, помнишь? — А, ну я с самого детства любил волейбол, ты же помнишь, а помимо него как и все обычные дети, в догонялки, прятки, — рыжий не сразу ответил, ему нужно было время для переваривания информации. — У нашего отца была любимая игра, как догонялки, только немного другая, — альфа закатал рукава до локтей, показывая на правой руке следы от зубов и старые зажившие буграми рубцы, — Называлась «Better run, faster than my bullet», отец доставал свое охотничье ружье и давал нам фору в 15 секунд, это было похоже на бег с препятствиями, которых ты не видишь, или спускал с цепей двух доберманов. Рэю было десять, а мне пятнадцать, когда я получил эти шрамы. На улице было так темно, что он не заметил ветку, об которую споткнулся, я уже далеко убежал от него, но вернулся и отвлек их внимание на себя, как сейчас помню ту пронзающую боль, треск рвущейся одежды и заведенное рычание. Игра на выносливость, скорость и ловкость. Он считал, что таким образом воспитает нас сильными духом, чтобы мы ничего не боялись и боролись за свою жизнь, как в последний раз. — Ты сейчас серьезно?! — омега подавился, не веря словам Кагеямы, таращась на него глазами по пять рублей, — Я всегда тебе завидовал, как только ты перевелся к нам, весь такой до тошности красивый, сильный, на всех уроках все знающий, в волейбол играл великолепно, все делал лучше всех, а оказывается ты не мог иначе… — Я недавно поссорился с младшим за то, что он сказал, что хочет быть актером или типа того, я вел себя, как отец, хотел выбить всю дурь из его тупой бошки, а сейчас понял, что это я проебал большую часть времени, а у него есть возможность быть не таким, как мы. Мне скоро будет тридцатка, а у меня из своего даже ничего нет, кроме алкоголизма и никотиновой зависимости, а мои родители даже не знают от этом, черт, — Тобио ощущал себя так странно, непривычно вываливать всю подноготную о себе кому-то, но предчувствие, что это необходимо и что перед ним верный человек, не покидало его. — Мои предки, конечно, тоже не сахар, но ни меня, ни брата никогда не трогали, хотели только, чтобы мы тоже по их стопам пошли, они у меня врачи, но выбор мой все равно одобрили, так как я сам поступил на бюджет и потом быстро от них переехал и начал самостоятельную жизнь. Почему ты ничего не предпринял? Тебе сейчас двадцать пять, неужели до сих пор твою жизнь контролируют? — Как видишь, но после моего переезда стало чуть легче, но я до сих пор не знаю, как знакомиться с людьми и вообще коммуницировать вне работы, у меня есть хорошие партнеры, пара друзей и то, потому что мы как-то пересекались по работе или на учебе. — Значит, ты все-таки спал с секретарями? — посмеялся омега, сглаживая напряженный и непростой диалог. — Не, это блажь, первая заповедь моей семьи — не спать с теми, с кем работаешь, меня бы тогда точно кастрировали и линчевали. — И что, тебе никогда не хотелось отношений? Да даже банально секса? — Хината не унимался, не мог же быть альфа совсем тюфяком бесчувственным с отсутствием собственных желаний. — Ну, я не особо влюбчивый, были какие-то интрижки в студенческое время, а потом ничего серьезного, долгих отношений у меня не было, максимум — пару месяцев, никого не устраивает зацикленность на работе, а ты? — смутившись, спросил брюнет, изображая заинтересованность в сюжете за соседним столиком. — Что-то похожее, я не встречался с альфами вне работы, у меня всегда была неприязнь к людям с чувством собственного совершенства над всем живым, общался в основном с бетами в таком плане, они спокойные и надежные. Мой друг Тоору, с которым я тогда уехал, постоянно шутит на эту тему, он тот еще любовник и сердцеед, и не понимает меня, как я не уступлю себе в таком «удовольствии», а я просто не хочу быть, как все. — Ко мне постоянно клеились омеги, желающие усесться на мой карман, все знали кто я, чей сын и какой у меня доход, а потом поползли слухи, что я то чем-то болен, то у меня ориентация другая, короче, поле для фантазий журналюг было огромное, как и армия омег, желающих раздвинуть передо мной ноги, а вот так поговорить с