Часодеи. Возвращение и немного Хогвартса

Тикали часы на главной Башне Расколотого Замка. Василиса сидела на кровати и пыталась сосредоточиться на чтении книги «Превращение в затерянных. Эррантии и тениды.» Час назад ей пришло сообщение от Родиона Хардиуса. В нем он говорил, что завтра седьмого июля в Василисин день рождения она наконец-то сможет увидеть отца. Надо же, она не видела его с того дня, в Часовне Эфларуса. Утро начиналось с очередной «шуточки» Захарры. — Эй, ты че творишь?! Девочка проснулась от того, что ей на голову полоумная сестра Феша посадила маленькую летучую мышку. — Василиска, вставай! — прозвучал голос куцехвостой королеве прямо в ухо. Госпожа Эфларское Время встала, быстро сделав наклоны в стороны. И вызвав крылья немного полетала по комнате, чтобы размяться. Но вдруг, гладкая поверхность нуль-зеркала засеребрилась, и в комнату вошла Черная Королева. — С днем рождения, Василиска! — повелительница лютов заключила девочку в свои объятия.- Кстати, если ты через пол часа не будешь в столовой, то останешься без праздничного завтрака, — она улыбнулась внучке и посмотрела в сторону Захарры скучавшей сидя на подоконнике.- Захарра Драгоций, Мендейра просила передать тебе, чтобы ты зашла к ней на урок с Риммой и Цзией немедленно. (Захарра теперь хоть училась и жила в Расколотом Замке, но ходила на некоторые уроки в Чернолют.) Вскоре бабушка ушла не забыв прихватить с собой и младшую Драгоций. А Василиса тем временем переоделась в нежно-розовое платье в пол, и нацепила ту самую мамину брошь в виде крыла летучий мыши. По дороге девочке пришло сообщение от Хардиуса с просьбой отца: в час дня быть в своей комнате. Настроение поднялось и Василиса на всех парах влетела в столовую. — Ого-о-о…- Королева так и застряла в дверях с открытым ртом. В середине комнаты стоял Нортон-старший и улыбался. — Папа! — Василиса побежала к отцу. — Привет! — Огнев обнял дочь. Глаза Василисы застлали слезы счастья. Но отец заметив это лишь еще больше улыбнулся. Только теперь Королева осмотрелась: в столовой собрался весь СЗК и ОД за исключением Захарры. Все было в воздушных шариках, а по середине стоял празднично накрытый стол заваленный всякими вкусностями и плакат с надписью «С днем рождения, Василиса!» — Спасибо! — С днюхой! — прогрохотало общее поздравление. Имениннице подарили кучу всяких разных подарков. Диана: золотой браслет со змейкой, Захарра: рисунок-миниатюру Расколотого Замка. Ник: седло для виражей на луноптахе, Маар: серебренные карманные часы с фотографией всего ОД и Зодчего круга на подобии Василисиного медальона-тиккера. А Феш сказал, что его подарок ждет именинницу в ее комнате. Зодчий круг передал, что подарок еще не готов. После завтрака и поздравлений Королева отправилась к себе в Южное крыло. Надо же прибраться перед приходом отца. Да и на подарок Феша очень посмотреть хотелось. И правда, по приходу к себе Василиса заметила на столе маленькую коробочку. В ней лежала маленькая брошка в виде белой часовой стрелы. И на дне коробки Королева нашла записку свернутую по полам: «Я сделал две такие стрелы. У тебя белая, а у меня черная.Помнишь, Хардиус говорил про светлое и темное, про Эфлару и Осталу, и две противоположности? Так вот, надеюсь тебе понравится. Целую. Феш.» Василиса подумала, что наверное она самый счастливый человек на свете. Через час поверхность нуль-перехода пошла кругами и из него вышел Нортон-старший. — Еще раз, здравствуй, Василиса, — с отца мигом слетел весь его напускной лоск и равнодушие при виде дочери.