Гостья.

                    Шидо – кусок мерзко пахнущего мусорного пакета на изящных модельных ножках. Рэн надавила на звонок. В токийских квартирах ужасно тонкие стены, и она слышит звонкий благой мат, тяжелые шаги по паркету и не слышит своё дыхание. Ещё ни разу не побывав в квартире Шидо, девушке уже представилось лишённое фурнитуры и мебели пространство, где хозяйствует эхо, выверенный по линейке декор и безвкусная живопись на стенах.       - Кретин, уёбок. Да иду я… - голос надломился. – Иду! Рэн вздрогнула, когда замок издал скрежещущий звук, и непроизвольно поддалась назад, когда мимо пролетела дверь и в глаза ударил желтоватый свет квартиры. Она убрала руку со звонка. Кажется, Рэн забыла отпустить палец – причина криков раскрыта. Не успев виновато улыбнуться, Рэн смущённо опустила голову. Послышался смешок и шорох шёлка.       - Ах, это всего лишь ты, Амамия.       Рэн заморгала, пытаясь избавиться от прилипшего отпечатка чужого тела. Шидо была нагой. Вспотевшей – пот блестел между красных крапинок на плечах, стекал по шее, был на носу, ключицах и рельефе мышц. Покрасневшие щеки, слегка спутанные волосы, сухие губы. Хмурая и злая, Шидо оперлась на одну руку, а ткань пеньюара с плеча упала на запястье. Впускать не торопилась: на коже проявлялись мурашки, вызванные коридорным сквозняком. Картина великолепная, если забыть про мимику Шидо, меняющуюся на глазах. Из уродливой гусеницы в прекрасную бабочку.       Злость исчезла – её сменила насмешливая надменность, высокомерие, властность. Превосходство над Рэн, которое Шидо с удовольствием демонстрировала, приподнимая одну бровь так незаметно и красиво, как может только она. Интересно, сколько ты тренировалась перед зеркалом? думает Рэн, безразлично уставившись на звезду телеэкранов, что стоило ей больших трудов. Надо бы радоваться, - личность напротив весьма популярна, да наблюдение лишь разочаровывает. Раздражает.       - Ты всех гостей встречаешь в таком виде?       Психопатка, напомнила про себя.       - У меня не бывает гостей, - буднично сказала Шидо и размашистым движением пригласила её войти. – Ты первая. Прошу, проходи.       - Извините за вторжение, - Рэн с облегчением вздохнула.       Рэн зашла в прихожую, поставила сумку, набитую заказными ксерокопиями и журналами, и наклонилась, чтобы снять обувь. Шидо мило щебетала над ухом, прислонившись к наличнику.       - Знаешь, хотелось этот момент поистине фантастическим, запоминающимся, необычным. И вспоминать бы о нем как можно чаще. Право, это даже приносит какое-никакое удовольствие. Так волнительно! Не каждый день выпадает возможность попробовать себя в роли гостеприимной хозяйки и принимать посторонних в своих апартаментах.       Белый шум.       Ботинки с высохшим разводами от луж, но с ещё влажными подошвами, пристроились у стены, рядом с бархатными балетками, ни разу не обутыми. Шидо обожает каблуки.       Рэн сделала шаг в квартиру. Шидо лениво вешала промокшую куртку и зонт.       - У меня чисто.       - Неужели?       - А иначе и быть не могло, не правда ли?       Вглубь квартиры, - в недра вражеской территории, - дальше по коридору.       Четыре проема, две двери, бежевые стены с декоративным узором. Линии кривые – их делали явно не по шаблону и от руки. Ещё бы, в благополучном районе Токио, где прописаны многие политики, у Шидо не было бы многокомнатной уникальной квартиры. Отец хотел держать Шидо как можно ближе к себе. По разным причинам, далёким от тривиальных. Он не только не доверял дочери, подозревая её в подтасовке документов или скачущих курсах акций, но и искренне заботился. В интернете говорят, у девочки трагичная судьба, и новости не забывают напоминать об этом.       