кем-то я даже не мог, никого не интересовал я, а только слащавая картинка. Даже не так, никто не поверил бы, что за успехом скрывается такой мрак. — Ну слушай, даже если бы я тебя не знал, то отметил, что ты очень даже красив, у тебя нет этих перекаченных мышц, ты стильно одеваешься и следишь за собой, а твои амбиции восхищают и очень мотивируют, — Хината ободряюще произнес каждое слово, а только потом понял, что смысл сказанного и как оно могло выглядеть. Походя на маленькое признание давнишней давности. — Но ты меня знаешь и не первый год, значит, я тебя привлекаю? Или ты по какой-то другой причине согласился помочь мне? — Хочешь сказать, что я намеренно согласился? Узнаю старого доброго Короля площадки, Тобио-кун, мир не крутится вокруг тебя одного, даже если ты… Кагеяма Тобио и самый совершенный альфа, — хмыкнул недовольно рыжий.***
Встреча с представителем компании конкурентов прошла на натянутой ноте, Тобио сам вел муторный диалог с таким же мутным типом, Хината выступал в роли поддерживающей фигуры, опираясь на актуальные данные и факты, но мужчину это мало волновало, он гнул свою линию, в которой все таким чудесным образом разворачивалось против семьи Кагемы. Оказывается, он не просто конкурент, а частный детектив, следивший за их семьей на протяжении десяти лет, собирая по песчинке и частичке каждую мелочь, многолетний компромат, хранящий в себе подставление должностных лиц, подкуп зарубежных организаций, вымогательство и насильственный захват чужих заслуг. По его словам их семья — манипуляторы, интриганы и мошенники. Альфа разрывался между двух огней: трезвость ума и обливающееся кровью сердце. Хоть он всю жизнь и видел, как родители вели бизнес, но все равно между ними оставалась недосказанность, тайны и секреты, в которых детей не впутывали. А с другой стороны он не хотел верить в то, что такие умные люди могли пойти по кривой дорожке ажиотажа, легких денег, азарта и лжи. — О каком именно мошенничестве идет речь? — не унимался омега, желая получить конкретные доказательства, пока что слова — пустой звук. В ту же минуту бета достал из крафтового конверта фотографии, сделанные пять лет назад на заседании конгресса Канады, Тсутому подписывал документы и после жал руку вице-президенту. — И? Как вас там? У меня нет времени смотреть фотки столетней давности, либо говорите по существу, либо мы собираемся и уходим, а в суде будем уже говорить иначе, если вы вообще доберетесь до здания суда в трезвом рассудке, — Кагеяме было плевать записывался ли их разговор на диктофон или камеру, он не позволит так плевать в сторону его семьи, исходя желчью от неконтролируемых приступов агрессии. — Угрожаете, Кагеяма Тобио, очень иррационально с вашей стороны, посмотрите еще сюда, как насчет жестокого обращения над своими подчиненными? — очередные фальсифицированные фотографии и запись видеозаписи незнакомого молодого человека, чье лицо закрывал блюр, но темные пятна ссадин и запекшаяся кровь на продольных порезах достаточно четко отображались на экране планшета, — Что скажите на такие тяжелые обвинения в насилии со стороны ваших родственников в отношении ни в чем неповинных граждан, а был ли вообще заключен договор? Детектив смаковал каждое слово, как амазонская кобра, подбирающаяся медленно, но верно к своей добычи. После рассказа Кагеямы омега понял, как ему придется попотеть, чтобы доказать обратное и выставить их семейство в чистом свете, ведь правду теперь он знал, а как ее скрыть, под каким соусом замариновать и скормить судьям и присяжным?***
