Darkroom

Зачастую кинематограф представляет зрителю именно такое замыленное клише — в финальной сцене перед титрами главные герои, которые сражались за свою любовь и мотали нервы всем наблюдающим, наконец вдоволь обжимаются в спальне, вместе засыпают, наверстывают упущенное, гуляют по берегу моря с любимой собакой… Это все было не про Брока. Он был уверен в этом всю свою жизнь, когда личный фронт представлял собой что-то ветреное и непостоянное. Потом личный фронт превратился во вторую любимую работу, с которой он не мог подумать расстаться. И именно благодаря этому он обрел тех, с кем засыпал и просыпался, но наверстывать упущенное ни Стив, ни Баки не торопились. В этом плане. Зато все свободное время они посвящали ему. Обычные одинокие унылые вечера за компьютером или в забытье после спиртного уступили место непривычному, но желанному времяпрепровождению. Оказывается, приятно даже просто молча сидеть перед телевизором, не видеть и не слышать ничего, кроме Барнса, который клал голову ему на колени, растягиваясь на диване как кот, а Брок мягко перебирал его волосы. Ложиться втроем в кровать было не сравнить ни с чем, но в жаркой тесноте Стив все равно сгребал Брока в объятия. И несмотря на сны о том, что он был третьим лишним, которые снились ему все реже, Брок не чувствовал себя обделенным вниманием. Теперь ему снилось, что два крепких тела сплетаются с ним, опаляя жаром горячих собственнических ласк. Иногда ощущения становились сверхреалистичными, и Брок не знал, чему верить. Сначала было щекотно от легких поцелуев в шею, под подбородком, за ушами; затем шепот, тихий бархатный смех, неразборчивые разговоры, как часто бывает во сне, шорох одеял с двух сторон, теплые ладони оглаживали рельеф мышц живота, пока не добрались до его полувозбужденного члена. Брок не смог спросонья справиться с мышечным оцепенением, и только прерывисто вздохнул. На мгновение все вокруг стихло и возобновилось с большей интенсивностью. Влажное прикосновение к головке его члена пробудило его окончательно. Он продрал глаза и поднял голову с подушки, чтобы увидеть, как Барнс, нагло ухмыляясь, старается над ним, сбив их общее одеяло к ногам. Роджерс был тем, кто тискал его яйца, мягко перекатывая их в ладони. Глухой стон сорвался с губ Брока, когда Баки слизнул выступившую капельку, подтянулся вверх и прильнул к нему, и рот наполнился вкусом его же предэякулята. В это время Стив ревностно занял его место и вобрал в себя его встрепенувшийся член Брока, сжимая губами. Брок простонал Баки в поцелуй. Баки вернулся на место рядом со Стивом и толкнул его в плечо, заставляя подвинуться. Брок больше не сдерживал стонов, когда Баки откровенно с характерными звуками сосал его член, влажно размазывал слюну по стволу, отстранялся, чтобы подышать, и его заменял Стив, помогал себе рукой у основания, дразнил языком, проходясь по уздечке и яростно вылизывал каждый сантиметр. Баки присоединился к нему, и их языки соединились на головке члена. Это была небольшая борьба за право первым слизнуть капельку предэякулята, но Брок был настолько занят своими ощущениями, что не смог определить точно, кто из них одержал победу. Брок ухватился руками за их волосы, направляя и выказывая нетерпение перед скорым оргазмом. А Баки и Стив тем временем целовались, соединяя языки и скользя ими по самым чувствительным точкам. Доброутренний минет, как во сне, только наяву. Стив убрал руку и насадился горлом настолько глубоко как смог, и Брок не стал себя сдерживать. Он кончил, стискивая в пальцах их волосы, а густая сперма стекала с губ Стива по стволу, и он все ещё выдаивал его, туго обхватив член пальцами. — Доброе утро, — улыбался Стив, сыто облизываясь, а Брок все еще не мог сфокусировать взгляд, так как его мир расплылся в густую горячую патоку. — Доброе, ага, — слабо отозвался он, и дыхание снова сбилось, когда Баки влажно чмокнул губами, собирая последние капли его семени со все ещё чувствительного члена. Пока Брок приходил в себя, Баки сцеловывал потеки спермы с губ и подбородка Стива, и тот, улыбаясь, подставлял ему лицо. Наконец Брок подал признаки жизни. — Ты с нами ещё даже ни разу не играл, — укорил Баки, ложась рядом с ним. — Боюсь спрашивать, что ещё вы предлагаете. Баки широко улыбнулся Стиву и прикусил язык, словно ждал этого вопроса. — Секс-бомба, — просто сказал Стив, ложась на живот, и уперся локтями в матрас. — И чего вы начитались? Баки ехидно улыбнулся. — Суть заключается в том, чтобы засечь определенный временной интервал, в течение которого доминанты не проникают в сабмиссива, которым будешь ты! Брок возвел очи горе. — А то у