Жёлтая пресса драматична.       Рэн уловила носом едва-едва слышимый кислый запах. Просвет между стеной и дверью привлек внимание. Кажется, комната Шидо?.. Рэн потянулась, чтобы открыть дверь.       Но Шидо перехватила её руку.       Точно её.       - Тебе дальше. В гостевую, - сталь в словах, сомкнутые до дрожи челюсти.       - Гостиную?       - …Да, - и снова смягчилась, будто ничего не было.       Рэн плюхнулись на диван. Тело расслабилась – было целый день на ногах, и только сейчас школьница присела. Выматывающая физкультура третьим уроком, поиски забытого дома кошелька, долгая прогулка под дождем, потом работа в Цветочном магазине и нудная ксерокопия оставшихся страниц. Рэн прикрыла глаза.       Шидо переставила блюдо с печеньем ближе к Рэн и растеклась на стуле напротив. Скрипнула кожа.       Прилюдия.       - Ты должна мне надбавку за поиски это проклятого номера. Пришлось уговаривать барахольщика продать его отдельно от остальной коллекции.       - Сколько?       Рэн нравилось слушать Шидо, не смотря на неё. Ловить только ушами оттенки фальши и театра, слишком заметные для Рэн и невидимые для окружающих. Когда она не говорит, что думает. Когда есть небольшая пауза между словами. И то, что Шидо прекрасно знала о необычном хобби девушки, лишь подогревало интерес обеих.       Рэн решила поиграть.       - Пятьдесят… Нет, семьдесят тысяч йен сверху.       - Хорошо.       - Постой! Мне пришлось перешивать переплет некоторых номеров. Сто тысяч, не меньше.       - Хорошо, - также ровно ответила Шидо.       - А чаевые?       - И чаевые.       - Не слышу возражений.       - Я доставила тебе, школьнице, в преддверии экзаменов, столько хлопот. Амамия, ты довольно дорогое удовольствие. И все же, - Шидо оживилась, смешинка сделала её чистый, певучий голос острым и немного бархатным. Некоторые звуки застревали в горле, слегка вибрируя. – Как такой отказать? Проси столько, сколько захочешь.       - Не жалуйся потом.       - Если пресса спросит, почему у дочери акционерного мафиозника пусто в кошельке, – сдам тебя с потрохами.       Рэн выпрямилась, похрустела хрящами и с облегчением выдохнула. Напряжение, накопленное за целый день и сковавшее тело, слегка растаяло. Шидо закинула ногу на ногу и поправила пеньюар на груди.       - Оденься, - попросила Рэн.       - Вещи в стирке.       Рэн недоверчиво сморщилась. Сняв пиджак, она бросила его в бесстыдную античную нимфу. Шидо поймала одежду почти у пола, развернула её, окинула придирчивым взглядом полупрозрачный шелк, свалявшейся на ней множеством складок. Девушка ловко переоделась. Пиджак сел почти впору – чуть-чуть маловат в плечах и коротковат по росту. Черный цвет сделал её взгляд болезненнее и белее.       - Покажи их.       Рэн достала из сумки завязанную бечёвкой стопку журналов. Это был любительский медицинский журнал, закрывшийся в начале две тысячи десятых годов. Многие титульные страницы выцвели. Разводы от множественных неопознанных жидкостей попортили многие страницы, и, хотя Рэн пытаюсь их восстановить с помощью обычной шариковой ручки, время и сырость убили достаточно абзацев. Спасти удалось не всё. Шидо, впрочем, нисколько не смущал (если было в мире то, что её смущало) внешний вид. Она с интересом раскладывала на столике веер из пронумерованных выпусков, отмеряя точное расстояние между корешками.       - Что в них такого?       Шидо просмотрела на Рэн. Долго и почти мучительно собираясь с мыслями. Но уставилась она так хмуро, что казалось взгляд направлен сквозь.       - Да брось.       Они молчали. Неловкости не было, только затянувшееся ожидание.       