***
— Где ты был? — очевидно, не тот вопрос, который ожидаешь услышать в пять утра от матери, если думаешь, что она спит. Но она не спит. Джисон хочет залезть на стену, лишь бы не слушать это снова. — Опять с тем парнем, да? С Минхо? Джисон, сколько ещё раз мне нужно сказать тебе, чтобы ты понял- — Мам, он хороший, — Хан скидывает с ног обувь и закрывает окно. Руки сильно болят, карабкаться обратно оказалось тяжелее, чем обычно — Минхо уехал сразу. Помочь было некому. — Просто не лезь. Я сам решу, с кем мне общаться. Всё, иди, — Хан почти выталкивает мать из своей комнаты и закрывает дверь на замок. И облегчённо вздыхает, когда понимает, что мама не начинает скандал. Он ложится в мягкую постель, укрываясь полностью, и чувствует, как усталость давит на всё тело. Сон утягивает моментально. Просыпается Джисон совсем разбитым, где-то в четвёртом часу вечера. Умывается, чтобы привести себя в порядок, разогревает оставленный матерью завтрак, читает записку от неё же, в которой она как всегда ругается, а после садится за домашку. За окном осень пробирается через деревья, стучится холодным ветром в стёкла и гуляет дальше. Темнеет намного раньше, но звёзд не видно из-за туч. Минхо как-то раз рассказывает Джисону, что очень любит звёзды, ведь всегда кажется, что стоит только протянуть руку, и они окажутся в ладошке. Но звёзды далёкие и одинокие. Он тогда не совсем понимает, что старший имеет ввиду, но Джисон любит Минхо, а значит и звёзды тоже. Хан рисует их везде: на стенах своей комнаты, в тетрадках, на руках и на своих джинсах. Выводит маркером каждый угол, аккуратно закрашивая. А ещё он видит эти звёзды в глазах Минхо. Это красиво. Глаза Минхо красивы. Джисон никогда не устанет это повторять. Выходные проходят как всегда. Мама ругается, а Джисон, не обращая на неё внимания, снова сбегает из дома, возвращаясь к утру. И так каждый раз. А потом наступает понедельник, и Хан идёт в колледж, просиживать свои изрисованные звёздами джинсы на парах. Во время перерывов он бегает к Минхо, который всегда сидит на заброшенной лестнице за зданием колледжа. И курит. Очень много курит. Сигареты у старшего с ментолом, и от него всегда им пахнет. Минхо правда много курит, но никогда не позволяет сигаретному запаху слишком долго на себе висеть. Всегда ментол, никогда табак. Часто Минхо делится своими сигаретами с Ханом. Именно поэтому он хорошо помнит их вкус и, по секрету, иногда мечтает попробовать этот вкус на губах друга. — Хо, а ты о чём-нибудь мечтаешь? — однажды спрашивает Джисон, полулёжа на бетонной лестнице. Минхо в ответ молча кивает, скуривая очередную сигарету с закрытыми глазами. — Ух ты, о чём? — Хан расплывается в улыбке, развернувшись к другу. Старший говорить не очень спешит. — Хочу какой-нибудь маленький домик на дне тихого океана, — всё же отвечает он, выкинув окурок куда-то в сторону. Джисон удивляется. Минхо редко говорит о чём-то подобном, правда. — Но ведь тихий океан самый неспокойный из всех, — бормочет он себе под нос, и кажется, что его не слышат, однако ответ не заставляет себя долго ждать: — Да. Я тоже. Джисон не отвечает и больше ничего не говорит. Они сидят так всё оставшееся от перерыва время.***
— Джисон, как же ты не понимаешь?! Ты должен ночевать дома, а не шататься не пойми где до утра! Мама устраивает очередной скандал, и в это раз Джисон сбегает не через окно, а через дверь, громко ей хлопнув. Минхо, заметив друга, подходит ближе, заглядывая в чужие заплаканные глаза. Вопросов он никогда не задаёт, но как будто понимает всё и без слов. — Давай сегодня просто покатаемся, Хо, — хрипло, с перерывами на всхлипы, просит Хан, и Минхо кивает. — Джентльмен, — усмехается горько и сквозь слёзы, когда старший открывает перед ним дверь машины, и аккуратно садится в салон. Они выезжают на трассу, фонари горят друг за другом, освещая дорогу для редких машин и лица двоих в одной из таких. Джисон сидит тихо и даже перестаёт плакать, уткнувшись лбом в окно, чувствуя затылком, как