— Хуевый день, — с омерзением прошипел Кагеяма, барабаня по рулю и зажигая очередную сигарету, пока Шое складывал все папки в дипломат и убирал на задние сидения. — Могло быть гораздо хуже, честно, тут мне лучше будет попробовать пообщаться с твоими родителями, но я сомневаюсь, что они мне выложат всю подноготную, а ты не знаешь всех тонкостей их игры, как я понимаю. Скажу сразу, если человек в видео будет присутствовать в зале в качестве жертвы и единственного свидетеля, — Хината свел узкие брови, хмуро рассматривая статичный пейзаж узкой улочки, освещенной тусклым свечением цветастых фонарей, — Не хочешь немного расслабиться и отвлечься? — Как? Я только дома могу расслабляться, желательно во сне, когда ничего не надо решать, — брюнет выкинул окурок в окно и завел мотор джипа, ревущий звук сопроводил пробуждение машины ото сна, выкатываясь на проезжую часть. — Может заедем в бар, я знаю один неплохой, мне как раз его советовал Ойкава, — рыжий окинул поблескивающей беззлобной улыбкой, самостоятельно вбивая адрес бара в навигаторе на сенсорном экране. — Выбора нет, — посмеялся альфа, не мешая парню и следуя указанным координатам. Ему хотелось сбежать от этого липкого позора, затягивающего в болото отчаяния и непонимания. Бар представлял из себя уютный закуток с неоновыми вывесками и лентами, все пространство погружено во тьму, только яркие указатели и лампочки служили направляющими для новых посетителей. Примостившись в отдалении от всех и заказав ассорти закусок и сакэ, Кагеяма по привычке закурил и предложил на этот раз Хинате. — Расскажи еще о себе, — Шое подвинулся поближе, чтобы лучше слушать собеседника в шумном помещении. — Тебе правда интересно? Или просто хочешь проанализировать меня, мозгоправ хренов, — усмехнувшись, Тобио опустил сапфировые глаза на лучистое лицо омеги, оказавшегося неприлично близко к нему, невольно вбирая ноздрями знакомый уже запах спелых абрикосов и цветущего ириса. — Какой ты противный, давай попробуем вдвоем отвлечься от работы, когда у тебя еще будет такая возможность, — выдыхая клубок мятного дыма, омега опрокинул первую стопку и закусил кусочком острого мяса. — Несмотря на все наши стычки, я очень люблю свою семью, особенно братьев, но последние годы между нами стала образовываться пропасть, если с Рэем мы на работе можем что-то обсудить, то с Акирой нас почти ничего не связывает, Рэй старается не вспоминать то, что было в детстве, а Акира не помнит, мне кажется, что я ни с кем не могу разделить то, какой груз тащу на своих плечах, — алкоголь в старых добрых традициях всегда развязывал язык, и сегодняшний день не исключение, — Папа стал последние пару лет спрашивать о том, когда у меня будет семья, а я упорно сливаюсь, какая семья, когда они затрахивают мне мозги на постоянной основе. — Ты говорил, что отец был жесток к вам, как это еще проявлялось? — омега позволил себе докоснуться до альфы, его рукава привычно были закатаны по предплечье, и он мог свободно обводить жилистые руки и шрамы, очень нежно, боясь сделать больно, совсем невесомо следуя подушечкам по синеватым выступам и бледным бугоркам. — Это не была жестокость, он хотел лучшего для нас. После их свадьбы, отец ушел служить по контракту, его родители лишили их финансирования, им, вроде, не понравился выбор отца, папа же не был каким-то аристократом, он вырос в бедной маргинальной семьи, а свой успех заслужил собственным трудом. Поэтому они нуждались в деньгах, чтобы начать свое дело, после чего родился запланированный я, — брюнет с особым удовольствием нырял в забвение своей личности под щемящий горло напиток, — Я все равно горжусь тому набору качеств, которые во мне есть, думаю, что мне просто нужно чуть перестроиться в другое направление, но сейчас это проблематично в силу давления и ожиданий, которые я «должен» оправдывать. — Обычно для такого нужны близкие люди, которые могут поддержать. Я изменился благодаря друзьям и коллегам, мне везло на тех людей, которым я помогал и помогали мне, как говорится, око за око. Удивительное стечение обстоятельств, при которых Кагеяма нуждался в помощи и отстаивании интересов своей компании, а Хината должен как квалифицированный адвокат решить все его вопросы. Пусть их курс был задан на решение рабочих проблем, но у каждого имелись личные нерешенные моменты, которые сейчас пышным фонтаном выбивались наружу. Значит, их встреча подразумевала под собой нечто более важное, чем просто вопрос работы? — Как из тебя выбили всю инфантильность, я думал ты так и останешься тем, кто кричит громче всех о победе, — засмеялся альфа и легко толкнул в бок омегу, — А