Каппа

– О, да, в этом пруду определенно каппа, – серьезно произнес Сэймэй после небрежного взгляда на тихую и не очень чистую воду. – И очень решительный при этом, – продолжил он. – Очень разгневанный. Я откровенно удивлен, что он еще не затащил вас в мутные глубины и не обглодал ваши кости дочиста. Да-да, вам очень повезло, что господин Хиромаса позвал меня вовремя, – добавил он, бросая на Хиромасу выразительный взгляд, который заставил того немного поежиться. – Но, что он хочет от вас, спросите вы? Ну, по-видимому, это очень жадный каппа, и когда вы просто сидите у пруда и пьете дорогое сакэ, он сходит с ума от жадности и зависти... – Взгляд полуприкрытых глаз Сэймэя скользнул по веранде дома за господином Садамичи, где госпожа, его жена, вышла из-за ширмы и делала весьма недвусмысленные жесты в его сторону. – На самом деле вы должны прекратить это немедленно, – сказал Сэймэй на пробу, и госпожа начала почти подпрыгивать на месте. – Да, – кивнул он самому себе. – По сути, вы должны прекратить пить сакэ перед любыми водоемами, большими или малыми, – продолжал он, и госпожа стала обниматься со своими служанками. – Ваше выражение лица говорит мне о том, что вы не понимаете, почему каппа преследует вас, не так ли? Ну, вы когда-нибудь убивали... – Сэймэй огляделся вокруг. – Черепаху? Нет? Спотыкались о нее..? Тоже нет? О, вы никогда в жизни даже не видели живую черепаху, вы говорите? Боги, ну вот и все, вы сами видите, в чем проблема. – Сэймэй жестом показал, что разговор окончен, но остановился, встретив два направленных на него непонимающих взгляда – Хиромасы и его кузена. – О, вы не видите? Ай-яй-яй. Почтенный возраст вашей светлости Садамичи сколько лет, пятьдесят? Ах, сорок! Вот, вы провели все сорок лет, не почитая черепах! – воскликнул Сэймэй с праведной обидой. – Ни одного подношения в их честь! Даже ни одной чистой мысли! Мне не нужно говорить вам, как сложно будет искупить целых сорок лет такого ужасного пренебрежения! Этот каппа не уйдет, пока вы не искупите это, и вы совершенно не должны провоцировать его, выпивая сакэ, пока он не уйдет умиротворенный. Иначе мутные глубины все еще ждут вас. – Но, поскольку вы с господином Хиромасой родня, позвольте научить вас кое-чему полезному, – Сэймэй понизил голос до заговорщицкого, и Хиромаса и его родственник подобрались ближе, широко раскрыв глаза и развесив уши. – Каждый раз, когда вам захочется выпить, вы должны... – Сэймэй сделал драматическую паузу, – посетить храм и сделать жертвоприношение... ммм, Бисямонтену. Почему? Потому что он Небесный Король, защитник Севера и Великий Черный Гэмбу, который, между нами говоря, на самом деле всего лишь прославленная черепаха. – На самом деле, – добавил Сэймэй, склонившись немного к сбитому с толку господину Садамичи, во все глаза наблюдая за госпожой, плачущей обильными слезами радости в рукава своих служанок за его спиной, – если вы будете в точности следовать моим указаниям, я также вижу в вашем будущем в качестве приятного дополнения несомненное улучшение ваших супружеских отношений. – Как я узнал, что они тоже шаткие? – Сэймэй чуть не отпрянул, каждый сун в нем источал раненую профессиональную гордость. – Боги, господин Садамичи, я оммёдзи, и я нахожу такие вопросы довольно оскорбительными для нашего ремесла. И после, позволив себе смягчиться, он произнес несколько последних слов сочувствия к страданиям господина Садамичи. – Вам невероятно повезло, что вы избегали этого каппы так долго, господин Садамичи, пожалуйста оставайтесь сильным, не проиграйте битву и впредь. Не уходите в эти мутные глубины без боя, – закончил Сэймэй глубоким душевным тоном и посмотрел поверх плеча господина на госпожу этого дома, которая размахивала глиняным кувшином в его сторону. – И поскольку вы с господином Хиромасой родня, я даже помогу вам дополнительно, забрав все сакэ, которое может неумышленно подтолкнуть вас к искушению в момент слабости, – быстро сказал Сэймэй, поддерживая такой же душевный тон. – Нет, нет, что вы говорите, мой дорогой господин Садамичи, оплата не требуется. Нет, никаких больше благодарностей. Да, вы можете поручить своим людям доставить сакэ прямо в мое поместье, господин Хиромаса даст вам адрес. Оставайтесь сильным. Смущенному раскрасневшемуся Хиромасе удалось вставить наконец слово только после того, как белый тайфун, который был Сэймэем, вырвался из поместья господина Садамичи и двинулся по проспекту Судзаку. – Сэймэй, Сэймэй, никакого каппы в этом пруду нет! Они осушали его дважды только в прошлом месяце! – взорвался он, едва ли не бегом догоняя Сэймэя. – Я знаю, Хиромаса. Я – оммёдзи, как я и говорил твоему родичу-пьянице. – Но! Но Сэймэй! Что только что случилось? Как это случилось!? Я ужасно волновался, что мой родственник может разрушить твою репутацию, и это я поставил тебя в такое сложное положение, что ты не можешь изгнать то, чего здесь нет, но он не поверит тебе, что его здесь нет, и я боялся, что он расскажет каждому, что ты мошенник и... и... – Хиромаса затих и нахмурил брови, когда собственные слова дошли до него. – И поэтому я не стал говорить ему, что каппы здесь нет, – Сэймэй повернулся к нему. В его глазах заплясали озорные искры, когда он увидел понимание на лице Хиромасы. – Мой дорогой Хиромаса, неужели ты действительно думаешь, что оммёдзи не знает, как справляться с нечистью, которой на самом деле нет? Это одна из первых вещей, которым мастер Тадаюки учил нас. Ты можешь расслабиться, – он улыбнулся и похлопал его по руке. – И, кстати о том, чтобы расслабиться: не хочешь ли зайти ко мне вечером? Я совсем недавно получил много отличного сакэ. Хиромаса остановился и замер на месте. – Сэймэй! Сэймэй, ты согласился сделать это только потому, что хотел забрать сакэ у этого человека? – Я сделал это потому, что ты попросил меня, Хиромаса. Я когда-нибудь отказывал тебе хоть в чем-нибудь, о чем ты меня просил? – скромно сказал Сэймэй и тоже остановился. – Но тебе было нужно сакэ. – Значит, ты не пойдешь пить его со мной? – Я этого не говорил. – Великолепно, – просиял Сэймэй и двинулся дальше. – И принеси несколько тех форелей, хорошо? Похоже, что у нас будет отличный вечер. Хиромаса не указал, что и этого он тоже не говорил. У него было стойкое подозрение что иногда он подвергался такой же обработке, как его незадачливый родственник только что, и это было не очень лестно по отношению к его уму и способности быстро соображать. Ну что ж. Это подозрение уравновешивалось уверенностью, что магический белый тайфун, которым был Сэймэй, никогда не втянет его во что-то плохое, и поэтому он решил не обращать на это внимания. И предложение провести вечер за сакэ и разделить с Сэймэем закуски и тепло действительно звучало отлично.