Ли время от времени бросает на него взгляды. Хан смотрит в небо, замечая, что звёзды снова скрываются за тучами. На стекло попадает капля, потом другая, а затем ещё одна, и вскоре начинается дождь. Джисон рисует небольшую звёздочку пальцем, а чуть погодя, и вовсе открывает окно, высунувшись почти наполовину. В лицо сразу же бьют большие капли и сильный ветер, спутав волосы и намочив одежду. — Эй, Джи, — Минхо обеспокоенно хватает его за чёрную толстовку, удерживая на месте, а Джисон крепко держится за дверь, наслаждаясь ночной свежестью. Почувствовав, как машина сбавляет скорость, он садится на место, и Минхо сразу же закрывает окно. — С ума сошёл?! — шипит друг, когда останавливает авто у обочины. — Это опасно. Не делай так, Джи. Джисон кивает, заглядывая в любимые глаза, и поджимает губы. Минхо поворачивается к задним сидениям, чтобы взять плед. Разворачивает мягкую ткань и кутает в неё Хана, а после достаёт свою пачку сигарет, закуривает. Мокрые волосы неприятно липнут ко лбу, и Джисон вытирает их пледом. — Хо, — шепчет он, сев ровно и взглядом уткнувшись в лобовое стекло, пока сигаретный дым заполняет салон. — Хо, ты мне нравишься, — и сейчас Джисон знает, на что идёт. — Поделишься со мной своим дымом? — он смотрит прямо в большие глаза старшего и больше ничего не говорит. Ждёт. А Минхо смотрит в ответ нечитаемым взглядом, пока сигарета тлеет между пальцами. Точно не скажешь, сколько минут прошло, но Ли, будто отойдя от оцепенения, делает большую тяжку дыма. А потом приближается к Хану и целует. Совсем невинно, не так, как Джисон ожидает. Минхо аккуратно сминает чужие губы своими, пальцами придерживая за подбородок, а когда отстраняется совсем немного — выдыхает дым из своих лёгких в эти же губы. И Джисон его ловит. Он сразу же выдыхает через нос и притягивает друга за излюбленную кожанку обратно, цепляясь новым, настоящим поцелуем. У Хана в лёгких целая туча бабочек. Они щекочут рёбра и спускаются вниз к животу, а потом поднимаются обратно. Губы Минхо действительно со вкусом ментола, как его сигареты. Эти ментоловые губы сухие, потрескавшиеся, но Джисону это нравится. Он чувствует, как Минхо пальцами зарывается в красные пряди на затылке. Играется. — Джи, знаешь же, что я не могу дать то, чего ты ожидаешь, — Минхо шепчет, отстранившись, но его голос звучит как будто в голове Джисона. Он тяжело дышит и снова видит перед собой любимые, красивые глаза. Они блестят под светом уличных фонарей и заново в себя влюбляют. Хан знает. Безусловно знает. — Если я чего-то и ждал, так это поцелуев, Хо. В ту ночь звёзды загораются не на небе, а в глазах Хан Джисона. Они скатываются большими каплями по щекам снова и снова, пока старший собирает их в свои ладони. И с тех пор в их ночные вылазки входит один новый обязательный пункт: поцелуи до потери воздуха. А потом это и вовсе происходит на каждой встрече. Особенно сильно Хан любит целоваться с Минхо на задних сидениях его машины. Любит засыпать там же, лёжа на его плече. И только сильнее влюбляется в звёзды. Те, что призрачно отражаются в глазах старшего.***
— Я люблю тебя, — впервые Хан произносит эти слова, когда приходит весна. Март оказывается тёплым днём и жутко холодным ночью. Их традиции не меняются. У Минхо зацелованы губы, а у Джисона трескается душа. Старший долго молчит, смотря в небо тусклым взглядом, но без ответа оставлять не собирается. — Я не умею любить, — выходит у него тихо, немного разбито, — я не знаю, какого это. — Моей любви должно хватить нам на двоих, — Джисон кладёт голову на колени, обнимая себя обеими руками. Минхо так и не смотрит на него, зажигает очередную сигарету и выдыхает дым. — Ты дорог мне, Джи. Это не взаимность, но необычная забота или даже предупреждение. Джисон осознаёт значение этой фразы только тогда, когда лучший друг перестаёт появляться на излюбленной бетонной лестнице и не приезжает за ним в следующие выходные. Сообщения Минхо не читает. Гудки в звонке продолжают идти, пока не обрываются. В