сейчас такой серьезный, готовый рвать глотки. Взгляд мутных глаз лениво бродил по веснушчатым румяным щекам омеги, огибая впалые скулы и останавливаясь на задорном оскале покрасневших искусанных губ. — В твою тоже могу вцепиться, мне не страшен никто, — по привычке оголил клыки омега в чарующей улыбке, — Даже альфа метр девяносто. — А сил то хватит? Попробуешь? — откинув голову назад, брюнет оголил бледную шею с выступающим угловатым кадыком, — Или только пиздеть можешь? Такой брошенный вызов Хината не мог проигнорировать, алкоголь ударил в голову ярким фейерверком, и взбушевавшиеся гормоны и адреналин отозвались в теле приятным импульсом: Шое нетерпеливо протянул дорожку языком вдоль воротника альфы и осторожно прикусил не в полную силу, лишь на пробу. Брюнет даже не поморщился, и омега сильнее выпустил клыки, пронзая безупречную кожу. — А говорил, что не переносишь альф, — рассмеялся Тобио, перенимая инициативу в свои руки и притягивая за плечи омегу к себе, впиваясь в его нетронутую шею и оставляя капельки крови на белоснежной рубашке, случайно своим укусом помечая Хинату, в их состоянии никто и не заметил, что сделали, — Врешь, а я ненавижу, когда врут. — Какой же ты надменный, — цыкнул рыжий, хищно сверкая глазами-бусинами, не желая сдаваться в их импровизированной схватке, повышая ставки и первым увлекая в поцелуй альфу. Поцелуй получился смазанным, жадным и влажным. Кагеяма обхватил обеими ладонями углы челюсти омеги, притягивая вплотную к своему разгоряченному телу, ощущая приятное тепло, разливающееся бушующим костром между ними. И казалось — весь мир рухнул в сердцах двоих, время замедлилось до микросекунд, головы опустели от гнетущих мыслей. Языки пламенем танцевали в жгучем танце похоти, вожделения и животного наркотика. До квартиры Альфы они добрались в бреду, попав под освежающий дождь, будоражущий их пыл. Такой свободы не хватало, когда не нужно ничего решать, а просто бежать под ливнем по пустым улицам, украшенными цветущими вишневыми деревьями и декоративными кустами. Как дети они дурачились весь маршрут до дома, промокшие до нитки, но такие счастливые. Звеня ключами в замочной скважине, Кагеяма наконец-то запустил первого Хинату в свою обитель. — А в душ есть смысл идти? — не прекращал заливаться Шое, запыхавшийся после их мини-пробежки, стягивая взмокшую рубашку и брюки по пути к ванной комнате, оставаясь в одном нижнем белье. Альфа оценивающе осмотрел тело омеги, закусив в предвкушении губу. Невысокий рост, тонкие ключицы, обрамляющую покатую грудную клетку, расправленные плечи, срисованные с картин венецианской эпохи, изгибы осиной талии, на которую так и просились лечь руки. Тобио нечего было ответить, все его сознание спуталось и сейчас было похоже на паутину неумелого паука. В конкурсе мокрых маек он еще не настроен участвовать, потому присоединился к оголившемуся омеге, аккуратно заталкивая их в душевую и включая напор горячей воды, моментально наполняющей паром пространство между двумя парнями. — Я могу? — Альфа, пусть и пьян, но все равно спросил разрешения, прежде чем обнять за талию Хинату и утянуть в очередной желанный поцелуй. Одобрительный кивок. Бережные руки накрыли его сильные широкие плечи, едва цепляясь короткими ноготками за лопатки. Запах омеги усиливался и действовал на Кагеяму, как лучший природный афродизиак. Губы сползли на шею рыжего, оставляя после себя бордовые следы, усыпая отметинами каждый миллиметр фарфоровой кожи. Слух приятно ласкали тихие постанывания и жалобный скулеж. Тобио захлестывало новыми волнами вожделения партнера, раскатываясь по телу электро разрядами, попытки сдерживать их оказывались безуспешными. — Почему от тебя так сильно пахнет? — пробормотал в бессознательном омега, купаясь в океане сладострастных прикосновений, раннее которых он не испытывал, и сейчас тело охотно принимало и желало получить большее, — У тебя гон? — внезапная догадка едва затронула затуманенный рассудок Хинаты, но остатки здравого смысла давно пали перед таким наступлением. — Я не сделаю тебе больно, — Кагеяма обвел ушную раковину