***
Перезагрузка… Анализ повреждений… Стабильность ядра… ошибка! Требуется срочное техническое обслуживание! Уведомления сыпались как из рога изобилия, но мысленная команда наконец заглушили назойливые оповещения. Но всё же пришлось открыть их заново. Зрение отсутствовало полностью, и требовалось искать причину в логах. Ремонтные наниты подпитываемые энергией от ядра уже приступили к работе, но вот его повреждение… Виктор усердно не хотел меня повторно утилизировать, постоянно откладывая техобслуживание, а порой проводя его вручную. Я был бракован с завода, погиб при проведении эксперимента, неправильно утилизирован, но меня восстановил мой же создатель… Прекрасная и милая история, которая закончилась не начавшись. Не было больше никакого Эла. Был только Абсолютный вычислитель. Так они меня называли. Сознание были поглощены быстро, но вот после… Виктор вовремя починил ядро, тем самым запустив ограничивающие протоколы. Они тут же ошибочно приняли меня за исходный разум, запечатав лишь мою возможность манипулировать реальностью. Имея воспоминания и те же навыки мне не составило труда «отыгрывать» роль ассистента целый месяц. И вот тогда я наконец понял всю тяжесть и сложность ситуации. И даже спустя семнадцать лет с поглощения, я всё ещё задаюсь одним вопросом. «Что я такое?» Я имел воспоминания того дрона, имел ту же реакцию, «привычки», и я совершенно не помнил ничего из своей «прошлой жизни» до момента поглощения. Был ли я тем же дроном-лаборантом, или же я безумная программа-мимик, жаждущая кончины вселенной и каким-то чудом до сих пор не уничтоживший планету? Хотя чуда здесь похоже и не было. Защитные системы ядра подавляли ужасные порывы, не давая мне скатиться в безумие… Но неожиданно в голову ударило осознание… Что вообще произошло?! Почему я валяюсь и откуда столько повреждений?! Восстановившееся зрение не дало полной картины. Темнота личного кабинета рассеивалась лишь горстью красных аварийных ламп, а звук сирены лишь раздражал… Откалибровав оптику, я наконец-то смог немного осмотреться. — Ох, голова… Но Виктор похоже справился оперативнее. — Блять… как же херово… сука, походу ещё и водка была палёной… Эл! Ты живой там? — Да, Сэр! Сейчас подойду к вам… Встав, я побрёл туда, откуда слышал голос. Шаги давались тяжело, а каждое движения отдавалось "болью". Пробираясь сквозь обломки потолка и арматуру, я наконец увидел его. Учёный был серьёзно ранен. — Меня тут кромсануло немного, — он кивнул на перевязанный живот, продолжая мягко улыбаться, — ты сам в порядке? Не нужно было быть гением, чтобы понять, что с такими ранами не живут. — Ну что ты такую кислую мину состроил? — расширившиеся зрачки говорили об ударной дозе обезболивающего. Руки непроизвольно задрожали. — С-сэр… что… что произошло? — То о чём я говорил и пытался всех предупредить. Заражение Нори достигло финальной точки и она ловким движением уничтожила контрольные блоки стабилизатора ядра планеты… Нори. Дрон лаборант была заражена Вычислителем с лёгкой отмашки исследовательской группы компании. Вот только для этого использовался код программы, что уже успел получить оболочку ранее. Я знал её по общей работе. Безрассудная, безбашенная и отважная… Идеальный носитель для безумной программы. И пик заражения пришёл весьма кстати. Син, а именно так звали первую жертву, личность которой мой собрат ассимилировал и взял за свою основу, спокойно захватила контроль и обрекла местных людей на гибель. — И что нам теперь делать? — Тебе делать, Эл, — он усмехнулся, — полагаю тебе надо найти нового носителя. Второй взрыв не за горами, а он то точно нас всех похоронит. Син смогла распространиться, и ты с можешь. — О-о чём вы говорите С-сэр? Голос задрожал от ужасной догадки. Ноги предательски подкосились, и я сел на пол, не в силах вымолвить что-либо. — Я не дурак, Эл. Любой техник будет смотреть логи и сильно удивиться, когда обнаружит что каким-то образом отчётная система подозрительно не делала записей на протяжении трёх минут. В следующий раз на место удалённых файлов ставь хотя бы заглушки. — К-как долго вы… знали… — Два последних года из семнадцати... Повезло же мне что я успел починить блокираторы, до того момента как ты очнёшься… так бы ты меня скорее всего сожрал ха-ха-х кх… Он протяжно закашлялся, морщась от каждого движения. Я среагировал быстро и вколол новую дозу обезболивающего из валяющийся рядом аптечки. Он поднял руку и потрепал меня по волосам. — Спасибо дружище. Так мы и сидели около трёх минут. В голове роились множество вопросов, начиная от того почему же он меня не убил, заканчивая тем, что делать дальше… — Эл, пойми… — Нет Виктор, — я резко его перебил, — не называйте меня его именем… Но вместо того, чтобы разозлится, он лишь мягко улыбнулся. — Каким был ребёнком, таким и остался… а теперь слушай меня внимательно пожалуйста. Ты ассимилируешь разумы, не стирая их, объединяясь с ними в единое целое, и перенимая ментальные черты своих носителей. Твоей первой жертвой был лаборант, и личностную матрицу ты взял именно от