Ты принадлежишь мне

«Ну?» — потребовал Лорд Волдеморт. Его Пожиратели Смерти слегка заерзали, никто из них не осмеливался взглянуть на своего лидера. По языку их тела он сразу понял, что рейд провалился. Он рассмотрел шестерых перед ним. Они были очень талантливы и входили в число его лучших бойцов. То, что они потерпели неудачу, означало, что должно было произойти что-то серьезное — вмешательство Дамблдора или Министерства. То, что все его последователи вернулись, ни один из них не был заперт в Азкабане, подразумевало первое. «Северус!» — рявкнул он. Одна фигура в черном плаще замерла. «Да, мой Лорд?» «Откуда Дамблдор узнал об этом рейде?» Несколько тихих вздохов остальных подтвердили правильность его выводов, как и напряжение в плечах Северуса. «Я не знаю, милорд. Возможно, он просто был начеку, и владельцам магазинов была предоставлена ​​возможность связаться с ним в случае чрезвычайной ситуации». Волдеморт на мгновение обдумал эту информацию. Это был неудовлетворительный ответ, но на данный момент он сойдет. Быстрый взмах палочки, и пять фигур корчились на полу под Круциатусом. «Я не терплю неудач», — прошипел он. Вид их конвульсий, болезненных стонов и криков опьянял. «Вы выясните, почему это не удалось, и доложите мне об этом утром». Еще один взмах его палочки положил конец проклятию. «Свободны!» Когда они с трудом поднялись на ноги и покинули его покои, Волдеморт проигнорировал своих пятерых последователей. Он видел только шестую, ту, которую ему еще предстояло наказать за ее ошибки. Ее маска должна была скрывать ее личность, но она никогда не могла скрыться от своего Господина. Ее бедра слегка выделялись по бокам ее более узкого платья; ее глаза, блестящие от рвения и сияющие сквозь маску; запах ее волнения, увидев его… все это она не могла от него скрыть. Когда комната опустела, если не считать их двоих, Волдеморт поднялся со своего трона. «На колени » — прошипел он. Мгновенно Беллатрикс упала на колени. Ее голова была склонена, но Волдеморт все еще мог слышать участившееся ее дыхание. Он подошел к ней и медленно обошел ее. «Почему рейд провалился?» — прошипел он. «Это было внезапно, Господин», — прошептала она. «Птица появилась через несколько минут после нашего прибытия, и сразу за ней последовало подкрепление. Нас было в меньшинстве». Волдеморт провел рукой по ее голове, осторожно сдвинув капюшон и высвободив копну черных кудрей. « Вас было в меньшинстве?» — спросил он. «Более дюжины бойцов», — ответила она. Голова ее все еще была опущена, но дыхание снова участилось. «Вы дрались?» Длинные руки расстегнули застежку ее плаща, позволяя ему соскользнуть с плеч. «Да.» Беллатрикс подтвердила. «По меньшей мере двое были убиты. Рабастан наложил одно смертельное проклятие, а Кэрроу ударила другого проклятием Кипячения крови». «Ты никого не убила?» Волдеморт удивленно зашипел. Это было не похоже на его любимицу. «Его птица помешала», — выплюнула она. Волдеморт усмехнулся. Конечно, его Беллатрикс выбрала лидера. Но Дамблдор должен был убит. Его питомице нужно будет напомнить об этом, в дополнение к ее наказанию за провал рейда. По взмаху его палочки комната, в которой они находились, растворилась вокруг них, и они снова появились в игровой комнате. «Встань.» Он мог бы мгновенно избавиться от ее мантии, но Волдеморту нравилось снимать ее вручную. Когда Беллатрикс встала, опустив голову, он осторожно расстегнул застежки. Мантия соскользнула с ее плеч и рассыпалась по каменному полу. Она вздрогнула, когда прохладный воздух подземелья коснулся ее бледной кожи, а тело покрылось мурашками. С довольной ухмылкой Волдеморт заметил воротник, который она носила под мантией. Это была черная кожа, тонкая, предназначенная не для того, чтобы сдерживать, а для того, чтобы требовать. Маленькие ромбы по внешнему краю совмещены с небольшой заостренной шпилькой внутри. Маленькие царапины на ее шее