рыжего кончиком языка, смешивая их запах воедино, но его запах самца буквально поглощал Хинату, заставляя утонуть в этом аромате пряности; природная смазка клубками собиралась на бедрах, стекая вниз по ляжкам, так и призывая брюнета к действиям, — Если ты сам не попросишь. — Твою же мать, — выругался Шое, ощутив на своей полыхающей костром коже подрагивающий член альфы, — Я же тебе говорил, что никогда не делал это с альфами. Так вот, он чертовски большой по сравнению… — Шое не успел договорить, его снова безжалостно заткнули глубоким поцелуем, нагло врываясь в покои рта своим колким и дерзким языком. Брюнет спускался дорожками поцелуев к набухшим ареолам сосков, скручивая их нетерпеливо кончиками пальцев и поддевая зубами, терзая и играясь, параллельно поступательными движениями подбираясь к самому сокровенному. Шое изнывал от желания, ничего дельного на ум не приходило, мимолетной страх то утопал, то всплывал наружу, но то, как мелодично и неспеша двигался Кагеяма, внушало ему то самое ощущение безопасности. Докоснувшись до влажной дырочки, альфа протолкнул внутрь указательный палец, а далее — безымянный, постепенно растягивая податливого и готового на все омегу, создавая для себя удобные условия, разводя пальцы формой ножниц и массируя узкие теплые стенки, обильно сдобренные вязкой смазкой. — Если будет больно, я остановлюсь, — насколько это являлось правдой — судить строго, но Кагеяма старался держаться изо всех сил, подставляя головку к сочащемуся смазкой отверстию и вторгаясь внутрь на половину длины, давая Шое время привыкнуть к размерам и ощущениям приятной растяжки девственных стеночек. Секунды становились отчаянно давящими, как и стенки сжимающие член, настолько узко было внутри, что альфа вынуждал себя не действовать резко, а хотелось просто вжать Хинату в стену и вдабливать до боли в ногах. Шое первый раз испытал на себе слова Ойкавы о «Это просто животный секс, от которого кайфуешь, как мартовский кот», ни одна бета не сравнится с тем, что сейчас он ощущал с каждым разгоряченным сантиметром внутри и снаружи. Сливаясь в одно целое, одно дыхание на двоих и ритмичные движения. Тобио сходил с ума от желания овладеть омегой целиком и полностью, кровь пульсировала фонтаном в висках, а темп усиливался с каждым новым толчком в сочное лоно, вжимая рыжего в белую плитку душевой, сплетая его хрупкие подрагивающие пальцы со своими. Стоны пары смешались в унисон, альфа толкался внутрь омеги по нарастающей, проезжаясь головкой члена специально по самой заветной точке, вызывая неистовой восторг и громкий стон Хинаты, содрогающегося под ним. Вода стекала по полыхающим телам, напряженная ладонь накрыла некрупный член Шое, в одном интенсивном темпе надрачивая ствол омеги, едва ощутимо надавливая на головку и размазывая тянущуюся вязкую жидкость по всему диаметру. — Кагеяма, черт, — ругался про себя Хината, дрожа в минутах экстаза, полностью поглощенный альфой, легкие забились душистым запахом Тобио, не давая сделать чистого вздоха. Еще чуть-чуть и они оба достигают пика блаженства, альфа на последних секундах среагировал, и как бы не было сильным желанием кончить внутрь Шое, ему пришлось излиться на румяные от шлепков ягодицы. Набухший узел у основания головки прошелся вдоль ягодиц, размазывая сперму вперемешку со смазкой Хинатой по скрещенным бедрам. Томно выдыхая в покрасневшее ушко омеги. — Я так давно не ощущал настоящего омегу, — Кагеяма хищно сверкнул бездонными глазами с затянувшимися зрачками, подхватывая на руки обездвиженное от оргазма тело рыжика, сменяя их локацию на более традиционную. Мягкие перины встретили Хинату с распростертыми объятиями, легкий холодок от одинокого постельного белья не успел захватить его, альфа властно прижал к себе Шое, втягивая в россыпь торопливых поцелуев и засосов, маниакально кусая то губы, то шею омеги, словно тот может в любую секунду исчезнуть. — Тобио, я кое-что захотел, — внезапно даже для самого себя произнес Шое, привставая на четвереньки на постели и смотря исподлобья на брюнета, то ли умоляющим взглядом, то ли