Через тьму к свету фонарей

– Эмин… Что-то не так с чаем? Прости… – Фу, почему он такой соленый? Ты что, специально туда соли насыпал? – мальчик зло глянул на парня, высунув язык. – Нет! Конечно нет! Наверное я по неосторожности насыпал соли вместо сахар! Прости, пожалуйста! Иди пока в комнату, я заварю тебе новый чай, – Се Ляню было очень неловко. Он и не подозревал, что виноват вовсе не он. С ним часто такое бывало из-за его рассеянности или из-за недавнего сна. Сейчас не тот или другой случай. К тому же он точно убеждался, что все насыпает правильно. – Хорошо, – Эмин с явной неохотой пошел вместе с Се Лянем в комнату, тот забрал кружку мальчика и удалился. «Что произошло? С его кружкой тоже что-то не так?» Взяв кружку няни он отпил немного чая. «Я что… Действительно перепутал кружки?! Что за невезение?! У этого парня так всегда? Может вместе с магией очарования им передается невезение?! Да вот только у Бай Жун я такого не замечал». Лянь вылил соленый чай и поставил новый чайник, так как в старом осталась сплошная накипь. Пока чайник кипятился парень размышлял, за что же его так невзлюбили. Он не слепой и прекрасно понимает, что ему не рады. Он пытался понравится мальчику, но надо же было всё запороть на этом чае. Теперь перепроверив всё пять раз, он положил в кружку две ложки сахара, чтобы ненароком не пересластить, взял кружку и направился в гостиную, где они с Эмином занимались. Сам же мальчик осматривал комнату, где раньше жил он сам. Где раньше лежали его вещи, вещи матери. Сейчас же эта комната заполнена вещами другого человека. Эмин вынужден был признать, что порядок у Се Ляня в квартире идеальный. Подойдя к теперь уже книжной полке, хотя там раньше стояли лаки и прочая косметика, он подошёл и провел там пальцем. «Ась?! А где пыль? Он что каждый день убирается и протирает пыль?» - теперь Эмин был уверен, что как минимум Се Лянь точно не человек. Он бы точно не смог приходить после школы и убираться в доме. Столь чистоплотный образ жизни Се Ляня, не шёл ни в какое сравнение с образом жизни его сестры-ведьмы. Было сложно вообще сравнить. Бай Жун, что вечно ничего не делает, несмотря на их внешнюю схожесть, они все же отличаются в таких мелочах. Если у Се Ляня была приятная манера общения, а также громкость и интонации, то у Бай Жун они были нервными, даже гневными, будто сейчас наорёт на кого-то. Несмотря на то, что ему было приятнее с ним, чем с его сестрой, ему с самого начала не очень понравился, особенно когда отец так посмотрел на него, как-то по-другому… Даже на него или на его мать так никогда не смотрел. Его азартный интерес плескался в его глазах, что было обыкновенно для Хуа Чэна, но было в нем что-то ещё… Что-то более чувственное, но Эмина не мог понять, что именно и считал, что он ему пока просто интересен, но вдруг он такой же, как эта надоедливая ведьма. Из-за нее Хуа Чэн стал уделять ему меньше внимания. Хотя это уже не так важно, он уже не маленький, хотя иногда ему очень хочется им стать. Хочется, чтобы его погладила по голове. Хочется, чтобы ему почитали что-то на ночь. Хочется, чтобы целовали в лоб и дули на рану, когда он ударился. Пускай такие порывы и мимолётны, но довольно часто возникают, он не говорит о них отцу или кому-то ещё. А ее поведение когда Хуа нет оставляет желать лучшего. Она курит при мальчике, даже не выходя на балкон или хотя бы или не около окна. Иногда портила книги и валила всё на ребенка. Когда он сказал, что не виноват ему не поверили. И ребенок понимает почему. Однажды он уже подставлял