Паутина повествования

Прочитав столько книг о любви, иногда теряется грань между реальностью и необыкновенным миром, спрятанным между строк, где всё всегда по-особенному: страсть — безрассудная, любовь — искренняя, а действия — беспечные и в тоже время такие откровенные, словно отражения мыслей. Прячусь от реальности в паутине повествования, наблюдая за развитием чужих никогда не существовавших судеб. Как-будто плыву по волнам и совсем ни о чем не думаю, только вижу ожившие кадры сюжета и словно завороженная… спотыкаюсь о бордюр и лечу на проезжую часть. Совет на сто лет — не читайте на ходу, и физически целы будете, и материально не пострадаете. Итог моего легкомыслия: порванные джинсы, разбитые в кровь коленки, еще и телефон сломался, на котором, кстати, я и читала один из очередных злополучных романов, вырывающих меня из опасной реальности. Еле успела отскочить от быстро надвигающейся на меня машины, в результате чего снова потеряла равновесие и села на бордюр. В мыслях промелькнуло, что, видимо, также, я не заметила и то, что мне дорогу перебежала черная кошка (а я, стесняюсь признаться, крайне суеверный человек). В общем, отличное начало дня! Подняться мне помог улыбчивый мужчина лет пятидесяти, поахал, поохал и отпустил на все четыре стороны с напутствием - смотреть себе под ноги и быть осторожной. Естественно, я его поблагодарила и красная, как рак, побежала дальше. На пару я опаздывала безбожно, о чем говорили мои еще немного опухшие глаза, растрепанные волнистые волосы, едва касающиеся плеч и мятая мятного цвета толстовка, которую я не успела погладить, как, собственно, также я не успела умыться и расчесаться. Да и сама виновата, вчера вырубилась за секунду и даже будильник не завела. Когда я забежала в таком виде домой к лучшей подруге, за которой по традиции заходила перед парами по пути в универ, она уже сидела в пороге, обувая свои новенькие осенние замшевые сапожки. Как только Света подняла на меня взгляд, она тут же громко ахнула и округлившимися глазами осмотрела меня с ног до головы. — Это что за чудо в моем доме? Ты где валялась, деточка? Женька, так ты в универ не пойдёшь! — категорично заявила она и тут же принялась обратно стягивать обувь. — Ты давай шустро проходи и рассказывай где была, куда пропала? Я обреченно громко вздохнула и прошла в комнату подруги, где она уже рылась в шкафу. Спасибо Светке, что одолжила одежду, и всевышнему за то, что у нас с ней почти один размер и живет она около нашего универа, иначе опоздала бы я сто процентов. Посмотрела на себя в зеркало, потуже затянула ремень на немного свободных клетчатых брюках, поправила волосы и выбежала к порогу. Света уже ждала меня и бухтела о том, какая я неуклюжая растяпа. Пока она слушала сумбурный пересказ моего утреннего приключения, в который были лаконично вписаны мои переживания о развитии отношений Ромео и Джульетты в современной литературной интерпретации, я, не теряя времени спешно одевала легкую бежевую пухову куртку. Подруга так заливисто смеялась, что, наверное, перебудила всю округу. Влетели мы в аудиторию за минуту до прихода преподавателя, уселись подальше от его глаз. Предмет, кстати, наискушнейший — теория поля, а от нудных лекций 80-летнего Никанора Ивановича так и клонило в сон. Света включила какой-то сериал на смартфоне, одела наушники и таким образом абстрагиловалась от окружающего мира, чего я сделать не могла. Разбитый телефон одиноко покоился на дне моего рюкзака, а я принялась усердно вырисовывать в тетради последнюю прочитанную сцену из книги. Юный румянощекий Ромео тянул руку к стоящей на балконе обычной хрущёвки Джульетте. Её веки немного опущены, как бы показывая смущение девушки, а щеки румяны. Вся сцена полна неловкости и прям таки излучает таинственность первой любви. А на краю листа я аккуратно вывела легендарную фразу: «Ромео, как жаль, что ты Ромео…». На перерыве в аудиторию влетели наши парни, которые не упускали шанса опаздывать на пары, а иногда и вовсе их нагло прогуливать. Всего в нашей группе было четверо парней, что вовсе не удивительно для гуманитарной