игривым. Тобио вопросительно повернул голову в сторону, как собачка на бардачке, едва кивая. Омега, покусывая нервно губы, измученные и опухшие чужими клыками, взял в руку пульсирующий орган альфы, оценивая воочию масштабы его «удовольствия», с азартом оставляя следы подушечек на вздымающихся веточках вен, обвивающие всю длину, словно атласные ленты под напряжением, и, решившись на похабное и откровенное с его омежьей стороны, невинно заглотил головку, чуть посасывая губами и издавая специально вибрацию ртом, будто он не раз проделывал в жизни такое же, но сейчас было иначе — с новыми неподдельными чувствами, Шое правда хотелось сосать член Кагеямы, чем он активно и занялся. Альфа даже не стал смотреть на это зрелище, а если бы решился — мгновенно кончил, но хотелось продлить наслаждение и ловить каждый миг. Низким голосом постанывая от выкрутасов с его дружком и запуская руку в колосящиеся рыжие кудри омеги, сдерживая их между пальцами и стискивая грубее в моменты, когда Шое поддразнивал альфу, заигрывая с языком на уздечке и щекоча основание верхушки, увеличивая скорость ртом и помогая себе снизу рукой, пока не получилось полностью вобрать член внутрь податливой глотки, сокращающейся и дрожащей сексуальным тембром. Вздернутый нос упирался в лобок при глубоком захвате в свои пламенные оковы. Кагеяма не выдержал такого напора, Шое искусно выполнял кульбиты шершавым кончиком, будоража рецепторы, заставив его в очередной раз бурно излиться уже внутрь омеги. Тот и не сопротивлялся, вбирая в себя до последней капли семенную жидкость альфы, и в лучших традициях порно-фильмов прошелся краешком большого пальцами по нижней алой губе, слизывая остатки. — Блять, если бы я знал, что ты так отменно делаешь минет, то поставил бы на колени еще в школе, — непроизвольно вырвалось из уст Кагеямы, пытающегося отдышаться от шквала блаженства на его давно соскучившееся мужское нутро по сладкой неге. — Если бы я знал, что смогу быть так близко к тебе, сосал бы каждый день, — язык Шое — враг его, сказал глупость и сам посмеялся, — Я не то имел в виду, но что-то близко, — от калейдоскопа эмоций омега задористо рассмеялся, растягиваясь на вздымающейся груди альфы и выводя незамысловатые узоры на ней. Их ночь полная страсти тянулась до самого утра, Кагеяма окончательно спустил с тормозов своих чертей, животное желание повязать омегу, истошно стонущего под ним, душило изнутри, разяренный альфа втрахивал Хинату в матрас и противился воли природы. Сточив голос до хрипоты, Шое царапал мускулистую спину брюнета, вкушая смешавшийся запах пота, жареного ореха с вишневым ликером, почти ловя ртом эти тонкие ноты, надавливая пятками на поясницу Кагеямы, указывая верный путь глубоких толчков внутри. — Кагеяма, ты же хочешь… — хрипел омега, потерявшийся в реальности и изнеможденный в быстром ритме альфы, несчадно вгонявшего в него свой член по основание, похабно хлюпающего смазкой на упругой попке, — Я хочу почувствовать тебя внутри целиком, — и ему еще хватало совести издеваться над Тобио, терзающегося меж двух огней, пока Хината мечтал о том, что его голод утолят привычным для половозрелых омег способом. Подсознательно каждый омега инстинктивно реагирует на гон альфы и у некоторых может начаться преждевременная течка для благоприятной вязки. Шое в трезвом уме никогда бы не позволил в первый раз сцепиться с кем-то, пусть даже давним знакомым, но алкоголь и отсутствие полноценного секса сыграли с Шое очень злую шутку, заставляя буквально его умолять Кагеяму о сцепке. *** Утро наступило совсем не добрым. Рыжий просыпался очень рано по режиму и даже бурная ночь не станет исключением. Оценив всю ситуацию свежим взглядом, ну, или почти свежим, насколько это было уместно на утро после бодуна. Он совершенно голый, в чем папа родил, лежит рядом с альфой, аполлоном своих грязных фантазий, точно в такой же ипостаси. Вовремя заткнув рот ладонью, Хината медленно сполз с постели, похожей на поле боевых действий, крадучись пробираясь к ванне — лучшего бы он этого не делал. На нем и живого места нет, его что пиздили