***
Гин наконец уснула, сегодня у нее был достаточно насыщенный день, поэтому ранний отбой совершенно не удивителен. От приглушенного света настольной лампы начинает сильно рябить в глазах. Рюноске приходится бесконечно с силой тереть глаз, чтобы прогнать назойливых черно-белых мушек. Подняв в очередной раз взор на часы, сердце юнца болезненно сжимается. Осталось чуть больше сорока минут, а постоянная надобность в секундном отвлечении сокращает это время на непозволительно много. Включить общий свет будет невероятным кощунством в сторону тихо сопящей сестры. Единственно верным решением было дописать отчет в коридорах небоскреба, по пути к нужному кабинету. Тихо собрав все нужные вещи в одну руку и раздумывая о надобности хотя бы одного словаря, Рюноске решает воспользоваться Расемоном и забрать три. Коротко поправив одеяло на плечах Гин пальцами загипсованной руки, он тихо выходит в светлый коридор. Глаз начинает сильно печь и зудеть от усталости и яркости, что вызывает лишь раздражение и скрип зубов. Дальше по коридору есть закоулок, ведущий в маленькое подсобное помещение. В такое время там точно никого не будет. Быстро поразмыслив, Акутагава, озираясь по сторонам, быстро бредет в нужную сторону. Дернув за ручку железной двери дважды, он разочарованно обнаруживает, что она закрыта. Ничего другого не остается и располагаться придется прямо здесь. Пытаясь умоститься у стены без рук, он случайно выронил листок с кривыми, неумелыми иероглифами. Плавно паря в воздухе, бумажка приземляется прямо посередине развилки, ведущей в общий коридор жилого корпуса. Тихо выругавшись, подросток пытается встать обратно, кряхтя, злясь и волнуясь сильнее о недостатке времени, но прислушавшись, резко замирает в неудобной позе. Из невидимой части коридора слышатся размеренные, не пытающиеся скрыть своего присутствия шаги, что медленно приближались к закоулку. Ленты Расемона, что до этого держали томики словарей, бесшумно опускают свою ношу на пол, навострясь в сторону возможной опасности. Башни мафии, возможно, единственное самое безопасное место в этом проклятом городе, но уставший разум мальца, выросшего в месте, где неизвестно о смерти от старости, как будто заставлял ощущать запах гари и алкоголя, что вечно витал в бараках, где водились наемные бандиты и непросыхающие от отчаяния алкоголики. И, дождавшись, когда неизвестный подойдет поближе, ленты вмиг превращаются в когти дикого зверя, готовый разорвать на части само пространство. Сигарета, что горела одиноким огоньком в холодном коридоре, лежит разрубленной пополам на холодном кафеле. Дуло пистолета с силой давит в лоб, пока свободная от гипса рука держится за рукав темного плаща, чей хозяин крепко сжимает тонкую шею, вмиг посеревшего от недостатка кислорода в и так больных легких. -Ох, это ты?- Глубокий хриплый голос разжижает тишину помещения. Теперь запах табака вполне реален.- Мог хотя бы сигарету пожалеть, она была последней. -Х-хироцу-сан?...- Прохрипел Акутагава, потирая здоровой рукой отпущенную шею. Хироцу Рюро, человек, что служит мафии верой и правдой многие годы еще до рождения самого Рюноске. Вечно молчаливый и собранный, будто волк или змея, что сначала долго высматривает жертву, а потом, когда та того не ожидает, даже не оставляет шанса узнать, что послужило для нее смертью. С вечной сигаретой во рту или с бокалом вина или чего покрепче в руке. Наверное он один из немногих в мафии, что смог дожить до такого почтенного возраста и не остаться инвалидом, так еще и подняться так высоко. Даже сам Дазай-сан относится к этому человеку лучше, чем к Мори-дано. Со стороны Акутагавы непростительной ошибкой было нападать на этого человека. Уважение к его персоне закладывалось с первого взгляда на седые волосы, прямую спину и снисходительное лицо старца, что прожил в этом мире достаточно, чтобы увидеть все грани света и тьмы. Подождав, когда Хироцу-сан немного отойдет подальше, чтобы разглядеть название книги, что валяется на полу ненужным хламом, Рюноске резко склоняется в низком поклоне, слегка покачнувшись от амплитуды и резкой темнотой перед глазом. -Прошу прощения, этого больше не повторится.