специальности. А вопрос наличия в учебном плане дисциплины под названием «Теория поля» мучил многих из нас, помимо разве что Федьки Анисимова, который имел чисто технический склад ума и предмет давался ему невероятно легко, а лишняя пятерка в дипломе никому лишней не будет. Я оглянулась на громкий смех парней, двигающихся в направлении последних рядов, улыбнулась сама себе и продолжила рисовать. — Мохова, чего это мы тут рисуем? — нагло ворвался в мое лично пространство Андрей Кузнецов и выхватил тетрадь их моих рук. Карие глаза внимательно разглядывали получившийся рисунок, а губы растянулась в широкой улыбке, когда он прочитал фразу, обведенную в облачко. Мы с ним познакомились в сети еще до поступления. Он нашел меня «Вконтакте», а имя узнал из окончательно сформированного списка группы. И сидели мы с ним первое время вместе, до тех пор, пока он не начал тесно общался с парнями, а я сдружилась со Светланой. — Да ничего особенного — тихо пробубнила я, и надула губы как бы обижаясь. — Андрей… — я протянула руку в немой просьбе отдать свое творение. Парень спокойной протянул мне тетрадь. — Я же говорил, что у тебя талант? — прошептал он мне на ухо, потому что в аудиторию успел вернуться лектор. — Да, сотню раз — хмыкнула я в ответ, улыбаясь сама себе. Андрей взъерошил свои светлые волосы, его щеки немного покраснели. — Слушай, мы тут с ребятами собираемся в кино, вы со Светкой не разбавите наш мужской коллектив, а то мы так скоро совсем завянем? — он вопросительно взглянул на меня. Я не могла не согласиться, потому что ловила каждое мгновение в его компании. Рядом с Андреем я чувствовала себя комфортнее, чем с кем либо еще, и это чувство, кажется, постепенно перерастало во что-то большее, чем просто привязанность. Мы договорились встретиться вечером у парка около ТРЦ, где, собственно, и находился кинотеатр, о чем я чуть позже сообщила подруге. Остальную часть пары говорили о всякой ерунде, он о своей маленькой сестре, которая сегодня не пошла в школу, потому что папа отказался покупать ей новую игрушку, а я бубнила о домашке в художественную школу, которую забыла дома. Когда Андрей вставал, чтобы вернуться на своё место, то коснулся кончиками пальцев моих волос и тихо произнес: «До вечера, художница». Мои щеки залил густой румянец и я мечтательно улыбнулась в спину уходящему парню. *** Каждый, кто испытывал первую любовь, помнит это невероятное состояние: радужно-солнечное, радостное, но в то же время нежное и трепетное. Такое сильное и, кажется, чрезвычайно хрупкое чувство. Во скольких книгах любовь разрушает непреодолимые преграды на своём пути, а во скольких само чувство, как тонкий лёд, разрушается от малейшего вмешательства извне или из-за необдуманных поступков влюбленных. Я читала романы взахлёб оттого, что не понимала природу этого чувства. Хотя сама постепенно утопала в растущем внутри меня новом чувстве. В моей любви не было противостояния, преград, ненависти, все казалось бы было максимально просто, стоял лишь один вопрос - вопрос взаимности. Свете я ничего не говорила, да и вообще никому, хотя она и без слов все поняла, может даже раньше меня самой. В один момент Кузнецов начал проявлять ко мне больше внимания, звать в кино или на прогулки по городу, один раз мы даже в парк развлечений ходили. Естественно, не вдвоём. Я всегда в сопровождении Светы, а Андрей со своими парнями — вот такая компания. И сегодняшний вечер не исключение. Мы шли по закатной набережной в сторону «Стрелки», так называют ТРЦ жители города, хотя он имел вполне себе официозное название «Комета», а все из-за того, что блестящее космическое тело на логотипе было жутко похоже на обычную стрелу, указывающую направление. Солнце на горизонте как будто погружалось под воду и подсвечивало её изнутри алым светом. Облака стали приобретать глубокие розовые оттенки и казались еще объемнее, чем есть на самом деле. Наблюдать умопомрачительный закат идя под руку с человеком, вызывающим трепет в душе — идеально. Мы с Андреем немного отстали от компании ребят, в эпицентре которой Света что-то рассказывала