показывали, где она нажимала на нее, в результате чего шпилька впилась в ее бледную кожу. «Хорошо, ты все еще носишь ошейник», — заметил он. Она сняла его, как только он обнаружил это, боясь, что Родольфус усомнится в этом. Волдеморт прошептал то, что он сказал ей в тот день, и то, что она должна была повторять каждый день после этого. «Он может быть твоим мужем, но ты принадлежишь мне». «Я принадлежу тебе», — повторила Беллатрикс. Ее гибкий красный язык высунулся и облизнул губы, и Волдеморт замер, загипнотизированный. «Ты принадлежишь мне!» — повторил он на парселтанге. Сразу же из ошейника повалил черный дым, объединяясь с кандалами на ее запястьях и лодыжках. Они были тяжелыми, из кожи и железа и предназначались для сдерживания. Железная цепь связывала запястья и лодыжки. Длинная изящная цепочка, прикрепленная к передней части воротника, свисала в его руке. Беллатрикс снова вздрогнула, и Волдеморту показалось, что он слышит, как ее кровь быстрее стучит в ее венах. Он снова обошел ее, обсуждая, какое наказание назначить ей сегодня вечером. С одной стороны, рейд провалился, и Беллатриса намеренно натравила силы на Дамблдора, что она знала лучше не делать. С другой стороны, она не снимала ошейник, и прошло уже почти две недели с тех пор, как он мог как следует с ней играть. Во-первых, решил он, напоминание о ее месте. «Принеси красную коробку», — приказал он. Хотя магия прекрасно подходит для создания новых вещей, было что-то захватывающее в том, чтобы заставить рабыню самой нести наказание. Беллатрикс нетерпеливо подошла к шкафу у стены. Она знала, что было в красной коробке, это было ее любимое наказание. Открыв шкаф, она осмотрела его, но Волдеморт переставил вещи, добавив несколько новых коробок за последние несколько недель, так как он мечтал снова взять свою рабыню. Наконец она нашла это на нижней полке, но когда Беллатриса потянулась за ним, она обнаружила, что цепочка на ее воротнике слишком коротка. Она оглянулась через плечо на Волдеморта, который на мгновение полюбовался видом, прежде чем отдать команду. «Красный ящик, рабыня. Сейчас». «Да, Господин», — ответила Беллатрикс. Она медленно наклонилась, ее упругий зад торчал вверх, когда она пыталась дотянуться. Волдеморту хотелось схватить ее и взять её в этот горячий изгиб, но он сдержался. Он ждал этого неделями и не собирался так быстро отдавать приз. Беллатрикс взяла красную коробку и начала нести ее к прикроватной тумбочке. Когда она была почти у цели, Волдеморт слегка дернул за цепь, чтобы остановить ее. «Я передумал, рабыня. Ты нацеливалась на Дамблдора, чего, как ты знала, было запрещено. Я не думаю, что ты заслуживаешь красной коробки сегодня вечером». Беллатрисе почти не удалось скрыть разочарование, но ей сдержалась. «Верни красную коробку на место и принеси коричневую и серебряную коробки». Беллатрикс сделала, как ей сказали, но Волдеморт почувствовал исходящее от нее любопытство. Обе эти коробки были новыми, и она не знала, что в них находится. И снова ей пришлось напрячься, чтобы дотянуться до шкафа, и Волдеморт почувствовал напряжение на ее поводке. Когда на этот раз она вернулась в постель, маленькие струйки крови потекли из ее воротника в том месте, где она царапала шею. Кровь текла по ее ключицам, и одна бесстыдная капля упала прямо на кончик ее груди. Беллатрикс поставила коробки на прикроватный столик, а затем повернулась к своему Господину, стоя наготове. Волдеморт наклонился и провел языком по ее воротнику, слизывая попавшую туда кровь. Затем он спустился за последней каплей по ее груди, с пылом высасывая ее из соска. Беллатрикс застонала, но сохранила достаточно дисциплины, чтобы продолжать стоять, пока он уделял внимание ее груди. Наконец он отстранился и прошипел: «На спине». Беллатрикс забралась на кровать, лежа на спине, слегка раздвинув ноги. Волдеморт нахмурился. Это было самонадеянно, и это следует