вас были другие варианты. Ну вроде бы несложно, — пожал он плечами. — Мы можем тебя ласкать, целовать, трогать, кусать, но только не проникать, — продолжил объяснять Стив. — Согласен. — Ты даже не представляешь, на что подписываешься, — мечтательно протянул он. — А после я лично тебя с ложечки буду кормить чем-то вкусным и, может, даже немного вредным. — После чего? Стив смерил Баки взглядом, и по всей видимости, понял Брок, Барнс сболтнул что-то лишнее. Он выжидающе уставился на них, требуя объяснений. — Мы устроим полноценную сессию. Ты должен нам хотя бы одну, — строго сказал Стив. С таким лицом обычно произносят агитационные речи, призывают к порядку, прививают чувство патриотизма — ничего из этого не относилось к данной ситуации, и Брок понял, что просто так он от них не отделается. И даже пытаться не будет. — Ты будешь звать нас… как там полагается? Мастер? Хозяин? Это на твой выбор. Знаю, тебе не терпится. Потрепи всего пару дней, пока мы все подготовим. — Что ж, заставлять ждать — тоже форма контроля. Но это не проблема, особенно если вы будете меня отвлекать, — сказал он, кладя руку Стиву на грудь, но тот отстранился, и его рука безвольно упала, как культя. — Это главное условие твоей диеты. — Не понял, — возмутился он. — Мы не будем даже касаться друг друга до самой сессии. И лежать в обнимку нельзя. Ты же знаешь, я легко возбуждаюсь, еще трахну тебя преждевременно, Стив мне этого не простит. — Не выражаться! Это уже ко всем относится. — Зануда, — сгримасничал Баки, клюнув его в щеку. — А вам что, можно что ли? — Почему нет? — Садисты. — Справедливости ради, Баки, нам тоже следует воздержаться от близости, — сказал Стив. Тот обиженно надул губы. — Что насчет самоудовлетворения? — Тебе вообще даже дрочить нельзя, понятно? — повернулся к нему Баки, быстро поцеловал его в щеку и встал с кровати, направляясь в ванную. Пункт насчет строгой диеты наверняка придумал Стив, так как он строго следил за тем, чтобы он соблюдался. Готов был жертвовать всем во избежание случайных ситуаций, которые могли бы привести к нарушению, а ночью и вовсе отправил Баки спать на диван. — Серьезно? Стив, мы же совсем недавно съехались! Но он не поддавался уговорам. Броку все еще требовалось больше часов сна чем обычно, но морально он был готов ко всему. Сама мысль о предстоящем заводила его, но он запрещал себе думать об этом, ибо Стив ночевал на одной кровати с ним и тщательно следил за тем, чтобы Брок вдруг не поддался соблазну. Следующий день никто из них не мог молчать, а отвлекаться было особо нечем, так что разговоры начались с самого завтрака. — Ты знаешь о нас все, зато мы не знаем о тебе почти ничего, — пожурил Стив, разливая горячий кофе по чашкам. — О чем вы? — О твоих предпочтениях в сексе, разумеется. — Расскажи нам о своих грязных фантазиях, — присоединился к нему Баки, держась на безопасном расстоянии. — И каков твой диапазон приемлемости? Брок кожей чувствовал исходящие от них заряды электричества — больших усилий им стоило вести непринужденную беседу. И вся эта необузданная и едва сдерживаемая сила совсем скоро достанется ему одному. Ох. — Я бы сказал, то же самое, что и в ваших анкетах. Неприемлемые действия почти те же, что и у вас. Для обозначения боли, степеней допустимого используем светофор. Насчет жесткости разбираемся на месте. Что будет кроме секс-бомбы? — невинно поинтересовался он, пригубив свой кофе. Стив прочистил горло и поискал ответ, вглядываясь в кремовую пену на поверхности своего напитка. — Это наше любимое условие. Баки обернулся на Стива, улыбаясь как тысяча чертей, и уголки рта Стива дрогнули. — Какое условие? — хрипло спросил Брок, не зная, чего от них ожидать. Судя по улыбке Роджерса, Барнсу все-таки удалось склонить его на свою сторону, в чем бы он ни пытался его убедить ранее. — Ты не будешь знать о том, что мы для тебя приготовим. — Блядь. Это же просто… — Зато все честно, — бесцеремонно оборвал его Баки. — Мы подумали, что будет справедливо, если ты не будешь знать точного сценария всего того, что мы собираемся с тобой делать. — Черт, только не это. — Потому что, как мы поняли, никто из нас ни о чем нихрена никогда не знал, за исключением намеков, — яро поддержал Баки Стива. — Намеки, намеки… — Я даже не спрошу за что мне все это. — Особые просьбы? — Без презервативов. Можете спускать в меня, — томно произнёс он, злорадствуя над их реакцией. — Во все дыры. Они сдерживали себя из последних сил, смотря на него с обещанием голодного дикого секса. А Брок не мог придумать ничего, что хоть как-то смягчило бы его участь, иначе придется запретить абсолютно все, что они