парням, размашисто жестикулируя, а они увлеченно слушали, дружно открывая рты. От усталости, я шла немного спотыкаясь и мечтательно смотрела на окрашивающееся вечерним заревом небо, было невероятно красиво! Кузнецов предложил взять его под руку, и , естественно, я не смогла отказать. В этот момент он был таким надежным и родным, что я положила голову ему на плечо и не сдержала улыбки. — Волшебное небо, правда? — на выдохе произнесла я, — Ничего подобного не видела! Кузнецов молчал. Я повернула голову в его сторону и чуть не задохнулась. Он смотрел на меня. В карих глазах Андрея мелькали алые огоньки заката, взгляд его был какой-то тяжёлый, можно сказать со знаком вопроса. Кровь прилила к моим щекам, и я мгновенно стала одного цвета с небом. — Женя, что ты думаешь обо мне? — произнес он неожиданно. «Вот даже не моргнул ни разу, серьёзная морда», возмутилась я про себя, поражаясь серьёзности его голоса и взгляда. Я молчала и ничегошеньки не понимала, лишь удивленно хлопала ресницами и застыла на месте, как в землю вкопанная. Андрей еще ближе нагнулся к моему лицу и неожиданно улыбнулся. Я почувствовала лёгкое прикосновение пальцев на щеке почти рядом с губами. — У тебя волосы к губам прилипли, подожди, сейчас уберу — тихо произнес он, пару раз провёл большим пальцем вдоль щеки до уха и в конце концов немного отстранился. Я еще минуту вспоминала как правильно дышать и молчала (как говорить я, кажется, тоже забыла). — А я ведь сегодня почти не спал. Знаешь, всю ночь ворочался и в голову все мысли всякие лезли… о тебе, Жень. Ты мне нравишься очень. Вижу, что в ступор тебя ввёл своими словами, но я просто честно уже не могу вот так просто смотреть на твои растрепанные короткие волосы и останавливать себя, чтобы не запустить в них свои руки. Смотрю каждый раз на эти каштановые волнушки и улыбка с лица не сходит потом целый день. Его как прорвало, он говорил и все никак не останавливался. — В глаза не могу смотреть долго, боюсь, что утону в них и ищи свищи Андрея Кузнецова, где он, кто он. — тут он рассмеялся, немного нервно, но все же искренне. Он повернулся спиной к солнцу и его глаза снова накрыла синяя морская волна. Море бушевало в его взгляде и в душе, несмотря на непреклонное внешнее спокойствие парня. «Кажется, я проглотила язык» — промелькнуло у меня в голове, потому что, попытавшись хоть что-нибудь произнести, у меня из груди лишь вырвался нервный выдох. Андрей коснулся кончиками пальцев моей ладони и, не почувствовав сопротивления, крепко сжал ее. Я почувствовала мелкую едва различимую дрожь в этом касании, а он продолжил свой монолог. — Так давно мечтал это сделать — его глаза улыбнулись, но море не утихало — Ты для меня, как открытая книга. Вот говорят, что в девушке должна быть загадка, а я не согласен. Делаешь всегда, что на уме, и говоришь тоже. Иногда такую чепуху несешь, а я с этого улетаю, такая ты милая. Женька, «тобой дышу, с тобой мечтаю, тебя желаю защитить» — процитировал он строки неизвестного мне стихотворения. — Будь со мной, а? Я всё что хочешь сделаю! Море снова встрепыхнулось, а его пальцы сжали мою маленькую ладонь еще крепче. В тот момент я не видела и не ощущала ничего вокруг. Меня поразило ликование моего сердца, громкие взмахи крыльев бабочек в моем животе, и в голове. Вообще, бабочки, кажется, были везде внутри меня. Их радостные трепыхания щекотали изнутри, отчего хотелось кричать. Не знаю, что он видел в моих глазах в тот момент, потому что я утонула в море. Оно было теплое и затягивало меня на дно. Меня хватило лишь на одно слово «Буду», и я порывисто кинулась в объятия парня. Он глубоко вдохнул запах моих волос и в ответ притянул меня к себе. Никто никогда так крепко не обнимал меня. Его сердце мощно билось о грудную клетку, я ощущала это так явно, как будто оно было у меня в груди. А может свое я не слышала, потому что наши сердца бились в унисон? Так начались мои первые отношения, и я решила, что разгадаю эту загадку под названием «любовь» во что бы то ни стало. Проверю, правда ли все то, о чем пишут в книгах. Ну, хотя бы про бабочек точно не обманули.