котёнок.

      илона и не думала, что мила такой резкой и агрессивной сегодня будет. на испытание, на вечеринке грац вела себя более менее адекватнее, когда на первой и второй неделе нападала на всех, кто говорил ей хоть что-то неподобающее в ее сторону. не могла и подумать, что мила с кулаками полетит на брюнетку, с красными разъерёнными от выпитого спиртного будет смотреть на нее, как на самую ненавистную проблему, которую немедленно нужно уничтожить, избить, унизить и втоптать в землю.       не могла подумать, что своим спокойным поведением сегодняшнего вечера девушка разозлит милу грац. потому что илона пришла за победой, за изменением, за тем, чтобы быть снова той, которой она была пару лет назад, снова быть любимой, женственной, любимой родителями. она не хотела сегодня драться, не желала выпивать алкоголь и курить, не смотрела в сторону подвыпивших пацанок.       смотрела только на поцелуеву, сжимающую бутылку с пивом сильнее, следила за дашей, чтобы та ничего не натворила. за эмоциями бывшей девушки, за ее невероятно красивой улыбкой, за сверкающимися глазами, переливающимися благодаря фонарю с узорами. следила так, будто сталкером являлась, не отводила взгляд даже на секунду. еще раз удивлялась тому, что илона каким-то образом нашла в себе силы и ушла от даши, когда отношения шли в пропасть и каждая из них проявляла агрессию все больше с каждым днем, как их ссоры заканчивались примирительным сексом. и савицкая решила, что это конец.       бросила. ушла, собрав вещи, оставила цепочку, что подарила ей даша на годовщину их отношений. не отправила сообщение, не позвонила, не написала маленькое, но такое важное письмо, которое хоть как-то могло сгладить ту боль, которую чувствовали обе. даша стала еще больше пить, принимать и поднимать руки в барах, клубах, на простых прохожих, что косо смотрели на нее. заглушала боль, пока илона уехала в родной город — питер, встретившись с единственным настоящим другом — мишей. напивалась тоже, курить начала снова и вовсе начинала пропадать в самой себе, закрываться.       спонтанно решила, что нужно меняться, забыть прошлое и жить настоящим, не боясь уходить в будущее. но придя на проект, прошлое слова вернулось, когда в соседней клетке она увидела дашу, все такую же, с такой же улыбкой. обе были шокированы и обе непроизвольно улыбались друг другу, находясь в метре друг от друга, за этой решеткой, когда хотелось протянуть руку, поцеловать, обнять, снова почувствовать тепло и запах даши, снова быть любимой и любить.       а сейчас прошло уже три недели, пять дней из которых девушки общались, решая, что пока рано снова встречаться, тем более находясь на проекте, поэтому и вели себя, как подруги, ухмыляясь тому, что никто так и не заподозрил их прошлые отношения и снова начинающиеся.       илона отводит глаза от поцелуевой, когда даша резко поворачивает голову в ее сторону, уставшими и пьяными глазами прямиком смотря на бывшую возлюбленную, сексуально лежащую на диване, покачивая стройной ножкой, иногда задевая плечо маши. даша сжимает челюсть от ревности и злости, отпивает пиво с бутылки большими глотками и только делает шаг в сторону брюнетки, как перед ней падает мила, руками забивая свету, что закрылась руками, не успевая дать отпор грац.       даша видит, как илона резко встает с дивана вместе с машей, они держатся за руки и подходят чуть ближе. савицкая смотрит на поцелуеву, пока та грозно отворачивается от девушки и оказывается за спиной милы, приподнимая ее за подмышки, отстраняя от токаровой. но грац злится, пинает свету в живот сильнее обычного и нападает на дашу, бьет ей в челюсть и девушка, не ожидая, теряется, держась за челюсть.       илона злится и отпускает руку маши, игнорируя ее, толкает девушек, толпящихся возле дерущихся и стараются отстранить пацанок друг от друга. даша снова пропускает удар и падает на землю, теряя равновесие. — слышь, грац!       савицкая смотрит на милу уверенно, уже наготове драться с ней, хотя и понимает, что девушка сильнее, объемнее и агрессивнее, но за дашу она порвет даже сторожевую собаку, стокилограммового мужчину, главное, чтобы поцелуева была в целости.       у милы глаза бешеные и её выводит слишком уверенный голос илоны и идет на нее, отталкивая девушек, никто и не удерживает ее, потому что получать не хотелось. савицкая продолжает стоять, но грац не успевает и замахнуться, как соскочившая и наизлейшая даша толкает милу, та падает и поцелуева бьет настолько сильно в нос и грац немного очумевает и от резкого неожиданного совсем удара теряется и остальные подскакивают к ней, поднимая и отводя, чтобы усмирить и успокоить девушку.       