напридумывали. — Вы не будете бить меня кнутом и заставлять надевать сексуальную женскую одежду. Стив и Баки переглянулись, представив это, и Стив покачал головой. — Нет, повторяться не будем. Легче от этой крошечной подсказки не стало, учитывая все оставшееся разнообразие. — Барнс, ты не будешь совать в меня больше, чем два бионических пальца за раз. Баки пожал плечами и согласно покивал головой. — О, и самое главное, — Баки и Стив устремили на него взгляды, — никаких суперсолдат! — Да не парься ты так, — хохотнул Баки, заговорщицки улыбаясь. — Кроссбоунс? Так ведь тебя назвали в прошлый раз? Так вот, от тебя останутся только череп и кости. ⭑ ⭑ ⭑ «Darkroom» пустовал. За два дня до, как только способность соображать трезво вернулась, Брок позвонил Джеку, сказал, что выжил, и предупредил его, чтобы он отменил брони, если таковые имелись, и оставил клуб в его распоряжении. Все заказанные штучки, которые от имени Брока запросили Стив и Баки, ждали своего часа. Теперь Брок громко бряцал ключами, открывая входную дверь. В коридорах было свежо и прохладно, тихо, пустынно и безжизненно. До поры до времени. Брок не стал пренебрегать правилом, что пассив приходит первым, но, черт возьми, он не помнил, когда последний раз испытывал такую бурю эмоций и когда вообще официально кому-то пассивил в клубе. Он не по одному разу был под каждым из них, но снисходительные трахи в обычной, спокойной и даже нежной обстановке никак не вязались с тем, что эти двое творили друг с другом в темной комнате. И, блядь, да, при мысли о том, что они будут иметь его здесь, член болезненно дернулся. Он быстро переоделся в униформу, которая маленькой стопкой лежала на столе со всем арсеналом. Портупея с одним широким ремнем через всю грудь застегивалась на шее, переходя в ошейник; спина почти полностью была открыта. В довершение образа он надел высокие кожаные ботинки, которые скрипели при каждом его шаге. Подойдя к столу, он замер на долгие минуты, разглядывая все, что сегодня могли пустить в ход. А ведь это его метод — оборудовать его всем, чем только можно, и стену позади стола увешать всякими устрашающими и отвлекающими глаз штуками, так что предугадать, что будет использовано на нем, было невозможно. Разве что легко понять, для чего понадобиться матрас на полу неподалеку от центра. Дверь открылась, двое вошли, прерывая его размышления. — Быстро же вы. — Все гадаешь? — криво улыбнулся Баки. — Сегодня только самое лучшее, — сказал Стив, ничуть не успокоив Брока. Ему вдруг стало удушающе жарко, хотя температура в комнате была оптимальной. Баки начал щелкать рядом выключателей, подбирая нужный свет, и остановился на преимущественно красном в центре, а по периметру оставил мягкий рассеянный. Брок сглотнул, когда оба встали перед ним, проигрывая мускулатурой рук, груди — эффект тот же, что и от переключения света. — Ты готов играть по нашим правилам? Он не сразу понял, что вопрос обращен к нему — настолько трудно было оторваться от сильных ног, обтянутых в черную скрипящую кожаную ткань, а не в кевлар. На груди чернели полосы портупей, которые изначально им подбирал Брок — со звездой у Стива и с широкими полосами у Баки. Пространство между ними снова потрескивало электричеством, животным магнетизмом и безумием. — Да, — глухо прозвучал его ответ. Как будто они ждали чего-то другого. — Стоп-слово — «Летальный», — деловито заявил Барнс. — А эпитафию уже сочинили, да? — Если отдашься нам, то ничего из этого не понадобиться. Вокруг него началась суета, которая отразилась на нем. Стив принес из крохотной ванной эластичный бинт и перевязал им запястья Брока прежде, чем Баки закончил делать не слишком тугой узел на лодыжках. Брок пошевелился, осознав, что возможности избежать какого-либо контакта не будет. От лодыжек тянулись длинные свободные концы, которыми теперь Баки обвязывал запястья Брока, а Стив крепил их к крюкам на противоположных стенах. Вся спесь и напускная бравада сошла. Его шатало от нетерпения и нескрываемого возбуждения. Баки очень скоро закончил с веревками, которые больно впивались в лодыжки и запястья. Брок расслабил руки, повесив их в тугих петлях. — Потерпи, это ненадолго, — сказал Баки, взял со стола плотную повязку для глаз и повертел перед его лицом. Стив задерживался у стола, а Брок уже не видел, на какой именно предмет тот смотрел. В его мире остались только звуки и ощущения. Какой-то шорох, стуки, пока Стив перебирал предметы на столе. Брок слышал, как проскрипела подошва ботинок, когда подошел Стив, а Баки произнёс: — Небольшое вступление перед основной частью, Рамлоу. Ты должен будешь угадать, чей член