let go of my hand

Этот тёплый осенний вечер можно было провести по-разному: почитать книгу, посмотреть сериал, поиграть с ребёнком или, например, встретиться с подругами, но она никогда искала лёгких путей, не давала себе возможности до конца отпустить контроль, не умела долго врать самой себе. Так что этот вечер стал, скорее, вынужденной необходимостью, а не способом проведения досуга. - Поля, привет, дорогая, - резко поднявшись со своего кресла, здоровается женщина, в следующую секунду оказываясь в непродолжительных объятиях своей пациентки. - Приве-е-т, - протягивает блондинка, крепко обнимая её. - Я сначала даже не поверила, когда ассистентка сказала, что ты записалась на сессию, - говорит Кристина, по правде говоря, уже решив, что они больше не увидятся, ведь она не появлялась почти год. - Я тоже очень соскучилась по тебе и по нашим сеансам, - делится она, действительно радуясь их первой встрече спустя столько времени. Они прекратили терапию в конце прошлой зимы, когда под ногами Пелагеи, наконец, появилась твёрдая почва, тревожность снизилась до минимального уровня, и все сферы жизни её полностью устраивали. Да, они могли бы так же встречаться раз в неделю или хотя бы раз в месяц, обсуждать её эмоциональное состояние и накопившиеся проблемы, но Кристина предложила сделать паузу, чтобы не превращать их терапию в Полину зависимость, из-за которой ей было бы трудно что-либо делать без совета психотерапевта. Очевидных причин для регулярных сессий тогда не было, а высасывать из пальца каждое воспоминание из детства и выискивать в нём серьёзную тему для разговора было бы непрофессионально с её стороны, хоть и очень выгодно. Так или иначе птенчик вылетел из гнезда, пообещав ещё вернуться, и пропал с радаров, словно позабыл обратную дорогу. С одной стороны это не могло не радовать, ведь в связи с её деятельностью наблюдать за тем, что она жива и здорово, было гораздо проще, а с другой стороны... можно было прийти пораньше, тогда бы, наверное, что-то могло сложиться иначе. Она приземляется на тот же самый диван, на то же самое место, где год назад сидела не одна, но сейчас это только её место. На ближайший час и на всю оставшуюся жизнь. Почему ей показалось хорошей идеей снова вернуться в этот кабинет, где пахнет сандалом и корицей в духе Рождества? Почему именно сейчас, когда визуально всё по-прежнему хорошо? - Как ты? Как твоё самочувствие? - с ходу интересуется женщина, вглядываясь в её лицо, - Высыпаешься? - Да всё нормально, - слабо качнув головой, улыбается Пелагея, - Отвела дочь в первый класс и поняла, что на ближайшие одиннадцать лет можно забыть слово «высыпаться»... Они обе улыбаются, до конца осознают, что вновь встретились, пребывают в эйфории, но Кристина всё-таки врач; врач, который умеет контролировать свои мысли и эмоции, и улыбка плавно сползает с её лица, а затем исчезает вовсе. - А с Димой как? - спрашивает она, задавая этот вопрос, только потому что была в контексте их отношений. - Всё хорошо, - кивает Поля, улыбаясь уже натянуто, - Мы расстались больше полугода назад... Ни одна эмоция не проскальзывает на лице её психотерапевта, даже если та удивлена такому заявлению, но... удивлена ли она в действительности? Может, она как всегда знала об этом заранее, просчитала всё наперёд, совместив их психотипы? - Хочешь поговорить об этом? - предлагает она. - Да не о чем говорить, мы остались друзьями, - она произносит это с плохо скрываемой горечью, а может, и не пытается скрыть вовсе, - Снова... - Как-то ты не особо этому рада, - подмечает Кристина, надеясь услышать от неё всё честно и без утаивания. - Ну, почему же? Я в новых отношениях, у меня всё нормально, - возражает девушка, метаясь взглядом по кабинету в надежде за что-нибудь зацепиться. - Тогда что случилось? - и так как честного ответа не последовало, ей приходится задавать вопросы самостоятельно. - В смысле? - её смущает этот вопрос, ведь она не сказала ничего такого, что могло бы натолкнуть на подобную мысль. - Ко мне редко приходят просто поболтать, я не психолог, а психотерапевт, - поясняет она, не собираясь целый час обсуждать погоду за окном и новый маникюр, - Почему-то же ты пришла ко мне именно сейчас... Как давно у тебя новые отношения? - Полгода, - отвечает Пелагея, тяжело вздохнув. - Через сколько после расставания с Димой они начались? - это похоже на допрос, но она ведь пришла сюда добровольно. - Через пару месяцев, - звучит ли это неразумно, или является таковым на самом