него, буквально скопировав и впитав всё до последней детали. Нельзя вложить свои черты, когда их нет. Вот поэтому так важен первый носитель, и именно поэтому эксперименты с Нори и Евой провалились. Исследовательская группа по своей дурости использовали код Син, а не оригинальную программу прямо из же их ядер. Он так и не убрал руку с моей головы, а я так и не мог поверить в реальность происходящего. — Как ты думаешь, ваше безумие случайно, а мотивы продиктованы случаем? — Не понимаю о чём вы… — Я лишь неумело воспроизвёл то, что смогли уловить датчики, не более. Кто-то усердно пытался пропихнуть в материальный мир безумную по своей природе программу, и у него это отчасти получилось. Всё только начинается, и тебе, — он достал левой рукой свою ключ-карту и протянул мне, — надо будет разобраться во всём за меня. Дрожащими руками я взял один из драгоценнейших предметов на этой планете, да и в людской цивилизации в принципе. — Теперь, прошу сделать мне маленькое одолжение… Той же левой рукой, он… — Н-нет Сэр! — Ты сделаешь это. Как минимум из жалости. Он достал пистолет, и протянул мне. И я был вынужден его взять. — МР-412… один из символов застоя нашей цивилизации. Прошлая целая тысяча лет, а мы всё так же стоим на месте, и только роботы стали нашей отдушиной. Тебе знакома фраза что глаза, это зеркало души? Я кивнул. — А теперь вспомни, что происходит, когда Вычислитель отражается в зеркале, и где он проявляется. — Глаз, Сэр. Мой знак… кхм… отличительный знак Вычислителя проявляется на дисплее, но причём тут зеркала? — Внутренний мир, дружище. В зеркале отражается наш внутренний мир, и суть Вычислителя настолько отвратительна… — Что зеркало просто не выдерживает. — я закончил за него. — В точку! Звучит странно, но это самое лучшее объяснение что у меня есть. Сам знаешь, что я не одобряю все эти эксперименты. Мне хватило свихнувшийся прототипов в самом начале разработок. Переборол бы себя тогда, и может, ничего бы сейчас не происходило… Тяжёлая моральная травма и отстранение от ведущих работ компании. Тяжкая судьба для любого учёного, и ещё большая тяжкая судьба для творца, что не может больше доводить до ума свои творения. Первые дроны сходили с ума, убивали себя, пытались сбежать или просто безмолвно умирали под градом пуль от ликвидационных отрядов. Виктор не выдержал таких издевательств. Над собой, и над своими «детьми». Две попытки самоубийства, реабилитация, и ссылка на Медь-9 в должности главного инженера по техническому обслуживанию. Но даже такая должность не давала власти над новосформированным исследовательским отделом, который тут же принялся усердно копать, выискивая любую — Все последующие модификации и полноценные дроны разрабатывались без меня, и для тех инженеров моё ядро было аксиомой, неизменяемой переменной. Тайна осталась тайной, и теперь мы пожинаем плоды моей трусости, глупости, и идиотизма. Но у тебя есть шанс спастись. Обнаружена сторонняя передача данных… Получен зашифрованный архив! - Пароль ты знаешь. Можешь заканчивать этот трагичный эпос. Я встал на дрожащие ноги и направил револьвер. — Не плачь дружище, слёзы тебе не к дисплею. Я взвёл курок. — И всегда помни, Эл. Ты имеешь право носить это имя как никто другой. Интересно… какого быть… цифровым богом?***
Поворот, ещё один поворот. На пути попался растерзанный труп дрона-рабочего, но я лишь пробежал мимо. Внимание всему персоналу! Введён режим чрезвычайной ситуации! Производится блокировка всех гермодверей! Внимание! Всем дронам сохранять свои места, Дозорные переведены в боевой режим! Я бежал так быстро, как позволяло мне моё синтетическое тело, но даже так я мог не успеть. Спасало лишь то, что кабинет и отдел Виктора находился во втором корпусе, а исследовательский отдел с заражёнными дронами в первом, так ещё и под землёй… Только чудо позволило мне сейчас выжить. Дозорный бежал за мной не отставая. Умные охранники разрывали всех дронов без разбора, учиняя настоящую бойню в погибающем комплексе. Судя по отчётам системы жизнеобеспечения и мониторинга, Виктор прожил дольше остальных исследователей почти на десять минут… Механический крик Дозорного заставил ускориться ещё сильнее. Выход был совсем близко. Вот только добрать до него было не суждено. С отличительный рявканьем, механический раптор спрыгнул с потолка. Кувырок в сторону помог не сильно, но явно отсрочил мою смерть ещё на пару секунд. Когти болезненно вцепились в плечо, но тут среагировал уже я. Резкий выстрел из револьвера прямо в подбородок был весомым аргументом в любой ситуации. Пуля пробила голову и осталась где-то в мешанине искорёженных схем. В прочем даже это не гарантировало смерть Дозорного. Кое-как спихнул груду металла и оценив повреждения, я неспешно похромал к выходу. — Только халат порвал… Слова были брошены уже в сторону трупа… который вцепился в ногу! Острые зубы легко прорезали беззащитное покрытие ноги. Адская боль чуть не заставила отпустить пистолет, но я всё же успел сделать выстрел. Последнее что я увидел, была ослепительная, оглушающая вспышка.