оказался у тебя во рту. Сильные пальцы потянули его за подбородок, и влажный член толкнулся ему в горло. Фоном слышен был тихий шорох, знакомый, но трудно узнаваемый, скользящий и шелестящий; сдавленный выдох, следом последовавший вопрос: — Кто из нас? — спросил Баки. — Мастер Барнс, — ответил Брок только для того, чтобы что-то сказать, так как не успел подумать. — Неверно. В воздухе что-то свистнуло, а в его спину вгрызлись и ожгли огнём лоскуты кожаной материи. Он вскрикнул, дернувшись всем телом, и через несколько секунд боль усилилась. По шелестам, свисту и характерной саднящей боли Брок узнал флоггер. Долбанный блядский флоггер. — Ох. Совсем забыл сказать, — елейно произнёс Баки без намека на сожаление. — За неверный ответ ты получаешь удар флоггером. Понял? — Да, мастер Барнс. — Умница. Открой рот. Брок послушно выполнил приказ, но все органы чувств были в предвкушении следующего удара, и он снова не смог определиться. — Мастер Роджерс? — неуверенно произнёс он. За этим последовал вскрик от хлесткого удара. — Сосредоточься, Рамлоу, — судя по шорохам, Стив передал флоггер в руку Барнса прямо перед его носом, но это вполне возможно мог быть отвлекающий маневр. — Открой рот шире. Да, вот так. Высунь язык. Он — кто, Брок пока не понял, — влажно пошлепал членом о его язык, мягко толкнулся в горло, почти до упора, и сразу вытащил. Тишина. Кожа вибрировала в ожидании контакта с флоггером. От него ждали ответа. Мягко ступали рядом с ним, меняясь местами и передавая орудие пытки из рук в руки. Свист и удар, пришедшийся прямо по ягодицам; глухо прозвучал голос Брока в полурыке. — Думай быстрее, — пояснил Баки. — Мастер Роджерс, — дал ответ Брок. Удара не последовало. Он выдохнул, ощутив прикосновение теплых пальцев к своим губам. Он послушно всосал пальцы, поводил по ним языком и прикусил фаланги. Тут же голову дернуло в сторону от звонкой пощечины. — Не кусаться, — послышался над ним голос Барнса. Чей-то кулак сжал его качнувшийся член. — Тебе нравится так? — прошептал Стив ему в плечо, водя губами по влажной коже и сжимая в руке его член. — Да, сэр. Рот снова заткнули стояком, в этот раз задержавшись на несколько секунд дольше, но определению это снова не помогло. — Мастер Барнс, — предположил Брок, и как он понял мгновением позже, ошибся. И за этим последовал ряд ошибок, которые с удовольствием поощрялись кем-то из двух доминантов. Кто бы это ни делал, бил он жестоко, с оттяжкой, зарубая на корню любой задаток мысли, а глотку продолжали таранить огромными членами по очереди. Брок едва контролировал рефлекс, когда его горлом насаживали на твердые стояки. — Нет. Удар. — Неверно. Снова боль поверх предыдущих ударов между лопатками. — Снова неправильно. Жалящие укусы кожаных лоскутов согнали всю кровь к наболевшим местам. Брок выдохся, рычал и постанывал, сбивчиво вбирая в себя кислород, которого, казалось, совсем не осталось в комнате. Барнс, Роджерс. Они сменяли друг друга слишком быстро, ответов уже никто не ждал, удары сыпались один за другим, сбивчивые стоны озвучивали далеко не каждый из них. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь частым дыханием троих. — Я хочу его, Стив, — прозвучал шепот Баки, как если бы он шептал ему в плечо. — Нет, Баки, — так же тихо отвечал тот. — У нас есть сценарий, помнишь? Послышался вздох громче и продолжительнее других. Брок почувствовал прикосновение живых и бионических пальцев к своим лодыжкам. Веревки, сковывающие их, были отброшены в сторону. — Молодец, Рамлоу. Это ведь было не сложно, да? — спросил Баки, снимая с глаз повязку. Стив в это время возвратил флоггер на место и подвинул к краю стола электронные часы, перевел на таймер, засек пятнадцать минут. — Дальше играем в секс-бомбу. Мы можем тебя трогать, а ты нас нет, — пояснил Баки, указывая на его все еще связанные руки, привязанные веревками к стене, будто об этом можно было забыть, — мы делаем с тобой все, что угодно, но трахать начнем только по истечении этих пятнадцати минут. Это ясно? — Да, мастер Барнс. — Мне нравится, — улыбнулся Баки, подошел ближе и рывком заставил его подняться с колен. — Стой ровно. Черт, как же ты классно пахнешь, — прошептал он ему в шею, вдыхая запах парфюма и здорового пота. — Все пятнадцать минут, — добавил Стив, нажал на кнопку, и побежали секунды. — Время пошло. Баки больно ущипнул его за ягодицу, и Брок вильнул задницей, пытаясь отстраниться, но Баки вернул его в прежнее положение звонким шлепком. Стив прижался губами к его соску, покатал его языком по верхней кромке зубов, и Брок втянул воздух со свистом. Баки принялся делать то же самое, а Брок