- Быстро протараторил малец заученную болью тренировок фразу. -Это что - словарь? Зачем тебе он?- Подняв в руку вещь, мужчина удивленно вскинул седую бровь.- Еще и не один? Опомнившись, Акутагава разгибается и бежит к выпавшей бумажке, с волнением пытается вычислить, сколько времени ему осталось. Все внутри холодеет, когда он видит, что подожженный конец сигареты пропалил дыру на пол листа... Со стороны уже написанного текста. Что теперь делать? Ему точно пустят пулю в висок, без права оправдания.***
Хироцу, поднявший остальные книги, удивленный отсутствию ответа, поворачивает голову в сторону застывшего мальца. Медленно обойдя его и взглянув на причину такой реакции, он поднимает ее и пытается прочесть часть оставшегося текста. Иероглифы кривые и плавают по строчке так сильно, будто были написаны на лодке, которую мотает в штормовом море. -Это... Отчет?- Пытается разморозить подростка Рюро. В ответ получив лишь пустой взгляд в пол и легкий кивок головой.-Это для Дазая-сана?- И снова положительный кивок. Теперь причина такого поведения вполне ясна. Дети в мафии далеко не самая редкая вещь, и когда Осаму Дазай, будучи сам ребенком, привел еще двоих, едва похожих на живых людей, оборванцев, никто не был сильно удивлен. Мори-дано лишь снисходительно качал головой, пока Темный гений портовой мафии воодушевленно рассказывал об истинном потенциале Расемона. Но, как только ему разрешили оставить детей при себе, одну он отдал на попечение Озаки-сан без лишнего промедления, а другого, будто желая убить, ссылаясь на несчастный случай во время тренировки, начал загонять и учить самостоятельно. Так же могло произойти и с Чуей, которого также найдя в забытом богом месте буквально вплели в игру мафии, не оставив и шанса выбраться. Не будь он почти не человечески сильной личностью, его постигла бы таже участь. Но Рюноске, к сожалению или счастью, был не таким. Изредка бывая свидетелем этих "тренировок", Рюро лишь качал головой и уходил прочь, прикуривая очередную сигарету и не желая слышать хруст детских тонких костей. Кто он такой, чтобы оспаривать методы приёмника босса? Он был свидетелем разговоров обычного подпольного врача и его совсем зеленого воспитанника на нижних этажах мафии. Видел и то, как этот врач, сев под самыми облаками на кровавый трон, сделал мальца своей правой рукой. И увидев это своими глазами, не остается другого верного решения, как не вмешиваться и выполнять то, что от тебя ждут. Совершенно не удивляет и мертвый взгляд серых глаз, что буравит прожженную бумажку отчаянным взглядом. У Рюро ещё остались свои дела. Завсегдатая компания в любимом баре наверняка уже заждалась его, как и новый блок дорогих сигарет в табачном на другой стороне города. Мафия не место для детей, а если она их приняла, то тем должно соответствовать ее жестокому нутру. Но взглянув ещё раз на побитого судьбой и наставником отчаявшегося щенка, желание забыться в алкоголе и дыме становится не таким безмятежным. Бросив взгляд на карманные часы он спросил: - Это отчёт по сегодняшней миссии по зачистке северных складов? Мальчик удивлённо поднимает убитый взгляд и коротко кивает вновь, будто не может поверить в то, что эти слова действительно были произнесены. - Ты помнишь все точные данные? Акутагава хмурит куцые брови и задумчиво потирает загипсованное предплечье побитыми костяшками. -Да, помню.