палкой всю ночь? Вся шея, плечи и руки сине-фиолетовые с подтеками крови, поворачиваться спиной он уже не стал, последствия до сих пор отражались легким похрамыванием. Сполоснувшись и одевшись во вчерашний лук, позаимствовав только у Тобио рубашку, с его произошла такая же учесть, как и с задницей, вторую хотя бы откровенно не порвали, так, чуть подпалили. — Ойкава, приезжай срочно! Это пиздец, пиздец мировых масштабов! Я жду тебя, адрес в смске, — позвонив лучшему другу, Хината прошипел дрожащим голосом в динамик телефона, опасаясь разбудить альфу, но тот особо не подавал признаков скорого пробуждения, умиротворенно посапывая в гроздьях перьевых подушек. Омега хотел уже передумать уезжать, остаться и дождаться, когда альфа проснется и… поговорить с ним? От рассуждений его отвлекло уведомление от Ойкавы. Пулей вылетев из квартиры, Шое вихрем помчался по крутой лестнице, чуть ли не выбивая дверь машины шатена. — Ебаный в рот этого казино, Хина-чан, а ты откуда такой вылез? Тебя как будто кошка высрала. Стой! Это дом Кагеямы?! Что у тебя с ше… Вы трахались?! Иисус, Мария, Иосиф, это что нам второе пришествие ожидать? Да ни свергнуться небеса? — Тоору задыхался от смеха и восторга, словно рыба на суше хлопая ртом, не веря в происходящее и улыбаясь своей фирменной улыбкой, — Это что, мой малыш вырос! — Именно поэтому заводи уже машину и поехали! — Хината нервно теребил уголок гигантской рубашки на себе, надо же было как-то компенсировать небольшой ущерб, присвоив себе одежду альфы. — Так вы… — Да, Тоору, и ты был прав, ничего мне не говори! Я ни о чем не жалею, я охуел от этой жизни, моя задница тоже, кстати, и еще, возможно, мы не предохранялись, вчера перебрали с алкоголем и потом все улетело так далеко. Я не знаю, что мне делать. Что делают в таких ситуациях? Ойкава сам пребывал в не меньшем шоке от всех вываленных на духу похождениях друга этой ночью. — Наверное, не стоило убегать из квартиры, как думаешь? — Уже поздно! — Можем вернуться, — коварно улыбнулся шатен, смеясь с смущающейся реакции рыжего, приводящего свои непослушные волосы в порядок, но видок все равно оставлял желать лучшего, — Понравилось хоть? — Я столько оргазмов за всю жизнь не испытывал, вернее, до вчерашнего дня никогда не испытывал, нес еще какую-то чушь и даже отсосал, — Хината сидел краснючий, как помидор, слова слетали с губ как из пулемета, он прокручивал эпизоды в голове и не понимал, как мог быть таким извратом, — Я бы в жизни не поверил, что такое буду делать, какой стыд, как дальше работать? Я теперь не сотру его лицо, когда он меня… А когда я брал… Ойкава, это конец. Двадцать пять лет жил себе спокойно, строил карьеру, нет, надо было этому придурку появиться. — Так говоришь, как будто не рад своему истинному. — Что? Какому истинному? Если мы раз занялись сексом, то это не значит, что мы те самые друг для друга, — Хината вопросительно посмотрел на друга, отрицательно мотая головой и надувая опухшие алые губы. — Хината, я знаю, что иногда умом ты не блещешь, но посмотри повнимательнее в зеркало, чего-то не хватает, да? — Шое непонимающе поморгал, а потом все-таки стал рассматривать себя в зеркало — и правда, не хватало шрама на лице. Когда альфа и омега, предначертанные судьбой, встречаются, у них проявляется способность к исцелению физических и моральных увечий друг у друга. — Комментарии отсутствуют, давай заедим в аптеку, я куплю противозачаточные, на сегодня подарков думаю достаточно, — проговорил, как голосовой помощник, Шое, пока не осознавая весь переворот его жизни после случившейся ночи. — Ну вот, я что не понянчу племяшек? — наиграно выкатил губы Тоору, по-детски хныкая и заворачивая в сторону улочки с магазинами, работающими круглосуточно, — Но если таблетки не подействует, я всегда готов буду тебя поддержать, Хина-чан! — Не души, а, риски залететь без течки не такие высокие, как во время нее, а она у меня не скоро, — омега устало потер переносицу, выуживая телефон из кармана и с ужасом на него пялясь. — Твои слова да богу в уши, Хина-чан. Не говори пока так, фортуна явно не