дергался и вырывался. Стив зашел ему за спину, легко обводя пальцами контуры взбухших багровых отметин. Кожа искрилась разрядами в местах соприкосновения. Баки водил губами по его щетине, а Брок откровенно напрашивался на поцелуй, и Баки целовал, — подбородок, щеки, колючую щетину на скулах, веки, уголки губ, — но не губы. А ведь даже треть времени ещё не прошла. Стон сорвался с губ Брока, когда Стив прижался к самой болезненной точке на спине и тронул самым кончиком языка. Согретая его дыханием кожа горела адским пламенем. Ощущений прибавилось, когда Стив сомкнул зубы на загривке, и по спине пробежал табун мурашек. Барнс встал на колени и, глядя Броку в глаза, продолжал дразнить его поцелуями. Вокруг сосков, в солнечное сплетение, в бороздки между кубиками пресса. Язык змейкой пробежал по животу. Брок выдохнул, переступив с ноги на ногу, так как удерживать равновесие становилось сложнее. Баки прикусил тонкую кожу возле пупка. В этот момент Стив легко провел ногтями по красным полосам на спине, вырывая ещё один тихий стон. Потом укусил в плечо, запустив пальцы в волосы и заставив его склонить голову набок. Брок смотрел на убегающие секунды и насчитал восемь, когда Стив разжал зубы. Баки водил губами по внутренней стороне его бедра, а потом коснулся горячим языком мошонки и медленно начал продвигаться вверх, надавливая на вздувшиеся венки. На самом кончике его затвердевшего члена блестела прозрачная капелька смазки, и Баки слизнул ее, глядя Броку прямо в глаза. Ладонь Стива тяжело прилетела ему по ягодице. — Ноги шире, — последовал его комментарий на возглас Брока. Стив спустился к его пояснице дорожкой поцелуев и мягко прикусил кожу порозовевшей половинки. Баки встал, прижался грудью к Броку, потерся пахом о его член и положил подбородок на след укуса в ямке на его плече, чтобы видеть, что происходит у него за спиной. Брок тихо простонал, не имея возможности отвечать взаимностью на их прикосновения. Баки опустил ладони на его ягодицы и раздвинул. Язык Стива сразу скользнул между ними, и Брок простонал Баки куда-то в шею. Пальцы заменили язык, и Стив водил ими вокруг, так как любое проникновение было запрещено, а Брок уже изнывал от нетерпения. Осталось совсем немного, уже меньше половины. Когда Стив добирался до сжатой дырочки, Брок дергался, как от удара током, и даже попытался самостоятельно насадиться на его пальцы. Тогда Баки больно ущипнул его, а Стив влепил ему по ягодице, впечатывая в Баки. Оба были до боли возбуждены, но Баки оторвался от него и сжал его яйца в кулак. — Терпи, Рамлоу, — прозвучал совсем близко бархатный баритон Стива. — Кажется, тебе больше нравится жесткое обращение. А мы и не догадывались. Это твоя грязная фантазия? Принадлежать нам? — Да, сэр. Я хочу принадлежать вам. Не могу больше терпеть. — Но тебе придется, — прошептал Баки. — Ты будешь хотеть жесткого секса как никогда прежде. — Уже. Баки снова приблизился к нему, прижался пахом к его бедру и начал тереться о него. Беспрепятственно скользить мешали плотные кожаные штаны, сковывающие движения Баки. Брок выдохнул, ощутив тяжесть его эрекции. И Стив начал делать тоже самое с другой стороны. Словно взглядом выпрашивая разрешения у Стива, Баки склонял голову к груди Брока и уткнулся носом ему в ключицу, вдыхая аромат кожи. Стив голодно смотрел на обоих. Его приоткрытые губы, жадно хватающие воздух, касались щеки Брока, когда он толкался вперед, плотно прижимаясь к нему, а тот молил время идти быстрее. — Заслужил? — Заслужил, — подтвердил Стив. — Считай, Брок. Обратный отсчет от двадцати, — Брок не успевал за ходом их мыслей, пока Баки не приподнял его голову за волосы, заставляя взглянуть на оставшееся время. Взгляд загорелся, когда на количестве оставшихся минут стояли нули, а секунды… — Девятнадцать, восемнадцать, — прерывисто шептал он. — Громче! — прикрикнул Баки, в очередной раз шлепая его по ягодице. — Шестнадцать, пятнадцать, — а потом он вскрикнул, так как не ожидал, что смазанный член скользнет между его половинок. Внутрь проникла только головка, а безумное желание получить в полной мере то, чего он так отчаянно жаждал, увеличилось в десятикратном размере. Проникновение повторилось, только теперь это был Барнс. Снова совсем неглубоко и так жестоко дразняще. — Считай! — Двенадцать, одиннадцать, десять… — между стонами выговаривал Брок, осатанев от вожделения, особенно когда этим двоим вздумалось поочередно вводить только головку, заменяя друг друга каждую хренову секунду, которую озвучивал Брок. Можно ли было считать это полноценной подготовкой к проникновению? Брок об этом уже не думал. Он также не