деле? - Что, неправильно? Она сама догадывается об этом, опережая её вердикт и признавая собственную неправоту, словно заранее знала, что так будет. - Не существует «правильно» и «неправильно», - но отчитывать её, как маленькую девочку, никто не собирался, - Да, это очень быстро с точки зрения психологии взаимоотношений, и выглядит так, будто ты ушла от рефлексии и проработки этих отношений сразу в другие, но ты сама знаешь, как для тебя лучше, и ни один психотерапевт не может решать за тебя. Главное, что тебе хорошо. А хорошо ли ей? Настолько хорошо, что сюда её привело состояние всепоглощающего счастья? Она могла бы обсудить всё это с любой из своих подруг, но выбрала именно её и за деньги – почему? Почему ей было проще уйти от себя тогда, когда стоило побыть одной и разобраться в себе? Тысяча «почему?» возникает буквально из воздуха, но ответов на них не было. - Мне сначала было легко и просто, без обязательств, без опасений, что это может где-то всплыть, и казалось, что так будет всегда, но... - она осекается, не решаясь закончить своё предложение, - Но сейчас я начала чувствовать разницу в наших социальных статусах, в финансовых возможностях, и это всё усложняет... - Он зарабатывает меньше тебя? - отсюда напрашивается вполне логичный вопрос. - Сильно меньше, - признаётся Поля, до этого момента отказываясь признаваться в этом даже себе самой, - Понимаешь, Дима, мой бывший муж и... да все мои бывшие зарабатывали больше меня! Она не выдерживает этого накала и напряжения в воздухе, ей хочется говорить, как есть, и не бояться осуждения. Не бояться ничего. Каждая женщина по-своему меркантильна в большей или меньшей степени, и вся эта чушь про милого, рай и шалаш давно не работает. Ей 37, она успешная, знаменитая и богатая – менять отдых на Мальдивах на курорты Краснодарского края просто не вариант. В этой вселенной такое уже невозможно. - Розовые очки спали, конфетно-букетный период кончился, и одними цветами и комплиментами ты больше довольствоваться не можешь, так? - у её психотерапевта всегда получается очень точно и метко обрисовать общую картину. - Бывшая жена, двое детей, алименты, квартира на окраине Москвы... Кристин, я заебалась закрывать на это глаза, - абсолютно честно и искренне говорит она, нервно сглатывая ком, подступающий к горлу. Ей неловко признаваться в этом подругам, обсуждать эту тему с мамой, даже думать о таком тяжело, потому что изменить ситуацию нельзя. Можно долго закрывать на это глаза и делать вид, что разница между ними не ощущается, но рано или поздно приходится принять этот факт. Ей бы очень хотелось привести весомый аргумент: со всеми бывшими не срослось, несмотря на отсутствие проблем с финансами, потому они и бывшие, но это не отношения её мечты. Если есть хоть один мешающий фактор, всё остальное автоматически не считается. И сейчас именно такой случай. - Поль... - начинает та, явно уже отыскав для неё подходящие слова. - Я не меркантильная сука и даже считаю, что счастье не в деньгах, но я не могу пересесть с «бизнеса» на «комфорт»; не могу сменить доставку из ресторанов на «Шоколадницу», - ей так долго пришлось молчать об этом, что сейчас жизненно необходимо выговориться, - Я уже не могу по-другому и не смогу... - А ты и не должна, - заключает Кристина, не собираясь уговаривать её и уж тем более осуждать, - Знаешь, почему расходится большинство пар с точно такой же ситуацией? - Почему? - Потому что отсутствие денег у мужчины убивает секс, - она отвечает, как есть, - Вы можете договориться, что платить за всё будешь ты, и в этом нет никакой проблемы, и может быть, поначалу вам даже будет удобно жить в таком формате, но потом... Поль, у тебя такой психотип, что если ты не будешь видеть в мужчине мужчину, то не сможешь с ним быть, даже несмотря на свой статус. Как там говорят? Лучше горькая правда, чем сладкая ложь? Она любит хинкали из дорогого грузинского ресторана: ей ближе солёное. И этим всё сказано. Она закрывает лицо руками и устало потирает виски, словно услышала сейчас свой приговор: окончательный и не подлежащий обжалованию. И это сложнее, чем отсудить у бывшего мужа алименты на дочь. - И что мне делать со своим психотипом? - это не диагноз, а констатация факта. Психотип, к сожалению, нельзя вылечить. - Если по-настоящему любишь, то справишься со всем, - неожиданно подытоживает женщина, будто бы оставляя ей маленькую надежду на чудо. - Опять закрыть глаза и делать вид, что всё ок? - это пиздец как тяжело, если честно. - Поговорить: честно и прямо, - так логично, легко и до ужаса просто, ага, - Что с Димой пошло не так? - Не сошлись характерами, - невесело усмехается Пелагея, на секунду закрывая глаза, - Да нет у нас времени на отношения: гастроли, съёмки, концерты, у меня дочь – мы в последний месяц виделись всего два раза. Два раза, понимаешь? А мы живём в одном городе... Интересно, что хуже: когда у человека нет денег или когда нет времени? Что бьёт больнее? Осознание собственного бессилия и в том, и в другом случае. Вот и весь ответ. - Вы же сейчас вроде вместе на «Голосе», - отзывается она, припоминая, что натыкалась на это в интернете. - На «Голосе» да, но мы-то уже не вместе, - пожимает плечами Поля, потому что это так не работает, - Мы же не можем возобновлять отношения на время, пока находимся рядом... - А ты бы хотела? - этого вопроса она ожидает меньше всего, ведь он такой прямой и задевающий что-то не то. - Я пока что всё ещё в отношениях, - напоминает она, на случай, если эта информация успела выпасть из пищевой цепочки. - А мой вопрос не в этом, - усмехается психотерапевт, и теперь кажется, будто бы она её подловила, - Самой себе просто ответь на него... - Знаешь, у нас с Димой есть такая фишка: мы всегда флиртуем – это наше перманентное состояние, которое от нас не зависит, - за эти грёбаные откровения любой СтарХит бы удавился, - И вот когда я его обнимаю, меня как будто разрядом тока бьёт... Я даже не знаю, как это объяснить. Мы очень хорошие друзья, а любовники так вообще замечательные. Она смеётся, очень искренне и без надрыва, потому что это правда очень смешно. Всегда. Вне времени. Только что делать, по-прежнему непонятно. И от этого хуже всего. - Поль, ты же понимаешь, что вы не расстались? - шок, отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие – все эти стадии она проходит за секунду, - Вы ещё тогда не расстались, с самого первого раза, потому что постоянно видитесь, общаетесь так или иначе, проводите вместе время. У вас за каждой точкой идёт ещё одна и ещё одна, и в итоге многоточие. Ты свой мозг так запрограммировала, убедила саму себя, что ничего не чувствуешь, и да, тебе может быть хорошо с другими, и влюблённость, и симпатия – всё это возможно, но подсознательно ты и, может, Дима тоже по-прежнему хотите быть вместе. По статистике 50% пар после расставания хотят сойтись даже спустя несколько лет. - И мы, конечно же, сорвали джекпот и попали в эти 50%, - она закатывает глаза, иронизирует, смеётся, но внутри... себя-то не обманешь, - Хочешь – верь, хочешь – не верь, но я его не люблю. - Не любишь или не хочешь любить? - её взрывает от этого вопроса, её мозг взламывается и выдаёт ошибку запроса. - Господи, лучше бы я к тебе не приходила, - состроив максимально жалостливое выражение лица, мотает головой Поля, - Не люблю, Кристин, не люблю! - Все эти мысли – они только в твоей голове, и ты готова спорить не со мной, а сама с собой, потому что я просто задаю вопросы, а отвечаешь на них ты... - парирует Кристина, не планируя переубеждать её. - Ну, так ведь не может быть, чтобы я не могла распознать собственные чувства? Я безумно люблю Диму, но уже как друга, - и где та тонкая грань между другом и не совсем другом? - И мне с ним было очень хорошо, это правда, но в прошедшем времени... И может быть, я бы даже и хотела быть с ним, как раньше, но это уже невозможно... Она аж теряется и широко распахивает глаза, когда осознаёт смысл сказанных слов, из которых получается вполне логическая цепочка, полностью соответствуя тому, что озвучила психотерапевт. - Вопрос ведь не в том, что возможно, а что нет; вопрос лишь в твоих чувствах и желаниях, - заключает она, не пытаясь разоблачить её или что-то в таком духе. Всё, что нужно, Поля сказала сама. - Я не дам тебе ни одного совета о том, что делать и как жить, потому что ты самостоятельно можешь сделать выводы из нашей беседы и сама решить, чего ты хочешь и с кем... - А как разлюбить человека? - она приходит к максимально неожиданному вопросу, исходя из собственных размышлений. - Ох, если бы это было так легко и просто, поверь, в мире было бы гораздо больше счастливых людей, не страдающих от неразделённой любви, - усмехается её наивности женщина, - Есть один способ – «примитивная психозащита», но в твоём случае он не поможет. - Расскажи, - настаивает блондинка, теперь уже будучи настолько заинтересована, что результат не имеет значения. - Обесценивание – это особая психологическая защита, как правило, следующая сразу