на твоей стороне в этом месяце. Что там ты увидел? Папашу своего? Папа-гинеколог, а сын вообще не просвещен в половом воспитании, как так? — Тоору покосился на бледного омегу, его кожа на ровне с самодельным светофором то горела красным, то с оттенками желтого. — Это не мой телефон, это телефон Кагеямы! — в панике запыхтел Шое, с силой откидываясь назад и ударяясь головой об подголовник, шикнув от дискомфорта в затылке. — А вот я о чем говорил, Шое, моя ты курочка, моя ты нежная, мало того, что рубаньку свистнул, так еще и мобильник прикарманил, обчистил получается Кагеяму-куна. Ну, вы даете, не день, а кладезь кадров. — Тоору, вместо того, чтобы издеваться, лучше бы помог! Что делать-то?! — Сама судьба велит тебе ехать обратно, а там уже по ходу пьесы, я сегодня твой личный водитель, — Ойкава подмигнул Хинате, припарковавшись возле аптеки. На вытных ногах рыжйи дошлепал до магазина, купил необходимые лекарства и вернулся бледнее полотна обратно, — Отец звонил и пару сообщений пришло нелестного характера, вообще. *** Кагеяма не сразу понял причину сегодняшнего состояния овоща, голова трещала, как колокола в русскую Пасху. Дома кавардак, нашествие татарского ига произошло ночью или сожжение Хатыни. Повтыкав на постели в одну точку, альфа отрывками вспомнил, что вчера он жестко и долго занимался любовью, мягко говоря, с Хинатой, чему свидетельствовала порванная одежда, следы на постельном белье и на самом Тобио в виде множества отметин чужих губ, а главная улика — телефон Шое, вибрирующий на полу, оповещающий своего хозяина о звонке от неизвестного номера. Но резко распахнувшаяся дверь в квартиру отвлекла его от созерцания мерцающего экрана. — Э… Кагеяма, я свой телефон забыл, а еще позаимствовал твою рубашку, а еще… — Мы вчера целую ночь трахались, и… Почему ты убежал? — Я и сам не знаю, я я… просто ни с кем до этого, вот так, а с тобой все опять нахлынуло, как тогда десять лет назад, я тебя, когда увидел, влюбился, а ты, мудак, разбил мне сердце, но сейчас я понял, что не разбивал, ты просто не мог по-другому, а вчера меня так потянуло к тебе, а ты даже не сделал мне больно, я еще говорил какие-то глупости и еще, мы же не предохранялись, а мне вчера похоже голову снесло, вдруг ты меня повязал? Я даже сексом нормально только вчера занялся, я же умею только ртом работать, ну, то есть, как адвокат! Ораторские способности там, — Хината тараторил на жутком нервяке, будучи не уверенным понимает ли его вообще альфа, тот стоял как вкопанный и смотрел на него как баран на новые ворота. — Ну, ртом ты правда хорошо работаешь… Как адвокат, разумеется, — Альфа не смог сдержаться и заржал во весь голос, утирая подступившие слезы, — Не переживай, мы вчера не сцеплялись, мое эго, конечно, хотело, но не забывай, кто перед тобой. Я все-таки имею голову на плечах и не стал бы насильно тебя оплодотворять, — недовольно фыркнул альфа, наводя параллельно утренний марафет. — Это твой, — они обменялись телефонами, и Тобио сразу проверил журнал вызовов, шумно и рассержено вздыхая, — Вместе поедем на работу или у тебя были другие планы? С неким вызовом спросил альфа, выходя из душа в полотенце на бедрах, как будто это был такой же день, как и многочисленные другие, подходя почти вплотную к омеге и рассматривая его сверху-вниз. — В таком виде я бы не хотел показываться твоим родителям, а еще я воняю тобой, пожалуй, поработаю сегодня из дома, — нахмурив тонкие бровки треугольником, Шое хотел прикоснуться к ключице Кагеямы, обвести каждую выпирающую косточку с каплями холодной воды, но осекся, демонстративно разворачиваясь спиной и отчаливая к двери на выход. Их утренний разговор не задался, как и вечерний. Телефон предательски молчал. Омеге ничего не оставалась, как действительно заняться всерьёз работой, изучая потенциально опасных личностей, связанных с семьей Кагеямы в разные времена их жизни не только в Японии, но уже и Америки. — И на что я рассчитывал, — Хината потер переносицу двумя пальцами, злобно выдохнув, изредка сверля глазами телефон, подсознательно ожидая звонка или сообщения.