Наконец, Шидо ответила:       - Пациенты, психотики, гадалки, фрики и прочий блаженный сброд узнал о Метаверсе задолго до учёных, решивших подойти к вопросу с когнитивно-психологической стороны. Я хочу найти первые упоминания об Амале, которая тебе так нужна, а сделать это можно только избегая научный подход и дотошность ученой канцелярии... Да. Хорошо, что ты принесла и копию, и оригинал. Я попробую Навигатор на обоих вариантах.       - Мой так не может. Я проверила: скана в нем нет.       Шидо фыркнула.       - Весь мой телефон – навигатор.       - Это нечестно.       - Ты сама встала «на сторону добра». Не думаю, что технологии, доступные мне, как-то обесценивают те возможности, имеющиеся в полученной тобой маске. В Метаверсе ты куда сильнее меня, я же практически безоружна.       - Сторона добра? Пусть так.       Рэн не любила обсуждать свое желание воспользоваться лоном, что породило Святой Грааль. Она не любила, когда внимание Шидо фокусируется на тонкой, хрупкой материи, на страхах и перегруженной памяти, сдавливающей её повседневную рутину чувством постоянного дежа-вю. Шидо нравилась ей потому, что ей глубоко плевать. С ней можно легко переводить тему, не боясь, что любопытство детектива поставит обеих в неловкое положение.       - Нужна карта ночного клуба, имя и искажение. Напишу, когда мы сделаем коллинг-карт.       - Как же это будоражит – лидер Фантомных воров сдаёт своему злейшему врагу преступников, маргиналов и прочих брошенных на самосуд толпы ребят с фантом-сайта. Весьма занятная взятка.       - Выкупаю свой спокойный сон. Ничего личного.       Шидо открыла очередной номер и вчиталась в оглавление.       - Спокойного сна у тебя не будет. В моей комнате труп. - Сказала Шидо. – Ещё, должно быть, теплый.       Рэн помедлила, смакуя сказанное девушкой. Это вторая причина, почему Рэн предпочитала Горо Акечи всем Фантомным Ворам вместе взятым. Как и всегда, Шидо не вносила ясность в ситуацию, только поддерживая набившую оскомину рутину, а усугубляла её. Усугубляла резкими перепадами до такой степени, что Джокер, приспосабливающаяся к любой ситуации, терялась. Множество вопросов, которые задавать не следует, отсутствующая в теле паника, ровное дыхание, безразличие к смерти, вызывали в Рэн только ступор, стальной шест в спине, напряжённый и норовящий лопнуть, переломиться. Да, примерно так отреагировала Амамия – надломилась.       Шидо оставляла на ней одни лишь трещины своим непредсказуемым поведением. К нему нельзя быть готовым, а для завсегдатая ток-шоу – привычный пустой треп и забава.       - Пытаешься впечатлить меня? - Рэн потянулась за печеньем.       - Голым мертвым мужчиной с дыркой в груди? Банальнее зрелища не найти. Умоляю, он уродлив. И телом, и характером.       - И каким-то образом попал в ту постель, - парировала Рэн.       - Мне было скучно. А он решил, что через меня получится подмазаться к отцу. Я просто воспользовалась им, и все.       - А выстрелила почему?       - Я попросила не кончать в меня – не послушался, - она почесала нос и пробурчала так тихо под нос, что Рэн её едва услышала: – Надо было включить ему «Свадебную Вазу» перед смертью.       Побочный эффект тысячи перезапусков – безразличие. Рэн делила его с ней, хотя последняя не осознавала в полной мере собственную ситуацию. Лишь чувствовала отсутствием у себя ярких чувств. Шидо шрамирована хронической скукой. Наркотики, дофамин и адреналин выветриваются быстро. Похвала стоила дешево, достижения – не стоили усилий. Секс с каждым разом всё меньше и меньше доставлял удовольствие. Люди, окружающие девушку, приедались. Шидо просто переполнена слепой яростью, но даже её не хватало, чтобы перестать дышать и выйти из себя. Пустота внутри была для Шидо проклятьем, данным с рождения. С ним бороться было бесполезно.       - Как по мне, это мерзко, - Рэн надкусила ещё одно лимонное печенье с белыми шоколадом.       - Мерзко избавляться от трупа. Все остальное делается с закрытыми глазами.       - Как думаешь, пуля задела сердце?       - Мне отрезать руку и вытащить сердце? – Шидо улыбнулась.       - Да. Пожалуйста.       - Вот, что по-настоящему мерзко, - она вернулась к журналам. – Я лучше скормлю это Персоне, а для тебя найду подарок получше.       Рэн доела сладости. Ей нужно кушать чаще – бывшей балерине нечего следить за фигурой.       Она обводила глазами изгиб плеч Шидо в пиджаке, мягкие и мокрые волны спутанных волос, напряжённую руку, которая подперла лоб. Шидо читала статью за статьей. Слишком спокойно, слишком терпеливо.       Рэн ждала, и слегка задремала.       Беспокойный неполный цикл сна в неудобной позе был прерван горячей кружкой, поставленной на макушку. Растворимый кофе, запах ванили и старой бумаги. Южный тропик? Шидо, шумно пьющая напиток, слишком близко. Волнительно. Край журнала оставил небольшой бумажный порез на лихорадочно-теплом лице.       Рэн нащупала кружку, коснулась красного тонкого росчерка подушечкой пальца и приоткрыла глаза.       - Который час? – прошептала сквозь головную боль.       - Половина десятого, - ответ затерялся в глотке.       - Мне нужно идти, если я хочу вернуться в Леблан до полуночи.       Шидо переоделась. Юбка, рубашка, белые носки. Слишком белые – и правда чисто. От кожи пахло кровью. Под ногтями едва-едва заметные следы грязи. Тяжёлое дыхание. Рэн выпрямилась, обхватив кружку в попытке согреть пальцы и выдать дрожь за озноб.       - Открыт Навигатор?       - Да. Постельное белье придется сжечь. Все данные о его личности были стёрты и заменены. Сердце пробило насквозь, а руки были ужасны – ты достойна большего, - Шидо присела рядом. – Неужели, гостиная исказилась следом?       - Судя по всему, - Рэн помедлила, прислушиваясь к себе. Поморщилась: - Да.       Ей же лучше. Искажения больных с рождения людей отличаются излишней реалистичностью, отличить которую практически невозможно от реального мира, если не знать, что конкретно меняется. В случае Шидо – менялась четкость объектов, детализация и повсюду было неуютно. Неправильно. Что-то было лишним и это что-то – смотрящий, наблюдатель, глаза.       - Я прочла половину. Информации ноль.       - Нестрашно. Может, Игорь проболтается.       Шидо жантильно пригладила её волосы.       - Не надейся.       Рэн попробовала кофе. Горячий. Неприятно.       Как и должно быть.       - Мой пиджак… ты же не в нём?..       - Нет.       Рэн приобняла голову рукой, неосознанно коснувшись и руки Шидо.       - Знать ничего больше не хочу.       - Бедная малышка.       Убрав кучерявые волосы в сторону, Шидо поцеловала Рэн в висок. Осторожно, но отнюдь не нежно. Рэн не отреагировала. Сирены в голове не было, но поганое состояние усиливалось. Она сливалась с когнитивной марионеткой Шидо, но представления не имела, что же это такое. Загнанное охотой животное? Равный соперник? Безликая серая девушка, каких бесчисленное количество гуляет по улицам Токио? Лидер преступной группировки, ведущий свою игру через журналиста Ойю, и пытающийся переиграть Шидо? Типаж унылой усталой секретарши в костюме, пропахшая чернилами и цветочным парфюмом которые ей так нравятся?       Кто?       - Я выключаю навигатор, - предупредила Шидо. Её голос и правда был несколько тише. И касание губ стёрлось головной болью.       - Стой! – она нащупала стол и поставила кружку.       