за идеализацией. Например, если человек видит в ком-то лишь хорошее, выражает чувства к нему и имеет вполне серьёзные намерения находиться рядом с выбранным объектом, то он идеализирует его; создаёт образ в своей голове, который по факту далёк от реальности. Если человек не может достичь своей цели, то гораздо проще обесценить эту цель, как будто она совершенно не важна. Тогда уже не требуется чего-то достигать и переживать из-за этого, ведь проблема становится мелочной, - рассказывает она, глядя на неё и параллельно считывая эмоции, - Тут главное, не переборщить с обесцениванием и не потерять что-то по-настоящему важное и ценное... - И почему мне это не подходит? - искренне удивляется Пелагея, словно разгадала знак «бесконечность» всю суть психологии. - А ты не догадываешься? - тоже невольно удивляется та, полагая, что здесь всё ясно, но тем не менее получая отрицательное мотание головой, - Потому что ты видела и знаешь все его худшие стороны и состояния; знаешь про зависимость, про характер; знаешь, каким он бывает в плохом настроении или в агрессивном состоянии; знаешь и уже приняла это. Грубо говоря, тебя уже ничем не удивить... Ну, если ты, конечно, не начнёшь превращать его в своей голове в маньяка и насильника, а ты ведь не начнёшь, Поль, ты же, насколько я помню, вообще не любишь искать в людях плохое. Она знает её, как облупленную, и слишком хорошо помнит всё то, что успела изучить за их прошлогоднюю терапию, и это ужасно бесит, злит, раздражает, словно её одним лишь этим фактом уничтожают и переигрывают без шансов. Поля сидит, непроизвольно нахмурившись, пытаясь переварить услышанное и в тысячный раз признавая в своей голове, что Кристина снова права. Как и всегда. И она может делать со своей головой всё, что вздумается: любить, обесценивать, доводить ситуацию до абсурда и идиотизма, только собственное подсознание не всегда получается обмануть. Ложь в любом случае рано или поздно всплывает, причём в самый неподходящий момент. - До визита к тебе мне было сложно, а теперь стало ещё сложнее, - комментирует происходящее она, совершенно отказываясь думать об услышанном, но у неё не получается. - Главное, ничего не делай на эмоциях, сначала всё обдумай, а потом принимай решения, - да, это необходимо объяснить, разжевать, разобрать на атомы и молекулы, чтобы через неделю не обнаружить её на том же самом диване уже в слезах. - Я хочу поговорить с Димой, - как будто бы пропуская её слова мимо ушей, заявляет Поля. - Да? И что ты ему скажешь? Что сходила ко мне и решила, что теперь точно знаешь, как надо жить? Это те же эмоции, о которых я только что говорила, - уточняет психотерапевт, не понимая целесообразность данной затеи, - Не хочешь начать со своих нынешних отношений и разобраться в них? Пожалуйста, поразмышляй на эту тему и делай всё исключительно с холодной головой... Ей бы очень не хотелось, чтобы она совершила кучу ошибок и ненужных действий, неправильно трактуя её слова, потому что так не надо. Так нельзя, если сказать прямо, чего Кристина не могла себе позволить в данном случае. Ей остаётся лишь абстрактно направлять её на более-менее рациональную последовательность действий. - Я поняла, - кивает она, сопровождая эти слова тяжёлым вздохом. На самом ли деле поняла? И что вообще поняла? Эти вопросы так и остаются висеть в воздухе кабинета вместе со шлейфом её парфюма после ухода. Этот вечер, этот сеанс, этот откровенный разговор ждал своего часа несколько месяцев, и вот сегодня у неё, наконец, хватило духу и свободного времени, чтобы прийти и выговориться, рассказать всё то, что беспокоит и болит. Врач должен знать все симптомы, собрать анамнез, чтобы поставить правильный диагноз. Но в её случае всё понятно и без диагноза. Печать и подпись. Давно знакомый коридор бизнес-центра именно в эту минуту кажется таким родным, а стук её каблуков об кафельный пол напоминает события прошлогодней давности, когда они вместе шли по этому коридору. Иногда довольные и весёлые, иногда злые и растерянные, но всегда вместе. Это было ключевым моментом. А сейчас она одна преодолевает квадратик за квадратиком, цокая об кафель каблуком новых туфель и делая медленные вдохи и выдохи, как учили. Резко останавливаясь перед самым поворотом к лифту, она достаёт из кармана пальто айфон и в считанные секунды добирается до номера нужного абонента, нажимая на заветную кнопку вызова, отметая все советы, наставления и просьбы насчёт эмоций. Вопрос лишь в том: кому адресован этот звонок?