своих нянек, рвал книги, создавал беспорядок и много чего ещё. Да вот только его поймали прямо на месте преступления. Эмин не мог ее терпеть, он был уверен что Се Лянь точно такой же но просто не показывает это. Хотя в потаённом углу души теплилась надежда и сожаления. Где-то в глубине души он понимает, что просто срывается на своем новом няне. К этому моменту Се Лянь уже направлялся в комнату, но Эмин смог задумать кое-что интересное. Он заметил на столе маленькую коробочку с кнопками. Он взял её и направившись в коридор понакидывал их в уличную обувь парня так, чтобы он не заметил их сразу. Он быстро вернулся назад в комнату, вскоре Се Лянь тоже пришёл. Поставил горячий и сладкий чай на стол, присев возле него. – Я знаю, что не особо тебе нравлюсь, но я правда хотел бы с тобой поладить. Давай сделаем перерыв? Чем ты вообще увлекаешься? Есть ли у тебя какие-то хобби? «А его сестра никогда об этом не спрашивала», – подумал Эмин. Чуть задумавшись он сказал: «Ну, я хожу на баскетбол», – как-то неуверенно сказал Эмин. Се Лянь прикрыл рот рукой и посмеялся. – Ха-ха, извини, я не об этом. То что ты ходишь туда, не значит, что тебе там нравится. Особенно если судить по твоей интонации. Я имею ввиду, что ты прям обожаешь? У тебя загораются глаза, – тут Се Лянь раскрыл свои ладони, согнув при этом немного пальцы, и немного покрутил ими на уровне глаз, наклоняясь ближе к Эмину – то, от чего ты приходишь в восторг. – Наверное это чтение. Для меня это открытие чего-то нового и интересного. Правда научные мне несильно нравятся, да и описание природы тоже, – под конец Эмин немного надул губы и скрестил руки. – Ох, вот как? Я тоже люблю читать, правда мне больше нравятся исторические книги и книги о природе, – почесав затылок правой рукой сказал Се Лянь. – Хочешь я тебе почитаю что-то? – Се Лянь и забыл как-то о том, что Эмин уже читал книгу, которую привез с собой. Эмин немного замялся, но всё-таки согласился. На удивление мальчика они неплохо провели вечер. Хуа Чэн в то время был с Бай Жун в театре. «О мой великий мозг, напомни мне, пожалуйста, почему я согласился на это, если мог потратить это время на эскизы новой одежды?» – подумал про себя Хуа Чэн ему не было особо интересно. Эти билеты были чем-то вроде дополнения к награде за победу в конкурсе среди модельеров. Пьеса была не слишком плоха, но костюмы были просто отвратны. Они не соответствовали эпохе, а про то, что одежда просто висела на них он молчал. Да и понимание того, что девушка, находящаяся рядом, пытается соблазнить его было не очень. Он не горел желанием что-либо заводить с ней, она была чем-то вроде хорошей знакомой, у которой были связи с Ци Жуном. Он рыл под своего конкурента, уж очень сильно он стал баламутить воду. Но что-то ему не давало покоя… Парень взглянул на время, с мыслю вот-вот начнется антракт, на заставке его телефона был Эмин. «И вовсе я не скучаю,» – подумал Хуа Чэн, нахмурившись. Потом ему стало противно, он вспомнил про свою прошлую спутницу жизни. Она была очень дорога Хуа Чэну. «Пх, и как только я мог любить её?» – подумал Хуа Чэн с раздражением. Он прошёлся взглядом по Бай Жун. Мысли вновь заполонили голову. «Не смотря на то что они брат и сестра, они особо не похожи хотя… В них есть что то схожее. Например волосы, хотя они тоже отличаются. У Се Ляня мягкие каштановые волосы, а у Бай Жун они черные и жёсткие,» – подумал Хуа Чэн, мельком смотря на волосы Бай Жун. «У них с Се Лянем были схожие черты лица. Аккуратные черты лица, немного пухлые губы. А глаза тоже