Чтобы стать Божеством, Рэн нужно понять в себя как можно больше марионеток. Лишить народ представления о ней, заставить почитать, как незримое, возвышенное, бывшее всегда и недоступное для понимания.       Она уже подобралась к Макото и Рюджи. Нельзя упускать шанс приблизиться хотя бы немного к тому, кто она для Шидо. Но искажения плясали вокруг Рэн и не позволяли себя потрогать. Выталкивали обратно. Не доверяли.       «Вы вернулись в реальный мир».       Шидо положила Навигатор рядом с кружкой Рэн. Идиотской кружке с детским цветочным рисунком и сколом на ободе.       - Невежливо без разрешения копаться в чужом шкафу со скелетами, милая.       Головная боль испарилась быстрее, чем Рэн услышала последнее слово. Она была разочарована. Отсутствовала эйфория от чувственного касания к виску – словно обнаруженный мираж. Но с Шидо все было наваждением. Ей хотелось знать, что думает Шидо о ней. Кем считает. Считается ли с ней вообще. Есть ли место в вороньем мире для Рэн. Изначально хотелось знать из праздного любопытства, но безрезультатные попытки сделали цель и делом чести, и навязчивым желанием. Но разочаровалась она в только в себе – раз за разом. В своей слабости, возможно, неподготовленности, в медлительности и в страхе перед правой. На самом деле Рэн не хотела знать, кем является для Шидо. Нет ничего более убийственного и ядовитого, чем оказаться менее значимой фигурой, чем хочется быть. Нет ничего более унизительного, чем увидеть, насколько отличается фантазия от реальности. И нет ничего более пошлого, чем сомневаться в себе, уже пробудив Персону – пробудив душу.       Рэн не хочет разочароваться в Шидо, в единственной, кто также сильно хочет сбежать из этого мира, в единственной родной душе на весь проклятый токийский театр кукол.       - Надо и мне попробовать поговорить со своей копией.       - «Дурак» не позволяет мне создавать искажения. Ты ничего не найдешь.       - Меня это не касается, - Шидо второй раз за день улыбнулась и убрала крупные вихры с лица Рэн. – Моя копия всегда передо мной.       Рэн скорчила рожицу. Смешную, обиженную, злобную, раздосадованную, брезгливую, довольную. Все разом.       Шидо – печальная обладательница двух персон. Безумие и адаптация. Конгломерат между графитом и алмазом. Редкое явление сложной диссоциации, одинаковой и различной одновременно. Рэн ничего не могла сделать против неё. Она была странной, красивой и в очередной раз правой во всех смыслах, выложенных в её заранее продуманные стройные, мелодичные и театральные ответы. Шидо иногда была призмой, рассеивающей правду на множество оттенков.       Шидо пододвинулась ближе, сняла с Рэн очки и упала всем весом на лоб. Амамии пришлось подхватить девушку за плечи.       Слишком близко. Недостаточно, чтобы стало жарко, но на пределе чувственности и сдержанности.       - Почему ты зовёшь меня «Шидо», и никогда – по-моему настоящему имени?       - Я не слышу и не вижу настоящее.       - Но знаешь его, я права?       Рэн промолчала. Дыхание сбилось и стало болезненным и тихим – она ненавидела навязанную тактильность. И пусть от волос пахло химическим шампунем, а от тонкой кожи – спиртом туалетной воды, оставшейся с утреннего марафета, и пусть это все было приятно: Рэн было не до флирта. Шидо намеренно сократила дистанцию. Вызвала в Рэн дискомфорт. Тогда, когда Рэн и Психея не успели разделиться плотной стеной. Сначала кружка, потом непрошенная близость.       - Не хочешь слышать или не можешь? – продолжала вести диалог Шидо. – Рэн?       - Я не отвечу.       - Ты порой не обращаешься ко мне. Пропускаешь любое упоминание, любое прозвище, приветствие избегаешь вовсе, только прощаешься. В чем дело?       