Клоун на ужин

Фёдор – любитель неожиданно подойти сзади к ничему не делающему партнёру, сидящему на диване. Довольно легко в такой момент подкрасться со спины, оставшись незамеченным, когда блондин вновь глубоко летает в своих мыслях, рассматривая какую-то дырку в ровных, белых обоях. Фёдор пользуется шансом и, присаживаясь сзади, обвивает талию Николая руками, на что тот вздрагивает, отвлекаясь от своих мыслей и через плечо устремляя взгляд на Достоевского, сидящего сзади на коленях, которые сжимали его бёдра. Какое-то действие со стороны брюнета всё же заставило повернуть голову обратно, прямо, перевести взгляд в стену, пока холодные и тонкие пальцы проскользают под футболку, проходятся по телу, лаская его и поверхностными прикосновениями изучая кожу, что ранее и так была изучена и не раз. На плече чувствуется горячее дыхание, так как Достоевский наклонился к ней, носом убирая мешающие волосы, недавно распущенные из косы самим молодым человеком. Аметистовому взгляду, как и всегда, предстаёт прекрасная картина: оголённое плечо партнёра, почти у шеи, всё ещё держало на себе след от прошлого укуса. Он всё не хотел проходить, оставался на коже, но украшал её. По укусу медленно проводят языком, вызывая мурашки и предвкушающую, совсем лёгкую дрожь. Белая голова была поднята, открывая доступ к более чувствительной шее, но она Достоевского не интересовала. Он всё продолжал водить кончиком языка по укусу, вызывая ещё бо‌льшую дрожь в теле перед собой, вслушиваясь в глубокое дыхание. Это чертовски заводит, а после таких махинаций, кровь кажется слаще и вкуснее, поэтому брюнет чертовски любит долгие мучения укуса, который никак не заживёт. Заживлению, как раз, мешает именно брюнет. То разгрызет, то просто раздерёт клыками ранки, вновь вызывая кровь. Слышится томный выдох, напряжённая грудь Яновского опускается и он прижимается спиной к груди любовника. — Фе-едь.. ну хватит уже. Ты кусай, либо не играйся. - с некой обидой слышится от блондина, на что Фёдор молча ухмыляется, последний раз проводя языком по укусу, ведя им по шее к подбородку.. это вызывает ещё бо‌льшие мурашки, живот Яновского был втянут, его рука запущена в тёмные волосы на макушке, слегка сжала их. Это Фёдору не понравилось, что было сразу понятно по тому, что лёгкий укус пришёлся на подбородок в области артерии. Сразу же тело полностью вздрагивает, немного расслабляясь. Достоевский замечает уже бо‌льшее спокойствие на чужом лице и ухмыляется, утыкаясь в укус носа и целуя плечо ближе к лопатке. Брюнет не любит торопиться перед перекусом, потому и устраивает возлюбленному некое испытание на выдержку каждый раз. Никакой не исключение, ведь Фёдор помнит этом своеобразном наказании. Он продолжает, пока ему не надоедает, а тело в его руках не начинает бесяче ёрзать, провоцируя на скорейший укус.. Михайлович всё же не может содержаться над этим, поэтому склоняется к старому укусу, сначала медленно впиваясь в кожу, а затем резко вгрызаясь в неё всеми четырьмя клыками, вызывая довольно громкий выкрик со стороны. От отстраняется через минуту, может меньше. Кожа стала заметно живее, а с губ было слизано остатки крови, всё ещё текущей из раны. Та была зализана, кровь остановили. Достаточно напившийся крови Фёдор отстраняется, довольно облизываясь, пока Николай, положив руку на укус, обернулся на брюнета, резко обнимая его и заваливая на спину, утыкаясь лицом в чужую грудь. — Федь, ну за что ты так? Я ведь даже ничего не сделал! - восклицает блондин, прижимаясь к брюнету. — ты обещал мне на ужин принести кого-то. Я предупреждал, что за нарушения обещания в таком роде, я буду питаться твоей кровью. Ты сам на это согласился.