илоне плевать на всех, она отталкивает машу и подходит к даше, что тяжело дышала и хотела рвануть за милой снова, но останавливается, когда теплые ладони савицкой размещаются на ее шее и даша поворачивает голову, смотрит на возлюбленную тепло очень, но поцелуева злится, чуть ли не рычит и илона дергает ее, приподнимается на носочках и прижимается лбом к ее, продолжая держать руки на шее, на выступающих венах.       блондинка более менее успокаивается и обнимает девушку за талию, прижимая ближе, кладя подбородок на макушку. так тепло еще не было, несмотря на то, что несколько секунд назад даша была готова разорвать грац на куски за то, что та покушалась на самое сокровенное. на любовь даши. на самую первую и последнюю.       илона отстраняется от девушки, рассматривая не лицо и замечает ссадину на губе, из которой сечется кровь до сих пор. — пошли в дом, обработаем, вдруг заражение пойдет, — илона говорит это ласково и нежно, беря девушку за руку. — да заебись все, котёнок. ты че? — даша пытается остановить брюнетку, но та продолжает тянуть ее в сторону дома. — даша, не спорь со мной, пожалуйста. я помочь тебе хочу, дура, — и поцелуева от ее помощи отказаться не может, а от этих голубых, смотрящих на нее глаз тем более отказать не может. — блять, пошли уже, — и теперь первая идет даша. девушки переплетают холодные пальцы и идут в дом в тишине, в ознобе от наступившего голода.       даже поднимаясь по лестнице они молчат, но за руки держутся, не отпуская ни на секунду, потому что снова терять не хочется.       они заходят в комнату и там никого нет, значит и им никто не помешает быть наедине. девочки еще несколько часов будут сидеть на улице и допивать оставшийся алкоголь, снова разнимать кого-то и только потом припрутся спать.       заходят в комнату осторожно, даша пропускает илону, но руку ее не отпускает, держит настолько аккуратно, но одновременно и крепко, просто ей всячески не хотелось снова отпускать ее. единственную и самую неповторимую девушку. они идут к кровати даши и поцелуева садится на нее сразу, чуть подпрыгнув, держа руку брюнетки, кончиками пальцев оглаживая костяшки, вызывая табун мурашек. — как я буду обрабатывать одной рукой? — она ухмыляется и приподнимает бровь. даша улыбается и достает под своей кроватью аптечку, кладя ее на мягкую постель. аккуратно дергает илону и та плюхается на кровать, усаживаясь в позу лотоса, и тогда даша, наконец, отпускает руку девушки. — спасибо. — за что? — за то, что не стояла, как все и спасла меня от этой ебанутой, — девушка достает все необходимое, игнорируя пристальный взгляд поцелуевой. — я за тебя любого порву, савицкая. поэтому не смей думать, что мне будет похуй на тебя, — даша выглядит сейчас совсем другой, говорит шепотом, позволяя илоне обрабатывать губу. — я знаю это. и не думаю о том, что тебе похуй на меня. по глазам все вижу, даш.       заканчивая, она поднимает взгляд, смотря прямиком в глаза красивые дашины и улыбается смущенно, поцелуева усмехается, зажимает губы в тоненькую линию и шикает, когда задевает садину. илона тут же пододвигается ближе к девушке, пальцами осматривая губу и то, как она выполнила свою работу. даша вздрагивает, наблюдая за действиями возлюбленной, приоткрывает губы, наблюдая за савицкой, смотря на нее такими влюбленными глазами, будто ничего прекраснее и красивее в этой жизни не видела.       даша поддается ближе и прижимается лбом к девушке, сглатывая слюну, замечая то, насколько близко сейчас находятся любимые пухлые губы, вкуса сахарной пудры, глазури, ваты. всего самого сладкого и вкусного. поцелуева зажмуривает глаза, закусывая губу снова, кладя свою ладонь на затылок девушки, чуть наклоняя еще ближе и теперь их носы соприкасаются, а губы трутся друг об друга. илона дышит тяжело, и хнычет, когда рука даши ложится на бедро девушки, а ее пальцы вжимаются в мягкую кожу, на которой наверняка будут красные следы. — я, ебать, как скучала по тебе, котёнок мой, — чмокает резко в приоткрытые губы и снова продолжает задевать своими губами, ухмыляясь, хотя сама уже не может сдерживаться. — начнем все заново? — я первая хотела предложить, — и илона, не сдерживаясь, впивается в губы поцелуевой резко.       даша улыбается, приподнимает руками бедра савицкой, укладывая на свои, руками обвивая талию, прижимая ближе, сжимая. напор увеличивает и илона стонет, пальцами находит край толстовки даши, дергая и приподнимая к верху. поцелуева помогает, не отстраняет девушку, снимает сама, шаловливыми пальцами добираясь до пуговиц на рубашке илоны, растёгивая одну за одной. — не бросай меня больше. никогда, — шепчет даша, прерывая поцелуй. — больше не собираюсь. теперь я тебя не брошу. — котёнок мой, — хрипло и слишком довольно шепчет даша.       и илона толкает дашу в грудь, смеясь, когда поцелуева падает спиной на кровать, возбужденно закрывая глаза, поддаваясь поцелуям на ее любимом участке кожи — шее. куда больше всего любит целовать ее котёнок.