колледже поймать его тоже никак не выходит. Минхо бежит. Всегда бежал. И Хан знал, на что шёл. Но всё равно больно, ведь вместе с душой ломается и сердце. На парах сидеть невыносимо, но Джисон продолжает приходить в колледж каждый день, в надежде ещё раз увидеть своего друга. Но друга ли? Джисон надеется, что да. Он никогда не хотел терять Минхо, но и скрывать свои чувства оказалось слишком трудно. Их ночные прогулки прекращаются. Джисон больше не выходит из дома по выходным. Он больше не видит звёзды, не ощущает их блеск на своей коже. Мама радуется, ведь сын не сбегает из дома, а Джисона разрывает на части. Больше нет того спокойствия, остаётся только тишина. Ни одного ответа на многочисленные вопросы. Лишь холодная и, до неприятного звенящая в ушах, тишина. Вскоре Хан и вовсе перестаёт пытаться достучаться до друга. Излюбленные звёздные джинсы отправляются в самое дно шкафа, гирлянда из звёздочек исчезает с полок, а окна закрываются шторами из плотной ткани. Больше времени уделяется учёбе на радость маме. В конце концов, и ярко-красные волосы перекрываются чёрной краской. Всё изменяется до неузнаваемости, как и сам Джисон. Однако он всё также не спит по ночам, но только теперь не из-за прогулок, а из-за собственных мыслей, жужжащих в голове, словно осиное гнездо. Так и пролетает несколько недель. Апрель почти заканчивается, когда Джисон случайно зацепляется взглядом за знакомую фигуру на парковке у здания колледжа. Минхо выглядит точно так же, как и прежде. Всё в той же любимой чёрной кожанке, тёмные волосы, лежащие так же небрежно и всё равно выглядящие пушистыми. Возможно, скулы оказываются чуть острее. Хан и не замечает, как быстро добегает до старшего. — Какого черта, Ли Минхо?! — звучит грубо, с обидой. Минхо вздрагивает от неожиданности, поворачиваясь к когда-то очень близкому человеку. Джисон и сам пугается своей же интонации, добавляя уже менее резко и даже чуть жалостливо: — Куда ты пропал? Ли стоит молча, разглядывая Хана, как будто видит чудо. Снова тишина. Джисон в этот момент неожиданно для себя осознаёт, как злится на старшего. — Я думаю, нам давно стоило это прекратить, — наконец произносит Минхо, опускает взгляд в асфальт и больше его не поднимает. — Вот как, — на большее сил и не хватает. Руки сильно сжимаются и разжимаются, будто бы перекидывая комок нервов. Они молчат до тех пор, пока Минхо не садится в машину. Уезжает, снова оставляя Джисона в подвешенном состоянии. Разбитым. Так проходит весна. А жаркое лето полно знакомств с людьми-одноразками, которых Джисон не запоминает. Они исчезают так же незаметно, как и появляются. Он не запоминает их имена и лица, зная, что долго их общение не продлится.***
— Сынок, — мама заходит без стука, как и всегда, но Джисон больше не возмущается, лишь принимает, как должное. Она рассказывает что-то о сыне её давней подруги, восхищённо добавляя о поступлении в местный престижный университет, и из длинного монолога становится понятно, что сын-маминой-подруги будет жить в гостевой комнате их квартиры. Что ж, новый сосед не особо интересует Джисона. В самом начале августа мама заставляет убраться в той самой комнате, и в дверях их дома появляется среднего роста парень. Джисон, до этого знакомства, представляет его совсем другим, например, заучкой, как в тех самых подростковых сериалах с нелогичным концом. Однако Ким Сынмин, так зовут сына-маминой-подруги, заучкой совсем не является. После университета из Сынмина должен выйти хороший такой психолог, но сейчас это просто обычный парень с тёмно-каштановыми волосами, из-под которых виднеются редкие малиновые пряди, с проколами в ушах и огромным багажом матершинных анекдотов, которые он травит лишь с Джисоном наедине. Общий язык парни находят быстро. Джисон показывает свои фотографии, на которых волосы ещё выкрашены в яркий цвет. Сынмин говорит, что его нужно вернуть. На том и сходятся, но к покраске не приступают. Хан много гуляет с Кимом, знакомит с местными