отличаются. У Се Ляня они были цвета плавленого золота, а у Бай Жун зелёные,» – подумал Хуа Чэн. А ещё до него начала доходить, что когда он говорит о Се Ляне, то сразу начинает подбирать лестные эпитеты. Ему стало неловко, но он это не показал. Тут громкий звук и яркий свет отрезвил его. Это включили свет и объявили антракт, спутница потянула его за чем-то вкусным в холл. Двое выпили несколько бокалов вина. По лицу девушки расплылся задорный, слегка нездоровый румянец. Бай Жун и Хуа Чэн стояли на улице, было довольно прохладно, но это никого не останавливало. Бай Жун кокетливо водила указательным пальцем по грудной клетке Хуа Чэна. «Видимо мне повезло, я думала, что он заметит, что я подсыпала в бокал афродизиак», – подумала про себя девушка. Действия стали более откровенными. Она прижалась к Хуа Чэну и потянулась за поцелуем, но эту попытку оборвал звонок, объявляющий окончания антракта: «Да чтоб тебя! Почти получилось!» – плюясь ядом подумала Бай Жун. Они прошли обратно в зал. Людей, которых было и так не совсем много, и вовсе не осталось, что позволяло Бай Жун вести себя довольно открыто, показывая свои не самые приличные намерения. Она сели на свои места. Женская рука беззастенчиво переложила руку мужчины на свою ногу. Сам же Хуа Чэн не проявил никакой инициативы, но девушка не остановилась. Будто сквозь толщу воды Хуа Чэн услышал голос полный веселья: – Господин Хуа, вам нехорошо? Может лучше поехать обратно в отель? – девушка так и просияла, ведь Хуа Чэн кивнул, отвечая согласием. Бай Жун и Хуа Чэн еле как доехали до отеля и зашли в номер. Да вот только… Хуа Чэн просто заснул. Серьезно?! Просто заснул?! Девушка была готова рвать и метать. Весь её план пошёл насмарку. Ну ничего. Хуа Чэн будет её, она добьется этого любыми способами. Она стала раздеваться, а после и снимать одежду с Хуа Чэна, лежащего на кровати. Хуа Чэн проснулся из-за яркого света, слепящего глаза. Лёгкая головная боль, первое что почувствовал Хуа Чэн. Он повернулся на другой бок. Приоткрыв глаз он тут же свалился с кровати. «Твою ж… А она что тут делает?» – подумал про себя Хуа Чэн. Рядом с ним на животе лежала голая Бай Жун, которая была прикрыта только белым пушистым одеялом. Парень встал и накинул на себя красный халат. Пройдя по номеру, по которому были разбросаны вещи, он вспоминал вчерашний вечер, он не помнил, что случилось вчера. Они с девушкой пили вино, потом вроде как пошли обратно в зал, а дальше всё как в тумане. Он вышел из номера и заварил себе кофе из автомата: «Кофе такой же отвратный, как прошлая коллекция Ци Жуна», – подумал он, но не сказал вслух. Он зашёл обратно в квартиру. От всего этого шебаршения девушка, до этого сладко посапывающая на кровати, проснулась. Она прошла к Хуа Чэну, так ничего на себя и не надев. Она обняла его со спины проговорив: – Вчера нам было так хорошо, ты так не думаешь? – улыбчиво и тихо сказала барышня. – Ты о чём? Какая ночь? – от слов девушки Хуа Чэн пребывал, мягко говоря, в шоке. Да будь его знакомая хоть последней женщиной на земле, он всё равно бы не стал с ней спать. Да даже и переспал по пьяне, то ему было как-то всё равно, но только почему-то его всё равно начинала грызть совесть, когда он вспоминал про миловидного юношу, который сейчас присматривал за Эмином. – Ооо, так ты не помнишь? Нам ведь было так хорошо. После того, как мы пришли в отель мы слились в страстном поцелуе, – по лицу говорящей было видно, что она наслаждается, говоря об этом. – Достаточно, – твердо сказал Хуа Чэн. – Но я ещё не закончила! – начала