В носу засвербело. Рэн оттолкнула Шидо, поймала винно-красные глаза с коричневым ободом, и отчеканила:       - Не твое дело.       - Ненавидишь или используешь? – продолжила она. - Мне интересно, что заставляет тебя делать вид, будто это нормально – общаться ближе, чем с кем либо, но соблюдая дистанцию незнакомцев. Я согласилась помочь тебе чуть ли не бесплатно, не имея на тебя видов, из глубокого уважения, симпатии, - Шидо вновь коснулась черных волос. – Ты потрясающая лгунья, Рэн. Почему бы просто не соврать мне? Успокоить нас обоих?       Соврать - значит завуалированно ответить на чувства и очевидную страсть друг к другу. Нельзя; и опасно.       - Не могу. Не получается.       Рэн подумалось, что Шидо нападет. Слишком острый, хищный и опустошенных был изгиб тяжёлого нависающего века. Красные глаза почти полностью закрыли тонкие ресницы. Рэн было невыносимо больно смотреть, но прервать зрительный контакты, натянутый резиновым ремнем, представлялось невозможным. Шидо была слишком мягка с нею, но под кожей каждая жилистая мышца застыла в ожидании нападения. Рэн вцепилась в неё слишком сильно – пальцы онемели, ткань рубашки начала резать кожу, пот нагрелся. Коленка Шидо мешалась. Ничто не остановит, коли решит девушка задушить Рэн.       Самое страшное, что она могла, даже не касаясь.       Просто выжидая, пока Рэн задохнётся сама от волнения.       - …Вижу. Только вот молчание тоже не может считаться правдой. - Шидо медленно подняла руки и обмякла. – Я сдаюсь… на сегодня.       Рэн отпрянула как ошпаренная. Схватилась за кофе, успевшее остыть, и отпила. Шидо вальяжно по-хозяйски развалилась на диване. Чтобы прийти в себя, девушка перечисляла исторические даты эпохи Эдо.       - Мое имя ужасно, - тихо произнесла Шидо. – Никогда его не любила. Возможно… возможно твое невежество к лучшему. Оно отрезвляет. Не должно, но…       Рэн вопреки захотелось позвать её. Но ком в горле был морским ежом. Сил и смелости хватило лишь на сухой вопрос:       - Все в порядке?       Шидо засмеялась.       - Все в порядке? Ты забавная, что порой блевать тянет.       Рэн допила кофе. Шидо сказала, что пиджак висит в прихожей, а макулатура останется здесь. Сказала, что справится с информацией в журналах сама, а Рэн нужно сдать экзамен и попасть в десятку лучших. Конечно, насмешливо протягивала детектив, Рэн достаточна умна, чтобы стать лучшей в классе. Конечно, она не ею будет. Просто чтобы позлить Шидо и получить хлопки толпы.       - Иначе твой лживый образ даст трещину, верно? И проиграешь мне на одно очко. Потом очки. А там и остальные потеряешь, – закончила она монолог с таким глубоким безразличием, что Рэн из жара погрузилась в холод.       Амамия не решилась добавить, что Горо Акечи всегда видела насквозь, ведь сама была не больше, чем пустышкой, живущей от ремиссии до ремиссии.       Рэн так и не успела понять, кем она была на самом деле. Но Шидо правда – нужно не допустить трещин. За одной последуют другие. В ложь легче поверить, если лжешь себе чаще, чем другим.       - Проводишь меня?       - Один коридор, Рэн, и тот прямой. Ты серьезно?       - Пожалуйста?       Шидо встала.       - Хорошо. Пройдемся до станции.       Нет ни разу не отказала мне за все время.       - Всего лишь до двери, но раз ты настаиваешь.       Они оделись. Шидо натянула первое попавшееся пальто – бежевое, приталенное, но пояс вытянула из кожаной куртки. Рэн пригладила волосы перед зеркалом. Шидо их растрепала.       