достопримечательностями, рассказывает о хороших районах. Постепенно, примерно к началу сентября, зарождается и дружба. Второй курс для Джисона начинается не сказать, что легко. Но терпимо. Учёба продолжается. В свой восемнадцатый день рождения Джисон впервые покупает сигареты сам. Марка та же, что и у Минхо. Те самые, ментоловые. Он долго смотрит на них, сидя на бетонной лестнице, их бывшем месте, а потом так же долго курит, пытаясь вспомнить, как этот вкус ощущается на губах уже бывшего друга. Он достаёт телефон, открывая чат с потоком прочитанных, но так и оставшихся без ответа сообщений, и пишет ещё одно, спустя месяцы молчания. «Я жду тебя на нашем месте в колледже. Придёшь?» Минхо читает его сообщение почти сразу, но всё так же ничего не отвечает. И не появляется. Домой Джисон возвращается поздно. Сынмин встречает его с небольшим шоколадным тортом и свечками. — С днём рождения! Ты чего так долго? — он подходит к Хану, поднося торт к его лицу. Джисон, криво улыбаясь, задувает свечи, чувствуя, как по щекам вдруг стекают слёзы. — Ой, ты чего? — Ким испуганно отходит, оставляет торт где-то на тумбочке и берёт Джисона за руку. — Это потому что тётя Хан на работе сегодня? Почему ты плачешь, Джисон-и? Джисон пытается стереть мокрые дорожки свободной рукой, однако ничего не выходит. Он чувствует, как сердце, раздробленное на тысячу мелких осколков, болит. Будет очень тяжело собрать всё и склеить. — Я думал, что проведу этот день с ним… — С кем? — так Сынмин узнаёт всё о Минхо. Они долго разговаривают, развалившись на кровати Джисона, и поглощают торт. Ким часто обнимает Хана за плечи, подбадривая, пока сон не начинает давить на веки. Засыпают они сидя, но почти свалившись друг на друга. После той ночи они становятся намного ближе. Проводят всё свободное время вместе, часто гуляют после учёбы и находят всё больше совместных увлечений. Джисон в шутку флиртует, получая то же в ответ, и они взрываются громким смехом. Играют в видео-игры в компьютерном клубе, задерживаясь допоздна, когда мама на работе. Сынмин всегда встречает его после пар, если заканчивает рано, а если не успевает, то это делает Джисон. На удивление, с мамой он тоже перестаёт так часто ссориться. Хан замечает, как всё чаще просто не обращает внимания на поступки, которые раньше раздражали. Маме теперь хочется рассказывать, как проходит день на учёбе. Или как они проводят с Сынмином время. Он начинает помогать не только по указке, но и просто. Сам. Потому что хочется. Он замечает, что и мама перестаёт цепляться ко всему и становится мягче. Не может не радовать.***
Одним октябрьским вечером Хан слышит, как об окно что-то стукает. Звук, как от маленького камня. Он раздвигает шторы, замечая до боли знакомую фигуру. — Что ты здесь делаешь, Минхо? — на удивление для самого себя, спрашивает Джисон спокойно, выглянув из окна. Сердце почему-то больше не стучит, как сумасшедшее, при виде красивого лица бывшего друга. Звёзды в его зрачках больше не кажутся такими прекрасными, как раньше. Вдруг Хан понимает, что не рад, но и не зол из-за появления старшего спустя столько времени. — Джи, — Ли заговаривает, немного пошатываясь и медленно моргая, — мне было так страшно, — голос у него дрожит, и Джисон замечает, как в когда-то любимых глазах блестят слёзы. — Ты что, пил? — немного удивлённо выдаёт Хан, приглядевшись к старшему. Тот действительно выглядит пьяным. — Без тебя страшнее, Джи, — Минхо вытирает рукавом кожанки влагу с глаз и садится на холодную землю, обняв себя за колени. — Ты с ума сошёл?! — Джисон наполовину вываливается из окна, оглядевшись по сторонам и съёжившись от холода, а после, вернув взгляд на старшего, взволнованно проговаривает. — Минхо, встань с земли, холодно же! Ты заболеешь! Ли качает головой, всхлипывая совсем тихо. Он больше не похож на того холодного, рассудительно, с большим багажом сарказма, парня. Не смеётся заразительно и громко, излучая яркий свет. Словно потухшая звёздочка. Джисон вдруг понимает, что они оба