- М-да, извини, в прошлом году Астариус не пустил меня к тебе. Говорит, мол, девочка опять нервничать будет. — Ничего. Я все понимаю. Как твои дела? — несмело спросила девочки.- Как Нира, Норт, Дейла, Николь? — Нира умерла два года назад, сразу после рождения Николь. А вот с Никушкой как раз-таки все в порядке. Два годика было недавно. — Прости, я не знала… — Да, хотел поблагодарить тебе за то, что ты сделала для меня. Для нас, — поправил он сам себя. Отец вызвал кресло и уселся на него. Василиса волнуясь стала теребить складку платья. Нортон-старший оглядел дочь снизу до верху, и в друг его взгляд зацепился за брошь. — Откуда у тебя эта вещь, Василиса? — в голосе Огнева прозвучал плохо скрываемый интерес. — Я нашла ее в маминой комнате в Змиулане, — у Василисы вертелся один вопрос, но задать она его не решалась. — Понятно, — рыжеволосая вздохнула и решилась: — Извини, что порчу твое столь чудесное настроение, но мне надо знать наверняка. Елена сказала мне, там на озере…что это ты…- Василиса не выдержала, и ее губы задрожали, а голос сорвался.- ты сказал ей числовое имя Лиссы. Я не верю ей, но все же, хотела бы услышать твой ответ. Некоторое время отец молчал, но вскоре очнувшись от своих мыслей ответил: — Я не говорил ей числовое имя Лиссы, пожалуй я понимаю почему ты спрашиваешь — ты не доверяешь… — Я… я просто… в этой ситуации, я вообще не понимаю кому доверять, а кому нет. — Понимаю. В этой жизни, Василиса, я совершил две непростительные ошибки. Первое, позволил Астрагору рассорить нас с твоей матерью, а вторая, не выдержав я сбежал в другую параллель. Да, именно СБЕЖАЛ! В место того, чтобы помочь, я глубоко ранил ее, — в его голосе прозвучало столько горечи.- Я усомнился в ее истинном происхождении…- еле слышным шепотом продолжил Нортон-старший.- А когда она… когда Елена убила ее…- его голос сорвался. — Хочешь, покажу тебе одно воспоминание? Оно мамино…- вдруг спросила Василиса. Отец кивнул, а рыжеволосая закрыла глаза… *** Вот на берегу озера лежит Белая Королева, ее мама, такая хрупкая и беззащитная. — Василиса, у нас мало времени, — тихонько сказала повелительница фей, — прошу, передай Нортону, чтобы он не корил себя и матушку за то, что произошло. Ведь все когда-то совершают ошибки, и мы не исключение. Скажи ему, что я простила его, а он пусть если сможет, пусть простит меня. В воспоминании у Василисы по щекам бежали жгучие слезы отчаения и беспомощности. (Отец конечно это почувствовал, и в сердце у него проснулось то отчаенное желание помочь, но было тщетно). — Я уверенна, у тебя в переди великое будущее, — Лисса слабо улыбнулась дочери. Белая Королева исчезла, а на берег озера посыпались крупные жемчужны. — Мама! — позвала ее девочка, но ответила все не было и не было. *** Из глаз отца скользнули две…слезы. О да, это было не что иное, как слезы. Нортон-старший отвернувшись подошел к окну, видимо, пытаясь совладать с собой, а Василиса продолжа наблюдать за отцом только заметила то, что у нее самой по щекам текут слезы и не выдержав расплакалась на взрыд, уронив лицо в ладони. Но тут она почувствовала, что рядом с ней присел Нортон-старший и обнял ее. Почувствовала тепло исходящее от Огнева, и тоже подняла его. — Прости меня за то, что оставил тебя на Остале, — шепнул отец ей в самое ухо. И крепко прижал Василису к себе. Пару минут Нортон-старший убаюкивал дочь как маленькую. А Василиса сама того не замечая уснула. Отец уложил ее, и заботливо накрыв одеялом тихо сказал: — Хороших снов, Лисса-Василис-са, — он улыбнулся, немного посмотрел на лицо безмятежно спящей дочери, и вытерев слезы тыльной стороной ладони ушел через нуль-зеркало.