- слегка неуверенно пробурчал пацан, все так же хмуря брови, не понимая, для чего этому человеку знать такую информацию.- Я лично участвовал в зачистке. -Так это тебя там так отделали?- Усмехаясь серьезности на детском лице, спрашивает Хироцу, беря новый, еще не расписанный неуклюжим почерком, бланк и тяжелым, почти старческим движением, опирается спиной о стену и сползает вниз, находя по пути ручку на полу. Парень отворачивает странно подстриженную голову лицом в стенку и подбирается словно воробей перед началом дождя и, похоже, не собирается отвечать на вопрос. Рюро хмыкает на молчаливый протест и тянет руку в сторону изношенной части плаща возле шлицы и, пока расемон не решил подправить ему маникюр, тянет малолетку на себя, побуждая сесть рядом, ухватившись за гипс так, чтобы Рюноске случайно не ударился поврежденной рукой. -Давай так, я помогаю с отчетом первый и последний раз, мне и своих документов по горло и выше, понял, шкет? Акутагава недоуменно смотрит на начавшего писать вступление мужчину, но уловив колкость в последней реплике, оскалился как звереныш и попытался отнять бумажку. -Я не просил помощи.- Шипит, как самая ядовитая змейка и трясет погремушкой на кончике хвоста, стоит смешку проскочить в воздух. -Ага, как же. Я на двести процентов уверен, что гипс и повязка досталась тебе не от вражеских бойцов на миссии. И даже не по нелепой случайности. Как думаешь, что сделает Дазай-сан, увидев ту прожженную дыру, что даже уже на вторичное использование не годится. Ты парень не глупый, так что прекрати выкобениваться, мне написать этот отчет как выпустить пулю в лоб - не сложно. Увидев внутреннюю борьбу между согласием на помощь и отказом от нее, он просто треплет еще по-детски мягкие волосы, пытаясь не задеть повязку и просит надиктовать все, что малец помнит.***
Через двадцать минут весточка начальству была написана. На сердце Рюноске появилась белая дыра, что постепенно высасывала все напряжение, что копилось на протяжении вечера. Еще раз прочитав текст и наконец увидев правильное написание, Акутагава мог лишь опустошенно и расслаблено опереться затылком о стену, пытаясь игнорировать нарастающую боль в руке и в висках. -Ты что, пытался писать по этим словарям?- Насмешливый вопрос.- Один из них устарел еще лет двадцать назад, где ты его откапал? Вставая на свои две, Рюноске берет один из протянутых книг и смотрит на дату выпуска... Она почти в четыре раза старше самого Рюноске. Даже как-то стыдно стало, что их так безответственно бросили на пол. -У меня не было времени искать, поэтому я взял самые первые. Удовлетворенный хмык в ответ. -И, спасибо вам большое, я бы не справился в одиночку.- Пробубнил через гордость подросток и, коротко поклонившись, уже начал идти в сторону общего коридора, как его окликнули. -Эй, если хочешь научиться письму, я, так уж и быть, могу освободить вечера два в неделю. Не за просто так, конечно. Будешь бегать за сигаретами в заведение, что я тебе покажу и учиться на моих отчетах, то бишь писать их за меня. Серый глаз забегал от стены и до плеча Рюро, пытаясь быстро обдумать предложение. -А с сестрой можно? -Что за детский сад. От мафии одно название осталось.- Ворчит совсем по-стариковски.- Можно и с сестрой. Наверное эту гримасу можно расшифровать как улыбку, но она совершенно не подходила под название, да и повязка на глаз сильно мешалась. Еще раз коротко поклонившись, Рюноске побежал в сторону лифта. -Надо же, сколько энергии. Рюро по старой привычке полез в карман пальто, но ничего не найдя вздыхает и поднимает с пола две части давно дотлевшей сигареты. Но резко дергается от внезапного голоса почти над ухом: -Правда-правда можно?- Девочка с сонными серыми глазами с недоверием смотрит прямо в душу. "Точно родственники." И во что он влип?