потухли. Но потухли совсем по-разному. — Джисон-и, — слышится голос Сынмина из коридора. Хан вздрагивает от неожиданности, совсем забыв, что Ким дома. — Мне звонила тётушка Хан, она сказала, что ты не отвечаешь на звонки, и что она задерживается на работе допоздна, — Сынмин открывает дверь комнаты, листая что-то в телефоне и не замечая друга, продолжив говорить. — Давай закажем доставку, я так хочу, — он поднимает взгляд на друга, сразу же забывая свою мысль. — Ты чего? Джисон тяжело вздыхает, указав рукой в открытое окно, и Сынмину ничего не остаётся, как подойти и увидеть тот комок из человека, которым является Минхо, сидя на холодном асфальте. Он не реагирует и дрожит то ли от того, что замёрз, то ли от слёз — не ясно. — Это Минхо. И я думаю, он пьян, — Джисон подходит к своему шкафу, достаёт оттуда тёплую толстовку и натягивает на себя, отчего его волосы растрёпываются и торчат по сторонам. — Он что? — Сынмин, всё ещё разглядывая человека, о котором так много знал от Хана, но никогда не встречал, пытается переварить происходящее. — Стой, ты куда?! — Собираюсь вызвать такси и отправить его домой, за руль в таком состоянии не пущу, — Джисон чувствует, как обида постепенно накатывает и растекается по разуму, словно мёд. Однако кричать и разбираться со всем ему не хочется. — Ещё мне нужен его телефон, чтобы я мог написать его соседу по комнате, — он покидает комнату и останавливается в прихожей, обуваясь. — Пошли, поможешь мне его поднять. Не хватало, чтобы он ещё и с температурой слёг. Сынмин в одном лишь немом шоке хватает одну из толстовок Джисона, обувается и выходит за ним. Они поднимают старшего с земли, и Минхо облокачивается о плечо Хана. Теперь его очередь собирать звёзды с щёк Ли в ладони. Он вытирает их большим пальцем и поджимает губы, разглядывая лицо парня перед собой. Скулы оказываются ещё острее, чем раньше. Минхо похудел. Слишком заметно. Джисон молча залезает в карман кожанки и достаёт оттуда телефон. Пароль он знает, так как раньше часто играл в игры именно с него. Он быстро находит номер соседа Минхо и звонит. Пока идут гудки, Хан просит Сынмина придержать старшего, а сам отходит чуть в сторонку. Когда на звонок, наконец-то, отвечают, он вкратце обрисовывает ситуацию, просит встретить Ли и помочь ему. Парень на том конце, конечно же, соглашается и благодарит, после чего Джисон кладёт трубку. Он заказывает такси уже со своего телефона. Когда машина подъезжает, Сынмин помогает Минхо дойти до дверей, а Джисон усаживает его на задние сидения. Ли смотрит пустым взглядом куда-то вперёд, будто находится совсем не здесь, а звёзды продолжают всё также стекать вниз по лицу, падая с его подбородка и разбиваясь. Джисон проводит ладонями по его щекам, после чего приближается и аккуратно прикасается к сухим губам своими. Это совсем не в его духе. Обычно так делает Минхо. Старший, немного осознавая значение этого поцелуя, отшатывается, ошарашено разглядывая лицо Джисона. — Джи, — голос становится хриплым и будто чужим. — Не плачь, Минхо. Купи себе дом на дне тихого океана, как и хотел, — Хан снова вытирает его лицо, улыбнувшись одними лишь уголками губ, а после захлопывает дверь машины прежде, чем Минхо успевает среагировать. Автомобиль трогается с места. Джисон смотрит, как уезжает незнакомец, о котором он знает абсолютно всё и ничего одновременно. Он любит ментоловые сигареты и звёзды, живёт со своим другом детства, учится на третьем курсе, а ещё любит говорить загадками и так, чтобы читали между строк. Незнакомец, которого когда-то любил Джисон. Он вдруг чувствует, как Сынмин крепко его обнимает, утыкаясь носом в плечо, и замечает, как по собственным щекам стекает поток слёз. Хан шмыгает носом, продолжая улыбаться, и сжимается в объятиях друга, сминает пальцами свою же толстовку на его спине. Такое бывает. Люди влюбляются, а потом теряют. Джисон больше не ищет встречи и не ждёт. Уже не нужно. Он живёт свою жизнь дальше. И он обязательно найдёт счастье, но уже не в звёздах.