вопить девушка. От её визга хотелось заткнуть уши, а голова уже начинала побаливать. – Наденься уже и прекрати верещать, голова уже болит. Бай Жун была в шоке. Она не так хорошо знала Хуа Чэна. – Ах так?! Тогда я буду пускать слухи, что ты спишь со всеми подряд и! И! – девушке даже не дали закончить. – Что «и»? Мне без разницы, что ты там будешь мне говорить. Да хоть на телевидение иди! Я могу просто нанять адвокатов и всё. Ах да, ты уволена, – попутно надеваясь, безразлично сказал Хуа Чэн. Пускай она и могла помочь ему против Ци Жуна, но теперь с ней всё понятно. Зря он не слушал Эмина, хотя вслух он это никогда не признает, облезет. – Надеюсь ты доберешься из Нинбо до Шанхая, – кидая ключ от номера, сказал Хуа Чэн. – Ключи оставь на вахте, мне надо на работу и забирать ребенка, – Хуа Чэн откровенно врал. На работу ему было не нужно, он специально взял ещё один выходной, чтобы отоспаться после командировки. Хоть девушка и кричала ему что-то вслед, но мужчина не обернулся. Сказав девушке у ресепшена, что ключи отдаст девушка в номере, он завел машину и поехал обратно в Шанхай. Дорога заняла примерно часа три, а может чуть больше. По пути он позвонил Се Ляню и сказал, что ближе к вечеру заберёт Эмина. Пока Хуа Чэн был в пробке, проклиная всё, на чём свет стоит, Эмин только открывал глаза от приятного аромата, что доносился с кухни. Растрёпанный, он поспешил к источнику запаха. Это был Се Лянь, что уже готовил завтрак для мальчика, но когда Эмин зашёл на кухню, то был поражен. Блинчики, что источали такой приятный аромат, были походы на угольки… – Прости.. я плох в готовке, – заметив непонимание в глазах пальчика ответил старший. – Я уже это понял, – вновь смотря на угольки, пробубнил мальчик. – Как ты смотришь на то, что бы я заказал что-то, – неловко улыбаясь, сказал парень. На что Эмин охотно согласился. Явно лучше съесть какую-нибудь пиццу, чем давиться этими углями. После крепкого сна Хуа Чэн направился к Се Ляню. У него оставались запасные ключи, так что он зашёл в квартиру. Парень и мальчик сразу поняли кто пришёл. Двое уже позавтракали и нянь немного поиграл с Эмином. Мальчик тут же побежал из комнаты к прихожей. После небольшого разговора с сыном, Хуа Чэн прошел с Се Лянем на кухню, чтобы тоже поговорить пока мальчик пошёл собирать вещи. – Сань Лан, твой сын очень хороший и милый ребёнок, – ярко улыбнувшись, произнес Се Лянь. Ухмыльнувшись Хуа Чэн сказал: – Правда? Гэгэ первый, кто говорит мне такое. Единственное, что я слышу от нянь, когда прихожу домой это «О Боже, вы подсунули нам маленького дьявола?!» Се Лянь рассмеялся, уж слишком ему показалось смешным, как Хуа Чэн драматично клал руку на лоб, держался за сердце и делал свой голос тоньше, передразнивая сиделок. После довольно продолжительного диалога, Хуа Чэн осторожно взял прядь волос своего гэгэ, трогая их и приблизившись к ней лицом понюхав. – Такие мягкие как я и думал… Се Лянь тут же залился краской. И вскочив из-за стола начал что-то громко говорить, но от этого не болела голова. Скосив глаза он увидел мальчика, что видимо довольно долго подслушивал их разговор. – Так. А тебе, мой юный друг, завтра в школу. Ты уже собрал вещи? – произнес Хуа Чэн. Се Лянь, видимо понимая, к чему ведёт этот диалог спросил: – Вас проводить? – Как хотите, но на улице холодно, так что следует надеяться теплее. – Да конечно. И тут Эмина прошибло. – Постой, Се Лянь! Не обувайся! Но уже было поздно, когда Се Лянь вставил в ногу ботинок, то вскрикнул. В его ногу впилось по меньшей мере 6 кнопок.