Они вышли. Четыре поворота ключа, звон металла, шаги девушек по коридору, лязг металлической связки в кармане светлого пальто и редкий стук зонтика о бедро. Лифт. Сопение проводки. Гул ремней и три стеклянные стены. Профиль Шидо – прямой нос, европейское прикрытое сонное веко, тонкие губы, волосы, напрочь лишенные объема, лезущие на глаза, закрывающие щеки, щекочущие шею. Блеск освещения на глазном яблоке. Прямая спина и рост под сто семьдесят пять без каблуков.       Не должно нас тут быть. Не должно.       Рэн вытащила из кармана Шидо сначала пальца, потом ладонь и вцепилась. Выдержала в гордом молчании заинтересованную вопрошающую улыбку, от которой сложно спрятаться к стеклянной коробке. Потянула её к выходу за несколько секунд до того, как открылись двери?       - Сбегаешь. – Шепнула девушка на улице.       - Сбегаю, - согласилась Рэн.       До метро был один квартал. Машин было больше, чем народа. Звёзды плавали в ночном небе подобно чаинкам в мутной передержанной воде. Закат, закутавшийся в низкие облака, обнял горизонт.       Это больше озадачивало, чем смущало. Шидо мёрзла – вышла без колгот. Влажность была высокой и воздух подморозился, если не застыл. В вечерней прохладе воздух резал иглами покрасневшие щеки.       - У тебя красивое имя, - сказала Рэн на эскалаторе в метро.       Шидо снова улыбнулась. Они все ещё держались за руки.       - Имя как имя, - на согласных постукивали зубы. – Но в заголовках отвратительное.       - Я называю тебя «Шидо», чтобы Ялдабаоф продолжил считать тебя мертвой. То есть, я так и не встретилась с тобой.       Шидо привела её к станции. Они встали у колонны. Говорить было тяжело – в полупустом метро эхо было громче любого шумного бедлама.       - Защищаешь, получается?       - Да.       - Бессмысленно. – Шидо долго молчала. - Ты слишком…       Рэн выдохнула облачко пара.       - Ответственная?       - Одинокая. А за этим тянется все остальное.       - Боги всегда одиноки.       - Ты пока ещё человек, - Шидо растрепала и так неважную прическу Рэн ещё больше.       - Да отвяжись уже от моей головы! Я всего раз! Всего раз испортила, а ты все мстишь и не прощаешь.       Шидо долго вытащила из кармана вторую руку. Обняла Рэн за щеки. Сгорбилась. Очки съехали с носа, неудобно наклонившись. Душка чуть не свалилась, прядь запуталась в металлических деталях сгиба. Рэн вызывающе скрести руки на груди, упала спиной на колонну. Шидо пришлось наклониться следом.       - Я давно убиваю для Ялдабаова, и одной из моих целей являешься ты. Ренегат, решившая пойти против воли Бога. Прознавшая все секреты Мастера жалкая сектантка. Неисправная машина – как только он тебя не называл, милая, - Шидо мимолётно коснулась родинки на щеке, уголка губ. – Но это совсем неважно, знаешь. Через неделю мы увидим заголовок о том, что я позорю японское государство, зажимая школьниц поздно вечером по углам. Гляди: в другом конце подземки очередной мой идиот-фанат пытается поймать хороший кадр. Ни стыда, ни совести, - промурлыкала Шидо в самое ухо, опаляя теплым дыханием. – Реальная жизнь так несправедливо одаривает кучей проблем. Согласна?       - Ты – проблема. А заголовки очень резко исчезнут.       - Черта с два. Я давно не была на первых страницах. Мне не хватает внимания. Если хочешь найти Амалу, поможешь подлить масла в огонь.       Рэн задумалась. Прогремел синтетический голос диктора.       - Бензин эффективнее. Зажмешь меня средь бела дня. Я разрешаю.       Шидо громко засмеялась. «Разрешает она, словно её спрашивали». Рэн привела себя в порядок – волосы, очки, вытерла губы, - и больше они не произнесли ни слова.       Поезд пришел вовремя. Шидо ушла, не попрощавшись.       Просто грубо толкнула Рэн за желтую ленту, перед этим шепнув, что ей нужно сделать пересадку на Китидзёдзи.