думал о том, что сразу без растяжки целиком заполучить в себя огромный член одного из них будет охренительно больно, но блядь, как же он хотел этого… — Пять, четыре, три… — вдох-выдох, — два, — чьи-то крепкие руки ухватили его за талию, — один… И его голос взлетел под потолок, когда он оказался заполненным до краев, когда Баки задержался в нем, тесно прильнув, а Стив успокаивающе гладил его по спине, и, кажется, что-то шептал. Ноги превратились в желе, колени задрожали от накрывшей все тело слабости. В данную секунду центром его вселенной был Барнс. — Развяжи его, — шепнул Баки, и совсем скоро руки Брока безвольно повисли. — Опустись на колени. Последнее явно было адресовано ему, и Брок на дрожащих ногах, поддерживаемый Баки, встал на колени и наклонился. Барнс снова тесно вжался в него всей своей длиной, и Брок выставил руки назад, упираясь ему в живот. — Убери руки, мой хороший, — шепнул Баки, вышел и сделал резкое движение бедрами вперед, все также остановленный от грубости выставленными ладонями Брока. — Руки, блядь, свои убрал, я сказал! Рык был довольно убедительным, и Брок беспомощно положил руки на пол. — Для забывчивых напоминаю: существует стоп-слово. Ты помнишь про него? Брок скорее бы лишился руки, чем сказал бы стоп-слово сейчас. — Не слышу! — рявкнул Баки, уже беспрепятственно исполняя ранее задуманное и с силой вошел в Брока по самые яйца так, что те тяжело шлепнули о его мошонку. — Да, сэр! — взвыл он, вынужденный принимать его в себе целиком. — Умница, — похвалил Баки и продолжил входить в него мелкими резкими толчками. — Ты хочешь произнести его? — Нет, сэр. — Цвет? — Желтый. — Добавим смазки. Стив молча передал ему бутылек, воспользовался паузой и сел на колени перед лицом Брока. Тот сразу взял его член в рот на половину. Стив охнул, прикрыв глаза от удовольствия. По протяжному стону Брока, Стив понял, что Баки вошел в него и почти сразу начал двигаться в быстром темпе. Стив вытащил свой член изо рта Брока, прекрасно осознавая, что если Баки будет продолжать с таким голодным зверством, то Брок откусит ему член. Он провел пальцами по его волосам на манер расчески, Брок отозвался стоном и снова выставил руки. Он не мог видеть, какой знак подал Баки Стиву и очень удивился, когда его голова оказалась зажатой между бедрами Стива. Его колени упирались ему в плечи, а руки давили на лопатки. Справиться с одним из них было невообразимо сложно, но с двумя… Баки завел его руки за спину, и Стив зафиксировал их в одном положении цепкой хваткой. — Цвет? — осведомился Стив. — Желтый, — простонал Брок под Стивом куда-то в пол. И Баки начал вдалбливаться в него со всей силы. Больно Броку больше не было, но от неповторимого ощущения абсолютно полного контроля над собой он сбивчиво стонал в пол при каждом яростном толчке так, что слышали черти в преисподней. Бионические пальцы Баки больно впивались ему куда-то под ребра, и назавтра у него абсолютно точно останутся синяки. Баки вжался в него последний раз и вышел, влажно пошлепав членом о чуть раскрытую дырку. — Ты не кончишь так, — заявил Баки. — Но я знаю, что мы будем делать. Стив тоже быстро встал с него, и, поднявшись, коротко поцеловал его в лоб, невербально извинившись, на миг выходя из роли. Брок смотрел на него в абсолютном неверии. Жилка на покрасневшем лбу билась в такт сердцу. Баки содрал с себя кожаные брюки и уже расположился на знакомом им всем матрасе, покрытом черной бархатной тканью, водя кулаком по своей эрекции, без слов подзывая Брока к себе. Тот нашел в себе силы перекинуть через него ногу и усесться сверху. — Держи руки за спиной. Пальцы в замок. Поскачи на нем, — шепнул Стив ему на ухо, помогая ему насадиться. Броку едва не сделалось дурно оттого, что это сказал обычно краснеющий и смущающийся Стив. Он начал двигаться вверх и вниз, медленно, пропуская в себя каждый дюйм его немалой длины, и Баки поощрял все его движения чувственными стонами. Брок вторил ему, не торопясь ускорять темп. — Наклонись вперед, — сказал Баки. Стив вылил на ладонь немного смазки, помассировал член Брока, срывая ему ритм дыхания. — Ближе, — Стив увесистым жестом подтолкнул его вперед так, чтобы стояк Брока оказался зажат между ним и Баки. — Да, вот так, — одобрил тот, — ты должен кончить сам. Используй меня, Рамлоу. Я хочу, чтобы ты обкончался от моего члена в твоей голодной заднице. Брок начал двигаться взад-вперед, постанывая и глядя Баки в глаза. Стив тоже уже избавился от своих штанов и подсел к нему со спины, и Брок кожей ощутил тепло его присутствия. — Глубже. Сжимай его в себе, — руководил он, и Брок знал, что тот не сводил глаз с