исправить. С шипением цепи, соединявшие ее лодыжки и запястья, разорвались, и через несколько секунд она лежала распростертая, каждая конечность была прикована к углу богатой кровати с балдахином. С очередным стоном Беллатриса смирилась с новой позицией. Волдеморту снова пришлось сдержаться и не наброситься на нее тут же. Но ему предстояло отмерить наказание, поэтому он взял себя в руки. Открыв коричневую коробку, но не допуская попадания содержимого в поле зрения Беллатрисы, Волдеморт отвернулся от кровати. Приложив к себе кольцо (он знал, что оно понадобится ему этой ночью), он выскользнул из собственной мантии. Забравшись на кровать, Волдеморт посмотрел на свой приз. Беллатрикс уже была мокрой от желания, и Волдеморт почувствовал, как член встал от этого зрелища. Выровняв их тела, он твердо вошел в нее. Беллатрикс вскрикнула от удовольствия, и Волдеморту пришлось закусить губу, чтобы не вырваться из собственного стона. Кольцо, холодное и твердое между ними, не позволило ему кончить, позволив ему гораздо дольше наслаждаться этим наказанием. Волдеморт выскользнул из нее, опираясь на одну руку. Другой рукой он взял маленький нож, который был в коробке. Разрезав неглубокий надрез ей по ребрам, он одновременно вошел в нее. Беллатрикс ахнула и выгнулась, ее стенки сжались вокруг него. Волдеморт входил и врезался обратно, снова и снова, каждый раз нанося Беллатрикс еще один легкий надрез. Ни один из них не был достаточно глубоким, чтобы истечь кровью, но каждый отмечал ее как свою. Только его. Наклонившись, он провел языком по каждому порезу, лакая и всасывая ее кровь, пока его рот не наполнился, а Беллатрикс не задыхалась от удовольствия и потребности. Подняв ее тело, Волдеморт схватил Беллатрикс за подбородок и с силой поцеловал ее. Кровь лилась из его рта в ее рот, когда их языки сражались вместе. Прикосновением палочки кольцо исчезло, и он входил в нее все быстрее и быстрее, не прерывая поцелуя. Он был близко, так близко, и он знал, что Беллатрикс тоже. Отстранившись, не обращая внимания на всхлип, который вызвала его рабыня, Волан-де-Морт направил на нее свою палочку. — Ты принадлежишь мне, — прошипел он, входя в нее. «Круцио!» Беллатрикс закричала и сжалась вокруг него, и Волдеморт наполнился силой, которую он никогда раньше не чувствовал. Волна за волной наслаждения прокатывалась по нему, и ему едва удалось разрушить чары. Беллатрикс продолжала кричать и стонать, обхватывая его, пока ее собственный оргазм сотрясал ее. Когда их удовольствие наконец улеглось, Волдеморт потянулся за серебряной шкатулкой. Он вылез из теплой Беллатрикс, сразу же пожалев об этом. Ему нужно было вести войну, и он не мог провести всю свою жизнь в этой постели со своим рабыней, однако у него был для нее подарок, чтобы она помнила о нем до их следующей встречи. Взмахом его палочки, и фиксаторы ее ног исчезли, что позволило ему надеть металлическое и кожаное устройство на ее безвольное тело. Осторожно вставив в неё пробку, он расположил остальную ее часть вокруг ее светлой кожи и запер. Защелка была волшебной, настроенной только на заклинание освобождения на парселтанге. Беллатрикс лениво смотрела с полуулыбкой на лице. «Для чего это?» — тихо спросила она. Волдеморт дико ухмыльнулся. Родольфус был лидером неудавшегося рейда, и ему требовалось большее наказание, чем ему дали. Он также должен знать, что нельзя трогать то, что принадлежало Волдеморту. «Это пояс верности», — сказал он. «Чтобы ты носила его, пока я его не сниму». У Беллатрикс перехватило дыхание, и Волдеморт снова ухмыльнулся. «Если ты справишься, то в следующий раз ты получишь красную коробку». Беллатриса стонала и ерзала под ним в предвкушении. Волдеморт провел пальцем через один из порезов на ее груди, прежде чем высосать из него кровь. «Помни, ты принадлежишь мне». «Я принадлежу тебе», — повторила Беллатриса, ее темные глаза были полны обожания.