открывающейся перед ним картины. Спина Брока, вся покрытая багровыми полосами, блестела от пота рубиновым бисером в красном свете. Мышцы напрягались при каждом движении, когда он старательно вбирал его почти до конца, и Баки тихо вторил стонам Брока. — Ты отличный наездник, Рамлоу, — похвалил он, скручивая его соски. Брок прибавил темп, потираясь своим членом о живот Барнса. Он чувствовал, что оргазм был близок. — Он хорошо на тебе смотрится, — прохрипел Стив от вожделения. — Какой же ты… — Да, глубже, — прервал его Баки, и Брок не успел заработать себе наказание за выражения не по протоколу. Он насаживался так глубоко как мог, и, наконец, тело сковало знакомое оцепенение, заставляя его сжиматься, вздрагивать, и он излился Баки на грудь, продолжая грубыми трениями извергать из себя все до капли. — Возьми его, Стив, — выдохнул Баки, когда Брок ещё не успел сняться с него. Стив не заставил его разворачиваться к себе лицом, вид сзади волновал его точно также, и Брок долго вилял задом, насаживаясь медленно на его уже смазанный член. Баки уже стоял на коленях, словно проверяя добросовестность исполнения, все еще с колом между ног. Брок сидел верхом на Стиве, пытаясь глубоко взять в себя его член. Получалось это у него не очень, даже после Барнса. Тому это совсем не понравилось. — Прими его полностью. — Не могу, — стонал Брок. — Ты себя бережешь. Можешь, конечно. Ты даже не пробовал. Расслабься. — Не могу! — вскрикнул он, пресекая попытку Стива помочь ему. И мгновениями позже сильно жалел об этом. Баки приблизился к нему и, на первый взгляд, просто обнял его, прижавшись всем телом к его торсу, обхватывая руками талию стальной хваткой, и надавил вниз, насильно заставляя его опуститься. Брок кричал, пытался вырваться, но все это происходило только от эмоций и ощущений. Баки стиснул его в объятиях, чтобы он сильно не рыпался. Стив стонал от удовольствия, аккуратно поддерживая Брока, и при каждом удобном случае целовал его плечи, шею, спину. — Хочу кончить даже просто глядя на тебя, — выдохнул Баки. — Открой рот. Его брови сошлись на переносице, когда он, встав на ноги, сделал пару резких движений рукой и кончил Броку на язык, крепко ухватившись бионическими пальцами за его подбородок. — Держи во рту. Не глотай, — приказал он, сдавленно дыша. Теперь Брок полуприседал, чтобы почти полностью выпустить и снова впустить в себя огромный поршень Стива, который, наверное, добрался до его внутренностей, или хрен пойми ещё куда, и Брок подвывал от кайфа. Но когда Стив начал подбрасывать бедра, делая встречные движения, Брок рефлекторно сглотнул, вскинулся и запротестовал, и, конечно, его протесты были остановлены Баки. — Цвет? — Не знаю! — Ты хочешь произнести стоп-слово? — Не знаю. Нет. — Слушай себя, пойми, чего ты хочешь, Рамлоу. Мы можем прекратить все прямо сейчас, а можем продолжить. Стив обвил его руками со спины и почти нежно погладил живот и грудь. Брок, как жалкая жертва манипуляции, отрицательно покачал головой невпопад, но был понят. — Хочешь продолжить? — Я хочу, чтобы меня трахали, мастер Роджерс. Стив продолжил толкаться в него с прежней силой. — Твою дырку нужно хорошо растрахать, прежде чем мы будем таранить ее вдвоем, — заявил Баки, когда его дыхание уже пришло в норму. — Вдвоем? — просипел Брок. — Вы же меня наизнанку вывернете! — Мы аккуратно, — заговорщицки шептал ему в ухо Баки, пока он ритмично насаживался на Стива. — Каждый на полшишечки и все. Тебе будет хорошо. — Блядь, вы же убьете меня. — У тебя стоит во время того, как Стив въебывает свой член прямо тебе в мозг, — с восхищением заметил Баки. — А теперь постарайся расслабиться. Последняя фраза звучала как предупреждение, а Стив вдобавок перехватил его грудь одной рукой, удерживая на месте. Он остановился по незамеченному Броком сигналу, и Баки ввел два пальца, втискивая их между членом Стива и туго натянутыми вокруг него мышцами входа. Брок задохнулся воздухом, замерев. — Дыши, — потребовал Баки, а потом заменил их бионическими. Брок раскрыл рот в немом крике. Костяшки его пальцев побелели, когда он вцепился в руку Стива. — Скоро будет совсем хорошо, Рамлоу, только дыши. Вдоха по приказу не последовало, и Баки пришлось стукнуть его в грудь, вышибая воздух из легких. Тогда Брок задышал, судорожно всхлипывая и неосознанно сдавливая в себе все, что требовали принять. — Ты же сам просил: только два бионических пальца, — невинно сказал Баки, чуть проталкивая руку вперед. Вдох-выдох, вдох-выдох. Баки оказался прав: стало совсем хорошо, а Брок потерял счет секундам. — Отпусти его, Стив, — тихо попросил Баки. Брок повис на его руках, подрагивая всем телом и сжимаясь, когда Стив вытащил после того, как Баки убрал пальцы. — Скажи, что ты все время мечтал оказаться в этой комнате с нами и быть нашим пассивом, — потребовал Стив, прильнув грудью к его спине. — Я все время мечтал оказаться в этой комнате с вами и быть вашим пассивом. — Это правда? — Баки крепко ухватил его подбородок. — Да! — Тогда чего ты действительно хочешь прямо сейчас? — Хочу вас обоих, — Брок оглядывал их осоловелым взглядом. — Видишь, ты сам это сказал. Иди сюда. — Я не смогу сесть разом, — сказал он, все ещё в состоянии трезво оценивать свои способности. Баки привлек его к себе для поцелуя, пока Стив добавлял смазки, нанося прохладный гель на натруженный вход, который уже достаточно растянулся до маленькой незакрывающейся щелочки. Брок собственноручно направил в себя эрекцию Баки и со стоном блаженства принял его. Он уже оборачивался на Стива в ожидании действий с его стороны. Стив, как ранее Баки, ввел сначала два пальца, проверяя натянутость, и когда Брок сам начал нетерпеливо двигать бедрами, усиливая стимуляцию простаты, Стив приставил головку. Он тыкался ею, вдавливал, растягивая мышцы входа, доводя Брока до исступления. Где находилась та грань, не позволяющая человеку слететь с катушек?.. Он мягко толкнулся вперед и замер, вслушиваясь в частые стоны Брока, которые чередовались с ругательными словами, процеженными сквозь зубы, и оттого неразборчивыми. Стив продвигался мучительно медленно, вытаскивал, доливал смазки и снова повторял все, пока, наконец, оба члена не оказались в нем на обещанные «полшишечки». Брок больше не узнавал свой голос. — Терпи, сучка, тебе хорошо, — прошептал Баки. — Пусть двигается только один из вас, — умоляюще произнёс он. Стив начал медленно раскачиваться, потираясь внутри Брока о член Баки. — Да, вот так, — беззвучно шептал Брок, чуть не плача от сладостных страданий. Они были в нем одновременно, их согласованные движения внутри него сводили с ума. Их члены перетирались, растягивая его. Они любили друг друга глазами и телом и дарили эту любовь Броку. Они любили его. Остальным мыслям не было места. Они любили его, а он любил их. Яростно, ревностно и бесконечно. Баки первым достиг пика удовольствия, кончая внутрь. Стив не останавливался, продолжая своими фрикциями стимулировать его член. Баки стонал, извиваясь под ними обоими, выстанывая что-то на языке любви. Когда он вытащил обмякший член, на черную ткань матраса вылилось несколько капель его спермы. Брок почувствовал, насколько обессилел, а мышцы беспорядочно сводило судорогами. — Я прошу вас, оставьте в покое мои затраханные кишки, пожалуйста, — выл он. — Ладно, — протянул Баки, — ладно, ладно. Последняя порция спермы на сегодня, — Брок захныкал, услышав это и следом вопрос Баки, — Стив, ты готов? Тот привлек Брока к себе и продолжил двигаться уже в мягком и растянутом ими двумя входе. При каждом толчке внутри влажно хлюпало, и Брок не знал, куда спрятать лицо. — Кончай, Брок, — шепнул Стив. Его слова словно столкнули Брока с обрыва, и он затрясся в экстазе, выстрелив густой струей уже почти прозрачной жидкости, в очередной раз пачкая Баки живот. Он стонал вымученно, кусая губы, наблюдая за тем, как Баки собирает пальцами потеки его семени и лижет их, глядя ему в глаза. Еще несколько толчков, и Стив излился глубоко внутрь него, мучительно сгорая в ослепляющем экстазе и прижимая Брока к себе. Несколько минут слышалось только их учащенное дыхание, которое постепенно приходило в норму. Органы чувств возвращали свои функции. Всем троим необходимо было сейчас не только видеть друг друга, но и осязать, прикасаться легко и невесомо, но чувствовать и ощущать. Они были здесь. Они были вместе. Они любили. — Ещё немного, и ты добрался бы до желудка, — хрипло произнёс Брок, обретя дар речи. Стив мягко рассмеялся. — Да-да, ты трахнул бы мой желудок. — Ну было же офигенно, да? — Ты про этот катаклизмический разъеб? Блядь, я пошевелиться не могу. — Мы дотащим тебя до дома. Но сначала в душ. — Надеюсь, в душе продолжения не последует? — с тревогой в голосе спросил Брок. — Мы ведь не насильники, — ответил Баки, и Брок прыснул от смеха, не имея сил в полной мере выражать эмоции. — Я люблю вас, вы же знаете, правда? — Мы тоже тебя любим, даже если ты нас немного ненавидишь сейчас. Но ты сам говорил, что это нормально. — Ты наш, — шепнул Стив, прижимаясь к его губам поцелуем. В полузабытьи Брок позволял своим любимым лениво целовать себя, ласкать и нежить в объятиях горячих тел в полумраке темной комнаты, которая по случайно (или нет) сложившимся обстоятельствам навсегда связала их судьбы.